Проклятье колдуна (Sorcerer's Bane)

Жаль, что Лаз мёртв, потому что Артуру очень хотелось бы проткнуть его насквозь: вспороть от паха до желудка в отместку за то, что он сделал. Мерлин выглядел как призрак самого себя, его кожа была почти прозрачной, за исключением тёмных ползучих линий, которые с каждым мгновением становились всё шире. Разноцветное сияние бутылок и банок окрашивало комнату в оттенки заката. При других обстоятельствах это было бы прекрасно. — Как выглядел этот ошейник? — спросил Гаюс. — Опишите мне его. — Разлитое масло. Металл сиял разными тёмными тонами, пока был неактивен. — Артур выпрямился, оседлав скамью позади Мерлина, стараясь не отпускать его плечо. Если бы он это сделал, Мерлин оказался бы на полу. — Может, тебе стоит прилечь? Единственным ответом Мерлина был недовольный стон, и все вздрогнули, когда одна из бутылок взорвалась с хлопком и каскадом звенящего стекла. — Простите. — Постарайся не сломать ничего ценного, — сказал Гаюс, как будто привык к тому, что дело его жизни стало невольной жертвой талантов Мерлина. — Что значит «неактивен»? — У главаря бандитов был жезл. Палочка или что-то в этом роде, сделанная из того же металла. Это позволяло ему контролировать его: заставлять сжиматься и причинять боль… — Артур беспомощно пожал плечами. Он мог только описать то, что видел. Как бы то ни было, образы Мерлина, корчащегося в агонии, без сомнения, будут преследовать его в кошмарах в течение нескольких месяцев. — Он пользовался им не один раз. Это был способ заставить нас сотрудничать. Это убило бы Мерлина, если бы продолжалось слишком долго. — И этот металл назывался «Проклятие колдуна»? — промурлыкал Гаюс, пробегая старческими пальцами по ряду книг, прежде чем вытащить одну. — Я не узнаю этого названия, но что-то в нём кажется знакомым. На протяжении веков считалось, что существует множество предметов, сдерживающих силу колдуна. Большинство из них были бесполезны, а те немногие, что действительно работали, обычно были реликвиями старой религии: объектами испытания и поклонения, переделанными в попытке контролировать пользователей магии, но для того, чтобы они могли воздействовать на такого чародея, как Мерлин… — Чародей? Я думал, он колдун? В чем разница? — Гвейн наклонил голову, его тёмные глаза сузились, когда он задал тот же вопрос, который пришел в голову Артуру. — Колдуны учатся магии. Чародеи рождаются с этими способностями, — выдавил Мерлин, подтягивая колени к груди и прижимаясь лбом к их вершинам. Он выглядел так, словно пытался удержаться от того, чтобы не разлететься по швам, и Артур провёл рукой по линии его позвоночника, обводя костный гребень в рассеянном утешении. — Гаюс, что мы можем сделать? — потребовал он, прерывая пожилого врача прежде, чем тот успел погрузиться в исследование. — Мерлин так больше не продержится. — Нет, и у меня есть свои опасения по поводу непредсказуемости его способностей. Комнаты исцеления едва ли можно назвать самым уединенным местом. — Гаюс отложил книгу в сторону, оглядываясь на светящиеся флаконы, которые начали тускнеть по мере того, как рассеивалась магия. — Обычно я бы посоветовал ему оставаться в своей комнате, но я не могу быть уверен, что какие-либо порывы будут ограничиваться её пределами. Артур прикусил губу, обдумывая возможные варианты. Слишком большая часть замка была общественным пространством, и слуги проникали повсюду. Всё, что требовалось, чтобы не тот человек увидел ещё одну подобную вспышку магии, и тайна Мерлина стала бы известна. Здесь, внизу, было меньше шансов, что Утер сам столкнется с ситуацией — король большую часть времени избегал этой части цитадели. Однако всегда приходило и уходило множество других людей. — Мои покои, — сказал он наконец, не обращая внимания на сомнение на лице Гаюса. — Единственные люди на верхних уровнях — это те, кто уже знает: мои рыцари и сам Мерлин. Никакие другие слуги не беспокоят меня без разрешения Мерлина, и мой отец предпочитает звать меня к себе. Он приходит ко мне только тогда, когда я болен или ранен. Артур пожал плечами, склонив голову набок, указывая на преимущества своей идеи. — Там есть прихожая, которой Мерлин должен был пользоваться с тех пор, как поступил ко мне на службу, хотя он никогда этого не делал. Мы можем держать его в удобстве и вне поля зрения, пока разбираемся с этим, и если это случится снова, мои апартаменты достаточно велики, чтобы вместить всплеск. Гаюс поджал губы и поднял палец. — Возможно, у меня есть кое-что, что может вам в этом помочь. — Он порылся в ящике, полном обрывков бечевки и других случайных мелочей, прежде чем вытащить камешек размером не больше яйца. На первый взгляд он выглядел ничем не примечательным, но когда Артур перевернул его, то смог разглядеть замысловатую древнюю резьбу на его лицевой стороне. — Повесьте это на раму вашего порога. Это Бриантерра. Давным-давно использовался для обозначения границ опасных магических мест. Они притягивают избыток энергии и предотвращают её утечку наружу. Комната Мерлина слишком мала, чтобы он произвёл большой эффект, но в ваших покоях это должно помочь сдержать всё нежелательное. — Но как же Артур? А как же рыцари? — спросил Мерлин, его слова были хриплыми от страха и усталости. — Что обеспечит им безопасность? — Ты. — Ланселот говорил с абсолютной уверенностью. — Твоя магия не причинила вреда никому из твоих друзей ни в Киррикэрне, ни сейчас. Я сомневаюсь, что это когда-либо может случиться. — Это не тот риск, на который мы можем пойти. — Мерлин пристально посмотрел на каждого из них по очереди, прежде чем встретиться взглядом с Артуром. — Мне не следовало возвращаться. Может быть, мне было бы лучше с друидами. Голос Артура присоединился к остальным протестующим, и он яростно замотал головой. — Тебе там не место. Кроме того, как бы ты добрался до ближайшего лагеря? Ты едва можешь стоять! Нет, Мерлин. Ты останешься здесь, пока мы решаем, как тебе помочь. Это приказ. Он скрестил руки на груди, вздёрнув подбородок и впервые осознав, что Мерлин следует его командам только потому, что сам так решил. Зачем чародею утруждать себя выполнением приказа принца? Артур не имел над ним власти. Во всяком случае, всё было наоборот, и что-то горячее и неуверенное пробежало по спине Артура при этой мысли. Он облизнул губы и сглотнул, изо всех сил стараясь не обращать внимания на это ощущение. — Артур… — Мерлин. Мерлин фыркнул, лёгкая улыбка тронула его губы, когда он покачал головой в усталом недоверии. — Гаюс, мы можем что-нибудь сделать, чтобы убедиться, что никто не пострадает от… — Он слабо махнул рукой, указывая на светящиеся бутылки. — …что бы это ни было. — Я посмотрю, что смогу найти. В хранилище есть несколько старых защитных амулетов, которые могли бы помочь, но если вас поймают с ними… Артур понимающе кивнул. — Я подумаю, как это обойти. Принеси мне всё, что откопаешь из хранилища. Если кто-нибудь задаст Вам вопросы, знайте, что Вы проводите расследование от моего имени. Я подумаю, что сделать, чтобы было проще. — Они могут быть слишком старыми, чтобы сохранить свою силу, — предупредил Гаюс, подходя к полкам и доставая несколько бутылок и баночек. Несколько из них всё ещё хранили слабое свечение магии Мерлина, и он сложил их в сумку, прежде чем передать её Артуру. — По чайной ложке каждой из них, смешанных в чашке, три раза в день. Это должно помочь сдержать инфекцию и снизить любую лихорадку. Я буду навещать его, когда смогу. — Мерлин, тебе нужно отдохнуть, и если случится что-нибудь ещё или появятся какие-нибудь новые симптомы, немедленно скажи мне. Я попытаюсь выяснить, что именно является проклятием этого колдуна. Возможно, мне нужно поговорить с Джеффри. — Он приподнял бровь, когда Артур открыл рот, чтобы возразить. — Незаметно, конечно. Я хранил тайну Мерлина гораздо дольше, чем Вы, сир, — упрекнул он. — Я не намерен подводить его сейчас. — Нет, конечно, нет. — Артур вздохнул, разрываясь между беспокойством и глубоким облегчением от того, что у Гаюса, по крайней мере, было какое-то представление о том, как сделать лучше. — Я отведу Мерлина в свои комнаты. Ланселот, Гвейн, вы двое помогаете Гаюсу. Он поднялся на ноги, отступая назад и наблюдая, как поднимается Мерлин. Он двигался как старик, шаркая и неуверенно, и Артур поморщился, подумав о бесконечных лестницах и коридорах между покоями врача и своими. — Ты уверен, что сможешь туда добраться? — спросил Ланселот, не пытаясь скрыть своего сомнения, протягивая руку к Мерлину, чтобы поддержать его. — Ты выглядишь ещё хуже, чем когда вернулся из замка. — Спасибо, — прохрипел Мерлин, его сарказм всё ещё был силен, несмотря на то, что он покачивался на ногах. — Не волнуйся. Артур не позволит мне упасть с лестницы. — Я понесу его, если понадобится, — добавил Артур, вкладывая смысл в каждое слово. Это могло бы вызвать у некоторых удивление, но он мог выдержать пристальные взгляды. Ледяной взгляд заставил бы любого слугу убежать, а стражники знали, что лучше не беспокоить своего принца. — Да ладно тебе, Мерлин. Чем скорее мы тронемся в путь, тем скорее ты сможешь лечь. — Я пришлю кого-нибудь с вещами Мерлина примерно через час, — пообещал Гаюс, явно думая о практической стороне этого поспешного плана. — И, сир, я рекомендую Вам поставить рыцарей на стражу у вашего порога, а не обычных людей. Таким образом, Вы сможете обратиться к ним за помощью, если она вам потребуется, не задавая никаких вопросов. — Я позову Элиана и Персиваля, — сказал Гвейн, направляясь к двери и придерживая её для них открытой. — Они могут заступить на первую смену, пока остальные разбираются с делами. Артур кивнул, радуясь возможности отдать мелочи в руки своих рыцарей. Он хорошо обучил их, и они сами по себе были умными людьми, более чем способными справиться с кризисом. Сейчас он намеревался сосредоточиться на том, чтобы благополучно провести Мерлина через замок. Это происходило медленно. Мерлин нетвёрдо держался на ногах, и не раз ему приходилось останавливаться и прислоняться всем весом к стене, тряся головой, словно пытаясь прояснить зрение. Его лоб блестел от пота, пряди волос прилипли к коже. Артур продолжал бросать взгляды на внутреннюю сторону его рук, ужасаясь линиям, прослеживающимся по плоти Мерлина. Очевидно, в ошейнике и кандалах было нечто большее, чем знал даже Лаз. Их действие сохранялось ещё долго после того, как они были удалены, как будто металл просочился в тело Мерлина и отравил его. От этой идеи у Артура перехватило дыхание, он почувствовал беспокойство и неуверенность, которые редко испытывал. Он ненавидел это: он так мало мог сделать. По крайней мере, когда перед ним был враг, он мог дать отпор, но меч сейчас не принес бы ему пользы. Всё, что он мог сделать, это шагать медленно и размеренно, обхватив рукой локоть Мерлина и ведя его всё выше и выше по направлению к своим покоям. — Мне жаль. Артур озадаченно моргнул. — Из-за чего? — Это. Всё это. Я не хотел, чтобы что-то из этого случилось. — Это не твоя вина. Не зацикливайся на этом, просто… Давай сосредоточимся на том, чтобы уложить тебя в постель, чтобы ты мог отдохнуть. Гаюс скоро найдёт ответ, я уверен в этом. Мерлин не стал спорить; возможно, он слишком устал, чтобы высказать свои сомнения вслух, хотя Артур знал, что между ними их было предостаточно. Они оба надеялись, что Гаюс сможет объяснить слабость Мерлина и предложить свою уверенность. Вместо этого у них осталось ещё больше вопросов. Они наступали им на пятки, как невидимые гончие, преследуя их по коридорам замка, пока, наконец, они не добрались до спальни Артура. Персиваль и Элиан ещё не прибыли на смену стражникам, но если солдаты и заподозрили что-то неладное, они не сказали ни слова, стоя неподвижно, как статуи, устремив глаза вперёд. Артур хорошо знал их обоих. Стивен Купер и Матис Уивер: мужчины, которые были зачислены в гвардию Камелота, когда сам Артур едва вышел из детского возраста. Они были верны и решительны в выполнении своих обязанностей. Более того, они знали, когда следует высказывать опасения королю, а когда хранить молчание о деятельности принца. Ключ загремел в замке, когда Артур повернул его, пропуская Мерлина внутрь, прежде чем нажать на кольцо и отодвинуть один ключ от его спутников. Он вытащил его и вложил в руку Матиса. — Проследи, чтобы это дошло прямо до Гаюса. Он вернёт его мне, когда закончит. Матис кивнул, олицетворяя спокойную компетентность, и Артур тихо вздохнул, закрывая за собой дверь. Мерлин стоял посреди комнаты, как будто не знал, чем себя занять, и Артур провёл рукой по его волосам, прежде чем легонько подтолкнуть его в сторону кровати. — Ложись, пока не упал. — Но… — В прихожей не горит камин. Будет очень холодно, и одни боги знают, насколько свежи простыни. Возможно, она даже непригодна для жилья. Я никогда туда не захожу, и ты тоже. Ложись, Мерлин, но сначала сними сапоги. Артур отвернулся, прежде чем успел передумать, и на мгновение остановился, чтобы снять меч и кольчугу. Он чувствовал себя усталым и измученным после нескольких дней, проведенных в дороге, но забота о Мерлине заставляла его двигаться. Теоретически, он должен был позвать другого слугу для выполнения чёрной работы, но на практике это означало выставить Мерлина напоказ любопытным глазам окружающих. После некоторого колебания он снова просунул голову в дверь и, улыбаясь, велел Стивену пойти и найти Гвен и попросить её посетить покои принца. — Гвен не знает, — простонал Мерлин с того места, где он лежал, растянувшись поверх одеял на кровати Артура, слишком далеко зашедший, чтобы утруждать себя тем, чтобы забраться в постель. — О сам-знаешь-чём. — Вероятно, нам сойдёт с рук, если мы просто скажем, что ты болен. Мерлин заскулил, приподнимаясь на локте и затуманенным взором глядя в сторону Артура. — Я должен сказать ей. Она моя подруга. — Если ты это сделаешь, то Моргана так или иначе выведает твой секрет у Гвен. Они хитры, как воры. — Моргана никому не скажет. Не сейчас. — Мерлин поморщился, как будто слабый свет свечей резал ему глаза. — Они обе собираются убить меня. — Последнее слово закончилось жалобным стоном, и Артур, подавив любопытные вопросы, принялся задергивать шторы, чтобы уберечь тепло. Камин в его покоях уже был разожжён, так что оставалось сделать ещё одно дело, и он положил мешочек с зельями на стол, прежде чем налить Мерлину чашку прохладной, чистой воды из кувшина у кровати и поставить его рядом с ней. — Не беспокойся об этом сейчас, — убеждал он, сжимая пальцы в кулаки, когда понял, что заламывает руки. — Забирайся под одеяло и ложись. Приказ Гаюса. Тот факт, что Мерлин не стал спорить, красноречиво говорил о том, как ужасно он себя чувствовал. У Артура даже не хватило духу отчитать его за то, что он лёг спать в своей пыльной дорожной одежде. Он был просто благодарен Мерлину за то, что тот сделал, как ему было сказано, чувство, которое переросло в облегчение несколько минут спустя, когда раздался вежливый стук в дверь и на пороге появилась Гвен. Её теплая улыбка дрогнула, и Артур понял, что все его страхи, должно быть, написаны у него на лице, чтобы весь мир это увидел. Он попытался стереть выражение со своего лица, но Гвен уже протянула руку, положив её на плечо Артура, когда закрывала за собой дверь. — Что случилось? Артур сглотнул, в его горле пульсировала дюжина проблем, которым он отказывался позволить вырваться наружу. Его рыцари были его доверенными людьми, но даже перед ними были некоторые сомнения, которые он не мог высказать вслух. С Гвен всё было по-другому. Их краткий роман, возможно, и затянулся — даже тогда Артур видел, что с Ланселотом ей было в сто раз лучше, — но она была одним из немногих людей, с которыми, как он чувствовал, она могла разговаривать просто как с Артуром, а не как с принцем и наследником. Единственным человеком, который подходил ей в этом отношении, был Мерлин. — Артур? — Мне нужна твоя помощь в обустройстве прихожей. Мерлин нездоров. Ему нужно какое-то время пожить в моих комнатах. Тёмные глаза Гвен подозрительно сузились. — Разве ему не было бы лучше с Гаюсом? — Нет. Это трудно объяснить. — Артур прикусил губу, жалея, что не придумал какое-нибудь оправдание, но он был слишком поглощён тем, чтобы Мерлину было удобно, уделяя этому не слишком много внимания. Теперь он понял свою ошибку. Гвен могла быть милой, но она также была упрямой, и ей не нравилось, когда её друзей держали в неведении. — Вот где ему нужно быть. Так сказал сам Гаюс. Он не был уверен, что было хуже: Гвен, поджавшая губы и выглядевшая сомневающейся, или слабый, понимающий блеск в её глазах. — Правда? — спросила она лёгким голосом, уперев руки в бедра и приподняв одну бровь. — Да, он это сказал. Пожалуйста, Гвен? Она наблюдала за ним, отмечая пыль в его волосах и усталую осанку на плечах. Более ужасными, как он подозревал, были мрачные складки, которые, как он знал, окружали его рот, запечатлённые там страхами, от которых он не мог избавиться. Они рассказали свою собственную историю, и мягкое поддразнивание Гвен прекратилось. Она взглянула в сторону кровати Артура, вытянув шею, чтобы мельком увидеть Мерлина, прежде чем решительно кивнуть. — Я помогу Вам подготовить прихожую, пока Вы будете объяснять. — Она отступила, добавив запоздалое «сир» через плечо, когда открывала комнату. — Я перестелю постель. Ты разжигаешь огонь. Артур кивнул, благодарный за то, что кто-то другой взял на себя ответственность, пусть даже всего на мгновение. Несмотря на то, что ей никогда не пользовались, прихожая была на удивление чистой. Мерлин и здесь вытирал пыль? Ему и в голову не пришло спросить, но он не мог отрицать очевидность этого собственными глазами. Работа с огнём дала ему время подумать, сочиняя историю, которую Гвен приняла бы, даже когда он соорудил гнездо из хвороста и поджёг его. К тому времени, как он убедился, что пламя удержится, Гвен сняла старые простыни и начала заменять их новыми, пахнущими мылом и лавандой. Она разгладила их умелыми руками, взбила подушку и зажгла свечи, прежде чем присесть на край кровати. — Мы думаем, это своего рода яд, — пробормотал Артур в наступившей тишине, не в силах встретиться с ней взглядом. — Бандиты взяли его в плен, думая, что он — это я. Когда они узнали, что это не так, они… — Он замолчал, обдумывая свои слова. По правде говоря, магия Мерлина была ключом к тому, что произошло: причиной, по которой бандиты потрудились сохранить ему жизнь после того, как узнали его личность. Если не учитывать это, его оправдания звучали в лучшем случае убого: рвано и дыряво. Гвен наблюдала за ним, поджав губы, заправляя прядь волос за ухо. Её кожа утратила часть своего тепла, а взгляд стал тревожным, и она опустила голову, прежде чем прочистить горло. — Это как-то связано с его… — Она сделала жест рукой, пошевелив пальцами вверх-вниз, как будто была артисткой, демонстрирующей ловкость рук. Её глаза были широко раскрыты, тёмные озера, блестевшие от беспокойства, когда она наблюдала за ним в поисках каких-либо признаков осознания. Он мог притвориться, что неправильно понял, или что понятия не имел, о чем она говорит, но какой смысл держать Гвен в неведении? Тем более, что, похоже, она была не такой уж невнимательной, как думал Мерлин. — Ты знаешь? — прошептал Артур. — Как? Щеки Гвен надулись, когда она выдохнула, её беспокойство сменилось облегчением, когда она соскользнула с кровати, опустилась на колени перед Артуром и сжала его руки. — Я уже некоторое время подозревала. Слишком многое в Мерлине просто не сходилось, но я никогда не была уверена. Значит, так оно и есть? Это связано с его… — Она сглотнула, расправляя плечи и понижая голос до шепота. — …магией? Артур кивнул, поднимаясь на ноги и помогая Гвен подняться, прежде чем направиться обратно в главную комнату, рассказывая грубую, честную историю того, что произошло. К тому времени, как он закончил, руки Гвен в складках юбки были сжаты в кулаки, а её подбородок сжался в жесткую, сердитую линию. — Гвен, рыцари знают, и Гаюс тоже, но мы не можем позволить этому выйти наружу. Мой отец… — Он покачал головой, прогоняя эту мысль прежде, чем она успела сформироваться. — Мерлин хранил этот секрет в течение многих лет. Если бы не то, что натворили эти бандиты, я бы до сих пор ни о чем не догадывался. Ты не можешь никому рассказать. — Нет, конечно, нет. — Она подкралась ближе к кровати, откинула покрывало и заглянула в лицо спящего Мерлина. Лихорадка одарила его румянцем, и его глаза бегали под опущенными веками, погруженные то ли в сны, то ли в кошмары. — Я не скажу ни одной живой душе. Нам тоже нужно быть осторожными в разговорах между собой. — Она посмотрела на Артура, и её губы озабоченно изогнулись в улыбке. — Поверь мне, у стен есть уши. Даже шепот слова «магия» мог дойти до короля, и он не успокоился бы, пока не выкорчевал бы это с корнем. — Этого не случится. — От решимости спина Артура напряглась. Он мог чувствовать себя разбитым и беспомощным, но это было единственное, чего он никогда бы не допустил. Независимо от того, что ждало его в будущем, он не позволит Мерлину пасть жертвой тирании Утера. — Что бы ни случилось, Мерлин будет в безопасности от моего отца. — Он взглянул на кровать, и его сердце болезненно сжалось при виде того, как Мерлину плохо. — Я просто хотел бы предложить ему такую же защиту, от чего бы это ни было. Гвен испустила тихий вздох, который красноречиво говорил о том, что она слишком много времени провела, дежуря у коек больных, но она собралась с духом, выпрямила спину и заговорила с уверенностью, в которую Артур не мог не поверить. — Он силён, Артур. Сильнее, чем кто-либо из нас знает. Она положила руку ему на плечо в знак теплого утешения. — Он выкарабкается, я в этом уверена. Если не ради него самого, то потому, что он знает, что ты здесь и ждешь его. — Проблеск чего-то нежного зажегся в её взгляде. — Нет ничего такого, чего бы он не сделал для тебя. Тебе просто нужно напомнить ему, что здесь есть за что бороться.