Проклятье колдуна (Sorcerer's Bane)

Это не должно было быть так просто. Каждый раз, вспоминая тревожные, напряжённые слова Мерлина, Артуру приходилось бороться с новой дрожью беспокойства. Прошло уже несколько дней с тех пор, как он приказал Мерлину заколдовать его, и откровения того вечера преследовали его: фантомы холодных пальцев тянулись по спине. Он старался выбросить их из головы, сосредоточиться на утренних тренировках и послеобеденных заседаниях совета. Однако если занятия помогали ему успокоить мысли, то бессмысленная политика Камелота наводила на него скуку, и он был раздражён и измучен до головной боли в висках. Возможно, если бы он мог хоть как-то повлиять на политику своего отца, во всём этом был бы какой-то смысл, но Утер потребовал его присутствия не для этого. Артуру понадобилось чуть больше свечи, чтобы понять, что король привлек его к участию в собраниях не столько для того, чтобы научить Артура править, сколько для того, чтобы его философия звучала как непреложный закон. Утер выступал не только против магии, но и против простых людей Камелота. В одном и том же слове он подразумевал, что они - бездумные овцы и хитрые плуты, жаждущие получить всё, что только можно. Он обвинял их в бедности, в третий раз с лета повышая налоги, ставя роскошный комфорт граждан в стенах замка выше основных потребностей тех, кто влачил скудное существование за их пределами. Возможно, он надеялся привить Артуру те же идеалы, но с каждым заседанием совета, на котором он присутствовал, презрение Артура к правлению отца только усиливалось. До того как он узнал о Мерлине и Моргане, он мог терпеть тиранию короля, позволяя ей стекать с него, как вода с утиной спины. Теперь же каждое резкое слово задевало его: это было прямое нападение на дорогих ему людей. Он смотрел из окна своей комнаты на сгущающиеся сумерки, желая отправиться в патруль или на охоту: что угодно, лишь бы подальше от замка и нависшей тучи влияния его отца. Однако зима наступила основательно, сковав воздух льдом и засыпав город снегом. Леса за городом были почти непроходимы. Если только не возникнет действительно чрезвычайная ситуация, то он и его рыцари окажутся запертыми в цитадели до наступления оттепели. Правда, единственное, что скрашивало его настроение в эти дни, был Мерлин. Оглянувшись через плечо, он увидел, как свет огня играет среди тёмного блеска волос Мерлина. Он сидел на ковре у очага, держа на коленях толстую старую книгу, и листал страницы. Книга заклинаний. Артур не был уверен, чего он ожидал увидеть: возможно, страшный гримуар, обтянутый человеческой кожей. Ржаво-красные чернила и ощущение обреченности, просачивающееся с каждой страницы. Он не представлял себе ничего подобного: нечто среднее между альманахом и сборником рецептов травника, с заметками дюжины разных рук, нацарапанными на полях. Это был, как понял Артур, скорее дневник, чем что-либо другое: сырая запись незаконного отчаяния магов, пытающихся сохранить свой образ жизни. Она не была похожа на потрескивающие свитки и другие документы в библиотеке Джеффри: их почитали и редко к ним прикасались. Книга Мерлина, по мнению Артура, была живой, она росла и менялась, переходя от одного владельца к другому, и каждый из них, казалось, добавлял что-то новое к снопу разношерстных бумаг между страницами. То, что Мерлин держал в руках, было, пожалуй, самой редкой вещью во всём Камелоте: томик по заклинаниям и магии, переживший Чистку. Стук в дверь заставил Артура обернуться и направиться через комнату, чтобы впустить своих рыцарей. Обычно этим должен был заниматься Мерлин, но отрывать его от чтения было бессмысленно. - Принцесса! - раздался весёлый голос Гвейна, и Артур сдержал вздох, отступив назад, когда его рыцари ввалились в покои, неся подносы с горячей едой и бокалы с элем. Идея разделить вечернюю трапезу со своими людьми пришла ему в голову всего пару дней назад. Его отец произнес монолог о том, что принцу необходимо иметь свой собственный двор: союзников и фаворитов. Артур знал чем ответить. Он подозревал, что Утер надеялся ввести в число приближенных Артура кого-нибудь из своих - ещё один способ присматривать за сыном, - но было уже слишком поздно. Артур понимал важность друзей для короны. Иначе почему он так упорно боролся за то, чтобы дать рыцарское звание тем, кого он выбирал, независимо от их положения? Он месяцами создавал свой собственный двор, состоящий из воинов и колдунов, а не из подхалимов и угодников. Их уже связывали тесные узы братьев по оружию. Каждому из этих людей он доверил бы свою жизнь. Более того, среди них не было ни одной души, которая боялась бы выступить против него, если бы его выбор привёл бы их на тёмный путь. Именно этого он и хотел: друзей, способных помочь ему избежать хорошо утоптанной дороги сурового правления, по которой с таким наглым безразличием идёт его отец. - Леди Моргана и Гвиневра скоро будут здесь, - пообещал Леон, укладывая свою ношу и отстегивая меч. Остальные делали то же самое, отложив оружие в сторону в кругу друзей. Они были одеты в туники и бриджи, а не в доспехи. Все они будут рыцарями до самой смерти, но это было сильным напоминанием о том, что в каждом из них есть нечто большее, чем кольчуга, которую они так часто носили. - Это дойдет до ушей твоего отца. - Хорошо. - Артур сел во главе стола. - Если он сосредоточится на мне и моем поведении, у него не будет времени присматриваться к другим вещам. Например, Мерлин и Моргана, для начала. - Значит, мы можем говорить здесь все, что пожелаем, и это не дойдет до коридора? - Элиан ткнул большим пальцем в сторону двери. - Так говорит Мерлин. - А они не заподозрят, что мы слишком тихие? - Нет. - Мерлин даже не поднял взгляд от страницы. - Заклинание имитирует гул разговора, но они не смогут услышать отдельные слова. Любой, кто подслушивает, уйдет с чувством головокружения и растерянности. - А если что-то случится, и нам придется звать на помощь? - Ланселот повернулся на своем месте и наклонил голову, глядя на Мерлина любопытными глазами. - Все, что ты хочешь, чтобы услышали люди за дверью, обойдет заклинание. Всё дело в... - ...намерении. - закончил Артур, бросив ласковый взгляд в сторону Мерлина. Он прослушал не одну лекцию о том, что магия сама по себе ни хороша, ни плоха, но реагирует на чувства и надежды того, кто ее накладывает. Мерлин никогда не простит себе, если из-за его заклинания никто не бросится на помощь Артуру, какой бы случайной ни была ошибка. Поэтому чары просто не позволяли этому случиться. Намерение имело значение, когда дело касалось магии, но не когда дело касалось законов его отца. Уже одно это было глубокой несправедливостью. Быстрый стук в дверь возвестил о прибытии Морганы и Гвен, которые с приветственными улыбками проскользнули внутрь. С нетерпеливого разрешения Морганы Артур рассказал рыцарям о ее "таланте", как настаивала Гвен. Ему нужно было, чтобы все были на одной волне. Только тогда они смогут защитить Моргану и Мерлина, если возникнет такая необходимость. - Мерлин, иди съешь что-нибудь, - позвала Гвен, уже нагружая для него тарелку. - О, и Гаюс сказал, что ему нужно проверить клеймо на твоей руке сегодня вечером. Очевидно, ты должен был пойти вчера? Артур посмотрел на Мерлина, который с виноватой гримасой оторвался от книги. - Я забыл. Все равно все в порядке. Уже даже не болит. Артур не упустил сомнительные, косые взгляды, которыми обменялись за столом. У Мерлина была ужасная привычка скрывать истинную степень ранения и забывать о себе, обычно потому, что он был слишком занят заботой о своих друзьях. - Пусть об этом судит Гаюс, - приказал он, отодвигая стул справа от себя и наклоняя к нему голову. - Садись. Ешь. Ты уже несколько часов сидишь уткнувшись в книгу. Обычно у Мерлина не должно было быть времени копаться в книге заклинаний. Обязанности слуги заполняли каждый час бодрствования, но за закрытыми дверями покоев Артура, по крайней мере, Артур решил, что они могут рискнуть сотворить пару заклинаний для поддержания порядка. Это позволяло Мерлину помогать Артуру и Моргане в более важных делах: составлении будущих законов и в равной степени контролировать бурную, взрывоопасную магию. Судя по тому, как смягчились черты лица Морганы за последние несколько дней, это, похоже, помогало. В Мерлине она нашла родственную душу и это принесло ей утешение, она казалась более устойчивой и уверенной в себе, чем в последние месяцы. Артур наблюдал, как она разговаривает и смеется с Гвен, присоединяясь к общей веселой болтовне за столом. Наконец-то она нашла свое место: не просто блестящий аксессуар при дворе его отца, а власть, принадлежащая только ей. Он лишь надеялся, что принятие ею своего наследия не будет стоить Моргане жизни. - С ней все будет в порядке, - пробормотал Мерлин, его голос был низким и успокаивающим, словно он вырвал тревоги Артура прямо из его головы. - Она знает, что поставлено на карту. - Ты будешь учить ее, пока я буду на Совете? Мерлин кивнул. - С тех пор, как твой отец запретил мне там находиться, в этом есть смысл. Ты бываешь там три или четыре раза в неделю. Королю все равно, где я, лишь бы не с тобой, а у Морганы очень мало ожиданий относительно того, как она проводит время. - И никто не споткнется о вас двоих? Глаза Мерлина сверкнули. - Нет. Место, где мы работаем, хорошо спрятано и защищено. - Он пошевелил пальцами, имитируя магию. - Никто, кроме меня и Морганы, не сможет его найти. - Он заколебался, наклонив голову в раздумье. - Хотя она может впустить тебя, если ты будешь в отчаянии. Артур сдержал дюжину вопросов, подавляя нахлынувшее любопытство. В данном случае, чем меньше он знал, тем лучше. Часть его души кипела от беспокойства. Голос отца шептал в глубине его сознания о заговорах и предательствах, но он не мог поверить, что Моргана или Мерлин опустятся до такого. Эти тренировки принадлежали только им - то, что они могли разделить вдвоем, - и Артур не имел права вмешиваться, даже если он был принцем. - Ты скажешь мне, если что-то понадобится? - Конечно. - Мерлин пожал плечами. - Если Моргана не скажет тебе первой. Она гордится собой, и не зря. Она храбрая, чтобы принять вызов, учитывая все то, чему ее учили о магии на протяжении многих лет. - До тех пор, пока она не сожжет тебя дотла в своем энтузиазме. - Я не смогла бы, даже если бы захотела, - прервала Моргана, высунув язык в сторону Артура. - Магия Мерлина защищает его. - И тебя, если все пойдет не так, - напомнил ей Мерлин. - Не то чтобы это было так. Прошло всего несколько дней, и посмотри, какого прогресса ты добилась. Даже простое признание того, что ты есть и что ты можешь сделать, дало тебе некоторый контроль. - Над пламенем, - заметила Моргана. - Не над снами. Теперь, когда Артур присмотрелся внимательнее, он заметил напряженные линии вокруг ее глаз и слабые тени, свидетельствующие о том, что сон ее не был спокойным. Однако раньше, когда ее мучили дурные сны, она становилась стеклянным призраком себя прежней, изможденной отчаянием. Сейчас она по-прежнему выглядела острой, но черты ее лица подчеркивали решимость, а не страдание. - Но кошмары не заставляют тебя поджигать занавески, - заметил Мерлин с однобокой ухмылкой. - По одному шагу за раз. У нас все получится. Она сморщила нос, надув губы в знак чистого нетерпения. Это напомнило Артуру дни на тренировочных площадках, когда он доводил себя и своих рыцарей до полного краха, пытаясь освоить какой-нибудь новый навык: вспыльчивый и упрямый. Моргана сделала бы то же самое, будь у нее хоть половина шанса. Может быть, она бы и выдержала, но Артур предпочел бы не рисковать благополучием Мерлина. Меньше всего им хотелось, чтобы у него случился рецидив из-за того, что Моргана слишком сильно надавила на него в своем стремлении узнать о магии все, что могла. Кроме того, Моргана была не единственной, кто нуждался в обучении. Он ждал, пока Мерлин придет в себя, прежде чем сделать это предложение, но сейчас, похоже, было самое подходящее время. - По утрам ты будешь нужен мне на дуэльных площадках. - Я уже нужен, - заметил Мерлин. - Обычно именно я таскаю все твои дурацкие доспехи, помнишь? - Ну, теперь ты будешь носить их. - Артур усмехнулся в свой кубок, Мерлин нахмурился, а рыцари захихикали на его счет. - Мы обсуждали это между собой, и одним из лучших способов остановить тебя, Мерлин, от случайного раскрытия твоей магии было бы дать тебе несколько других навыков для работы. - Но, Артур.. - Нет, никаких оправданий. Я должен был научить тебя защищаться еще много лет назад, несмотря на твою крайнюю неспособность к чему-либо, напоминающему оружие. Я списал твою способность выходить из неприятностей на удачу, но теперь мы все знаем, что это не так. Если ты используешь магию в неподходящий момент... - Он замолчал, отгоняя ужасающий образ крови, пепла и казни, который расцвел в его сознании. - Это просто чудо, что тебя еще никто не поймал. Кроме того, должны быть ситуации, когда магия не поможет решить проблему. Что-то мелькнуло во взгляде Мерлина. Возможно, затянувшееся страдание, когда ошейник лишил его силы, оставив беспомощным. - Кроме того, - заметил Гавейн, говоря с набитым курицей ртом, - в прошлый раз у тебя была только принцесса, чтобы обучать тебя. Неудивительно, что ты ненавидел это. А теперь у тебя есть все мы! - Он развел руки в стороны, ухмыляясь. - Это будет легко! - Хотя, возможно, для тебя это не так легко, как произносить заклинания, - предложил Леон с мягкой улыбкой. - Я знаю, что ты никогда не причинишь никому вреда специально, но, возможно, нам стоит подумать о том, что магия Мерлина может сработать в целях самозащиты, если мы начнем его серьезно тренировать? Мерлин поскреб вилкой по стоящей перед ним оловянной тарелке, и Артур с некоторым удовлетворением отметил, что он съел все до последней крошки, которую поставила перед ним Гвен. - С Артуром такого никогда не было. - Потому что я никогда тебя не обижал. - Ты всё время бросаешь в меня вещи! - Никогда не причинял тебе должного вреда, - поправил себя Артур, стараясь не поморщиться при воспоминании о тех случаях, когда он швырял что-нибудь твердое в голову Мерлина из-за поддразнивания, разочарования или, иногда, чистого раздражения. Он сделал это с чародеем. Честно говоря, он был удивлен, что Мерлин не превратил его в жабу. - Рыцари тоже не причинили бы мне вреда. - Но знает ли об этом твоя магия? - спросил Персиваль, его широкие плечи поднялись в смущенном пожатии. - Прости, Мерлин. Я не знаю, как она работает. Нам нужно быть уверенными, что мы не заставим тебя случайно разбушеваться. - Я не беспокоюсь о себе. Если это произойдет, и кто-то увидит, то неприятности будут только у меня, - Мерлин посмотрел на Артура, а затем обвел взглядом стол. - Меня беспокоит то, что может случиться, если вы встанете на пути сырого заклинания. До всего этого я мог нанести вам серьезный урон. А теперь? Я не знаю, что может сделать моя магия, если я ее не контролирую. Если вы собираетесь бросить меня на дуэльный ринг и бить мечами, то мы должны сделать что-то, чтобы защитить вас, на всякий случай. На первый взгляд, было смешно, что Мерлин беспокоился об их безопасности. Рыцари были мускулистее, чем он, и могли с легкостью одолеть его. И все же никто не сомневался в его словах. Вся их сила оказалась бесполезной перед лицом его магии. Те, кто не был свидетелем того, что случилось с Киррикейрном, по крайней мере, видели последствия, и это было до того, как Мерлин прошел через какое-либо испытание. Судя по намекам Мерлина на то, что происходило во время его болезни, его сила только возросла. - Может быть, это поможет? Гвен полезла в складки своего платья и достала оттуда объемистый кожаный мешочек. - Гаюс нашел их в хранилище. Он сказал, что это единственные вещи, которые, по его мнению, могут защитить нас от магии, не привлекая слишком много внимания. - Он собирался найти что-то на случай болезни Мерлина, если его магия снова начнет действовать, что-то большее, чем просто Бреантерра, - вспомнил Артур, указывая жестом на маленький камешек, который лежал на дверной раме. - Я совсем забыл об этом. - По словам Гаюса, это было похоже на поиск иголки в стоге сена. - Гвен бросила мешочек на стол. - В хранилище нет надлежащей описи. Большинство предметов просто оставили гнить. - Что это? - Моргана потянулась за мешочком. - Не надо! Все подскочили от резкого предупреждения в голосе Мерлина: твердый приказ прозвучал в комнате. Моргана отдернула руку, ее глаза расширились, а Артур в замешательстве уставился на Мерлина, заметив, как краска исчезла с его щек. Он смотрел на сумку, как на змею, готовую нанести удар, и его губы сжались в тонкую, твердую линию. - Что случилось? - Пальцы Артура сжались рядом с тарелкой, и он поборол желание протянуть руку Мерлина и взять ее в свою. - Что такое? - Он изучал профиль Мерлина, читая тени отвращения и неуверенности, узнавания и страха, промелькнувшие на его лице. Мерлин тяжело сглотнул, его адамово яблоко покачнулось, когда он покачал головой. Он посмотрел на Артура, его глаза потемнели. - Что бы ни было в этом мешочке, я чувствую это. - Он сдвинулся с места, словно борясь с желанием встать и убежать. - Это плохо? Проклятие? - Ощущения точно такие же, как от ошейника, который Лаз одел мне на шею. - Мерлин неровно вздохнул, его голос был хриплым, как у приговоренного к казни, которому грозит топор. - Что бы там ни было, оно сделано из Проклятия Колдуна.