Проклятье колдуна (Sorcerer's Bane)

Артур прищурился, вздыхая, когда аккуратно исписанный документ перед ним расплылся и заколебался, буквы слились воедино, поскольку усталость затуманила его разум. По правде говоря, ему не нужно было находиться здесь, вглядываясь в одни и те же старые факты, как будто он мог изменить их одной лишь силой своей воли, но он не мог заставить себя отступить. Поступить так означало отказаться от своего и без того скользкого контроля, и эта идея действовала ему на нервы. Кроме того, какой в этом был бы смысл? Должен ли он признать поражение только для того, чтобы заползти в свою пустую постель, лишенную присутствия Мерлина? В эти дни они казались двумя кораблями, проплывающими в ночи, и Артуру было больно от того, как сильно он по нему скучал. Он жаждал прикосновения губ Мерлина к своим собственным и вновь обретенного комфорта, который каждый из них получал в обществе другого. Ему не терпелось ощутить, как магия Мерлина ласкает его кожу, и ощутить силу его объятий. Не раз он подумывал о том, чтобы пройтись по замку и затащить Мерлина обратно в его покои, но это было эгоистичным желанием. У Мерлина были свои обязанности, и, как бы он ни старался, Артур не мог смириться с тем, что его увели. Он заботился о короле вместе с Гаюсом, выступал в качестве канала передачи донесений проклятого дракона и приложил все свои усилия, чтобы понять чары Моргаузы. Прямо сейчас Камелот нуждался в Мерлине больше, чем в нем самом, и Артур отказался лишить этого свое королевство, как бы ни протестовало его отчаявшееся сердце. — Вот ты где. Он взглянул на дверной проем, наблюдая, как Моргана переступает порог и закрывает за собой дверь. На ее плечи был накинут толстый, подбитый мехом плащ с откинутым капюшоном. Тающий снег потемнел на ткани, а ее бледные щеки порозовели и обветрились. Она выглядела яркой и оживленной, в миллион раз ярче, чем испуганная, увядающая молодая женщина, которая посещала эти залы до его отъезда в Киррикэрн. Это тоже было делом рук Мерлина. Если бы он не помог ей тогда, одни боги знают, что могло бы случиться. — Артур, ты был здесь с завтрака? — Она приподняла бровь, оглядывая маленькое рабочее пространство с шатким столом и крошечным камином. Свитки рассыпались вокруг него, как опавшие листья, пергамент был сухим и потрескивающим на ощупь. — Что ты делаешь? — Читаю исторические отчеты об осадах Камелота. За всю мою жизнь мы ни с чем таким не сталкивались. Не совсем так. У меня нет непосредственного опыта в этом, если до этого дойдет. Моргана остановилась перед ним, ее глаза пробежались по различным документам. — Я попрошу Джеффри, чтобы их принесли в твои покои. Если тебе обязательно нужно биться головой об это, то с таким же успехом ты можешь делать это с комфортом. Артур открыл рот, чтобы возразить, но один ее острый взгляд заставил его замолчать. С Морганой было невозможно спорить, когда она становилась такой. Огонь решимости вспыхнул в ее глазах, смягченный лишь слабым проблеском скрытной улыбки. Раздраженно вздохнув, он склонил голову, зная, когда начинать сражение. — Ты ведь не примешь «нет» в качестве ответа, не так ли? — Конечно, нет. — Моргана обошла стол и обхватила Артура рукой за локоть. — Да ладно тебе. Я прикажу слугам принести все это в твои покои. Я точно знаю, что никто из придворных не ожидает получить от тебя вестей раньше завтрашнего дня, а у Леона всё остальное под контролем. Кроме того, я должна тебе кое-что сказать. — В чем дело? — тело Артура наполнилось энергией, внезапно насторожившись. — Ты узнала что-нибудь еще о планах Моргаузы? Она бросила на него извиняющийся взгляд, ее накрашенные губы сжались в тонкую линию раздражения, направленного скорее на себя, чем на него, как мог догадаться Артур. — Должна признать, не так уж много, и я раскопала только начало нити; именно Мерлин проследил за ней. — С ним все в порядке? Глаза Морганы сверкнули, она удивленно приподняла бровь, как будто могла видеть бьющееся окровавленное сердце, которое он практически носил на рукаве. — Он в том же состоянии, что и ты. Измученный, встревоженный и остро нуждающийся в тишине и покое, но в остальном с ним все в порядке. Он последовал за бурей. Артур моргнул, его взгляд метнулся к окну, прежде чем он снова посмотрел на женщину, стоявшую рядом с ним. — Объясни. Она проводила его через дверной проем, прежде чем рука об руку повести по коридору. Обычно придворные дамы имели склонность плыть по течению, двигаясь без спешки. Моргана никогда не следовала их примеру, но теперь ее обычный шаг замедлился до легкой поступи, когда она начала говорить. — Я подслушала, как бандиты проклинали погоду; это заставило меня задуматься, насколько страхи Утера основывались на правде. — Я уже спрашивал Мерлина об этом. Он сказал, что это больше, чем может сделать один человек. — Вот именно. Если это было волшебство, то либо Моргаузе помогли, либо оно исходило совершенно из другого места. Я решила, что это были вопросы, на которые нам нужно было ответить. — И что? Моргана вдохнула, ее стройные плечи поднялись и опустились во вздохе, который красноречиво говорил о глубине ее мыслей. — По словам Мерлина, магия привела его на запад, в Мону, где живут друиды. Беспокойство пробежало по спине Артура, словно треск льда, который проломился между его костями и оставил в нем множество ледяных осколков. — Они вызвали бурю? Они… помогают Моргаузе? — Нет. — Моргана протянула руку, успокаивающе прижимая ее к плечу Артура. — Подумай. Я знаю, ты устал, но если они помогали ей, то ей нет смысла поощрять твоего отца нападать на них, не так ли? — Она сжала его запястье. — Ты сам сказал, Мерлин говорил тебе, что такой шторм, как этот, трудно контролировать. По словам друидов, они сделали это, чтобы замедлить Моргаузу и ее армию. Вся земля между ними и нами покрыта снегом. — И они расположились лагерем на границах Лота, их боевой дух слабеет с каждым днем. Эти так называемые солдаты — не благородные рыцари. Бандиты не станут задерживаться ради чего-то менее осязаемого, чем холодная звонкая монета. — Артур кивнул, переваривая новую информацию, пока его мозг лихорадочно работал. — Что еще? — Даже у друидов кончается сила. Они выиграли для нас столько времени, сколько смогли. Артур сглотнул, его мысли перескочили на последние несколько недель. Насколько раньше Камелоту пришлось бы столкнуться с битвой, если бы не вмешательство друидов? Вполне возможно, что это было больше месяца назад, когда они все еще не оправились от внезапного открытия магии Мерлина в Киррикэрне. Они были бы совершенно не готовы, и Артур молча поблагодарил их. По крайней мере, теперь армия не будет закрывать на них глаза. — Даже когда снегопад прекратится, он еще некоторое время не растает. Если естественная погода останется достаточно холодной, это может стать тяжелым испытанием для стен Камелота. — Он поморщился. — Эссетиру, возможно, не так повезет. Их шаги эхом отдавались на широкой лестнице, ведущей в королевские покои, и он почувствовал напряжение в теле Морганы, стоявшей рядом с ним, когда она тихо заговорила. — Эссетир — не наша забота, — указала она. — Нет, если только они не позовут на помощь. — Ты думаешь, они это сделают? — Это был вопрос, который Артур задавал себе не раз. И Баярд, и Лот были гордыми королями, хотя Баярд, по крайней мере, проявил некоторый элемент здравого смысла и стратегии. С другой стороны, многое… — Я сомневаюсь в этом. Лот горд. Я подозреваю, он думает, что сможет справиться с Моргаузой в одиночку. Кроме того, насколько нам известно, она манипулировала им точно так же, как пыталась с Утером. Возможно, он откажется от своего трона. — Если бы это было так, они бы уже захватили его королевство. Они не стали бы разбивать лагерь на своей северной границе, — заметил Артур. — Они сделали бы замок Лота своей крепостью. — Верно. — Она, должно быть, верит, что армия за ее спиной сможет взять Эссетир. — Артур покачал головой, ненавидя тот факт, что так много осталось неизвестным. Это, по его мнению, всегда было худшей частью сражения: ожидание, когда равновесие сил нарушится и можно будет начать действовать. Он чувствовал себя волком, крадущимся по границам своего логова, его нервы были натянуты так сильно, что вот-вот могли лопнуть. Он знал, что надвигается опасность, просто не мог разглядеть ее очертаний: пока нет. — Это будет их первым шагом: мы все согласны. Никакая другая стратегия не имеет смысла, — ответила Моргана, ее голос звучал успокаивающе и уверенно, чему Артур позавидовал. — Пока этого не произошло, все, что мы можем сделать, это подготовиться к любым неожиданностям, но Артур… — Она остановилась перед королевским крылом с умоляющим выражением лица. — Часть этой подготовки заключается в том, чтобы убедиться, что ты в своей лучшей форме. Не измученный, не голодный и не измотанный всем этим. — Я регент, — подчеркнул он. — И все смотрят на тебя. Ты должен позаботиться о себе, а еще лучше, — теперь ее улыбка стала лукавой и понимающей, — позволь Мерлину позаботиться о тебе, когда он сможет. Он подумывал о том, чтобы притвориться невежественным, но резкость черт лица Морганы подсказывала, что любая попытка будет встречена потенциальным насилием. Он не знал, как она догадалась, что их отношения изменились — последние несколько дней они с Мерлином редко находились в одной комнате, — но было ясно, что она не поверит никаким опровержениям. Наконец, он просто выдохнул и склонил голову. — Спасибо тебе. — Не думай об этом. И Артур? Я не хочу видеть тебя за пределами твоих покоев ни при каких обстоятельствах, кроме настоящей чрезвычайной ситуации. Я думаю, Мерлину были даны те же инструкции. — Она похлопала его по руке и одарила острой усмешкой, прежде чем уйти, оставив его стоять там, потрясенно моргая. Честно? Может быть, Моргане следует править Камелотом? Казалось, у нее всегда все было под контролем. Усталая улыбка смягчила его лицо, когда он направился к своим комнатам, кивнув головой часовым, прежде чем проскользнуть внутрь. Сразу же часть напряжения, превратившего его позвоночник в скалу, исчезла, отброшенная теплом от камина и знакомым спокойствием его пространства. Еще приятнее было видеть фигуру, распростертую на кровати, все еще одетую, с закрытыми глазами, его темные волосы в беспорядке разметались по подушкам. Артур снял ботинки и отстегнул меч, положив его на стол, прежде чем протопать по полу в носках. Присев на корточки у кровати, он позволил своему взгляду блуждать по лицу Мерлина, упиваясь его видом. Его ресницы изгибались черными веерами над скулами, а полные губы были расслаблены во сне. Он, по крайней мере, снял платок, повязанный вокруг шеи, и пояс на талии, а также сапоги, но в остальном все выглядело так, как будто Мерлин просто рухнул на кровать Артура и сразу же заснул. Он даже не потрудился свернуться калачиком под одеялом. Не то чтобы Артур мог его за это винить. Каким бы красивым он ни был, усталость наложила на него свой отпечаток, залегая тенями под глазами. Судя по всему, он тоже не нашел времени съесть столько, сколько следовало бы. Его скулы казались заостренными, и Артур подавил вздох. Все было хорошо, Моргана сказала, что он должен позволить Мерлину присматривать за ним, но вышло по-разному. Он должен был позаботиться о Мерлине. Боги знали, что, похоже, сам он этого не сделает. Он осторожно протянул руку, погладил большим пальцем щеку Мерлина и улыбнулся, когда тот нахмурился. — Тебе следовало бы, по крайней мере, лечь в постель, — упрекнул он, вставая, чтобы выдернуть одеяло из-под тела Мерлина, прежде чем накинуть его себе на плечи. По правде говоря, ему следовало бы вернуться к работе. Нужно было многое изучить, спланировать и подготовиться, но, в конце концов, он не смог заставить себя уйти. Не тогда, когда очарование его удобной кровати так прекрасно усиливалось присутствием Мерлина. Частью управления королевством было знать, когда нужно позволить другим взвалить это бремя на свои плечи, и Артур глубоко вздохнул, прежде чем скинуть куртку и скользнуть под одеяло рядом с Мерлином. Мерлин промурлыкал что-то, похожее на приветствие, придвигаясь поближе к теплу Артура. Казалось правильным притянуть его обратно к своей груди и подтянуть его колени к коленям Мерлина, положив одну руку на его узкую талию. Не раздумывая ни секунды, Артур уткнулся носом в затылок Мерлина, вдыхая запах мыла и теплой после сна кожи, который задержался там, когда последние из его забот отошли на второй план. Он разберется с ними позже. Прямо сейчас Мерлин был тяжелым в его объятиях, ровный ритм его дыхания был подобен приливу. Его магия тоже коснулась сознания Артура, мурлыкая где-то на задворках его сознания, убаюкивая его и уводя в убежище его грез. Он не осознавал, что задремал, пока снова не открыл глаза, смутно отмечая, что свет, льющийся через окна, тускнеет. Он не знал, сколько прошло свечей, знал только, что день подходил к концу. Никто не нарушал их уединения. Он подозревал, что единственная причина, по которой он вообще проснулся, заключалась в том, что большой палец Мерлина провел по его скуле. В какой-то момент он перевернулся, его ноги запутались между коленями Артура, а одна рука зарылась под подушку Артура. — Привет, — пробормотал он, его глаза были прикрыты ото сна, а улыбка излучала нежность. — Я уже начал забывать, как ты выглядишь. — Потрясающе красив? — пророкотал Артур, прижимаясь щекой к изгибу руки Мерлина и запечатлевая поцелуй на его ладони. — На самом деле, больше похоже, что тебя протащили сквозь живую изгородь задом наперед. — Он подчеркнуто потрепал Артура по растрепанным волосам, его улыбка превратилась в ухмылку, когда Артур недовольно заворчал. — Я скучал по тебе. От его честности у Артура перехватило дыхание, отчего в животе все перевернулось. Он крепче обнял Мерлина за талию, подвинувшись так, чтобы они могли соприкоснуться лбами и наслаждаться его обществом. — Я тоже скучал по тебе, — признался он, чувствуя, как тяжесть этой правды оседает в нем, словно расплавленное золото. Он и не думал, что возможно так сильно тосковать по кому-то другому. Это был не просто вопрос физического желания. Ему нужно было это: тепло тела Мерлина рядом с его собственным и мягкая, нетребовательная природа его привязанности. Ему нужен был кто-то, кто посмотрел бы на него и увидел Артура, а не рыцаря/принца/регента/правителя. Наклонив голову, он поймал губы Мерлина своими, наслаждаясь прикосновением теплой плоти и тихим прерывистым дыханием Мерлина. Длинные пальцы скользнули по подбородку Артура, направляя его, пока они обменивались целомудренными, нежными поцелуями. На этот раз желание не было волной, которая обрушилась на его голову, требовательной и всеобъемлющей. Вместо этого это был нарастающий прилив, покусывающий его пальцы ног и поднимающийся вверх по бедрам, скапливающийся между ног и в углублении груди. Движение языка Мерлина заставило Артура открыть рот, из его горла вырвался сдавленный стон, когда он отдался головокружительному порыву быть желанным. Мерлин не делал из этого секрета. Это отражалось в каждом дюйме его тела, от румянца, залившего щеки, до линии твердеющей плоти, которую Артур мог ощущать своим бедром, горячей и распутной сквозь слои их одежды. Артур скользнул рукой под тунику Мерлина и, ухмыляясь, провел ладонью по выпуклости его ребер. Один большой палец коснулся чувствительного бугорка соска, заставив Мерлина вздрогнуть от неожиданности, прежде чем крепче вцепиться в одежду Артура, швы протестующе затрещали. Звук, казалось, подстегнул Мерлина, потому что, прежде чем Артур успел моргнуть, он обнаружил, что его отталкивают назад, ткань хлещет по его лицу и ушам, когда Мерлин стянул с себя тунику и отбросил ее в сторону. Артур, не теряя времени, сделал то же самое для Мерлина, восхищаясь румянцем, который начал проступать на его бледной коже, когда с него сняли покрывало. За последние несколько дней у них не было возможности изучить друг друга так, как ему хотелось. Раньше он не мог позволить себе роскошь восхищаться Мерлином, но теперь намеревался выкроить время. Его пальцы чесались очертить линии гибких, едва заметных мышц, провести дорожкой темных волос вниз по животу Мерлина и найти все те места, которые заставляли его стонать и корчиться. — Иди сюда. Мерлин явно чувствовал то же самое, судя по хищному блеску в его взгляде, когда он протянул руку, обхватил затылок Артура и притянул его к себе сверху, так что вес Артура лег на него. Искры вспыхивали везде, где они соприкасались, и Артур обнаружил, что не может держать руки неподвижно. Он был слишком занят, намечая очертания Мерлина и зарисовывая детали дрожащими кончиками пальцев, пытаясь запечатлеть форму его тела в памяти. Он питал слабость к бледному участку горла Мерлина, выставленному напоказ так охотно и с полным доверием. Ему нравилось ощущать биение его пульса на своих губах. Судя по тому, как Мерлин зарылся пальцами в волосы Артура и прижал его к себе, он был не единственным, кто терялся в этом ощущении. Прикосновение языка Мерлина к изгибу его плеча, за которым последовало быстрое касание зубами мышцы там, заставило Артура ухмыльнуться в тень под челюстью Мерлина. Еще лучше то, что, в то время как одна рука оставалась обхватывать затылок Артура, другая самозабвенно блуждала, скользя вниз по его бицепсу, прежде чем захватить изгиб ребер, когда Мерлин вцепился в него с задыхающимися, жадными звуками. И все же не только тело Мерлина — горячая плоть и беспокойные движения — прижималось к Артуру. Его охватило какое-то особое ощущение, теплое и нежное, скользнувшее по обнаженной спине. Он чувствовал, как магическая связь между ними гудит у него в груди, вызывая резонирующие волны удовольствия, проходящие через него с головы до ног. Дрожь пробежала по его спине, и он судорожно вздохнул, когда Мерлин пососал отметину на его ключице, его бедра прижались к колыбели тела Артура в обжигающем, чудесном контакте. Артур зарычал, и этот грубый звук показался чужеродным в его собственном горле, более звериным, чем что-либо другое. Его руки инстинктивно переместились, нырнув сзади под бриджи Мерлина и обхватив ладонями пышную, упругую плоть, усиливая трение между ними, даже когда он пытался сопротивляться желанию довести себя до конца, как похотливый подросток. Он хотел Мерлина больше, чем кого-либо за последние годы, и его потребность делала его бесчувственным, когда он боролся за хоть какой-то контроль. Отрывистые ободряющие возгласы Мерлина делу не помогали, и Артур заставил себя не шевелиться, ухмыляясь, когда Мерлин заскулил в знак протеста. — Чего бы ты хотел? — спросил он грубым голосом, как будто он до хрипоты кричал на тренировочной площадке. — Все, что угодно, — наконец выдавил Мерлин, его лицо раскраснелось, а руки забегали, как будто он не мог решить, где ему больше всего хочется прикоснуться к Артуру. — Абсолютно всё. Боги, Артур. Его откровенный энтузиазм заставил Артура торжествовать, ухмылка тронула его губы, даже когда Мерлин потянулся, чтобы поймать его в глубоком, опустошающем поцелуе. Он чувствовал себя новичком в этом деле, неуклюжим и неуверенным. Он понял, что во многих отношениях опыт Мерлина вполне может перевесить его собственный. Он слышал, как рыцари говорили о разных вещах: казарменные разговоры, которые, вероятно, никогда не должны были достичь его ушей. Возможно, Мерлин и не был первым мужчиной, с которым он искал удовольствия, но это никогда не было чем-то большим, чем тайное прикосновение рук. Он знал, что двое мужчин могут сделать вместе нечто большее. Желание быть как можно ближе к Мерлину, укрыться в этом гибком, сильном теле пронзило его подобно удару молнии. — А если бы я захотел быть в тебе? — прохрипел он, отстраняясь, его язык скользнул по губам, чтобы ощутить больше вкуса Мерлина, прежде чем он заставил себя открыть глаза. Он почти боялся, что увидит отвращение и осуждение, написанные на этих чертах, но вместо этого взгляд Мерлина пылал потребностью. — Тогда я бы посоветовал тебе поторопиться и снять штаны, — промурлыкал Мерлин, его улыбка озорно сверкнула зубами. Его руки без малейшего колебания опустились к шнуркам его собственной оставшейся одежды. — Я… — Желание и смущение охватили его в равной мере, и у Артура был краткий миг, чтобы пожалеть о собственной браваде. — Тебе нужно будет сказать мне, что тебе нравится, — предупредил он, собравшись с духом и с трудом выговаривая слова. — На самом деле я никогда раньше этого не делал. Мерлин наклонил голову, отказываясь от своих попыток раздеться в пользу того, чтобы потянуться к Артуру, скользнув рукой вверх по его боку, прежде чем положить пальцы ему на плечо. — Тогда, думаю, на этот раз я буду тем, кто скажет тебе, что делать, — поддразнил он, приподнимаясь, чтобы ткнуться носом Артура в свой собственный. — Если ты передумаешь, если захочешь остановиться, просто скажи, хорошо? Мы можем заняться чем-нибудь другим. Артур с трудом сглотнул и постарался не потерять самообладание из-за нахлынувшего порыва благодарности за то, что Мерлин был таким… самим собой. Он не чувствовал, что над ним смеются за его наивность или осуждают каким-либо образом, и неожиданное облегчение от этого заставило что-то сжаться в его сердце. Наклонив голову, он поймал губы Мерлина в еще одном поцелуе, пытаясь вложить все свои эмоции в скольжение языка и давление рта. Мерлин охотно согласился, растянувшись под ним и заключив его в объятия, его ладони легли на спину Артура и успокаивающе погладили его по позвоночнику. Вскоре ласки Мерлина начали смещаться, следуя линии его талии и проникая между ними, чтобы повозиться со шнурками на бриджах Артура. Мгновение спустя он просунул руку под свободную ткань, его длинные пальцы обхватили свой приз. Медленное движение его ласки заставило Артура застонать, его бедра задвигались, когда он провел ладонью от основания до кончика в извилистом движении. — Я не шутил, — прохрипел Мерлин, другой рукой теребя штаны Артура. — Это нужно снять. Артур повиновался, извиваясь и брыкаясь, чтобы освободиться от них, прежде чем потянуть за ткань, все еще прикрывавшую ноги Мерлина, и сдирать ее, пока они оба не остались восхитительно обнаженными. Длинный участок Мерлина под ним, соединенный во всех возможных точках, посылал по нему струйки тепла. Он наслаждался тем, что Мерлин был таким: обнаженным и желанным. Артур жадно впитывал все это: наклон бедер Мерлина и тяжесть между его ног, изящество его пальцев и прижатие его груди к груди Артура, близость от сердца к сердцу и совершенство. Прошли долгие минуты, пока они заново исследовали друг друга, пока руки Артура не задрожали под его собственной неуверенной сдержанностью, а Мерлин практически корчился там, где лежал, задыхаясь. Он вскинул правую руку, пошарил по спинке кровати, прежде чем сунуть руку в нишу и вытащить прозрачную бутылку, содержимое которой отливало мягким золотом. — Масло, — объяснил Мерлин, и его голос звучал так, словно он был слишком опьянен похотью, чтобы произнести простые слова. — Сначала тебе понадобится это и твои пальцы во мне, иначе это будет не очень весело. Артур кивнул головой, схватил флакон и опустился на колени между бедер Мерлина. По крайней мере, это он знал. В юности он слышал много непристойных шуток о рыцарях, хромающих не от того, что они ездят верхом на своих лошадях, а от того, что они ездят верхом на своих возлюбленных, не выровняв должным образом дорогу. И все же знать — это совсем не то же самое, что делать, и он не смог скрыть дрожь в руках, когда вытаскивал пробку. Мерлин протянул руку, взял бутылку и щедро плеснул на пальцы Артура, прежде чем переплести их руки, пожатие было скользким и непристойным в лучшем из возможных вариантов. — Помни, если ты передумаешь… Артур с трудом сглотнул, не в силах выразить словами, как сильно он этого хотел. Если кто-то и мог отказаться от этого, так это Мерлин, поскольку Артур сомневался, что у него вообще есть какая-либо техника. — То же самое касается и тебя, — наконец выдавил он из себя, прерывисто дыша, когда Мерлин раздвинул ноги пошире и повел Артура вниз туда, куда он хотел. — Я скажу тебе, — пообещал Мерлин, и его желудок сжался от внезапного вдоха при нерешительном прикосновении Артура. Последовавший за этим ободряющий стон заставил Артура издать слабый смешок, но этого было достаточно, чтобы придать ему уверенности и податься вперед, одним пальцем проникая внутрь. Ощущение тугого жара охватило его, и Артур прикусил губу, стараясь не представлять, каково это будет ощущаться на его длине. Если бы он это сделал, то кончил бы задолго до того, как захотел. Вместо этого он заставил себя сосредоточиться на всех деталях тела Мерлина: румянце на его бледной коже и изгибе шеи, на том, как его руки скручивались на простынях, и на тихих, настойчивых звуках, срывавшихся с его губ. Все это в совокупности было лучшим видом поощрения, и нервы Артура немного сдали, когда он увидел, что Мерлин так явно получает удовольствие от его действий. Медленно он ввел палец глубже, прежде чем отстраниться, задавая осторожный ритм. Он не ожидал, что почувствует себя таким могущественным, как сейчас, и таким смиренным. Мерлин был открыт для него, доверяя Артуру, что тот не причинит ему вреда. Не то чтобы он когда-нибудь сделал это, по крайней мере, намеренно. Помня об этом, он снова потянулся за маслом, продолжая работать, еще больше размазывая его по костяшкам пальцев. Только после поощрения Мерлина — властного тычка пяткой в спину Артура, сопровождаемого затаенным дыханием — Еще, Артур! — он добавил еще один палец. Он крепко прикусил передними зубами губу и сжал левой рукой основание своего возбуждения, прогоняя самый острый край своего желания, прежде чем отпустить, чтобы обхватить бедро Мерлина. — Все в порядке? — выдавил он, улыбаясь, когда Мерлин тихо рассмеялся, подушка зашуршала, когда он кивнул. — Поверни руку ладонью вверх, — предложил он, — а затем согни пальцы внутрь. Артур осторожно сделал, как ему было сказано, боясь причинить больше вреда, чем пользы. Сначала голос Мерлина звучал просто так же одобрительно, как и раньше, но затем Артур задел что-то, от чего Мерлин застонал, его желудок сильно напрягся, когда его член прижался к животу, размазывая по коже предварительную сперму. Артур втянул в себя воздух, повторяя движение и наслаждаясь реакцией Мерлина: тем, как он задыхался и упирался пяткой в поясницу Артура, призывая его поторопиться грязным, задыхающимся ободрением. Издав тихий звук, Артур прошаркал дальше по кровати и наклонился, уткнувшись лбом в бедро Мерлина, когда он осторожно — так осторожно — добавил третий палец к двум другим, пытаясь прочитать тело Мерлина в каждой точке, где они соприкасались. Не то чтобы ему это было нужно. Мерлин не стеснялся говорить Артуру, чего он хочет, его голос задыхался от желания, а бедра подергивались. Эти длинные пальцы обхватили разгоряченную головку его собственного члена, обхватывая и сжимая, как будто он пытался задержать свое освобождение. — Хватит, — прошипел он, требовательно извиваясь, прежде чем броситься вверх и схватить Артура за запястье. — Довольно, Артур. Ты мне нужен. — У тебя уже есть я. — Ты нужен мне во мне. Восхитительная дрожь пробежала по спине Артура от неприкрытой тоски в голосе Мерлина, и он поспешил повиноваться. Как только он отстранился, Мерлин пошевелился, перекатившись на четвереньки, прежде чем оглянуться через плечо, приподняв одну бровь и скривив губы в усмешке. — Так проще, — объяснил он. — Для нас обоих. Огонь пробежал по спине Артура и заревел в мышцах бедер, когда он увидел это зрелище, протянув руку, чтобы прижать большой палец к тому месту, где Мерлин был блестящим и открытым. — Это может продлиться недолго, — сумел предупредить он. Он чувствовал, что уже приближается к краю освобождения, нарастающее ощущение давило на него под кожей. — Я определенно не возражаю, — пообещал Мерлин, его слова были тонкими и задыхающимися, когда большой палец Артура дразнил его. — Пожалуйста! Он не нуждался в дальнейшем поощрении, роясь среди покрывал в поисках бутылки с маслом и откупоривая ее, чтобы смазать свою длину дрожащей рукой, не заботясь о том, что в своей неуклюжей спешке разлил его повсюду. Шаркая ногами, он сделал глубокий вдох, дрожа от усилия сдержаться, когда выпрямился. Что-то дикое и необузданное зашевелилось у него в затылке, стремясь довести дело до конца, но Артур стиснул зубы, сдерживая это, схватил Мерлина за бедра и стал продвигаться вперед. — Боги! Мерлин издал сдавленный звук, и сердце Артура екнуло, когда он неуклюже похлопал Мерлина по талии. — С тобой все в порядке? — Да. Да, это– это хорошо. Артур тяжело вздохнул, преодолевая последние несколько дюймов, у него закружилась голова от осознания того, что он полностью заключен в тело Мерлина. Его бедра дрожали, пока он удерживал себя там, позволяя Мерлину привыкнуть к его присутствию, чувствуя, как едва заметные признаки напряжения начинают исчезать, прежде чем Мерлин наклонил бедра и одобрительно застонал. — Ты можешь двигаться, — выдавил он мгновение спустя, его голос звучал невнятно. — Если ты хочешь. Артур хмыкнул в ответ. Теперь слова были ему не по силам, его разум превратился в разноцветные брызги и впечатление плотного, скользкого жара. Он сжимал бедра Мерлина так сильно, что, вероятно, оставлял синяки, но он чувствовал, что если отпустит его, то может разлететься по швам. Тягучее трение, когда он отстранялся, прежде чем снова ворваться, зажгло его изнутри, и он выругался, неуклонно находя какой-то ритм, неуклюжий и рваный, но изысканный во всех возможных отношениях. Его руки двигались сами по себе, скользя по спине Мерлина и вниз по бокам, поглаживая везде, куда он мог дотянуться. Бессмысленные слова и ласки, и одни боги знали, что еще срывалось с его губ хриплыми вздохами, подчеркиваемыми стонами Мерлина и ободряющими проклятиями. Изменение угла заставило Мерлина застонать, низко и грязно, когда кровь Артура заструилась по его венам. Он облизал губы, наблюдая за тем, как напрягаются мышцы на плечах Мерлина, когда он поглаживал свой член, стремясь к собственному завершению, в то время как Артур добивался своего. С каждым толчком воздух, казалось, искрился от ощущений, и Артур ахнул, поняв, что это магия Мерлина реагировала на то, что они делали, разжигая невидимое мерцающее пламя, которое лизало его кожу и стекало вниз по позвоночнику. Оно пронзило его насквозь, лишив дыхания, и мгновение спустя Мерлин крепко окутал его, когда с криком повалился на простыни. Артуру потребовалось всего два судорожных, рваных толчка, чтобы последовать за ним, и его освобождение свернулось клубочком внизу живота. Это вырвалось из него потоком ощущений, которые заставили его задрожать, ослепнуть от страсти и затаить дыхание. Тепло разлилось по нему, наполняя его от кончиков пальцев ног до макушки, и он сморгнул пятна перед глазами, прежде чем прижаться к спине Мерлина. Мерлин крякнул от тяжести, но протестовать не стал. Вместо этого он растянулся на смятых простынях, явно не заботясь о том, где Артур размягчался внутри него. Артур промурлыкал, покрывая поцелуями затылок Мерлина, прежде чем отстраниться, сморщив нос от скользкого месива и перекатившись на бок. — Я давно хотел сделать это с тобой, — пробормотал Мерлин в подушку, потираясь щекой о ткань. Он повернулся лицом к Артуру, закинул руку ему на талию и туго стянул их, ленивый в сумерках. — Спасибо, — пробормотал Артур в ответ, запечатлевая поцелуй на лбу Мерлина и ощущая при этом соленый привкус пота. — Это было… — Он умолк, не в силах выразить это словами, не только острый, быстрый момент своего освобождения, но и чувство удовлетворения, которое осталось после этого, свернувшись калачиком вокруг его сердца, как мурлыкающий котенок. — Это было именно то, что мне было нужно, — признался он наконец. — Секс? — Мерлин приподнял бровь, щелкая пальцем и разгоняя беспорядок простым волшебным шепотом. Артур издал тихий смешок, его волосы зашуршали по подушке, когда он покачал головой. — Ты.