Серебряная нить

Всю ночь снился какой-то беспокойный бред. Во сне, конечно, это бредом не казалось, зато просачивались все подсознательные переживания и страхи, которых и так было навалом. Дину то чудилось, что Оминис заодно с Руквудом и его отцом и, на самом деле, это он подослал блондина к нему, то парень перестал чувствовать магию и снова стал сквибом, жалким и беззащитным обычным пацаном. Затем начали всплывать воспоминания о том, как отец запирал его в тёмном подвале без еды по несколько дней, после всплеска древней магии. Как он держал нож для писем над телом мачехи, а приятная, влажная кровь медленно капала на пол в алую лужицу, больше и больше, растекаясь и заливая весь пол в бескрайнее озеро. Белые вспышки сменялись зелёными, затем жёлтыми. Снова вокруг была одна тьма, и лишь сквозь тонкие щели пробивался тусклый свет, настолько крохотный, что не видно было даже рук, которыми он истошно колотил по двери, а снаружи вместо мачехи слышался голос Оминиса: «Ты же понимаешь, что заслужил это.» Повсюду снова была кровь, растерзанные собаки, дети, люди, вся земля была пропитана кровью и больше не звучало ни звука. Не пели птицы, не разговаривали люди, небо затянуло красной пеленой, даже течение реки молчало. Всё вокруг мертво: ручьи высохли, а трава стала пеплом под ногами. Всепоглощающая, гробовая, звенящая тишина, настолько нестерпимая, что закладывало уши. Дин переступал окровавленные тела и почему-то знал, чувствовал, что всё это натворил он. «Смерть… следует за тобой парень…» — раздался хриплый, низкий голос за спиной, заставив резко обернуться. Перед ним стоял незнакомый мужчина, немногим старше отца, худощавый, в тёмно-синем костюме, с острым, морщинистым, сероватого оттенка, лицом. Светло голубые глаза впивались взглядом, а белые, зачёсанные назад волосы и бородка выглядели неестественно на трупного цвета коже. Он смотрел совсем не угрожающе, вкрадчиво и слегка надменно, будто хотел всем видом показать, что знает обо всём. «Не доверяй никому, даже себе.» — мужчина указал костлявым, тонким пальцем парню за спину и тот, обернувшись, узрел знакомый силуэт. Лишь тень, но он безошибочно узнал бы Оминиса даже в кромешной тьме. Сделав шаг, рядом с ним появился кто-то ещё. Себастиан? Дин оглянулся, но мужчины уже не было, возможность что-то спросить упущена, и не оставалось ничего другого, кроме как пойти навстречу парням. С каждым новым шагом за их спинами появлялся кто-то ещё, сначала люди, затем какие-то странные фигуры, напоминающие волшебных существ и все тени сливались в сплошной мрак впереди, расползаясь всё шире. От увиденного, парень внезапно застыл в страхе, как вкопанный, будто посмотрел на картину Медузы и ненадолго превратился в камень. Это был не Оминис. Из тьмы на него таращились два красных глаза и двигались, ускоряясь, приближаясь к нему навстречу. За ними появилась ещё пара и ещё, и вот их уже было не счесть. Дин попятился назад, понимая, что все они идут за ним, жуткие твари, больше походившие на демонов, нежели на людей. Запнувшись об одно из лежащих под ногами тел, Дин упал навзничь и от испуга резко проснулся, задыхаясь и пытаясь резко сообразить, где он и что происходит. Его прошибал холодный пот и такая сильная дрожь, что зубы до скрежета и боли сжимались сами собой, а тело не откликалось, словно его сковал сонный паралич. Взгляд застрял на деревянном потолке, всё ещё не отпуская увиденное. Дин пошевелился и обрывисто задышав, с трудом поднялся и сел. Пижама неприятно липла к телу и хотелось быстрее снять её и помыться, настолько было мерзко. Радовало лишь то, что ему хватило ума и сил вернуться вчера в свою кровать после того, как Оминис уснул, и не разбудить его сейчас. Он задержался на мгновение и посмотрел в сторону его кровати, убедившись в этом, прихватил сухую, чистую одежду, поплёлся в ванную. Новый, такой отчётливый кошмар выбил парня из колеи, не то, чтобы они редко снились раньше, но за последние несколько недель их число значительно сократилось, да и столь яркими и жуткими они раньше не были. Ко всему ещё добавилось неприятное чувство, что это был не просто сон. Незнакомца он никогда прежде не видел, но был почти уверен, что тот его знал. Если это было какое-то из телепатических заклятий, то как незнакомец мог пробиться сквозь школьный барьер, ведь он защищал Хогвартс от любого магического вмешательства извне. Это объясняло оба раза, почему он контактировал через посторонних, в Хогсмиде, но сейчас… парень уже совсем ничего не понимал. Всё, как и говорил Оминис, он слишком мало знал о магии, чтобы выдвигать правильные гипотезы и делать какие-то существенные выводы, он лишь терялся и не понимал с какой стороны ему подбираться к сути. Эффект пирога. Сегодня был сочельник. Ночь перед Рождеством. Первый праздник, который он так ждал, чтобы… что уж греха таить, в действительности хотел провести его с друзьями, но… Себастиан всё ещё находился в больнице, а Оминис собирался к родителям. Вернувшись в комнату, Дин тихо пересёк комнату и залез к блондину снова в кровать, сгребая в охапку и утыкаясь носом в загривок. Сладковатый запах его кожи невероятно успокаивал. Наверное, Оминис даже не подозревал, какую власть имеет над ним. Ощущение тёплого, немного напряженного тела в объятиях, обволакивало чувством уюта, комфорта и безопасности и заставило наконец-то расслабиться и прекратить дрожать. — Ты, я смотрю, мне подарок прямо с утра принёс? — пробормотал Оминис с лёгкой улыбкой в сонном голосе. Ох, Мерлин… он же так и уснул голышом. Никакие высшие силы не смогли бы сейчас оттащить его. Сердце разгоняло кровь по телу с такой скоростью, что наверняка перекачало бы Темзу минут за десять, но он уже не стеснялся тщательно скрывать своё волнение, лишь прижался сильнее и что-то несвязное пробубнил ему в шею. — Да я не против, не возмущайся… — хотел было сказать ему в лицо, но Дин зажал его так крепко, что получилось лишь в своё плечо. Руки самовольно заскользили по обнажённой горячей коже его груди, заставляя Оминиса проснуться окончательно и заёрзать. И пока одной рукой он поднимался выше к его изящной шее, второй опускался кончиками пальцев всё ниже и ниже, заставляя его извиваться только сильнее. — Ну хватит, щекотно… — хихикнул он, предприняв новую попытку вывернуться. — Откуда в тебе с утра столько сил? — Я на допинге. — А? — Ага. Вот этом… — Дин задрал его голову назад и впился зубами в шею, чем заставил блондина захохотать ровно на три секунды, пока пальцы парня не достигли его паха, несмело очертя прохладой пальцев всё самое откровенное. — Что на тебя нашло? — заёрзал он ещё интенсивнее. — Что за дерзкая самодеятельность с утра пораньше? — Ты же сам просил подарок… — парировал брюнет. — Да, но… почему им наслаждаешься только ты? Парень не сдержал тихий смешок, прокладывая влажную дорожку языком по его шее к уху. — Ошибаешься, наслаждаешься как раз ты. — прошептал он лукаво, сжимая его упругий член в своей руке. — Ты… Аах. — остальную часть предложения Оминис мгновенно забыл и лишь застонал, прижимаясь спиной к его груди. И всё. Никакого сопротивления, никаких возражений. Возможно, ему просто надоело, что Дин постоянно пытается всё контролировать, как и сейчас, или возможно за собой прослеживает то же самое, и на удивление стоило поступить по-новому, как это сработало совсем противоположным образом, позволило парню наконец самому расслабиться и поддаться импульсу не прекращая осыпать лицо и одинокую родинку, под правым глазом, поцелуями. Бледная, почти прозрачная кожа Оминиса переливалась словно тёплый песок побережья в едва заметном освещении от заколдованной печки, и ласкала кончики пальцев, хотя должно же быть наоборот. Оминис, запрокинув руку назад, обхватил его шею и едва коснувшись губ, дёрнулся назад. — Ой, дай мне мину… — Не дам. — бросил брюнет и прежде, чем он успел что-то возразить, подался вперёд и впился в его манящие губы своими, словно боялся потерять ещё хоть секунду в ожидании. Бедра коснулись горячие пальцы и Дин оторвался от него, пытаясь убедиться, что ему не показалось. Сам не заметил, как рука Оминиса с шеи переместилась вниз и проскользнула под резинку штанов. Кожу приятно покалывало от его прикосновений, а голова вмиг опустела. В мыслях был лишь он. Блондин завозмущался за бессовестное нарушение правил и принялся раздевать Дина самостоятельно, а он и не был против, не сводил с него глаз, пытаясь запомнить каждое его неторопливое движение и каждое выражение на лице, очерчивая изгибы его стройного тела непослушными руками. Воздух в комнате становился будто плотнее, дыхание всё чаще сбивалось, а на коже проступал пот несмотря на то, что было довольно прохладно и никто из них не спешил. Жар полыхал изнутри. Неопытность не казалась уже чем-то постыдным, а просто принималась, как должное, но не настолько существенное, чтобы зацикливаться на этом. Дин обхватил юношу за затылок и слился с ним в страстном поцелуе, смело проводя влажным языком по губам, проталкивая его вглубь, касался кончиком нёба и кромки зубов, заставив Оминиса издать приглушённый смешок. Горячее дыхание обжигало во рту, заставляя лишь сильнее возбуждаться, теряться в приятных ощущениях и постанывать от настойчивых пальцев слизеринца, которые то и дело дразнили, намеренно избегая слишком чувствительных точек. Всё должно было быть наоборот и внимание должно было быть сосредоточено на Оминисе. Дин властно толкнул блондина спиной на кровать и нависнув над ним, уселся верхом на бёдрах. Тот лишь насмешливо облизнулся, похоже только этого и ждал. Второй раз провернул с ним то же самое. Бесстыжий манипулятор. Парень схватил его руки, которые уже поднялись с бёдер на ягодицы, принимаясь массировать, и свёл их над его головой, снова прикипев к его губам, сползая поцелуями к шее. Оминис заёрзал под ним, насколько хватало пространства, влажная смазка растиралась между их разгорячённых тел, лишь распаляя до того предела, что терпеть было уже невозможно. Проскользнув одной рукой, он растёр остатки влаги по стволу и сжав в ладони его напряженный член вместе со своим, начал с медленных фрикций, постепенно ускоряясь. Блондин, не выдержав такой собственной безучастности, вырвал-таки одну руку из плена, и обхватив Дина за шею, притянул к себе сливаясь в очередном обрывистом поцелуе, вперемешку со стонами. Тела словно закипали от жара, и, если бы не было так темно, парень бы заметил, как воздух дрожит вокруг них, но его глаза были прикованы к Оминису. Крепко сжимая его ладонь в своей, он продолжал двигать второй рукой всё быстрее, выманивая всё более откровенные и громкие стоны из его манящего рта. — Быстрее… — прошипел блондин в ухо. Словно этого нестерпимого возбуждения было недостаточно, парень едва сжал руку сильнее и ускорился, как волна оргазма накрыла его, а следом и Оминиса. Рваные стоны заполнили комнату, смешиваясь с влажным воздухом. Голова кружилась, то ли от частого, обрывистого дыхания, то ли от невероятного удовольствия, которое прошибало тело огнём. Они жадно жались друг к другу, пытаясь продлить этот момент как можно дольше, будто это больше никогда не повторится. Для завтрака было ещё довольно рано, поэтому парни сначала прогулялись к совятне, Оминису прислали что-то, видимо из дома, но на любопытство Дина он лишь ответил «узнаешь позже». Они неспеша шли по замку и болтали о том, как после занятий навестят Себастиана. Затем Оминис собирался в семейный дом, расположенный в жилом районе Лондона. На вопрос «почему не в поместье за городом?», он, довольно забавно закатив глаза, ответил, что приём его мать готовит там и дабы младшенькие Гонты не испоганили всё ещё до его начала, семейный праздничный ужин будет проводиться в компании отца в городской резиденции. Дин решил остаться с шатеном в больнице, так долго, насколько ему позволят, а затем вернуться Хогвартс. О том, чтобы парень поехал с ним больше речи не заходило, и он не стал задевать эту тему, хотя явно хотел бы. Он крепко сжимал его руку в своей, поглаживая тыльную сторону ладони большим пальцем. Каждый раз это казалось всё более привычным и естественным, но тем не менее, не оставляло равнодушным. Удивление до сих пор не покидало парня от того, насколько неожиданно тёплыми оказались руки Оминиса в первый день их знакомства. Возможно, из-за ассоциации со Слизерином, змеями и подземельем, где находилось их общежитие, где было постоянно сыро и холодно, ему и он показался таким холодным. Как-то не вязалось то, что у зловещего наследника Слизерина такие тёплые и нежные руки. Лёгкий смешок привлёк внимание блондина и заставил слегка повернуться, но он ничего не спросил, лишь улыбнулся. Рейес плюхнулась за стол напротив и принялась, как угорелая, поглощать овсянку. Некоторое время Дин непонимающе смотрел на неё, и бегло поглядывал на Оминиса, но тот вообще не придал этому никакого значения и продолжил завтракать. Брюнету показалось, что она подсела к нему не случайно, тем более Рейес никогда так не делала с дня их первого занятия по полётам, но она даже не поднимала глаз с тарелки и парень, преждевременно расслабившись, снова вернулся к трапезе. — Знаешь, Макмиллан… — внезапно заговорила она и зыркнула исподлобья. Дину стало не по себе от её хищного взгляда, но слизеринка лишь расплылась в довольной улыбке, заметив его замешательство. — Я даже на тебя уже почти не злюсь, за то, что ты меня так отвратительно отверг на балу… сказал бы, что ты… ну… по мальчикам, — она взглядом указала на сидящего рядом Оминиса. — я бы и не посмотрела в твою сторону. Нарочито притворяясь незаинтересованным, блондин опустил голову, подпирая рукой лоб, пытаясь скрыть настырно всплывающую улыбку на его лице. И это бы сработало, если бы парень не заметил его дрожащие плечи, на что недовольно толкнул своим бедром. — Да я и не… — он растеряно покраснел. — Тебе что надо, Рейес? Имельда расплылась в улыбке ещё шире от того, насколько сильно его смутила. — Слушай, Динамо, я вообще по-другому поводу, не ссы. — она быстро состроила серьёзное лицо и привстав нависла над столом. — Короче. Ты мне типа сердце разбил… Дин удивлённо приподнял бровь, и снова толкнул Оминиса бедром, услышав очередной смешок. — Пустил по ветру все мои мечты? — вторая бровь медленно поползла вверх к первой. — Размазал моё самолюбие? — Да, это больше похоже на тебя. — закивал брюнет и слизеринка дёрнула уголками губ, но тут же громко хлопнула по столу состроив самое грозное лицо и со всей серьёзностью заявила: — Короче, ты теперь мне должен! — Чего?! — Дин от возмущения чуть не выронил вилку на пол. — Я, как исполняющая обязанности капитана, восполняю наши потери в команде в связи с прошлогодним выпуском, а ещё мне нужен загонщик на место Сэллоу. — Он же охотник? — нахмурился парень в недоумении. — Вместо Анны. — тихо подсказал Оминис, наконец перестав ржать. До сих пор было странно осознавать, что столь хрупкая девушка могла быть загонщиком. — А… ну а я-то тут при чём? Погоди, исполняющая обязанности? А кто капитан? — А сам как думаешь? — недовольно скривилась в ухмылке слизеринка. — Э? Его же отстранили. — Отстранение не помешало команде единогласно проголосовать за его кандидатуру. — заворчала Имельда. — Да и сам Блэк, как угорелый, настаивал на его возвращении. Но так, как этот безответственный утырок постоянно ищет на свою жопу приключения, обязанности свалили на меня, как на заместителя. Она так забавно делала вид, что ей это не нравится, что уже заметно переигрывала. Непонятно, какие с Сэллоу их связывали отношения, но учитывая, как рьяно он поддержал её насмешки в сторону Гриффиндора, не чувствовалось между ними реального негатива. Себастиан и правда был магнитом для любых проблем, а Дин, словно усилитель, ещё больше прибавлял их ему. Возможно, Рейес просто таким образом пыталась скрыть свою симпатию к нему? В конце концов, по нему сохла не только Бёрк, что мешало ему нравиться и другим? — Короче жду тебя завтра в шесть утра на тренировке. И это не обсуждается. — фыркнула она. — Ты спятила?! Завтра Рождество! — возразил парень. — Да мне похер, хоть апокалипсис! Если мы продуем гриффиндуркам в первом же матче, я тебя живьём закопаю там же на поле. И всю остальную команду рядышком. — хоть она и шутила… наверняка же шутила, да? То, как она это говорила, заставил усомниться в своих мыслях. — Прости, Рейес, но его в школе не будет завтра. Он едет со мной. — внезапно вмешался Оминис и улыбнулся. Дин бы сказал, что искренне, по тону звучало именно так, но парень знал, как выглядит его искренняя улыбка и это точно была не она. — Так что тебе придётся в этот раз уделить своё внимание другим. Имельда что-то фыркнула на нецензурном и пошла к другим слизеринцам к концу стола. Вступать в конфронтацию с Оминисом почему-то не пожелала. Дин не понял с чего она вдруг прикопалась к нему, он не так давно на метлу-то сел впервые, не то, чтобы уже в квиддич играть наравне с другими, ещё и битой махать в полёте, хотя ему немного польстило такое внимание и мелькнула мысль, что, возможно Рейес разглядела в нём какие-то задатки. Она в последнее время была на взводе по любой мелочи, касающейся квиддича. А ещё мадам Когава доливала масла в огонь, наверняка в отместку Рейес за все её «просьбы» и «рекомендации» по возвращению квиддича, которыми она изводила и в устной, и в письменной форме ещё с начала летних каникул весь преподавательский состав, решила поглумиться над ней и отложила жребий между факультетами до конца праздников. Слизеринка просто пыхтела от негодования, но поделать ничего не могла. Она всё равно была более чем уверена, что в конце концов столкновение с Гриффиндором будет неизбежным. Дин мог бы отказаться, ведь ничто и никто в принципе не заставлял его участвовать в команде, как и сказал Оминис, выбор был только за ним, но в такие моменты, обычных школьных будней и дурацких разборок, он не чувствовал себя каким-то уродцем, отличающимся от других и его манила эта заурядность, все эти глупости, которых он был лишён. — Согласился взять меня с собой, лишь бы не остался с Рейес? — хохотнул брюнет. — Неужели Оминис Гонт кого-то боится? — Не боюсь, скорее… таким сразу на месте надо говорить «нет», а не вилять вокруг да около, иначе она тебе на шею сядет и будет вертеть, как пожелает. Сам не заметишь, как кроме квиддича у тебя больше ничего не останется. Она, как дементор, если вцепится — высосет из тебя всю душу. Дин прыснул от такого сравнения, но не воспринял слишком серьёзно. — А, ну тогда я рад, что избавился от неё вовремя… и она не успела… высосать. — парень заржал в голосину, спрятав лицо у него на плече. — Тебе что десять? — снисходительно улыбнулся Оминис. — Шуточки уровня Себастиан Сэллоу. Да, он бы заценил. — Прости, высокоинтеллектуальный юмор не мой конёк. Больничное крыло Святого Мунго, для тяжело пострадавших от заклятий, на пятом этаже, в преддверии праздника было слегка оживлённым несмотря на то, что большинство больных здесь по-прежнему находились без сознания. Да и по всей больнице роились толпы родственников, навещая таких же невезучих, как Себастиан, таская им гостинцы, дабы хоть как-то выразить своё внимание и заботу, и парни не стали исключением, приторочив с собой огромные пакеты конфет из Сладкого Королевства и фруктов из магазинчика неподалёку. Дин раздумывал над тем, чтобы подарить ему одну из тех трёх книг, что он тайком спёр из домашней библиотеки ещё когда собирался в Хогвартс впервые. Тогда он думал, что заклинания по трансфигурации, странное пособие по древним рунам и учебник по зельеварению пригодятся в обучении, но, когда стал в них копаться, почти ничего не нашёл из школьной программы, а некоторые главы данных печатных, подозрительных экземпляров и вовсе настораживали, особенно после более близкого знакомства с Сэллоу и дневником Салазара Слизерина. Так что парень решил от греха подальше от них избавиться, но так и забыл, припрятав в своём чемодане. Книга по древним рунам казалась ему довольно подходящим подарком, там было несколько интересных и на первый взгляд действенных способов исцеления, но при данных обстоятельствах они уже потеряли свою актуальность и поразмыслив, что Оминису такая идея не понравится, решил всё же не провоцировать ни его, ни рецидив у Себастиана. Дневник Слизерина был уничтожен, как и сомнительная реликвия, шатен психовал, но сейчас вроде бы пошёл на поправку и не стоило искушать судьбу. Красивая ёлка у лестничного пролёта только лишний раз напомнила Дину, как глупо и бессовестно он утром отмазался от подарка и совесть в очередной раз едко кольнула где-то под ребром. Хотел подарить ему нечто особенное, запоминающееся, выразить свои чувства в каком-то глупом материальном символе, чтобы не только ему, но и самому себе раз и навсегда отбросить любые сомнения. И вот этот день неотвратимо наступил, а он в итоге закончил обычной дрочкой. Позорище. Себастиан сидел в кровати и уплетал сладости. У него были ещё посетители? — О, привет. — заулыбался он добродушно. — А я вас ждал. Слишком счастлив, это точно не Бёрк. Тёмные круги под глазами уже были не столь заметны, а по виду и поведению юноши и вовсе не возникало подозрений, что с ним было что-то не так. Оминис слегка был нервным, но брюнет сначала не придал этому значения, больше радуясь, что Себастиану лучше и было похоже, что они отделались малой кровью. Наконец блондин не выдержал: — Почему ты такой радостный? — спросил он прямо в лоб. — А… ну… меня девушка навещала, ещё бы я не был счастлив. — выдал всё, как на духу слизеринец, не прекращая довольно лыбиться. — Она такая милая, думаю, это любовь. На лбу Оминиса запульсировала жилка и задёргался глаз. Похоже он уже на грани. Брюнет судорожно рисовал в голове план действий, если вдруг блондин не выдержит и бросится на Себастиана. — Эти конфеты она принесла? — его голос слегка задрожал, но совсем не от испуга, Оминис похоже был в ярости. И как только получил утвердительный ответ, со всей дури выбил коробку у него из рук. — Эй! — возмутился шатен. — Оминис, спокойно, это может и не амортенция. — Дин успокаивающе сжал его плечи. — ничего схожего я не чувствую… — Спокойно?! — вспыхнул он, но сразу же понизил голос. — Спокойно, говоришь? Сам уже забыл, что с тобой было? — Ну так я был неадекватным, — парень присмотрелся. — а Себастиан похоже в поря… — Знаете, а нам ведь летом стукнет по семнадцать… и мы сможем пожениться. Дин резко развернул Оминиса к себе: — Забудь, что я только что сказал. Иди за помощью, я, наверное, его привяжу, чтоб не удрал. — Удрал? — удивлённо вскинул брови шатен. — Да я и не собирался, она ведь вернётся… — И кто ж эта прекрасная нимфа, которая навещала тебя сегодня? — полюбопытствовал брюнет. Нужен был отвлекающий манёвр, амортенция на всех действовала по-разному и ожидать можно было чего угодно, от припадков ярости, которые были у Дина, до истеричного рыдания в подушку. Он изучал её довольно подробно после того, как Робертс использовала её на нём. Снова заело чувство вины, когда парень взглянул на упаковку, он отчётливо чувствовал запах карамели, и только сейчас понял, что это совсем не от сладостей, они бы не пахли так ярко. Теперь стало понятно, почему Оминис напрягся, когда вошёл, видимо для него запах амортенции совсем не связан со сладким. — Очаровательная Нелли. — заулыбался Себастиан. — Оггспайр что ли? С Гриффиндора? — Ага. Сам не понимаю, как не замечал её раньше, мы ведь оба состоим в дуэльном клубе. Столько времени потеряли… но теперь, я словно прозрел… — мечтательно воздыхал он. — … или ослеп. — пробормотал Дин. — Ты не понимаешь… — Да-да, — парень погладил его по голове. — Она клёвая, тебе очень повезло. И как же ты жил без неё всё это время… Дин поглядывал на дверь, надеясь усыпить бдительность шатена настолько, чтобы не пришлось применять силу, и пока, на удивление это получалось. Возмущало такое отношение к человеку, который тебе нравится, хотя он и сам не знал, как бы поступил на месте девчонки, не влюбись Оминис в него в ответ. Возможно, эти чувства и его бы доконали до такого отчаяния, что уже ничего не казалось бы неправильным. Трудно было судить, но не возмущаться про себя. Когда блондин наконец вернулся с целителем и Себастиана напоили противоядием, он, на удивление, не перестал улыбаться, как идиот. Оминис снова вышел, последовав за мужчиной, то ли у него просто нервы сдали, то ли он придумал какой-то план, чтобы обуздать эту ходячую катастрофу, лежащую на койке. Это не могло не поражать. Даже лёжа в больничной палате, Себастиан умудрился найти приключения на свою задницу. Снова. Или же они сами находили его. Слизеринец потянулся к пакету с фруктами и воздух в палате наконец заполнился запахом мандарин, вместо напрягающего любовного зелья. Дин заклинанием уничтожил остатки конфет и уселся в кресло. — Ты, кстати, подарок Оминису подготовил? — полюбопытствовал юноша. — Я в отчаянии… понятия не имею, что делать. — честно признался Дин. — В голове пусто. Ни одной идеи… — Да, ты жёстко попал, — хихикнул шатен. — и какой-то фигнёй не отвертишься, день рождение всё-таки… — Погоди, чего?! — парень вытаращился на Себастиана разинув рот. Нет, этого точно не может быть… — Ну да… Я же говорил тебе, разве нет? Хуже уже и быть не могло. — Ну, я мог бы тебе подсказать, что ему подарить… — многозначительно и лукаво улыбнулся Себастиан. — и даже бесплатно. Шатен, высунув язык, погрузил в рот очищенный банан почти наполовину, чем заставил Дина покраснеть до цвета спелой свеклы и тот с громким чмоком нервно выбил у засранца его из рук, заслышав у двери тихие шаги. — Эй! — возмутился извращэллоу проследив за улетевшим на пол фруктом и ехидно облизавшись снова заухмылялся. — Не хочешь, как хочешь… я бы заценил. — Заценил бы он. — смущённо заворчал Дин, снова откидываясь на спинку. — Что заценил? — спросил Оминис. — Да я тут предлагал… — Он предлагал оставить его здесь до весенних каникул, — перебил язвительно парень. — говорит, что в руках себя держать не может, нужен круглосуточный надзор и, по-видимому, поводок. Себастиан засмеялся. — О, ну если это будешь ты, то я не против. Дин швырнул в него коробкой «Берти Боттс». Оминис так и остался стоять у двери. — Нам пора. — уведомил он, затем повернулся к шатену. — Если ты так пытался вызвать во мне ревность, то стоило постараться получше. Я попросил за тобой приглядывать и всё, что тебе принесут отправлять сразу на помойку. — Эй! — возмутился Себастиан. Блондин не отреагировал и лишь бросил ему на кровать, упакованную в чёрную с серебром обёрточную бумагу, маленькую коробочку. — С Рождеством, говнюк. Шатен заново засиял улыбкой. — Я тебя тоже люблю, ты же знаешь… У меня там, кстати, в ящике у кровати для вас тоже подарок лежит, забыл вчера сказать. Бумага мгновенно зашуршала, как юноша с любопытством принялся разворачивать подарок, но открыв коробку с неподдельным замешательством уставился на Оминиса. — Э… а что это? В коробочке лежал чёрный кожаный браслет, обитый серебряными пластинами, на которых были выгравированы какие-то руны. Дин, склонившись, рассмотрел лишь пару из них, но таких он раньше не видел. — «Тревожная кнопка». — пояснил блондин. — Активируется кровью. — Оминис словно почуял, как они пооткрывали рты в намерении завалить его вопросами и мгновенно перебил эти попытки. — Мерлин, даже не спрашивайте, где я его взял, и вспоминать не хочу! Ты любишь такую мутную хрень, так что вот. На большее не рассчитывай, это мой предел. Он действует на довольно большое расстояние, хотя и расположение не показывает, но мы будем знать, если ты опять куда-то встрянешь. — И как он действует? — спросил Дин, и юноша протянул ему такой же браслет. — Обожжёт тебе руку. — У тебя тоже есть? — парень посмотрел на него, но не взял. — Нет, это пара. Но, думаю, у тебя он будет полезнее. Возьми. В обратную сторону он тоже работает. — он дёрнул рукой более настойчиво и Дин поддался. Он помнил, как Оминис говорил, что почти вся магия, что завязана на крови, довольно сомнительна, и, тем не менее, рискнул подарить нечто такое, даже вопреки своим убеждениям. Хотел, чтобы это было чем-то одновременно полезным и что явно понравится Себастиану. Похоже он не разделял мнение о том, что в последних событиях по большей части виноват был сам Дин. — О, кстати… — парень повернулся к шатену. — У меня твой поисковик. Но я пока попридержу его у себя, если ты не против. — Не против. — улыбнулся он. — Пойдём, карета должна была подъехать в пять. Мы уже опаздываем. — Оминис поправил свою мантию и вышел за дверь. — Ты подумай всё-таки по поводу моего совета. — хихикнул Себастиан напоследок, но брюнет лишь зыркнул смущённо в его сторону и закрыл за собой дверь. Парни некоторое время стояли у входа в гостиную молча, пока из лестницы позади внезапно слетела на всех парах девушка их возраста. Она не затыкаясь возмущалась, что где это видано, чтобы хозяйка дома отсутствовала на семейном ужине. Пробежав мимо них, она внезапно остановилась и развернувшись быстро подошла обратно. — А ты ещё кто? — спросила она, приблизившись к Дину так близко, что парень аж выгнулся назад от неловкости. — Он со мной, — холодно ответил блондин. — иди, куда шла. Девчонка, сложив руки на груди, недовольно повернулась к нему. — Он что, немой? Подобрал под стать себе? — фыркнула она и не дожидаясь ответа, завидев горничную, побежала к ней. Оминис даже бровью не повёл. Парень слегка удивился, он бы уже бросался в перепалку и хамил в ответ, а слизеринец будто и не заметил такой явной провокации. — Это Бернайс. — прошептал наконец-то Оминис. — Она на год старше нас. — Она тоже учится в Хогвартсе? — Училась… но потом родители перевели её в Шармбатон… они полагали, что их воспитание юных девушек сделают из неё леди… — криво ухмыльнулся блондин, пока парень наблюдал, как девушка носится по гостиной и истерит, швыряясь в прислугу тем, что попадёт под руку. — как видишь, это не особо помогло. Она немного… туповата… из-за чего её поведение порой непредсказуемо. — Какого хрена разоралась?! — в гостиную вошёл юноша чуть постарше и мгновенно отвлёкся на Оминиса с Дином. — А ты ещё кто? Парень не мог сдержать улыбку. Он был очень похож на Оминиса, те же черты лица и почти то же расположение родинок на щеке, только волосы темнее и глаза ближе к голубым. Интересно, не будь Оминис слепым, были бы его глаза по-прежнему серыми? — Он со мной. Иди, куда шёл. Те же вопросы, те же ответы. Даже забавно, но и реакция его была абсолютно такой же, как у сестры. Отпустив едкие комментарии в сторону его физической неполноценности, юноша принялся доставать сестру и быстро потерял к ним интерес. Оминис схватил парня за предплечье и потащил в коридор. — Пошли, рядом с этими двумя лучше не находиться, не пройдёт и… Он даже не успел закончить предложение, как послышался грохот и отборные матюки из уст девчонки. — Оллин постоянно её донимает, так что старайся не попадаться этим двоим на глаза, когда они вместе, иначе весь свой негатив друг к другу они начнут вымещать на тебе. Дин засмеялся, следуя за юношей в другую комнату дальше по коридору. Ею оказалась огромная библиотека. — Не смейся, один раз они так повздорили, что разнесли пол дома. — Это было трижды, ты просто этого не видел. — с издёвкой отозвался незнакомый мужской голос за одним из стеллажей и вскоре показался молодой мужчина с тёмными, слегка вьющимися волосами и пронзительными почти чёрными глазами. Он был совсем непохож на остальных, за исключением разве что светлой кожей. Если остальные Гонты имели общие хоть какие-то черты, оттенок светлых волос, то этот парень, казалось, вообще не Гонт. — Думал, здесь никого… — Оминис поджал губы и развернулся к двери. — Я уже ухожу, не паникуй. — он смерил Дина своим надменным и слегка заинтересованным взглядом, но не спросив ни слова, прошёл мимо и захлопнул за собой дверь. — Он… тоже твой брат? — Марволо. — блондин кивнул. — С ним как раз лучше не оставаться наедине. — Ты так говоришь, как будто у тебя семейка маньяков… — Не верь тому, что видишь, они чрезвычайно жестоки и безжалостны. Я даже не знаю всего, на что они способны, но поверь, даже то, о чём знаю, заставляет кровь стынуть в жилах. Я понятия не имею, как они поведут себя с тобой, возможно я зря переживаю, но учитывая то, как они поступили со мной… Его голос звучал тревожно и даже слегка напугано, что мгновенно стёрло всю легкомысленность. Не верить словам блондина не было причин, хотя и казалось, что юноша слишком утрирует. — Оминис, — прервал его Дин и взял за руку. — я буду осторожен, не волнуйся. Хотел было самоуверенно заявить, что они ещё не встречались с таким, как он, но решил, что лучше тут будет промолчать. Глава семьи прибыл в дом за полчаса до ужина и спустился лишь за несколько минут. Похоже чёткий распорядок был одним из важных требований в семье. Все сели за стол ровно в семь. Дина посадили во главе стола, где всегда сидела миссис Гонт, напротив мужчины, Бернайс, несмотря на вражду с братом, села возле него, Оминис с Марволо с другой стороны. Праздничный семейный ужин, несмотря на изысканные блюда, украшенную обстановку в доме и играющую музыку, вряд ли даже близко напоминал его. Поначалу все молча ели. Девушка то и дело, что-то тихо напевала себе под нос, чем выбешивала Оллина и тот периодически толкал её локтем. Марволо делал вид, что его вообще здесь быть не должно и просто игнорировал происходящее за столом с каменным лицом. — Макмиллан… — внезапно заговорил мужчина и поднял безэмоциональные глаза на парня. Ты из тех Макмилланов, что из Шотландии? — Да, сэр. — кивнул парень. — Откуда вы знаете? Мужчина хмыкнул, а эта двойня отвлеклась друг от друга и с любопытством и неким удивлением уставилась на них. Похоже, зря я спросил… — Это моя работа, знать обо всех, кто собирается посетить мой дом. — как-то загадочно произнёс он. — Есть такое выражение: «знай своего врага в лицо». — Я вам не враг. — возразил Дин, и мужчина холодно засмеялся. — Конечно нет, ты не потянешь эту роль. Это всего лишь выражение, — пояснил он, будто парень был мелким ребёнком. — значит, что я должен быть готов к любым сюрпризам, особенно в собственном доме. — Почему ты не рыжий? — внезапно выпалила Бернайс. — Он шотландец, а не ирландец, тупая твоя башка. — съязвил юноша и едва успел одёрнуть руку, как девушка, гневно всадила вилку в стол. Оллин схватил её за волосы и внезапно вся посуда звякнула, подпрыгнув, когда глава семьи громыхнул по столу. — Прекратите немедленно! — его голос прозвучал совсем не разгневано, но довольно угрожающе. — Если вы собираетесь вести себя так завтра на приёме, просидите весь вечер взаперти, в своих комнатах. Покончив с трапезой, в гостиной подали чай и все перебрались туда, но не прошло и пяти минут, как Марволо, сославшись на неотложные дела, быстро удалился, а за ним, и младшие Гонты последовали его примеру. Блондин дёрнул парня за руку и кивнул в сторону коридора, но едва Дин встал с дивана, мужчина внезапно заговорил: — Оминис, оставь нас с Макмилланом наедине. Судя по лицу юноши, он не ожидал такой просьбы и не хотел уходить, но перечить не стал, лишь сильнее сжал его запястье. — Я буду в своей комнате. По лестнице вверх и направо до конца, последняя дверь справа. — тихо сказал он. Дин коснулся его плеча, безмолвно успокаивая, чтобы тот сильно не волновался, и остался растерянно стоять посреди гостиной. Камин едва слышно потрескивал, но в такой, внезапно воцарившейся тишине даже его было прекрасно слышно через всю комнату. Мужчина подошёл к столику у окна и налив себе стакан чего покрепче чая, уселся обратно в мягкое кресло и указал парню на диван рядом. Уже и так стало понятно, что пригласил он его ничуть не по доброте душевной и не просто познакомиться с другом своего сына. Парень нутром чуял, что разговор предстоит куда серьёзнее, но ещё не понимал насколько. О Гонтах ходили самые разные слухи, и во многом о том, насколько они неуравновешенные, из-за многолетних кровосмесительных браков. До прибытия в Хогвартс, Дин почти ничего о них не знал, но за эти несколько месяцев то и дело натыкался на какие-нибудь сплетни учеников. Дети Гонтов полностью оправдывали эти слухи, кроме разве что Оминиса. Похоже, природа отыгралась вместо психики на его глазах. Но вот их отец, даже спустя несколько часов проведённых в их доме, всё ещё казался тёмной лошадкой. Да, он несколько раз вспылил, чтобы приструнить детей, но это казалось вполне оправданным поведением отца при таких чертях. Сам же он вёл себя очень молчаливо и сдержанно и старший, Марволо, в этом походил больше на него. Дин заметно нервничал, ему было некомфортно рядом с таким незнакомым и непонятным человеком, по словам Оминиса, ему стоило опасаться всю семейку, но на деле, парень не увидел в словах или действиях мужчины чего-то угрожающего и не знал к чему готовиться. — Для начала, хочу спросить: ты отдаёшь себе отчёт в том, во что втягиваешь моего сына? По телу побежали мурашки, и парень нервно заёрзал, сжимая руки в кулаки. — Расслабься, это простой вопрос, достаточно ответить да или нет. — он отпил из стакана, продолжая буравить тяжёлым взглядом. — Я… по правде, не совсем понимаю, куда влез сам. — расплывчато ответил Дин. Мужчина хмыкнул и слегка улыбнулся. — Похоже на то… — он еле заметно закивал. — Но зато честно признаёшь, это похвально, значит глупостей наделаешь значительно меньше. Дальше снова последовало затяжное молчание, и парень уставился на него ожидая дальнейших действий. — И всё? Не будете угрожать и требовать оставить Оминиса в покое? Мужчину этот вопрос повеселил. — Ну ты может и послушаешь, из-за страха хотя бы, если не моей убедительности, а вот Оминис… как думаешь, оставит тебя в покое? — Э… — парень не знал, что ответить, не понимал, насколько он осведомлён об их отношениях, чтобы говорить прямо, а расплывчато ответить получится неубедительно. — Знаешь кем я работаю? — внезапно спросил он. Дин замотал головой: — Оминис говорил лишь, что вы работаете на Министерство, в Отделе Тайн. — Да. Сейчас моя специализация довольно узкая и отличается от того, чем я занимался раньше, но, скажем так, читать людей была одна из моих обязанностей, не только с помощью магии. Какими бы маглы ни были жалкими и отсталыми, в этом они неплохо преуспели. — странно было слышать от волшебника, зацикленного на чистоте и превосходстве магической крови о том, что у маглов можно было чему-то научиться. — Так вот, человека довольно легко прочитать по одному лишь взгляду. Твою неуверенность, нервозность видно за версту, но при моём сыне ты спокоен. Он же наоборот, всегда был спокойным и сдержанным, ничто и никто не могло вывести его из себя, но достаточно было упомянуть твоё имя, как вся его уверенность и стойкость посыпалась, как засохшая краска. Понимаешь, к чему я? Мне всё равно, какие между вами отношения, у нас был уговор и до конца учёбы в Хогвартсе, он волен делать и заниматься чем ему… — Уговор? — А он не сказал? — мужчина осушил стакан и снова поднялся, и подошёл к столику у окна. — Думаю, об этом ему лучше поведать самому. Сейчас вопрос о другом. Он привязался к тебе, пожалуй, даже больше, чем к Сэллоу. Учитывая, что я в некотором роде ознакомлен с твоим делом… — мужчина снова поймал удивлённый взгляд парня. — О, так Фиг тебе не сказал, что в Министерстве на тебя есть дело? Дин снова замотал головой. — Ты знаешь, почему к тебе приставили представителя Министерства Магии, когда ты отправлялся в Хогвартс? — Профессор Фиг сказал, что так, как я несовершеннолетний, ради моей безопасности… — Стоп. По-твоему, всех несовершеннолетних детей в школу сопровождает представитель Министерства? — он насмешливо приподнял бровь. — Ну… нет… наверное… — То есть, профессор сказал, что этот человек здесь ради твоей безопасности и его первым же сожрал дракон, которого он посмел подпустить к карете и даже не заметил? — он погладил пальцами свой подбородок, а его надменный, саркастичный тон становился всё чётче с каждым глупым, насмешливым предположением, которое он выдвигал. Ясное дело, что он был там не ради безопасности Дина, а чтобы наблюдать за ним и его способностями, но выдать всё Гонту старшему, как на духу, парень тоже не намеревался, хоть тот и работал на Министерство и должен бы внушать доверие. Мужчина это заметил и слегка сощурившись, улыбнулся. — Ты мне не доверяешь. И правильно. Доверие вещь хрупкая, его очень трудно заслужить и очень легко разрушить. Я тебе не друг и не наставник и у меня конечно же есть свой интерес в твоём деле. Парень напрягся, предчувствуя западню, но мужчина лишь ухмыльнулся. — Расслабься. Мне не нужна твоя магия и тебя использовать я не намерен. — Почему я должен вам верить? — Не верь. Для тебя это лишь слова, а я не собираюсь ничего доказывать. Но так уж случилось, что мой сын ввязался в твою… ситуацию, не знаю, насколько глубоко, но то, что он разгромил с тобой один из лагерей Руквуда в запретном лесу, я знаю. Он говорил об этом так спокойно, словно это вообще было не важно. Соломон психанул мгновенно, а этот человек будто был из камня. — Для меня важно лишь то, чтобы он не очернил этими выходками своё или моё имя. Ну и желательно остался при этом жив, конечно. Отговаривать его абсолютно не имеет смысла, он слишком характером и умом пошёл в меня, и я даже знаю, как он выкрутится, запрети я ему. Ближе к делу. — он наклонился, опираясь локтями в колени, поближе к Дину, будто эта часть разговора была настолько важна, что ему нужно было точно знать, что парень расслышал каждое его слово. — Завтра на приёме будет очень много гостей, ты должен внимательно осмотреться и понять кое-что. Дин захлопал ресницами. И это всё? Осмотреться? Что за бред? Заметив замешательство на лице парня, мужчина улыбнулся и поднялся. — Если ты не глуп, то поймёшь, о чём я. Спокойной ночи. Это был самый странный разговор из всех, что у него когда-либо случались. Мужчина одновременно наговорил кучу всего и не сказал абсолютно ничего. Может, учитывая то, что он работает в Отделе Тайн, говорить таким образом для него казалось вполне нормальным, но понять из его слов что-либо, кроме как «если мой сын пострадает или твои приключения хоть как-то отразятся на моей семье — тебе конец», не представлялось возможным. Парень тихо поднимался по покрытым узорчатым ковром ступенькам наверх. Коридор впереди едва освещался газовыми лампами и где-то в конце, слева, тихо играла музыка. Свернув направо, как объяснял Оминис, он медленно пошёл вдоль стены, разглядывая картины предыдущих жильцов дома, а те с любопытными и надменными взглядами измеряли его. Никто из них не говорил, не проронил ни слова, что было даже немного странным. В Хогвартсе почти все картины болтали без умолку, и даже у него дома, лишь некоторые вели себя настолько молчаливо, но, чтобы все… Дин дошёл до последней двери и тихо постучал. Послышалось какое-то копошение, быстрые шаги и грохот, он даже засомневался, может всё же не та дверь, но оглянувшись только ещё раз убедился, что всё правильно. Дверца шкафа несколько раз стукнула и Оминис чертыхнулся, чем заставил парня тихо засмеяться. Звуки паники, несвойственные блондину, лишь добавляли любопытства, чем он таким мог заниматься, что требовало скорейшего сокрытия. Дверь медленно отворилась. — Прости я… случайно запнулся и навернулся вместе со стулом… — неловко оправдывался юноша и увидев у него за спиной и правда опрокинутый на пол стул, Дин едва сдержался, чтобы не заржать вголосину. Его растрёпанный вид, светлые волосы, которые теперь слегка прикрывали лоб, и расстёгнутая верхняя пуговица чёрной пижамы заставили нервно сглотнуть и усомниться в правильности решения остаться с блондином на ночь в одной комнате и одной кровати. Пока брюнет оглядывался и закрывал за собой тяжёлую дубовую дверь, Оминис подошёл и поднял стул на место. В небольшой комнате было довольно мрачно, но уютно, не только из-за тёмно-серых обоев и зелёно-чёрной обивки мебели. Горели лишь две переносные настольные лампы по обе стороны большой деревянной кровати с балдахином, которым явно тут было не место. Оминис притащил их для меня? Первое, что бросилось в глаза Дину это огромное количество книг, ими буквально были заложены все шкафы, полки, комод и даже несколько стопок на платяном шкафу, рядом с футляром для скрипки. — Ты… играешь? — удивлённо спросил Дин. — М? А ты забыл, что мне ещё партию должен? — блондин с улыбкой кивнул в сторону окна, всё ещё продолжая неловко стоять у спинки. У задёрнутых тяжёлых портьер стоял шахматный столик с одним стулом и от этого вида стало даже как-то грустно. — Давай только в другой раз… — юноша снял со спинки пижаму и протянул ему. — Надеюсь подойдёт. — Я вообще спрашивал про скрипку. Он не прекращал бегать взглядом по комнате пока переодевался. Теперь стало понятно, о чём говорил Оминис, когда Дин привёл его в свою. Здесь также всё пахло им. — А… да… немного, но недостаточно хорошо, чтобы этим можно было похвастаться. — Оминис снова, в его тихой манере, подошёл незаметно и сел на кровать. — Родители знатно поиздевались надо мной прежде, чем я отправился в Хогвартс. Я ещё бальным танцам обучался, верховой езде и фехтованию. Всё в лучших традициях благородной семьи. Что-то и правда вызывало интерес и закреплялось в виде хобби, как шахматы, а что-то отпадало довольно быстро из-за… моих особенностей, как верховая езда и фехтование. — А скрипка и танцы? — Ну… я ещё немного занимался в первый год, но учёба быстро стала оттеснять всё остальное, а на каникулах я предпочитал проводить время в Хогвартсе или у Сэллоу, так что для этого попросту не осталось места. Родители не были в восторге, конечно, но отец не часто настаивал на моём присутствии, разве что на таких приёмах, как завтра, чтобы показать всю чету Гонтов на публику. Эта показуха лишь угнетает, притворяться довольно утомительно… Оминис похлопал по кровати ладонью, так как Дин всё ещё стоял и с любопытством осматривался вокруг, а тому похоже не терпелось, чтобы он уже закончил с этим. Парень полез в свою сумку и неуверенно подошёл ближе. — Прости, — замялся Дин достав и спрятав книгу за спиной, будто бы боялся, что юноша мог увидеть и разоблачить его планы раньше времени. Он подошёл к кровати и сел рядом. — я… очень хотел подарить тебе какой-то особенный подарок, но… в действительности я понятия не имею, что можно было бы подарить такому человеку, как ты. — парень скривился от того, что сам же только что произнёс. — Нет, прости, это прозвучало хуже, чем в моей голове. — Не волнуйся ты так. — понимающе и совсем ласково улыбнулся блондин, будто он и не назвал его сейчас каким-то чудиком. — Тяжело выбрать подарок тому, у которого и так всё есть, да, я понимаю. Но мне и не нужно, чтобы ты мне что-то дарил… — Я не придумал ничего лучше, чем это… — он виновато протянул руку. — Книга? — его голос зазвучал слегка любопытно и удивлённо одновременно, когда пальцы коснулись твёрдого переплёта. — Нет. — Нет? — он удивлённо вскинул брови. — Ты только не злись, это не тёмная магия… ну, по крайней мере, я на это надеюсь… — Ты мне кого-то напоминаешь… — Оминис мгновенно нахмурился, что заставило парня лишь сильнее занервничать, но он очень хотел это попробовать и поэтому старался звучать как можно убедительнее. — Ты можешь сам взглянуть. — Дин взял его руку и вложил в неё книгу. — Когда Фиг только начал обучать меня магии, я копался в библиотеке отца и эта книга случайно попалась мне на глаза. По правде, я тогда сам не понимал, что ищу, просто пытался ознакомиться со всем спектром своих возможностей, если можно так сказать, меня тогда не интересовали древние руны и я не придал ей особого значения, но вспомнив сегодня об этом, я просто не мог уже забыть… Брюнет забрал книгу из его рук и открыв на нужной странице в сотый раз изучил символы. — Я что-то не уверен… — Это временно. — заверил Дин. — А? — Всего на час, да и я вообще не уверен, что у меня получится… Но, если ты не хочешь, я не буду тебя заставлять. — А что ты вообще пытаешься сделать? — Не могу сказать. — Не можешь. — недовольно повторил он, но всё же попытался угадать. — Хочешь показать мне что-то? Дин промолчал. В некотором роде он был прав, но блондин похоже имел в виду воспоминания, а это было не совсем так. Эта скрытность и таинственность вокруг подозрительного заклинания снова заставила юношу нахмуриться, но, он ему доверял и, видимо, любопытство было-таки сильнее. Он, немного поразмыслив кивнул. — Ладно. Если ты говоришь, что это временно… Нервозность на лице блондина выдавала его, ему не были по душе такие эксперименты, наученный на примере своего лучшего друга, он явно не хотел так слепо доверять, но Дин никогда не использовал его в своих целях и это немного, успокаивало. Он поджал губы и вытянул спину, не зная, чего ожидать, затем брюнет коснулся его виска пальцем и нарисовал символ, который под ним стал проявляться лёгким белым свечением. Осознав, что всё-таки у него получается, парень обрывисто выдохнул и второй рукой, нарисовал такой же символ у себя также на левом виске. Прикоснувшись одновременно к обеим меткам, Дин направил поток магии в пальцы, ощущая мелкое, щекотное покалывание и как она нагревается под ними подпитывая руны, которые засияли ярче, не отрывая взгляда от серых глаз. Глаза Оминиса посветлели и стали приобретать голубой оттенок и внезапно всё померкло. Воцарилась гробовая тишина и на секунду парень даже подумал, что где-то накосячил. — Оминис? — тихо позвал Дин, он не слышал ни шороха перед собой, а пальцы просто повисли в воздухе. Он двинул рукой и едва коснулся его лица, Оминис отпрянул. — Ты что наделал?! От его дрожащего, испуганного голоса тело мгновенно застыло в оцепенении, даже забыв, как дышать. Нависло такое сильное напряжение, что его можно было ножом резать. Дин сконфужено захлопал глазами, хотя перед ними была лишь тьма, абсолютно не понимая, какую реакцию он вызвал. Несколько долгих секунд тянулись целую вечность, в сомнениях, страхе и мгновенном сожалении, что он сделал то, что не следовало. — П-прости я… — вовремя осёкся он и прикусил язык прежде, чем сказать «я не хотел». Хотел ведь. А затем последовало то, чего Дин аж никак не ожидал, Оминис тихо всхлипнул и внутри будто что-то скрутило и сжало в тиски. Он протянул к нему руки, нащупав предплечья и спустился к непривычно холодным, дрожащим ладоням. Только в этот момент он в действительности понял, что натворил. С чего он вообще решил, что Оминис захочет видеть? С чего решил, что знает лучше, даже не спросив? Что имеет право решать за него? Парень почувствовал себя последней мразью. В то время, как юноша чуть ли не пылинки с него сдувал, никогда ничего не навязывал насильно, Дин же, по сути, претворил свой кошмар в реальность, принудил и в извращённом виде надругался над ним. Сделал то, чего так боялся, только в иной форме. Абсолютно наплевал на его чувства, желания и мнение, даже не узнав. В голове сразу возникло воспоминание из детства, когда он пробил крохотного беззащитного крольчонка камнем с рогатки, чисто из любопытства, из желания узнать, что с ним случится, а потом, осознав, что натворил, увидев его корчащее в агонии кровоточащее тельце, беспомощно заметался в поисках помощи, чтобы исправить содеянное. Как он мог настолько эгоистично поступить, подумать, что такой жест станет хорошим подарком, это ведь сущий кошмар. — Прости меня… прости, прости… — затараторил он, сжимая его дрожащую холодную руку в своих, склоняясь виновато над ней. — Я идиот, сам не знаю почему решил, что ты… там… — Дин судорожно начал шарить по кровати пытаясь найти книгу. — должно быть что-то о том, как всё обратить… пожалуйста… Едва нащупав страницы, книга выскользнула из-под пальцев и влетела ему по плечу, заставив вздрогнуть. — Предлагаешь учиться сейчас читать, дубина?! — хрипло рявкнул Оминис, вынуждая снова замереть опустив виновато голову. Было невыносимо не понимать, не видеть, что творится с ним на самом деле, поначалу показалось, что он испуган и расстроен, теперь же больше, что зол. Его голос дрожал, как и он сам, как и Дин, но прежде, чем парень осмелился напомнить о заклинании, которым блондин пользовался для чтения, тот уже применил его и шуршал пальцами по страницам изучая текст. — Тут ничего нет… метка должна исчезнуть сама. — обречённо произнёс он и парень снова вздрогнул, как книга упала на кровать. — Как ты мог поступить так со мной? Не спросив меня… Худшего и придумать было нельзя. Дин думал, что всё будет совсем иначе, как тогда в гостиной Слизерина, когда он впервые его поцеловал, только лучше. Лучше для кого? — Обскуро. Парень дёрнулся. Он не почувствовал на лице повязки, значит Оминис намерено ослепил себя. Он поднялся с кровати и сделал пару шагов в сторону, бросив Дина во тьме одного. Никакой кошмар уже не мог сравниться с тем, что происходило сейчас. — Можешь меня ударить, я это заслужил. — жалобно заскулил он, отчего блондин лишь надменно фыркнул. — Вот как? Для тебя значит, любое насилие решает все проблемы?! Если до этого Дин считал, что видел блондина в гневе, то именно сейчас понял, насколько сильно заблуждался. Нет, такого Оминиса он ещё не видел. Буквально. Он терялся от безразличного холодного тона его голоса и своей чрезмерной уязвимости перед ним, не мог понять, что с ним происходит, ведь не видел выражение его лица и язык тела, совсем не узнавал его, будто с ним разговаривал чужой, незнакомый человек. — С чего ты решил, что я нуждаюсь в этом? — Оминис, пожалуйста… — Заткнись! — рявкнул он. — Будешь говорить, когда я скажу! У тебя есть глаза, но ты всё равно ни черта не видишь, и уши, которыми ты не слушаешь! Как благородно и щедро было с твоей стороны дать мне хотя бы на время почувствовать себя менее ущербным… — Я не… — Заткнись! С чего ты решил, что я нуждаюсь в том, без чего прекрасно обходился всю свою жизнь?! Зачем пытаешься починить то, что не сломано?! Разве я говорил, как хочу видеть? Насколько же я жалок и немощен в твоих глазах, что ты посчитал это лучшим подарком для меня?! Я хоть раз заставил усомниться в себе, в своих способностях? Подвёл тебя? Нет! С чего ты взял, что, заставив видеть, осчастливишь меня?! Это же настоящая пытка! На этом слове в голове будто что-то щёлкнуло: он поступил с ним точно так же, как и его братья, и для этого даже не понадобилось непростительное. Ком в горле начал буквально душить и из глаз градом полились слёзы. Самое худшее, что он мог сделать, это заставить страдать человека, которого так любил, а в итоге именно так и поступил. Убил всё то, что было между ними одним махом, и теперь беспомощно, позорно прятал лицо в ладонях не понимая, как ему искупить свою вину. — Может стоит отплатить тебе тем же, что скажешь? — Оминис шагнул ближе. — Встань. Дин нащупал колонну кровати и поднялся на ноги. — Раздевайся. — скомандовал он. Парень, поджал губы и вытер лицо тыльной стороной ладони. Внутренний голос панически бился о стенки черепа и вопил, что так нельзя и это неправильно, но он давно уже умел его игнорировать и повиноваться без колебаний. Всё как раз правильно. Я это заслужил. Брюнет расстегнул две пуговицы и стащил с себя рубашку через голову. — Что ты… делаешь? — голос Оминиса снова зазвучал растеряно. — Прекрати! — Ты же… сам… сказал… — ком в горле по-прежнему не давал нормально говорить. Мимо пронеслись быстрые шаги, резко хлопнула дверь и щёлкнул замок.