~ Малфой ~
— Вас не смущает, сэр, — Забини на миг остановился и окинул взглядом окружающую обстановку, — что наш дражайший приятель Теодор теперь даже не завтракает? Драко ухмыльнулся и озвучил первое, что пришло на ум: — Разве ты ещё не привык к тому, что он ведёт себя странно после празднования своего девятнадцатилетия? — спокойно заметил он. Забини вопросительно поднял бровь. — Ну мало ли… Взял за привычку созерцать по утрам. Интуиция подсказывала, что, если человек предпочёл в любовницы самую сумасшедшую из всех студенток Хогвартс, предположительно, всех времён, то теоретически он мог выкинуть всё, что угодно. Драко не знал, хорошо это или не очень… Впрочем, в этих стенах в этом году, похоже, действительно возможна любая херня. Если учесть, что с самого утра Школа Чародейства и Волшебства «заговорила» со своими обитателями о славном Избранном буквально стенами, исписанными странными короткими фразами в самых людных местах. У золотого мальчика предвыборная кампания? — Вполне, — задумчиво протянул Забини, покосившись на слова «Гарри Поттер знает всё о верности», кричащие красным светом на весь коридор. — Но всё же меня одолевает некоторая тревога, что сей кудрявый сын божий свернул с пути истинного… — Всё верно, Блейз, — тихо проговорила возникшая рядом Дафна Гринграсс и тут же смутилась в духе истинной леди. — Простите, что вторгаюсь, но до меня долетел ваш разговор. Тео, по слухам, в лазарете со вчерашнего вечера. Драко и Блейз мгновенно переглянулись. До начала Истории Магии оставалось минуты три, однако решение немедленно ускользнуть перед входом в класс оказалось у обоих настолько всеобъемлющим, что даже не потребовало обсуждения вслух… Мадам Помфри в то утро выглядела весьма озадаченной. Двое обрадовались, что застали её сразу же, и готовы были тактично по-джентльменски поинтересоваться состоянием друга, но она развернула их — буквально с порога больничного крыла. — Посещения сейчас неуместны, — строго отрезала она. — Возвращайтесь, пожалуйста, на занятия. — Просто скажите, правда ли, что Теодор Нотт находится у вас, — осторожно поинтересовался Драко. — И если да, то как его самочувствие? Поппи напрягла ноздри и на мгновение увела взгляд, что подтвердило правдивость слухов от Дафны. — Он полностью здоров, — ответила она нехотя. — И я обещаю, что скоро вы увидитесь, но пока… Она показала рукой, что по-прежнему не намерена пропускать посетителей, однако открывший рот Забини решил всё иначе. Потому что там, где спокойствие Малфоя было оттенено холодными и даже капризными нотками властности, умиротворённое враньё Блейза лилось как тёплый солнечный мёд. — Вы должны знать, — мягко проворковал он, сделав шаг в сторону главной целительницы, — что в анамнезе мистера Нотта с недавних пор числится строчка «Уязвимость в связи с полученной психологической травмой». То есть в некоторых ситуациях ему требуется помощь доверенных лиц. — Он поднял «длань» и продемонстрировал непонятно откуда взявшийся там герб Ноттов. — Магический контракт, мэм. Святой ублюдок был неподражаем. — Хорошо, — согласилась Помфри спустя несколько секунд молчаливых сомнений, — вы можете присутствовать. А вы, мистер Малфой, возвращайтесь к учёбе. Лицо Забини озарила улыбка святого. Он украдкой погладил руку Драко, и так нежно, что последний покрылся мурашками омерзения. — Увы, — сказал он почти ласково и, потянув Драко за запястье, раскрыл белую, усеянную кольцами ладонь с тем же самым гербом Ноттов. — Магический контракт нашего друга очень непрост. Прямо сейчас, как вы видите, он обязывает нас обоих. Помфри подняла голову выше и, поколебавшись ещё пару мгновений, всё-таки кивнула. — В таком случае вы вовремя. Я как раз собираюсь его допросить… Браво твоей ловкости рук, Блейзи — тут же прозвучало в голове голосом Тео. Однако слово «допросить» из уст Помфри пробудило отчётливую настороженность. Помятая, хмурая и явно деморализованная пропажа обнаружилась в кабинете главной целительницы. Настороженность легонечко накинула на шею Драко пару дополнительных витков незримой удавки. — Ваши сокурсники утверждают, что должны присутствовать при нашем разговоре, — сказала ему Поппи, на что Нотт дёрнулся. — Нет, — замотал он головой, но секундой позже передумал и выдал ещё более настойчиво. — Да! Помфри подняла одну бровь, глядя на него, и присела на своё рабочее место. — Итак, — заговорила она, дождавшись установления полной тишины, — мисс Лавгуд всё ещё без сознания, но стабильна, и сейчас мы с вами продолжим наш поздне-вечерний разговор. Спокойно продолжим, без непонятных междометий и каркающих звуков, которые вы зачем-то использовали вместо простых человеческих слов, — уточнила она и сложила руки перед собой на столе. Нотт нервно закусил палец. — Итак, вы утверждаете, что мисс потеряла сознание, цититую, в каретной. На миг воображение нарисовало тёмное, жуткое помещение с фестралами и ужасными экипажами, и бровь Малфоя-младшего изогнулась сама по себе. Блейз тихонько прочистил горло. Кудрявая голова Тео изобразила покорный кивок, и Драко с ужасом осознал, что коварный «святой», вероятно, только что втянул его в разоблачение интимной тайны их однокурсника. — Да, всё было так, — пробубнил Тео замогильным голосом и сглотнул. — Мы с ней… Он замолк и надулся, будто собираясь с духом, чтобы выдать сверхсекретные данные. — Вы с ней… — выдержала паузу Помфри. — Не тяните, прошу вас. Изучали магических существ? Драко едва не прыснул вслух, если учесть, что недавний роковой случай сделал его свидетелем познания Ноттом магического «существа» поистине животным способом. Он опустил голову и осторожно подул на своё лицо, которое идиотским образом принялось загораться от непрошенных оживших картинок. Тео покачал головой и, покосившись в сторону пары нежданных свидетелей, ответил. — Мы с ней… аоуууаааа… ыааа. Помфри моментально округлила глаза и следом нахмурилась. — Снова? Вы так издеваетесь надо мной? — Мерлин, нет! — Нотт закрыл руками лицо. — Я… я просто не могу говорить об этом. Она сама меня заколдовала. Мы с ней… — он состроил такую гримасу, будто получил паралич языка. Дальше попытался показать что-то пальцами, но их скрючило, отчего их обладатель зажмурился и обречённо выдохнул. — Может, Поттера спросим? — послышался тихий комментарий Забини. — Говорят, он всё знает… Помфри бросила короткий и предельно строгий взгляд в сторону парочки «доверенных лиц». Спросите Гарри Поттера про любовь — вспомнилось утреннее оповещение Большого Зала. Но конечно же нет. Зарвавшийся староста едва ли поможет наследнику Пожирателя Смерти. Со стола поднялось перо и принялось быстро записывать что-то на листочке пергамента. Тревога поцеловала светловолосый затылок. — У вас минута, чтобы собраться и рассказать мне всё, мистер Нотт. — Она сделала глубокий вдох. — Иначе… Иначе начнутся проблемы. Драко почувствовал ускорившийся пульс. Если подружка, некогда сражавшаяся на стороне правых находилась в отключке по вине Нотта, то это не просто плохо. Это ебано. И не только для Тео. Следи за тем, чтобы не было никакой шумихи в вашем кругу, — говорил отец. Да, папа. Сотню раз да, блять. Помфри посмотрела в сторону Драко и Блейза ещё раз, и у последнего наконец развязался язык: — Возможно, — тактично вступил он, положив руку на грудь, — причина пребывания мистера Нотта с мисс Лавгуд один на один связана с искусством. Он упоминал ранее некое «созерцание», а мисс известна своей тягой к магической живописи. Блейз, кажется, действительно не понимал, что происходит. Нотт посмотрел на них со вселенской скорбью в глазах, покачал головой, отрицая, и язык Драко просигналил, что больше не в силах оставаться крепко прикушенным, следуя принципу невмешательства. — Мадам Помфри, — произнес, наконец, Драко, — я полагаю, вам пытаются сообщить о личных отношениях с мисс Лавгуд. Привычно бледное лицо немыслимым образом запылало. Тео опустил взгляд, Блейз состроил некое недоумение, а владычица лазарета уставилась на Малфоя. — Насколько личных? — Очевидно, что… предельно… Она закрыла глаза на пару секунд. — Значит, мои догадки верны… — заключила она, помрачнев ещё больше, и снова взглянула на Тео. — Мне нужно будет немедленно осмотреть вас снова. Более… подробно. И вы ответите ещё на несколько вопросов. Пока мне. Глотка Забини выдала едва слышное и протяжное «уууу», а Нотт покраснел так, что, казалось, он немедленно вспыхнет. — Нет, умоляю вас! — воскликнул он и тут же инстинктивно прикрылся руками в области паха. — Мой… я, ни при чём. Она надела те странные очки, которые изобрёл её отец, и замерла. И потом… — Это было сразу после вашей… кхм… связи? — Да, но именно они… Он замолк, потому что Помфри, судя по всему, была настроена максимально скептично. Достала из ящика стола идиотское оптическое изделие и повертела в руке. — Я соглашусь с тем, что от них исходит странная нераспознаваемая магия, но мисс Лавгуд носит их не первых год. Я не верю в совпадения и… немедленно вызываю директора Макгонагалл! Она коснулась рукой небольшой сферы у себя на столе, и та запульсировала красным. — Постойте… Я клянусь вам, что всё было добровольно, и вообще хорошо, и… точно! — Тео вскочил и выставил вперёд дрожащий указательный палец. — Она сказала, что эти очки ей вернули. Кто-то одалживал их у неё. Поверьте… В кабинет в этот миг тихо заглянула помощница Помфри и едва слышно постучала кулачком по двери. — Что, Герти? — обратилась к ней Поппи. — Мисс Лавгуд очнулась? — Нет, мадам, но… к ней посетители… Целительница непривычно эмоционально всплеснула руками, поднялась с кресла и, сунув чудо-очки в карман, скомандовала: — Вы трое, за мной. У койки мирно спящей пациентки обнаружилась ещё одна троица. Вернее, Трио в полном составе: явно ничего не понимающий Уизел, вобравшая в себя всю строгость мира Грейнджер, и Поттер, которому не доставало нервно зажатой между зубов сигареты ещё больше, чем Нотту. Увидев Драко, Грейнджер нахмурилась, но когда её взгляд упал на Тео, похожего на ведомого на казнь преступника, её заумный и, надо признать, очень умелый рот возмущённо открылся. Она посмотрела на лежащую без сознания подругу, потом на Нотта, потом ещё раз на подругу и после, сделав твёрдый шаг навстречу, заговорила каким-то придушенно-гневным голосом. — Ты… О Мерлин! Ты… Что ты с ней сделал, Теодор? Заебал до полусмерти, вестимо. Сдуру. Драко снова стало смешно и немножечко душно. — Прошу вас, — обратилась к ним Помфри и буквально отогнала всю компанию от кровати Лавгуд. — Вы, мистер возлюбленный, встаньте сюда. Тео не успел опомниться, как оказался парализованным и опутываемым светящимися диагностическими схемами, и когда его мантия стремительно пала на пол, а из горла вылетел отнюдь не джентльменский взвизг, вокруг него и целительницы образовался непросматриваемый защитный барьер. Если Поттер в тот миг по прежнему казался спокойным и отстранённым, то Уизел начал предсказуемо заводиться. — Что происходит, Гермиона? — процедил он, прищурив свой взгляд. Драко закатил глаза и повернулся в сторону Забини. Тот улыбнулся и произнёс фразу, которую буквально уворовал из малфоевских мыслей: — Доброе утро, господа старосты и один не очень господин. Рыжий кретин смотрел презрительно и, разумеется, прямо на Драко. — Я не удивлён, — фыркнул он. — Ты видишь, Гарри? В Хогвартс происшествие, и хорёк тут как тут. — Да, Гарри, — передразнил его Забини, и подмигнул с лучезарной улыбкой. — А об этом ты что-нибудь знаешь? Быть может, стоило украсить эти стены новой истиной? Лицо Поттера не выражало ничего. В отличие от руки, которая показательно извлекла из кармана волшебную палочку. — И кстати, — мурлыкнул Блейз и выставил вперёд открытую ладонь. — Вам не кажется, что баланс несколько нарушен? Гермиона, дитя моё, примкни обратно к братьям своим. В этот момент белый барьер прорвался, как яйцо, и из него вылетел покрасневший от унижения Нотт… — Ничего не понимаю, — пробубнила Помфри. Нет, озадаченной она определённо выглядела именно сейчас. — Магические отпечатки идентичны, но… Тео тем временем наткнулся на продолжающий уничтожать взгляд Грейнджер. — Не смотри на меня так, — ответил он, отряхнув мантию на груди. — Просто подумай, а может это любовь? Лавгуд в этот миг вздохнула с коротким, но томным «м» и улыбнулась во сне, чем напомнила страдалицу ну очень отдалённо. Все уставились на неё, и, спустя секунд пять тихого недоумения, Забини снова заговорил. — Это любовь, Гарри Поттер? Избранный снова промолчал, зато нищеброд тут же отреагировал на реплику кривой ухмылкой, адресованной Тео: — Луна… вот с этим? — Вот с этим… — повторил Нотт, подняв голову выше. Драко это воодушевило настолько, что он позволил себе улыбнуться. — Если не веришь, Уизел, спроси знающих. — Он перевёл взгляд на Грейнджер. — Это любовь, Гермиона? То, что нам явилось тогда, когда мы думали, что находимся только вдвоём? Нотт, кретин и Забини выдали синхронное «Что?» разной степени охуения, Поттер какого-то чёрта продолжал интересоваться стеной, а Грейнджер налилась яростью и прошипела с очаровательно красным лицом: — Прекрати всё выворачивать. — Прекрати находить в моих словах смысл, которого там нет, — парировал Драко. — Прекрати свою ненависть, сын мой, — добавил Забини, глядя на ещё более злого и красного Уизли. — Прекратите вы все! Слова мадам Помфри мигом заморозили всё напряжение. Это было потрясающе своевременно, потому как следом двери величественно распахнулись и в проходе показалась тёмная точёная фигура в остроконечной шляпе. — О, директор Макгонагалл, — тут же кивнула ей Помфри и немедленно направилась в её сторону, чтобы, по всей видимости, доложить о ситуации. Рот старухи картинно округлился, тонкие брови взметнулись вверх, когда Помфри что-то прошептала ей, и обе уставились на Тео. Далее, они подошли к кровати томно страдающей пострадавшей. — Вот посмотрите. Юноша утверждает, что… — Помфри достала очки Лавгуд и, развернув их, отлевитировала подальше чтобы можно было сопоставить светящиеся диаграммы вокруг них и их хозяйки, — её отключило вот это. Якобы кто-то брал их и вернул вчера, и… Только тут до Драко дошёл смысл слов Пэнс, которая утверждала, что Лавгуд помогает Уизелу что-то там выяснять. Один короткий взгляд в его сторону, и — да! Шок на рыжем лице был просто роскошно живописным. Происшествие с подругой Нотта было безусловно поганым явлением, однако за повод прижать обмудка можно было смело поблагодарить Звёзды… — Знакомая вещь, Уизли? — спросил Драко нарочито громко. Это привлекло всеобщее внимание. — Д… да… Это её очки. Браво, блять. Титул «мистер кретинская очевидность» по праву твой. Макгонагалл и Помфри, однако, на это среагировали как надо, и посмотрели на рыжего. — Быть может, вы знаете, кому она их одалживала, мистер Уизли? — строго проговорила директорша и склонила голову набок. — Дело, кажется, серьёзное, и это может быть напрямую связано с состоянием здоровья мисс Лавгуд. — Знаю, — ответил он, растеряв весь свой злобный пыл. — Это был… я. Нотт тихо присвистнул. Помфри и Макгонагалл округлили глаза, и, воспользовавшись всеобщим замешательством, Забини нашёл руку Грейнджер и всё-таки утянул её в компанию к слизеринцам. — Но… — только и успела произнести она до того как Макгонагалл пресекла всю болтовню одним жестом руки. — И какие чары вы использовали, мистер Уизли? Немедленно говорите! — Да ничего особенного, — буркнул под нос рыжий. — Дезиллюминация всего лишь… — А вы уверены, что это не навредило предмету, устройство которого никому толком неизвестно? Мерлин, — она закрыла глаза, не дождавшись ответа. — Вы все, хотя бы понимаете, что это грозит вмешательством аврората? — Прошу прощения, — снова попытался мирно настроенный Забини. — Быть может, ей так хорошо, что… плохо? Такое, точно говорю вам, бывает. Только, пожалуйста, не спрашивайте откуда я это знаю… И без того неловкая ситуация стала совсем невыносимой. Неспособная к румянцу Макгонагалл, начала багроветь. — Директор Макг… — начала снова Грейнджер, но осеклась, поскольку стало слышно, как в углу кто-то застонал на своей койке, и Помфри немедленно дала понять, что терпеть разборки в своём лазарете она больше не хочет. — Ни слова! — заключила Минерва. — Ни от кого! Все идут сейчас ко мне в кабинет. А вы, мистер Поттер, — она смерила, притворяющегося привидением мистера-золотого-старосту взглядом истинной химеры, — идёте в первую очередь.~~~
Стук каблуков Макгонагалл был красноречивее слов. Драко мог поклясться, что старуха ещё никогда не вышагивала так агрессивно. Заговорила она, как следовало ожидать, только в своём кабинете. — Про то, что шестеро студентов старшего курса свободно гуляют, где хотят, во время учебных занятий, я полагаю, смысла говорить сейчас нет, поскольку, — она подняла со своего стола волшебный пергамент, который, судя по всему, был дубликатом отчёта Помфри, — вот здесь есть темы более возмутительные. Студентка Когтеврана без сознания, трое студентов Слизерина у её постели, и вы… — Она посмотрела на причину нового украшения стен, и проглотила последние слова. — Итак… Кто начнёт? Самым смелым оказался, как ни странно, Нотт. — По-видимому я должен… — проговорил он, скромно опустив взгляд в пол и шагнул вперёд. — Но… — Но? — резко повторила Минерва. Тео нервно усмехнулся и провёл пальцем по кончику носа. — Но моя подруга… Та самая, которая сейчас без сознания, наложила на меня некие чары, чтобы я никому не мог рассказать о… Макгонагалл внимательно посмотрела на него, подняла палочку и, взмахнув ей, отправила какое-то невербальное прямо в худое и растерянное лицо. На губах Тео, как выяснилось, и правда лежала печать… — Фините инкантатем супериус, — отчеканила Макгонагалл, и короткая вспышка чуть шлёпнула Нотта, после чего светящийся символ исчез без остатка. Драко невольно залюбовался этим моментом, что было не удивительно, поскольку власть являлась для него одной из самых волшебных вещей. — Продолжайте… — О… — Тео коснулся своих губ, которые, похоже, действительно получили свободу, и набрал в лёгкие больше воздуха. — Ну… мы с Луной отдыхали в карете после привычного служения высшей добродетели, и после… — Отдыхали в ка… — попыталась повторить Макгонагалл, однако тут же поняла, что слушать бредовые подробности было не самой лучшей затеей. — Добродетели? Держаться за руки — вот добродетель! Поразмыслив секунд десять, Тео выдал негромко: — Боюсь, Дамаьянти Чатурведи будет против… — Что? — лицо старухи приняло такое выражение, будто ей только что назвали вслух все три Непростительных. — Я не ослышалась, вы сказали «Чатурведи»? Нотт, который уже почему-то выглядел довольным, резво кивнул. — Семейная магия Лавгуд. До неё я не знал, что такое бывает. — Моргана милостивая, — негромко взмолилась директорша, и даже схватилась за сердце. — Просто немыслимо понимать, что всё это творится в Хогвартс! Однако это многое объясняет… — Она склонилась над переговорным пергаментом больничного крыла и сделала короткую запись. С этим напряжённая обстановка слегка разрядилась. — Пока с вас достаточно, я думаю. Вы, мистер Уизли, — снова подняла она взгляд. — Каким образом вы оказались причастны к происшествию? — Нуу… Я правда одалживал у неё эти очки. — И для чего вы их брали, что вам пришлось накладывать дезиллюминационные чары? — Нужно было проследить магический след, исходящий от… подозрительного лица… — И это лицо, как я полагаю, находится здесь… Снова. Опять. Драко едва слышно хмыкнул. Несложно было догадаться… Рыжий кивнул и осторожно покосился в сторону объекта своего блядского исследования, который на счастье, оставался абсолютно невозмутимым на вид. — Пока мистер Уизли усиленно вспоминает все проклятия, которые использовал во время своих, с позволения сказать, наблюдений, — строго проговорила Минерва, — вы, мистер Малфой, раз уж до вас дошло дело, ответите мне, каким образом вы оказались вовлечённым во врачебную тайну сегодня с утра? Драко решил, что не станет опускать в пол своих глаз. — Как вы поняли, до вмешательства вашего могущества мистер Нотт не мог говорить, и ему нужна была помощь сторонних лиц. Директорская голова поднялась выше. — Превосходно. Допустим, я поверила. Тогда уточните: вы догадались или каким-то образом знали о том, о чём никто кроме двоих знать не мог? Как вы это объясните? Драко соврал бы в два счёта, не присутствуй при всём этом одна очень дотошная натура, которая могла немедленно уличить его во лжи. Окольцованные пальцы дёрнулись в сторону Грейнджер, и он зачем-то взглянул на неё, надутую и очаровательно порозовевшую от неловкости. — Это была случайность, в общем… Я не собирался, но вышло так, что я хотел забрать потерянную после урока вещь и увидел, как… Да блять! Глупая кровь хлынула в голову. Всё-таки. Макгонагалл отметила это неким торжествующим взглядом. — То есть вы, ныне образец добропорядочности, не напомнили другу о правилах поведения в школе? — Простите, нет, директор, — ответил Драко без колебаний. — Мужская солидарность обязала меня промолчать. Макгонагалл напрягла ноздри и поджала губы, однако не стала комментировать эти, кстати говоря, полностью честные слова. На мгновение повисла пауза, сопровождаемая лишь дыханием семи присутствующих лиц и скрипом неумелых извилин Уизли. Это могло продолжаться долго, не реши Забини в очередной раз открыть свой святой рот: — Скажите, пожалуйста, госпожа директор, — деликатно спросил он. — Моя догадка по поводу того, что мисс Лавгуд на самом деле хорошо, а не плохо, оказалась правдивой? Макгонагалл подняла свой грозный взгляд, но не на Блейза, а на Грейнджер: — Посмотрим, — сухо ответила она. — Ждём подробности от мистера Уизли. — Дальше она сделала в сторону старосты девочек уверенный шаг. — Вы что-то хотите сказать, мисс Грейнджер? Она не хотела. А если и да, то точно не сейчас при всех — Драко чувствовал её напряжение буквально физически. Это было похоже за завязку показательной порки. Он порадовался бы от души в какой-нибудь другой раз, но сейчас почему-то разделял её ступор. Заставить отвечать единственную девушку в крайне непростой ситуации при пятерых лицах мужского пола было очень жёстким решением. Однако Грейнджер, очевидно, собралась с силами, потому что её голос прозвучал достаточно ровно: — В школьных правилах нет чёткого пункта относительно личных отношений между студентами, — изрекла она, и покраснела ещё больше. Драко захотелось даже поаплодировать ей. Потому что дуэль одной власти против другой была ещё более упоительной. Новое постепенно становится старым и заменяется более новым — это мудрое правило жизни Драко знал назубок, и сейчас он почти маниакально наблюдал за его реализацией. Она была прекрасна: ещё более гордая осанка, пылающие щёки, развернутые плечи, на которых даже как будто блестели серебряные эполеты. Глаза Драко не могли оторваться до тех пор, пока не поняли, что это были не эполеты. И заслезились… Он отвернулся на миг, потому что готов был закрыть руками лицо и зарыдать в голос: если Малфой-младший не спятил, то на плече Грейнджер прямо здесь и сейчас, под носом главы Хогвартс и героев войны мирно лежал маленький прозрачный дракон — буквально дремал, свернувшись в колечко. Тот самый, что мелькнул раз, и после спрятался… Просто. Дремал. Это даже вызвало панику. Он вот так легко спустился к ней, пока никто ничего не замечал? Почему к ней? Драко едва не захлебнулся вопросами. — Напомнить вам, кто вы такая, мисс Грейнджер? — продолжала тем временем недоброжелательно настроенная Макгонагалл. — За подобное поведение положены штрафы в виде лишения баллов, и если вдруг вы тоже знали, то… — Она сглотнула так, что старая шея натянулась многочисленными жилами. — Что вообще происходит? Отдых в каретах. Эти буквы. Слежка. Минус сто очков каждому факультету, включая Когтевран! Вы, мистер Поттер, — она повернулась наконец в сторону Избранного, который молчал тусклой тенью всё время с момента встречи в больничном крыле. — Надеюсь хотя бы это утреннее недоразумение с надписями, исполосовавшими половину замка, никак не связано с непристойностями. В противном случае… Она не договорила. Потому что, вдруг стало понятно и ясно, как день, что директор Школы Чародейства и Волшебства, на самом деле была бессильна против нового времени. Грейнджер на Слизерин, Поттер курит, где хочет совсем безнаказанно, а Малфой до смерти желает пощекотать спящего дракона… у всех на глазах. Время как будто остановилось, хотя, возможно, на самом деле, Поттер и Макгонагалл и правда сражались безмолвными взглядами долго. Драко почувствовал себя гибким змеем, готовым опутать сладкую добычу, потому его тело и оказалось близко к Грейнджер — это нельзя было контролировать. Маленький, шипастый притворщик-зверь ждал его. Рука поднялась, коснувшись кончиками пальцев кудрявых волос, и раскалилась как никогда прежде. В этот миг послышался странный гневный звук, и Драко на миг поднял глаза на обезумевшего от злости Рональда Уизли. — Ты уже вспомнил? — тут же спросил его Нотт, и малфоевские губы легко изогнулись в улыбке. — Полегче, Уизли. С такой агрессией недолго до спонтанного выплеска магии. Это никому не нужно. Особенно здесь… Рыжий сжал челюсти. Будь у него по мечу Гриффиндора в каждой руке и прайд голодных львов на подмогу, это бы ничто не изменило. Дракон мирно спал на расстоянии дюйма под окольцованными пальцами — горячий, острый, вибрирующий. Возбуждающий. Касание. Грейнджер резко обернулась, и с мельканием пары карих глаз окружающий мир до отказа заполнился битым стеклом.