Полуденный зной

Когда Вэш проснулся во второй раз, Николаса уже не было в комнате. Только яичница с фасолью и колбасками ждала на столе, заботливо прикрытая крышкой. С трудом выпутавшись из перекрутившегося за ночь одеяла, Вэш сел на постели и потёр лицо, сгоняя остатки сна. Эхо кошмаров липким холодом ощущалось под кожей, обрывки образов вязко оседали в мыслях, утягивая Вэша в кошмар наяву. Снова возвращая в... Чёрная кошка, неизвестно откуда взявшаяся, прыгнула на стол и мяукнула. А через мгновение попыталась столкнуть тарелку — или хотя бы крышку с неё — на пол. — Эй! Это моя еда! — возмутился Вэш и подскочил с постели, напрочь забыв о своих снах и моральных терзаниях. Кошка оскорблённо мявкнула и сиганула из окна, растворившись в людской толпе. Щёлкнула ручка двери. — Я смотрю, ты уже проснулся, Принцесса? — Насмешливый голос Николаса заставил волну мурашек стечь за пояс пижамных штанов. Сладкий запах пончиков окончательно лишил Вэша способности к размышлениям. — По-о-ончики... — с нежностью в голосе протянул Ураган и посмотрел большими влюблёнными глазами... на пакет с выпечкой. — Приятного аппетита, Принцесса. Советую начать с нормальной еды и есть побыстрее. Постучав костяшками пальцев по крышке, Вульфвуд уселся на свободный стул, подтянул к себе кружку с остатками кофе и закурил. — Но... Пончики... Они же... Остынут! — Вэш страдальчески закусил губу, не в силах определиться с выбором. С одной стороны, его ждал сытный и, кажется, ещё не совсем остывший завтрак, заботливо приготовленный Ником. А с другой — вкуснейшие, истекающие маслом и подтаявшей сахарной пудрой, пышные и мягкие пончики. Не менее заботливо принесённые Ником. — Поверь, ты будешь мне благодарен. И, если есть быстро, пончики не остынут. — Николас невозмутимо отхлебнул кофе. — Ты прав, ты прав... Но пончики... — В этот момент Вэш напоминал ребёнка, которого заставляют есть кашу вместо конфет. — Никуда от своей Принцессы не убегут. С тяжёлым вздохом, не сводя глаз с пакета, уже успевшего пропитаться маслом в некоторых местах, Вэш подцепил крышку и торопливо запихнул в рот сразу половину яичницы. Ник всё-таки старался, и это действительно было вкусно. Но ничто не могло сравниться со свежайшими пончиками, и ради них Вэш торопливо проглотил всё чуть ли не в три приёма. Стоило потянуться за сладким, как хриплое радио в соседнем окне прокашлялось, икнуло, и встревоженный голос диктора ворвался в ленивое утро. — Внимание! Внимание! В Денна Сити этой ночью произошёл взрыв. Станция выведена из строя, ремонтные работы ещё не начаты. Власти предполагают, что это дело рук самого разыскиваемого преступника — Вэша Урагана! Напоминаем, за его голову назначена награда в шестьдесят миллиардов двойных долларов! Будьте бдительны и берегите себя! Надкушенный пончик выпал из дрогнувших пальцев Вэша. Улыбка сползла с лица, словно мокрой тряпкой стёрли. — Я отправляюсь туда. Тебе... лучше остаться здесь, — бесцветно сказал Вэш и начал собираться, не глядя на Николаса. Быстро, молча и сосредоточенно. Ещё до того, как услышал ответ. Зная, что Вульфвуд всё равно не останется. — Бери пончики с собой. — Николас невозмутимо курил, глядя в открытое окно. — Я нашёл нам транспорт, так что доешь по дороге. Только теперь Вэш понял, что из вещей по комнате разбросаны только его собственные. Кровать Вульфвуда была аккуратно застелена, а крест с перекинутой через него сумкой стоял у двери. — Николас, послушай... — Вэш сел на кровать и закрыл голову руками, пытаясь подобрать слова, которые Вульфвуд услышит. Правильные слова, которые всегда умела найти Рэм. Для каждого. — Я благодарен тебе за компанию и за помощь, но путешествовать со мной дальше слишком опасно. Я не хочу, чтобы из-за меня пострадали люди. В особенности — друзья. Пожалуйста... пойми меня. Голос Вэша звучал глухо и надломлено, словно он говорил что-то подобное не в первый раз. И всё ещё надеялся уберечь всех вокруг, даже если цена этому — беспросветное одиночество и слепая ненависть узколобых идиотов. И Николасу было до ужаса сложно не нахмуриться. И сделать вид, что он не услышал про «друзей». Что он ничего не заметил. — Во-первых, где ты видел на этой планете безопасное место? Во-вторых, Умник, что-то я не помню, чтобы ты умел водить мотоцикл. В-третьих, ты, вроде, торопился? Вэш поднял печальный взгляд и через силу улыбнулся. — Ты всё равно поедешь, да? Николас затушил сигарету и молча кивнул. *** — Ночуем здесь, — объявил Вульфвуд, остановив мотоцикл на относительно плоском куске между барханами. Уже порядком стемнело, и ехать дальше было бы глупо. К тому же... Спешившись, Николас протёр глаза и попытался размять затёкшие плечи. Несколько часов за рулём сказывались даже на нём. — Николас? — тихо позвал Вэш, молчавший с момента выезда из города и всю дорогу после. — М? — Вульфвуд с наслаждением приложился к фляге с водой. Вэш выбрался из коляски и ждал, прислонившись к мотоциклу бедром. Допив, Ник повесил флягу на руль и растянулся прямо на горячем песке. Заниматься лагерем не то, что не хотелось — не было сил. Ночная тишина сгустилась в воздухе настолько ощутимо, что её можно было паковать в брикеты и продавать. Вэш молчал, вглядываясь в усталое лицо Вульфвуда и думал. Как и всю дорогу от города, как и несколько недель до этого. Думал, что стоило бы спросить сразу, а не ждать... — Эй? Вэш вздрогнул и всё-таки решился. — Почему ты путешествуешь со мной? Ты ведь даже не спрашивал, куда я иду и зачем. Ты вообще ничего не спрашивал... — Тебя устроит ответ, что я — твоё божье благословение? — Ник закинул руки под голову и уставился в темнеющее небо, пытаясь разглядеть первые звёзды. — Нет, — честно ответил Вэш. — Ты рискуешь жизнью, путешествуя вместе со мной. Я не верю, что Бог может быть так жесток. — Я уже говорил тебе. Кто-то должен помогать тому, кто спасает всех, кроме себя. Вэш покачал головой, явно не согласившись со словами Николаса. Нахмурился, но допытываться дальше не стал. Оттолкнулся от мотоцикла и, подхватив обе дорожные сумки, бросил через плечо: — Отдыхай. Я разобью лагерь. *** День ещё не успел перевалить за полдень, и большое солнце висело в зените, когда мотоцикл впервые чихнул. Что-то застучало, и Николас, мысленно выругавшись, остановился. Несколько минут потратил на то, чтобы, зажав сигарету в зубах, осмотреть мотор. И выругался вслух. — Что-то сломалось? — осторожно уточнил Вэш, подозревая худшее. — До тех камней дотянем. — Николас показал на скалы, виднеющиеся за гребнем следующего бархана. — А дальше придётся чинить. Хорошо хоть, тень будет. Ковыряться в моторе в такое пекло... Николас вскочил обратно в седло, напомнив Вэшу ковбоев из старых земных вестернов, которые так любил смотреть Стив. Мотоцикл взревел и тронулся с места. Что-то внутри стучало и лязгало. Пара километров до спасительных скал показалась ужасно долгими. В какой-то момент Вэшу даже пришлось вылезти из коляски и пойти рядом — и двигался он немногим медленнее престарелого мотоцикла. Наконец, под ногами заскрипели мелкие камешки, а потом песок и вовсе сменился скалой. Расположившись в тени, Вульфвуд скинул пиджак и достал те немногие инструменты, которые прилагались к «удачной» покупке. Разложив их на камнях, принялся за ремонт. — Я проверю окрестности и займусь лагерем, — Вэш подхватил с песка сумки и скрылся среди камней. Только эхо шагов ещё какое-то время висело в воздухе. Вернулся он, когда большое солнце начало клониться к горизонту. И замер. Николас копался в моторе, сняв не только пиджак, но и рубашку. Смуглая кожа блестела от пота, и было хорошо видно, как напрягались мышцы спины каждый раз, когда Вульфвуд с силой поворачивал гаечный ключ. Как менялся их рисунок, когда Ник наклонялся к мотору, вслушиваясь в мерный рокот. Это выглядело... красиво? Вэш прислонился плечом к тёплым камням, разглядывая Вульфвуда и прислушиваясь к себе. Давным-давно, ещё на корабле, Вэш несколько раз видел Стива и Джоя без рубашек. И позже, уже на Гансмоуке, он часто замечал, что многие мужчины предпочитают заниматься тяжёлой работой в одних штанах. Но это ещё ни разу не вызывало у него никаких эмоций. Таких эмоций. Что же изменилось? Почему смотреть на Николаса было... приятно? Волнующе? Вэш тряхнул головой и подошёл ближе. — Какие прогнозы? Вульфвуд с шумным выдохом закрутил какую-то деталь, и стало видно, как на его коже проступили еле заметные звёздочки и линии давно затянувшихся шрамов. — Я почти закончил. — Николас поднял голову, утёр со лба пот и вернулся к работе. — До Денны доедем, а там продам его к чёртовой матери. Если повезёт, то дороже, чем купил. Должны же окупиться мои страдания в этом пекле. — Ага, — рассеянно отозвался Вэш, блуждая взглядом по спине и плечам Вульфвуда. С интересом подмечая новые — незнакомые — детали. Родинки на шее. Длинный тонкий шрам над лопаткой — почти незаметный. Пару бледных клякс от пуль, родимое пятно на пояснице, ямочки над ремнём... Поймав себя на мысли, что рассмотреть Ника всего целиком — без брюк — было бы очень интересно, Вэш тряхнул головой и, пробубнив что-то, отдалённо напоминающее: «лагерьскоробудетготов», сбежал. *** Вид из лагеря открывался отличный. Вэш выбрал широкий уступ, защищённый от ветра камнями, но не закрытый ими совсем. Внизу простирались изъеденные скалами барханы, заходящее солнце расцвечивало пустыню красным — а на костре, тщательно спрятанном между камней, грелась еда. Когда надо, Вэш мог быть совсем не придурком. — Божественно, — выдохнул Николас, усаживаясь на край утёса и свешивая ноги с обрыва. — Ага. Главное, безопасно, — отозвался Вэш с острого обломка скалы, заменяющего ему смотровую вышку. — Видишь на горизонте барханы? Это черви. У них здесь что-то вроде дороги. Повезло, что мы не застряли в песках на ночь. Николас фыркнул, с улыбкой глядя, как на фоне ещё светлого неба в облаках пыли медленно вздымаются и опадают хребты. Красиво. — Думаешь, ты один такой умный? — Клацнула зажигалка, заалел огонёк сигареты. Вэш рассмеялся и, рассыпая мелкие камушки из-под подошв, лихо скатился вниз к костру. — Прости-прости. Те немногие... люди, с которыми я путешествовал, мало знали о червях. В основном то, что они опасны и живут глубоко под землёй. — Вэш снова хохотнул, но в этом смехе было что-то неправильное. Будто бы вымученное. — Везло же тебе со спутниками. Вэш присел на корточки возле огня, сосредоточенно следя, чтобы ужин не превратился в угольки. Николас, откинувшись на спину и закинув руку под голову, наблюдал за ним. За тем, как тени играют на лице, как отблески пламени подсвечивают то одну часть, то другую... как отражаются в глазах. Сигаретный дым улетал в стремительно темнеющую высь, дневная жара постепенно сменялась прохладой. Далеко на горизонте песок вздымали спины спокойных, как ночное небо, червей. Хорошо.