Полуденный зной

Тишина, похоже, давно не заглядывала в эту часть песчаного моря. Натыканные между скалами укрепления буквально дрожали от громкости музыки. Оставалось только порадоваться, что до импровизированной «крепости» ещё далеко — и постараться не думать, как в долину к ней придётся спускаться. Вульфвуд лежал за гребнем бархана, так, чтобы видно было только голову и край бинокля — с солнечной стороны вообще не заметить — и наблюдал. Размышлял. Увиденное никак не тянуло на реальную угрозу даже для начинающего. И уж точно не смогло бы задержать пропавшего бойца — элитного, не рядового — так надолго. А значит, приказное: «разберись по обстоятельствам», в данной ситуации можно было трактовать однозначно. Николас Каратель пришёл не спасать. А ещё это наверняка было проверкой. Та перестрелка, в которой ранили Вэша, получилась слишком заметной. Перекатив незажжённую сигарету в другой угол рта, Вульфвуд принялся подсчитывать отребье, торчащее на стенах и внутри. Подобие организованности, выраженное в четырёх дозорных, у них, конечно, было, но… Прямо во дворе жарилось мясо — дым точно был виден издалека, — орала музыка и отчётливо просматривались пустые бутылки и сваленное кучей оружие. Похоже, ребята слишком сильно уверовали, что владеют этой частью Гансмоука. Николас усмехнулся: тем лу… Молниеносно выхваченный пистолет упёрся в чей-то бок. — Что интересного нашёл? Показывай. — Знакомый до боли шёпот обжёг ухо, а в следующий миг бинокль оказался у… Вэша, совершенно спокойно растянувшегося на песке рядом. Так, словно не было тяжёлого разговора и трёх дней разлуки. И пистолета, упирающегося в ребро. — Я тебя слышал, — соврал Вульфвуд, убирая пушку и в который раз удивляясь способностям… спутника? — Я тоже рад тебя видеть, Николас. Надеюсь, это всё-таки был пистолет, а то будет неловко, если ты прямо так… — Вэш нахально ухмылялся. Глаз за бликами в стёклах жёлтых очков было не разглядеть, но Ник был уверен: Ураган ему не поверил. Вот ни на йоту. — Голову пригни, шутник. Твой причесон со второй луны видно. — Николас попытался сделать вид, что всё как обычно, но… Ничего не было как обычно. И последнее, что было нужно сейчас — это чтобы Вэш наблюдал за его работой. — Слушаюсь и повинуюсь, — Вэш фыркнул, но всё же сполз чуть ниже по склону бархана. И выглядел при этом так, словно отдохнуть прилёг, а не пытался сорвать карательную операцию. — Так что это? И зачем сюда послали священника? Беспризорных детей здесь вряд ли удастся найти. Если Вэш Ураган и издевался, то делал это так мастерски, что ни тон голоса, ни добродушная улыбка не выдавали его. Николас бы купился, если бы не знал этого идиота как облупленного. Вульфвуд перевернулся на спину и тоже сполз ниже. Упёрся затылком в песок и закрыл глаза, подставляя лицо жарким лучам послеобеденных светил. — …кого ты приехал спасать? — Тебя. Я же сказал: я не готов потерять ещё и тебя. — От шутливого тона не осталось и следа, словно пустынный ветер слизнул его вместе с песком. — Как можешь заметить, мне ничего не угрожает. — Ты сказал, что можешь не вернуться. Я решил подстраховаться, — тем же серьёзным тоном произнёс Вэш, а продолжил уже веселее: — Если ты решил таким образом меня бросить, тебе придётся набраться смелости сказать мне это в лицо, Николас Д. Вульфвуд. — Когда я это говорил, я не знал, с чем мне придётся столкнуться. — Ник даже не улыбнулся. И так и не открыл глаза. Лицо всё больше напоминало отрешённую маску. — Мало что способно заставить бесследно пропасть одного из нас. Но здесь явно другая… ситуация. — И что? Мы так и будем загорать и беседовать, или у тебя был план? — Вэш, кажется, успел сильно измениться за эти три дня. «За эти несколько месяцев», — мысленно поправился Николас. Ураган ощутимо нахватался от него самого. И не сказать, что Вульфвуд был хорошим примером для подражания. — Мой план включал меня одного. И начинался с того, чтобы нормально рассмотреть оборону противника. Устав от красного марева перед глазами, Николас надел очки, но веки так и не поднял. И за биноклем не потянулся. Нужно было что-то решать — и решение никак не получалось найти. Очевидно: Вэш его одного не отпустит. И не сможет просто смотреть на то, как умирают люди. На то, как Николас убивает людей. — Я всё равно не уйду. Вульфвуд молча вынул изо рта так и незажжённую сигарету и выкинул её подальше, напряжённо раздумывая. Ждать темноты в компании было бы весело… если бы даже мимолётный взгляд на спутника не заставлял горло сжиматься. Вэш снова высунулся из-за края и принялся внимательно что-то разглядывать в бинокль, беззвучно шевеля губами. Николас, казалось, заснул. И только пальцы скрещенных на груди рук тихо постукивали по запылённой ткани костюма. Когда солнце начало клониться к закату, Вэш повернулся к Нику. — Я посчитал. Бандитов. Их там восемнадцать… И ещё какой-то пацан лет тринадцати пару раз выходил из самой большой палатки. Глаза Вульфвуда распахнулись. — …скажи мне, что он ранен или хотя бы связан. — Нет. Он… — Вэш ещё раз посмотрел в бинокль и только после этого с удивлением сказал: — Он ими… командует? Плохо. Николас резко перевернулся на живот и забрал бинокль. Несколько минут молча глядел в него, а потом, не переставая смотреть за крепостью, отрезал: — Ты останешься здесь. И, закончив с наблюдением, подтянул к себе лежащий на склоне крест. Ремни разлетелись в стороны с угрожающим свистом. — Чёрта с два, — спокойно отозвался Вэш и проверил патроны в барабане. Вскрыв боковой отсек, Вульфвуд достал из него большой комок ваты и отщипнул два куска. Один кинул Вэшу, из второго принялся скручивать… затычки для ушей? — Ты останешься здесь, — повторил Ник. — А это — на всякий случай. Если Крысолов до тебя доберётся, порадуешься, что ничего не услышишь. Последовав примеру Николаса, Вэш заткнул уши импровизированными берушами и медленно, так, чтобы можно было прочитать по губам, повторил: — Ч-ё-р-т-а с д-в-а. И первым поднялся во весь рост, больше совсем не скрываясь. Спасибо хоть руками не размахивал на манер ветряной мельницы. — Идио-о-о-т, — застонал Николас так громко, что было слышно даже сквозь затычки. И, злобно ткнув ходячей катастрофе на ещё не севшее солнце, тоже встал. Решив, что скрытность всё равно пошла червям на обед, Вульфвуд вскинул Каратель — и в единственные ворота крепости со свистом улетела ракета.