Одержимость

Часть 5

      — Поторопись, Алек, — кричит ему Джейс, закрепляя поклажу на своей лошади.       Алек что-то бурчит в ответ и продолжает копаться в наплечном мешке. Ровно с тем же нежеланием, что он не хотел оставаться в этом городе, Алек теперь не хочет покидать его.       Оставшиеся дни пролетели словно миг, который Алек провёл в тяжёлых думах. Они покидают Охотничий город и направляются домой, а это значит, что скоро у Алека не будет препятствий снова остаться наедине с собой и вызвать Магнуса. Алек хочет и боится этого. Боится, что всё, что он прочёл в книгах — в той, самой первой, и ещё в нескольких других — окажется правдой, и Магнус лишь использует его. Но с другой стороны сердце Алека тянется к мужчине и ноет от того, что он может больше никогда не увидеть Магнуса снова.       Отец и Изабель минуют главные ворота города и медленно бредут по дороге вниз, пока Джейс нетерпеливо подгоняет витающего в облаках Алека. Уже через три дня пути они пересекают границу центральных земель, и тёплые касания весны уменьшают душевные муки Алека. Несмотря на всё, что творится у него внутри, вернуться в родные тёплые края ощущается хорошо и правильно. Настроение немного улучшается, пока Алек наблюдает за разбегающимися в разные стороны животными: лисами, оленями, зайцами, густо населявшими их широты. Алек видит прячущихся среди деревьев лесных духов, слышит их шепотки, и его тело наливается былым теплом и лёгкостью.       Устроившись на ночлег, Алек вызывается караулить первым и, не встретив сопротивления, усаживается возле костра, пока остальные укладываются спать. Вынув из мешка зеркало, что он повсюду таскал с собой, Алек долго вертит его в руках, не решаясь провести необходимый ритуал. Подумав, что может просидеть так до самой зари, Алек всё же зажигает маленькую свечу от костра и удаляется вглубь леса, отходя от стоянки.       — Александр, — знакомый бархатный голос прокатывается по телу Алека, посылая волны тепла до самых кончиков пальцев. — Ты здесь.       Юноша оборачивается, и сердце ускоряет свой бег, словно он ведёт бой, а не просто стоит и смотрит на мужчину.       — Магнус, — шепчет Алек и робко улыбается.       Он мог часами разглядывать колдуна, но у него совсем не было времени. Скоро рассвет.       — Тебя долго не было, — вновь подает голос мужчина, и Алек слышит в нём горестные нотки.       — Да, прости меня, — говорит Алек, подходя ближе. — Нам пришлось остановиться в Городе Охотников, а там за стенами невозможно проводить никакие магические обряды и ритуалы. Пришлось ждать. Я так соскучился, — это было чистой правдой, хоть Алек испытывает и другие противоречивые чувства.       — Я тоже, Ангел, — заверяет его Магнус. — Но у нас мало времени.       Алек кивает, соглашаясь. Магнус поспешно достает из кармана своего расшитого золотом камзола небольшой лист пергамента и разворачивает его, показывая Алеку. Юноша понимает, что это карта.       — Смотри внимательно, — снова говорит Магнус. — Если ехать по главному тракту, не сворачивая, сразу после Вечнозелёной рощи есть небольшая деревня, нужно обогнуть её с правой стороны, и у самой границы верескового поля и леса, — Магнус указывает пальцем на часть карты, — рядом со скалами, есть одинокий курган, он совершенно порос травой и мхом, и его сложно заметить, но тебе придётся отыскать его. Там, с обратной стороны вход, он спрятан за орешником и плющом, но дверь уже совсем сгнила, так что не составит труда пройти внутрь, — он смотрит на Алека твёрдым взглядом. — Тебе нужно отыскать мой перстень, Александр. Я точно знаю, что он там, но не знаю, что ждёт тебя внутри. Там захоронены воины древности и сейчас, возможно, они не в самом лучшем расположении духа, — колдун хмыкает, стараясь скрыть нервозность в голосе, и смотрит Алеку в глаза.       — Откуда ты знаешь, что оно там? — спрашивает Алек первое, что срывается с его языка, потому что в голове крутится слишком много мыслей сразу.       — Ну я же великий колдун, — уклончиво отвечает Магнус и улыбается, сглаживая свой ответ.       Алек смотрит на него с задумчивостью, но в общем-то не думает ни о чем конкретном. Ему немного страшно, потому что всё происходит слишком быстро, его чувства меняются слишком быстро. Да, Алек всем сердцем желает встречи с Магнусом, но в виду новых знаний, он не уверен, что это верное решение. Алек боится спросить напрямую, чего именно хочет от него Магнус, а точнее боится услышать ложь, потому что правду, как ему кажется, Алек уже знает, и это разрывает его сердце на части.       — Допустим, я найду твой перстень, — начинает Алек, прочищая пересохшее горло, — что дальше? Как ты сможешь попасть в наш мир? — «Где ты находишься вообще?», но на этот вопрос ему нет ответа.       — Это сильный магический артефакт, с помощью него и твоей энергии чистой души я смогу материализоваться рядом с тобой, когда ты наденешь его на палец и произнесёшь то же заклинание, что и всегда. — Алек медленно кивает, и Магнус продолжает, — это может быть очень опасно, Александр, я понятия не имею, что ждёт тебя внутри и совершенно не хочу, чтобы ты пострадал.       — Я — Охотник, — говорит Алек.       — Я пойму, если ты откажешься, — его голос мягок, но Алек видит на дне золотых глаз тревогу и вовсе не за его жизнь. Он сглатывает и ещё раз кивает головой.       — Я найду его.       Алек возвращается как раз в тот момент, когда Изабель потягивается в своём спальном мешке. Юноша успевает сунуть зеркало в свою сумку, делая вид, что он сидел здесь всю ночь.       Когда очередная развилка уже маячит перед ними, Алек понимает, что для достижения своей цели ему нужно свернуть на левую тропинку, чтобы придерживаться главной дороги, тогда как их путь домой лежит в правую сторону. Алек замедляет лошадь ещё сильнее и кусает губы. Он должен расстаться с семьёй и как-то объяснить им причину своего отъезда, и от этого у него неприятно сжимается в животе. Делая глубокий вдох, Алек на мгновение зажмуривается. Впервые в жизни он хочет чего-то для себя, и он сделает это, даже если его затея обернётся большой бедой.       Алек пришпоривает коня и, проехав мимо Джейса и сестры, ровняется с отцом. Тот кидает на него косой вопросительный взгляд и снова возвращает его на дорогу. Алек чуть натягивает поводья, наконец решаясь.       — Отец, — ровным и твёрдым голосом начал Алек, — у меня появилось неотложное дело, которое требует моего внимания. Я догоню вас не позже, чем через две недели или сразу вернусь в дом, если вдруг задержусь.       Алек говорит это на одном дыхании и старается, чтобы голос не дрожал от волнения и неуверенности. Отец молчит, хмурит густые брови. Алек краем глаза видит, как белая лошадь Изабель оказывается у него слева, и поворачивается к сестре, ловя её обеспокоенный взгляд.       — Что за дело, Алек? — спрашивает она таким тоном, что Алек медленно закипает.       Он на мгновение чувствует себя ребёнком, который всё ещё обязан отчитаться перед матерью, прежде чем выйти за пределы деревни. Изабель смотрит на него в упор пронзительными глазами, которые так похожи на глаза их отца, и Алек фыркает. Он старший сын в семье и он, демон подери, не обязан держать ответ перед ней.       — Это личное, — решает сказать он уклончиво, чтобы не затеять ссору с сестрой. — Это не задержит меня надолго, тебе не о чем волноваться.       — Пусть едет, — бросает отец, не поворачивая головы.       Изабель недовольно поджимает губы и переводит взгляд на отца. Джейс тоже нагоняет их, заинтересовавшись происходящим.       — Что у вас тут?       — У Алека появилось дело, — говорит Иззи, делая особое ударение на последнем слове, и Алек закатывает глаза, пытаясь держать себя в руках. Они думают он под влиянием демона. И как бы ему не было мучительно от этой мысли, возможно, так и есть.       Алек не видит Джейса, дорога недостаточно широка для четырёх всадников, так что ему приходится ехать позади, но он чувствует, как брат буквально источает ауру тревоги и напряжения.       — Это не обсуждается, — говорит Алек, когда ему надоедают переглядки родственников. — Я лишь предупредил отца, что оставлю вас на какое-то время.       Они доезжают до развилки, и Алек сильнее натягивает поводья, останавливая своего коня. Джейс огибает его справа и ровняется с ним, Изабель тоже останавливается и разворачивается в обратную сторону. Её лошадь взволнованно перебирает копытами, чувствуя хозяйку. Отец даже не оглядывается и не замедляет шага.       — Что происходит, Алек? — спрашивает Джейс. — Ты не говорил, что тебе нужно куда-то.       — Всё решилось в последний момент. Ничего опасного, просто нужно проверить кое-что, — врёт он.       — Я могу поехать с тобой, — с надеждой в голосе говорит брат, и Алек качает головой.       — Не нужно.       Лошадь Иззи снова бьёт копытом и негромко фыркает, девушка успокаивающе гладит её по взмокшей шее.       — Что происходит, Алек? Ты странно себя ведёшь в последнее время.       Алек закипает с новой силой.       — Вам не нужно беспокоиться за меня.       — Но мы беспокоимся, — громко говорит Изабель и оборачивается на отца, потом шепчет, почти шипит: — Сначала ты избегаешь нас, то безвылазно сидишь в комнате, то куда-то уходишь. Почти не спишь и не ешь, ты бледный, словно призрак, разговариваешь с кем-то по ночам, а теперь вот это. Скажи мне, что происходит.       — Ничего не происходит, Изабель, — Алек сжимает поводья с такой силой, что готов порвать их. Настойчивость сестры раздражает. — Мне нужно ехать, поговорим, когда я вернусь, — он чуть касается пятками боков лошади, побуждая её тронуться с места и, чуть выровнявшись, направляет животное на нужную тропу.       — Алек, — кричит Иззи, и он слышит топот копыт позади. — Постой, — он продолжает ехать, но не прибавляет скорости, отчего-то ему кажется, что если они поссорятся сейчас, то это принесёт много проблем в будущем. — Я еду с тобой, — говорит сестра, поравнявшись с ним.       — Нет, Изабель, мне не нужна нянька, я Охотник и я старше тебя.       — Кто-то велит тебе делать это? — осторожно спрашивает она, и Алек тяжело вздыхает.       —Ты можешь просто оставить меня наконец в покое? — повышает голос Алек, и на миг его сердце колет от встревоженного и обиженного взгляда сестры. Но он не собирается извиняться.       Алек слышит, как затихает чужой топот и понимает, что Изабель больше не едет за ним, но не оборачивается. Он разберётся с этим, но позже. Сначала найдёт этот проклятый перстень, а потом решит насчёт остального. ***       Алек останавливается в деревушке «Три тополя» и плотно обедает в маленькой пустой таверне. Он запасается нехитрой снедью: вяленым мясом, большим куском сыра и краюшкой свежего хлеба. Меняет у торговца пару факелов, даёт отдохнуть своему коню, хорошенько кормит и его и отправляется в путь.       Достигнув края леса, Алек медленно бредёт вдоль цветущих кустов вереска, оглядывая каждый встречный холм со всех сторон, солнце опускается до горизонта и медленно скрывается за вершинами холмов. Алек добирается до скал, чьи подножия утопают в разросшихся кустах, и успевает несколько раз пройти вдоль предполагаемого места, прежде чем окончательно темнеет. Решая, что искать курган впотьмах не имеет смысла, Алек углубляется в заросли, чтобы устроиться на ночлег. Он привязывает коня к одиноко торчащей ветке раскидистого дерева и устало валится прямо на траву, облокачиваясь на толстый шершавый ствол. Хорошо бы разжечь костёр и подкрепиться перед сном, но Алек просто сидит какое-то время, смотря на звёздное небо и край огромной луны. Ему необходимо немного времени, чтобы до конца осознать и осмыслить свои действия. Алек ещё никогда в своей жизни не делал чего-то такого безрассудного. Он собирается в одиночестве забраться в заброшенный могильный курган, который, возможно, кишит восставшими мертвецами, а ещё наверняка напичкан смертельными ловушками, лишь для того, чтобы найти старинный артефакт и освободить древнего колдуна, ещё неизвестно по каким причинам запертого не пойми где.       Алек горько усмехается. Он позволил этому мужчине забраться в своё сердце так быстро, что становилось страшно, но ещё страшнее было от того, что Алек понимал, что Магнус скорее всего просто пользуется им в своих целях. Но Алек всё равно собирается пойти туда и найти это дьявольское кольцо.       Некоторое время поборовшись с самим собой, Алек всё же решает не вызывать Магнуса, а просто лечь спать. Во-первых, он боится взглянуть ему в глаза, боится не сдержаться и начать задавать вопросы, на которые колдун, скорее всего, не ответит, во-вторых ему предстоит большое приключение, и было бы неплохо хорошенько отдохнуть и набраться сил. Алек укладывается прямо на траву, подкладывая под голову свёрнутый плащ, и почти мгновенно погружается в сон.       При свете дня найти курган не представляет такой уж большой сложности. Проснувшись, как только небо едва посветлело на востоке, Алек собрал свои пожитки, перекусил по дороге хлебом и сыром, запив всё это холодной водой из фляги. Найдя нужный вход, Алек облегчённо выдохнул. Он не стал привязывать коня, оставляя того пастись на свободе, на случай, если с ним всё же что-то случится, чтобы животное не погибло.       Бросив все свои вещи поодаль, Алек достал лишь короткий меч, чтобы прорубить себе путь среди колючего кустарника и плюща. Он кое-как продирается сквозь заросли, царапает щёку, чертыхается под нос, призывая себя быть осторожнее. Если бы это был ядовитый плющ, Алек бы уже покрылся неприятными волдырями. Он наваливается на покосившуюся иссохшую деревянную дверь, и та довольно быстро поддаётся под его натиском. Она с хрустом и скрежетом вваливается внутрь, и Алек чуть не валится вместе с ней в тёмное затхлое пространство. Он стонет. Даже если мертвецы и спали до сих пор, то сейчас они наверняка пробудились.       Алек возвращается наружу, прощается с конём, что так долго служил ему, прижимаясь лбом к его тёплой морде, и несколько мгновений просто стоит. Отстранившись, надевает куртку из мягкой, но прочной кожи, застёгивает ремни, закрепляет меч и кинжалы. Забрасывает за спину колчан, мешок с припасами и несколькими склянками с целебными мазями, берёт в руки лук и смотрит на ярко-слепящее солнце.       Он и впрямь собирается сделать это.