"You won't get it!", "Du wirst es nicht erreichen!".

Машина тормозит у самого въезда в поселок, и группы, и их помощники поспешно решились ретироваться с мест. Песок под их тяжёлыми шагами так и плещет, вздымается невысоко, опускается вновь. Некоторые жильцы же этих стареньких домов, к слову, что сидели вот так вечерами у дороги, занервничали. А как иначе? А вдруг бандиты? Детишки вскакивали с мест, поспешно хватали свои мячики, машинки, забегали в деревянные, полуразваленные домики, а их встречали матери и отцы, закрывая собой. Защищают своих птенчиков даже тогда, когда, казалось бы, и нет опасности. Защищают любой ценой. Укрывают собой. Готовы подставить груди и спины, видя таких шагающих неспешно вдоль дороги амбалов. Вот и Гоуст хочет защитить своего птенчика. Это его малыш. Сука. — Так, — начинает молвить Прайс, совсем тихо, словно вот-вот заговорит шëпотом, — я и Гас уходим в сторону третьего квартала, Родольфо и Алехандро в следующий. Поняли? — Эй, — Райли остановился, осматривая каждого, кто был рядом, да так недовольно, словно сейчас растерзает их всех. Этим своим "эй" он, так сказать, напомнил о себе. Он, между прочим, больше всех переживает. — капитан? Старик вздыхает, оборачиваясь на Гоуста. Осматривает его с ног до головы как-то томно, словно от одного вида этого парня сейчас уснет, или, может, закричит. Безусловно, о чем речь — этот взгляд больше сожалеющий. — А ты останешься здесь, осматривай территорию близ себя, — отвечает угрюмо капитан, а теперь указывает рукой вправо, туда, куда он и отправляется вместе со своим напарником. Варгас и Парра осматривают местность вокруг них быстро, коротко, перекидываются взглядами, и оба многозначиьельно кивают друг другу, вскоре начиная свой путь; песок вновь вздымается, падает опять, как мелкие снежинки, пока Саймон наблюдает за ними, переводя свой взгляд от самих своих напарников до своих ног. — Hablas mexicano? — вдруг раздается голос позади оперативника, и Гоуст не спешит поповрачиваться, не совсем понимая, к нему ли это сейчас обратились, но, судя по вопросу, похоже, что к нему. — Hola? — Sí, — отвечает мужчина, оборачиваясь на голос, на того, кто и задал ему вопрос. Это был парнишка, примерно лет шестнадцати, смуглый, как цыганëнок, держал в руке наполовину сдутый футбольный, грязный мяч, а сам облизывал то и дело пухлые, как накаченные, губы, — qué quieres? — Está buscando a ese hombre con una máscara? — мальчик осмелился подойти ближе, задавая очередной вопрос своим хриплым голосом, ломающимся. Какой мужчина? В маске? Этот пацан кого-то видел? Райли преодолевает между ними расстояние поспешными шагами, всего лишь каких-то жалких два метра, чем напугал достаточно это дитя. Мальчишка не ожидал, что его схватят сейчас за огаленные плечи, не ожидал, что крепко сожмут, что к нему пригнутся, что станут спрашивать с шипением, злобой, неким отчаяннием: — A quién has visto, chico? — El camión pasaba por el otro lado, — голос мексиканцкого, на вид цыганенка, звучит теперь не так смело, тихо почти, срывается даже тогда, когда он готов перейти на шëпот; между ними будто была тайна, о которой никто не должен слышать, хотя остальные, возможно, точно также видели тот грузовик, — primero pasó por aquí, pero luego se dio la vuelta. Conducía un hombre con una máscara... И руки мужские мальчика оттолкнули, несильно, конечно, но внушительно, чтобы дать понять, что на этом разговор окончен. Тот "мужчина в маске" может быть зацепкой, или даже вором. Грабитель. Тварь. «Да я убью тебя.»