Тот, кто гасит свет

Мне кажется, жизнь для тебя так трудна, потому что ты считаешь, что есть хорошие люди и есть плохие люди. Но ты, разумеется, заблуждаешься. Есть, всегда и только, плохие люди, однако некоторые из них играют друг против друга. Терри Пратчетт

      — Она никогда не говорила, что ей не хочется в школу. Никогда! — высокая худощавая женщина с лицом, темным от горя, чуть заметно раскачивалась, прижимая к распухшим губам острый кулак. — Мы ведь никогда, слышите, Стефани? Никогда! Не было такого, не было… Когда рыдания прервали монолог, вступает Роб, муж: коренастый мужик с обветренным осунувшимся лицом. Он передал жене мятый платок, и она зарылась в него опухшим от слез носом. Словно могла спрятаться от боли и ужаса. Про себя я медленно посчитала до десяти и тихо спросила:       — Так вы с Элейн не знали, Роб, что Мелоди в этом месяце трижды пропускала занятия? Выцветшие глаза Роба в красной кайме заплаканных век, уставились на меня. Он судорожно дёрнул кадыком, раз, потом второй. Потом, кажется, до него дошёл смысл вопроса:       — Нет. Никогда. Она никогда не пропускала занятий. Никогда… Я встала. Бессмысленно, конечно, сейчас говорить о конкретных датах, записанных в заметках на моем смартфоне. Сейчас для четы Хопперов есть одна только дата: двадцатое апреля. День, когда их дочь нашли в лесу. Мертвой.       — Роб, не возражаете, — я чуть наклонилась, разворачивая корпус в их сторону «эй, смотрите, я на вашей стороне», — если мы с коллегами осмотрим спальню Мелоди?       — Спальню? — Хоппер старший недоуменно заморгал белесыми слипшимися ресницами.       — Да, Роб. Это нужно для протокола. Может, она вела дневник или что-то в этом роде.       — А. Да. Наверху, — наконец до него дошло, и он неопределенно махнул куда-то вверх по лестнице. Потеряв к нам всякий интерес, Роб обнял жену и теперь они рыдают, уткнувшись носами друг в друга. Офицер Нил, вполголоса жалобно ноет о том, как чудовищно проходило опознание. Ну да, ну да, кому легко-то? Комнату жертвы найти проще простого: белая дверь вся заклеена картинками, объемными фразами типа «спальня принцессы», «единороги существуют» и прочей хернёй. Переступая порог, я поморщилась. Типичное логово одиннадцатилетней девочки, забывшей, что бывают цвета не из розового спектра. Надо бы, кстати, заехать к сестре — забрать шмотки. Этот джемпер уже начинает раздражать. На пару с Нилом мы просмотрели комнату, в поисках каких-нибудь намёков о таинственной переписке с незнакомцем, желательно с указанием имени, фамилии и адреса убийцы. Ха. Дневник, конечно же, мы нашли сразу. Он лежал именно там, где и положено лежать толстой тетради в розовой обложке с декоративным замочком. Рукой в латексной перчатке, я осторожно извлекла последнее свидетельство о пережитых днях жертвы и упаковала в пластиковый пакет для улик. Поиском ключа мы не озадачились — такие замочки открываются, если на них просто подуть. Спустя полчаса, оставила комнату на растерзание опергруппы и, наконец-то села в пикап Джейдена. Пора пообедать. Не хочу ничего сказать, но оказаться в салоне — приятно. Никакого тебе розового. Кроме моего джемпера. Сначала обед, потом вскрытие, а потом уже можно будет уделить пару часов, чтобы доехать до Мэпл Сити и переодеться. В стильном интерьере Ашхауса, Чертов Блэкхёрст смотрится как конфетка. Шелковая рубашка расстёгнута на груди, позволяя видеть треугольник гладкой кожи и рельеф сухих длинных мышц. Воротник открывает гибкую высокую шею, и выраженные ключицы. Джинсы подчёркивают гибкую талию, подтянутые бедра. С минуту я позволила себе расслабленно наблюдать за его уверенными плавными движениями, пока он, словно в танце, перемещался в пространстве кухни, лавируя между столом, духовкой и кухонным островом. Сссукин сын. Я поймала насмешливый взгляд и дернула бровью в ответ. Что ж, ублюдок, поймал меня на том, что я пялюсь на тебя? Почему бы и нет?       — Где твой приятель, волк? — я небрежно прошла через холл.       — Так мило, Стефани, что Вы не забываете это прозвище, — сукин сын изящно наклонил голову, но черные глаза вспыхнули углями. — Вы имели в виду Джейдена? Стол сервирован на четверых: он, я, его дружок и рыжий приятель? Мы, словно в спарринге, заняли места друг напротив друга.       — Имеешь его ты, но я о нём спросила, да.       — Так грубо, — Ксавьер улыбнулся в ответ, поднял руки, сцепив пальцы перед собой. — Новый стандарт работы ФБР или это что-то личное?       — Просто констатировала факт. Нормальным людям, увидевшим труп, как-то не приходит в голову первым делом трахаться на полу в кухне.       — Стефани, если Вы здесь как-нибудь встретите кого-то нормального, будьте любезны, маякните мне, — он чуть подался ко мне и я автоматически отклонилась от этого движения. — Посмотрю на это чудо света.       — Сообщу, — зло бросила я в ответ, раздраженная своей реакцией. — Так что? Чем объяснить твоё поведение моему профессиональному чутью?       — Это не моя проблема, Стефани, но можете своему «профессиональному чутью», — он иронически выделил интонацией последние два слова, — объяснить, что моя личная жизнь касается только меня и моего партнёра. Кстати, что касается Джейдена и Вашего более раннего вопроса. Он уехал утром. Будет к ужину. Пара деловых встреч по работе.       — Таким образом, ты пытаешься убедить меня, что не купил себе его?       — Разговор становится пустым, специальный агент Конрад, — Ксавьер с подчёркнуто скучающим видом откинулся на спинку стула. Сукин сын прав, но он просто выводил меня из себя. У некоторых людей есть невероятный талант бесить. У Ксавьера Блэкхёрста — определенно.       — Ладно, тогда к делу. Расскажи мне о том, как я попала во всё это.       — Стефани, Вы бы и без меня «попали во всё это», — он удивленно приподнял брови. Почти искренне. — Вы ведь тот самый агент ФБР, в чью юрисдикцию попадают такие случаи. И это Ваша территория.       — Какого хрена ты позвонил мне, волк? — я готова была зарычать.       — Наше короткое, но интересное знакомство оставило глубокий след в моей душе, — казалось, он продолжает насмехаться. Хотя, нет. Не казалось. — Поэтому я взял на себя труд время от времени интересоваться Вашим дальнейшим карьерным ростом, специальный агент Конрад. Прибегая, разумеется, исключительно к открытым источникам.       — Ты считал возможным именно такое развитие событий? — я сумела взять себя в руки.       — Такое развитие, Стефани, — он прижал узкие ладони к груди, — я не мог даже в кошмарах представить возможным. О, уверена, этот бы точно мог. Кошмары — стезя всей их семейки. Они на них взрощены и вскормлены. Питательная среда для социопатов. И именно для социопата в норме вещей, по моему мнению, такое поведение: ночью труп, утром — секс.       — Хорошо, переформулирую вопрос, — я покрутила в пальцах вилку. — Ты считал, что девочка не потерялась, не сбежала, а могла погибнуть или была похищена?       — Мой жизненный опыт, Стефани, выработал у меня привычку всегда исходить из наиболее трагичных предположений. Если они не оправдаются, что ж, это станет приятным сюрпризом.       — А если оправдаются, то ты к такому исходу уже и готов, так?       — Совершенно верно, Стефани. Вы так хорошо меня изучили. Хотелось бы воткнуть, конечно, вилку ему в глаз, но едва ли стоит доставлять такое удовольствие адвокатам этого дьявола. Так что я просто отзеркалила его улыбку.       — Почему, спускаясь с холма, ты взял с собой ещё двоих поисковиков?       — Потому что не хотел оказаться на месте возможного преступления в одиночестве, — тонкая улыбка мелькнула на жёстких губах, и он снова повел бровью «я знаю, что ты знаешь». — Это неловко и усложняет работу юристов защиты, если кому-нибудь придёт в голову, что я мог бы воспользоваться ситуацией, чтобы скрыть следы. Например. Вы же понимаете, специальный агент Конрад? Лучше иметь свидетелей, чем не иметь их.       — Но ты взял двоих, — колкость про «иметь свидетелей» я оставила при себе. Не та ситуация.       — Дестини Питерс наша давняя приятельница и могли возникнуть сложности с предположением, что она не беспристрастна, — Ксавьер небрежно покрутил в воздухе пальцами, дав возможность оценить и черный маникюр (деловой человек, ага как же) и оскаленную пасть кольца. — Тем более, что некоторое время назад я помог ей решить некоторые финансовые сложности с развитием бизнеса её деда.       — Что мы могли бы расценить как взятку или оказание давления, — пробормотала я не глядя на собеседника.       — Увы, — он грациозно пожал плечами.       — А ты, похоже, полгорода скупил, — внезапно осознала я, вскидывая глаза на равнодушное лицо Блэкхёрста. — Купил бизнес своему бойфренду, подкинул денег Питерс, дал работу компании Хопперов. Кому ещё?       — Я деловой человек, Стефани, — хищный оскал улыбки подчёркивает насмешливость взгляда и там, в глубине черных стекол глаз, клубится мрачный свет. — Нам нравится помогать и поддерживать местных. Мы стараемся дружить с соседями. Возможно, Вас это удивит, но это инициатива Джейдена.       — Раскидываться твоими деньгами направо и налево? — я, конечно, постаралась говорить как можно более невинным голосом.       — Это ужасно утомляет, Стефани. Я имею в виду Ваши нападки. Мы же цивилизованные люди, в конце концов.       — К нападкам я ещё даже не переходила, — теперь была моя очередь усмехаться.       — И, я надеюсь, что мы и не перейдем, — для себя я отметила это «мы не перейдем», но вслух ничего не сказала. — Джейден очень огорчается, когда я перехожу к нападкам, а мне не хотелось бы его расстраивать. Мне пришлось медленно вдохнуть, считая про себя до семи, а потом так же медленно выдохнуть. И только после этого я посмотрела на своего собеседника, с равнодушным любопытством рассматривавшего меня.       — Вы гомофоб, Стефани? Вас так выводит из себя всё это?       — Нет. Мой напарник и лучший друг — гей. Я не гомофобна. И, думаю, что ты прекрасно осведомлен об этом.       — Надеюсь, для Викрама это тоже не станет проблемой. Он ведь уже вылетел в Хармони Хилл, я полагаю?       — Не твоё дело, — процедила я сквозь стиснутые зубы. — Викрам тебя не касается. Ксавьер поднял развернутые ладони, завершая наш разговор. Очень удачно. Еще пара-тройка фраз и мне, все же, пришлось бы воткнуть вилку в эту ухмыляющуюся скотину. И все же, когда он неожиданно встал, развернув лицо в сторону лестницы на второй этаж, я была не готова, не то, чтобы это было похоже на агрессию или нападение. Просто как-то… слишком неожиданно.       — Обед будет готов через пятнадцать минут, специальный агент Конрад. Недвусмысленный жест руки, сопровождавший эту фразу, словно собаке, приказал оставаться на месте. Ну-ну. Оставшись в одиночестве, я лениво рассматривала огромный зал гостиной, совмещённый с кухней и холлом. Откуда такая любовь к открытым планировкам? В замке только парадные залы могли похвастаться пустотой. Минимум вещей и деталей, такая выразительная лаконичность, функциональность, какой может похвастаться только очень богатый человек. Проведя пальцами по плотному теплому дереву столешницы, приподняла тарелку, развернула её донышком к себе. Так и есть, Акира, глазурованная керамика играла скрытым узором в косых лучах солнца. Не фамильные сервизы из костяного фарфора, конечно, но и не барахло из супермаркета. Позёр. Когда духовка пискнула сигналом завершения программы, я всё ещё ждала Ксавьера, хотя похоже на то, что его пятнадцать минут истекли. Ну и ладно, сама справлюсь, уж еду-то из духовки доставать меня мамочка научила. К тому моменту, когда хозяин дома вернулся, у меня как раз появился вопрос. Дело в том, что на обед приготовили два блюда: страта — понятный выбор для человека не слишком искусного в кулинарии, но вот овощной гратен с черри, хоть и неприхотлив, явно намекает на кого-то с вегетарианскими предпочтениями в еде. И мне было бы крайне интересно узнать, кто ещё в этом, насквозь лживом, доме не ест мяса, кроме чудесным образом появившегося из воздуха спецагента? Или он скажет, что и это тоже нашёл «разумеется в открытых источниках»? Высокий рыжий атлет, спускавшийся следом за волком, мне сразу не понравился. Волоокий. Вроде бы, есть такое слово, созданное специально для таких вот взглядов, будто бы поплывших. «Или вмазанных» — подумалось, когда я разглядела следы от давних инъекций, ненадежно перекрытых вязью татуировки. Пока я прикидывала вероятность существования придурков, способных явиться на обед с агентом ФБР обдолбавшимися, Ксавьер невозмутимо делал вид, что всё в порядке. Так и есть: страта — себе и рыжему, вегетарианский гратен — мне. Я буквально почувствовала, как напряглись мышцы лица в совсем не дружелюбной улыбке:       — Что, тоже в интернете прочитал?       — Викрам рассказывал, что его напарница не ест мяса, — волк вернул мою улыбку ответным оскалом. — Или что-то поменялось?       — Не смей говорить о Викраме! — с отстраненной тоской я поняла, что очередной бой с собственной вспыльчивостью только что проиграла.       — О, так это и есть Стефани Конрад? — влажно блестевшие зеленые глаза сконцентрировались-таки на мне. — Тайлин Никскамич, рад знакомству.       — И с чего бы это? — насмешливо протянул волк в пространство между нами. Так. Ладно, псы их раздери. Не было у меня времени возиться с ними. Я кивнула на пустую тарелку.       — Где твоя младшая, Блэкхёрст?       — Камилла дала ей снотворное. Это была тяжелая ночь и не менее сложный день для всех нас. Для девочки тоже. Так что, сожалею, но поговорить вы сможете только вечером. Вечером! Ну не сволочь ли?! Я быстро проглотила последний кусок гратена и встала.       — Очень надеюсь, что вечером на самом деле поговорю с ней. И, кстати, гратен был пересушен. Хорошего вам дня, мальчики. Тайлин, с сожалением взглянув на почти нетронутую тарелку, встал следом и нагнал меня у выхода.       — Подождите, агент, — миролюбиво промурчал он. — Вы, кажется, без машины? Я подвезу Вас в Мэпл Сити.