Парни в серых формах

Проснулся Фридрих рано. Немецкая армия давала о себе знать. Встав, он так же не по завтракав, стал одеватся. У него еще 20 минут до утреннего сбора. Не спеша одевшись и обувшись парень вышел из дома и направился к месту сбора. Там уже были несколько солдат. Близко подходить он не стал, стоял в стороне дожидаясь подполковника. Вот, весь отряд собрался, каждый стал на свое место. Подполковник каждому дал задание и все разошлись выпонять. Фридрих же по тихому ушел за пекарню, там он ждал Теодору. Ждать её пришлось довольно долго. — извини, что так долго. Всю ночь статьи писала. — н-ничего страшного. С к-кем не бывает. — спасибо за понимание. Ну, рассказывай. Солдат немного замялся. — т-ты дала мне очень к-короткий срок и подготовится я н-не успел. Поэтому я р-решил подарить К-Курту цветок. Я п-положил его ему н-на сумку и ушел. П-потом я случайно встретил е-его вечером. М-мы немного поболтали и я з-заметил, что этот цветок б-был у него в волосах... Фридрих немного покраснел, а Теодора расплылась в довольной улыбке. Было ощущение, что она сейчас взорвется от радости. — это же прекрасно!! — м-мне кажется, что т-ты рада больше ч-чем я. — тебе кажется. Девушка не сдержалась и обняла друга. Немец аккуратно приобнял её в ответ. — продолжай в том же духе. Я верю, что у вас все получиться и вы будете вместе. Ты не должен остаться совсем один. — о-один? А как же ты? — я скоро уезжаю от сюда... нам с Лоуренсом надо продолжать работать и развиваться. И надо начать налаживать личную жизнь. А тут у нас этого не получиться. Мы уедем на родину. Ребята отстранились, Фридрих заметно погрустнел. — я п-понимаю. — поэтому вы с Куртом должны быть вместе! Я переживаю за тебя. И очень хочу, что б ты был счастлив. — сдесь м-мне тяжело будет б-быть счастливым. Но с К-Куртом я буду куда с-счастливее чем без н-него. — верно. Короче, благословляю вас. За ранее так скажем. Ладно, я пойду. Надо еще столько всего успеть сделать. — д-да, конечно, иди. И... с-спасибо т-тебе, Дора... с-спасибо. Девушка улыбнулась. — просто будь счастлив. Заверши мои планы. Теодора ушла. У неё и вправду было еще много незаконченных дел. Фридрих проводил её взглядом. Она права. Как всегда, черт возьми, права. Если она уедет он останется совсем один. Без неё солдат никогда не решится продолжить начатое. Надо действовать более решительно. "— Фридрих, будь смелее." Эти слова как удар грома звучали в голове. Но Фридрих осозновал свою безпомощность. Ему не хватит смелости, что бы признаться. Никогда. Он никогда не сможет этого сделать. От этой мысли стало горько, а в носу неприятно защипало. Парень опустил голову в руки. Тошно было от мысли о своей слабости. Он не переживет если Курт не ответит ему взаимностью. А если еще и расскажет остальным солдатам. Он от стыда умереть не успеет как они его забьют камнями. — я сам рою с-себе же могилу. На глаза стали наворачиватся горькие, горячие слезы. Но юноша быстро их стер. — хотел бы я т-твою смелость, Т-Теодора. Немец встал со ступенек. Пора бы пойти выполнять задание, данное ему утром. Вечер наступил быстро. Все солдаты собрались на своеобразной базе. Она находилась на самой окраине города. Там стоял один домик, за ним был небольшой деревянный забор. Около этого дома немцы положили несколько больших бревен, образовывая ими неровный круг. В центре этого круга было место для костра. Хорошее место для того, что бы в один вечер собратся и выпить. Фридрих в таких "мероприятиях" конечно же не участвовал. Ему не о чем было говорить с сослуживцами. Но хоть юноша и не участвовал в них присутствовал он почти на каждом. Причиной тому был Курт, который на таких собраниях был всегда. Он и попросил Блумхагена присутствовать, что бы потом рассказывать какую дичь они в пьяне вытворяли. Вот и сегодня, когда они собрались Фридрих тоже пришел. Он сел на одно из бревен, которое лежало вне круга и взяв какую то палку рисовал ей на песке. Курт пришел немного позже, он сел в круг и закурил сигарету. Блондин поднял голову, аккуратно наблюдая за ним. Он не пил. Видимо последтсвия их последней пьянки отбили у парня все желание пить. От костра доносились веселые крики уже подвыпивших солдат.  Через минут 30, те что пили были уже в стельку пьяные. Фридрих снова что то рисовал на песке. Он находился глубоко в своих раздумьях. На сердце было тяжело после новости о скором отъезде подруги. Но Теодоре нужно уехать, что бы развиваться и жить дальше. Это у него нет будущего, война не щадит никого, кроме тех кто в ней не участвует, да хотя и им тоже достается. Только если сбежать, но как и куда? Отец его убет если узнает о том, что юноша сбежал из армии. Из тяжких мыслей, давящих на сердце и сдавливабщих легкие, его вырвала чья то рука, положенная Фридриху на плечо. Парень рефлексорно вздрогнул и поднял глаза. Рядом с ним, убрав руку с плеча, сел Курт. Байки пьяных сослуживцев ему явно надоели. Первая мысль, пришедшая блондину в голову, это то что он убьет себя, если опять переволнуется и не сможет ничего сказать. Но возможность говорить не потребовалась. Они оба сидели молча, явно не зная что сказать. Ребята не были близкими друзьями и тем для разговора у них особо не было. Первым диалог начал Курт. — я так же идиотски себя веду когда пью? Он кивнул в сторону солдат, которые пытались зачем то перебросить одного из них через забор. На лице Фридриха появилась непроизвольная улыбка. Пьяные сослуживцы сняли напряжение и дикое заикание отступило. — хах, н-нет. Ты обычно с-себя спокойно ведешь. А они в-все время так. Курт рассмеялся. — ну и славно. Теперь мне не так стыдно за пьяного себя. В воздухе снова повисло молчание. Но это было комфотное молчание, что не давило, а успокаивало. Фридрих краем глаза посматривал на брюнета, который с улыбкой на лице наблюдал за сослуживцами, и наслаждался этим моментом. Но всему приходится заканчиватся и вскоре Курт встал с бревна, направившись к ребятам. — нужно их спать гнать. А то нарвутся еще на подполковника, всем влетит. Спокойной ночи, Фрид. Щеки юноши загорелись. — и т-тебе спокойной н-ночи... "Фрид". Его никто так не называл, только Курт когда им иногда удавалось поговорить. Тоже встав с бревна парнишка пошел к противолопожной стороне города. Хоть городок был маленьким шел до дома он долго. Все время отвлекался на то на котов, то на патрулирующих солдат. Вот до дома осталось пару кварталов, как мысли снова захлестнули его, да так, что идя он врезался лбом в столб. — ай... Солдат потер лоб рукой. Обойдя этот злорадный столб Фридрих уже подходил к своей улице, как услышал какие то споры за переулком. Он осторожно подошел и заглянул на площадь, от куда слышались не совсем мирные разговоры. Там были несколько солдат и какая то девушка, требующая, что бы они немедленно ушли и перестали сдесь петь. Парень вышел и подошел к ним. — они в-вам мешают? — мешают! У меня ребенок маленький дома! Если вы сюда приперлись, то это значит вам все дозволенно?! Тут Фридрих снова понял свою слабость. Он даже не сможет ей помочь, сослуживцы его никогда не послушают. Но только успел он  об этом подумать, как на площадь выбежал Курт, он выглядел немного уставшим, видимо ему за этой пьянью пришлось еще побегать. — вот вы где. А ну марш спать, алкашня. Он чуть ли не пинками выгнал их с площади. Женщина недовольно поставила руки на талию. Она вообще выглядела крайне злой и недовольной и юноша только сейчас заметил у неё в руке небольшую скалку. — и-извините их пожалуйста. М-мы вам больше не б-будем мешать. — надеюсь. Она кинула на него грозный взгляд и удалилась в один из домов. "— Ну теперь точно домой." Подумал парень и направился к нужной ему улице. Наконец то прийдя домой он закрыл дверь и устало присел на скамью. Быстро переодевшись Фридрих зашел в комнату и плюхнулся на кровать. Но сон не шел... голова гудела от потока мыслей, они все смешались в кучу. Немец встряхнул головой и попытался "разложить все по полочкам". Но уснуть все равно не получалось. Решением тому было чем нибудь себя занять, что бы побольше устать. Парень нашел лист бумаги и карандаш. Чистая поверхность стала быстро наполняться какими то набросками. Он не смотрел, что рисовал, просто от души водил карандашем по бумаге. Когда же он взглянул на рисунок там отчетливо был виден человек. Курт. Это был его портрет. Нарисованно было красиво. С душой как говортся. Блумхаген и не знал, что умеет так хорошо рисовать. Или это от любви так получилось... — в-все. Надо ложится с-спать, а то с-сейчас всю комнату и-изрисую. С этими словами он снова лег в постель. И о чудо, все лишние мысли разлетелись. Остались только мысли о Курте. Но это хорошо. Воспоминания о нем вызывали у Фридриха улыбку. "— у него красивые руки" Мысль пронеслась в голове, рисуя "кадры" вопоминаний. У Курта были и вправду красивые руки. Они были сильные и изящные одновременно. Его запястье было венистым, а пальцы длинными и довольно тонкими. Ладонь была конечно больше чем у блондина. У Фридриха впринципе были очень тонкие конечности. Позволив мыслям о возлюбленном заполнить все его сознание юноша даже не заметил как уснул. Сон был крепким и приятным. Фридрих лежал на кровати, его голова лежала на груди Курта, равномерное сердцебиение успокаивало и убаюкивало. Брюнет читал какую то книгу, аккуратно перебирая пальцами волосы блондина. За окном валил снег и стоял мороз. Парни оба грелись друг об друга, не давая ни одной частичке тела замерзнуть. На улице было тихо и свежо, взрывов, плача, выстрелов, криков давно не было слышно. Хотелось жить. Хотелось любить. Фридрих открыл глаза. За окном уже было светло. После сна во рту осталось приятное послевкусие. Зайдя на кухню юноша скудно позатракал пресной кашей с хлебом и собравшись вышел из дома. Снова нужно идти делать уже обыденную рутину. Утренний сбор, разговоры о важном, задания и выпивка вечером. Вот так проходил день у всех обычных солдат. У нашего солдатика было более разнообразно, причиной тому была активная Теодора, не дающая жить скучно. У Фридриха было необъяснимое желание встретится с ней сегодня... может это потому что у него больше не было идей как продолжать налаживать отношения с Куртом? Возможно. Скорей всего. Тео девочка умная, всегда поможет. А сейчас вернемся к утреннему сбору. Юноша почти ничего не слушал - он аккуратно разглядывал Курта. Его губы, выразительные серо-зеленые глаза, в которые он старался не смотреть дабы не выдать себя. — Блумхаген, ты меня слушаешь вообще?! В реальность его привел голос подполковника. — д-да... Мужчина ничего не ответил, лишь наградил его тяжелым строгим взглядом. Теперь уже Фридрих слушал, не хотелось бы подзатыльника получить. — я хотел бы сообщить, что пропал один из солдат. Кто знает информацию прошу поделится. После собрания парень пошел в его излюбленное место - за пекарню. И о чудо, там была Теодора. — Фридрих! Ну наконец то, а я тебя как раз ищу. — ищешь? З-зачем? Что то с-случилось? — да так... ничего. Просто пообщатся хотела. Девушка улыбнулась. Вскоре она опустила взгляд, разглаживая рукой складки платья. — кстати... не хочешь прогулятся с нами? Йоке знает одно классное место. Можешь потом и Курта туда сводить. Тео подмигнула Фридриху и направилась из за пекарни. Она обернулась, дождавшись ответа парня. — н-ну я не против. — в два часа тогда приходи сюда же. Солдат вздохнул и, выйдя за Теодорой в след, отправился разгуливать по городу. До двух часов дня времени было еще полно. Идя по узким улочкам юноша смотрел в пол. В Химворде, на удивление, было очень красиво и аккуратно. На всех дорогах была выложена каменная плитка и грязи на улицах почти не было. Городок был приятным и чистым. Вдохнув свежего воздуха полной грудью юноша заглянул в небольшую лужицу, смотря на свое отражение. Снова вспомнился тот самый диолог с Эйвери. Надо быть более решительным. Рискнув однажды, можно остаться счастливым навсегда. Сжав руки в кулаки он снова глянул на себя в отражении и развернувшись отправился на "базу" подразделения. Он хотел встретится с Куртом и... поговорить с ним? Да, об этом решении он наверняка пожалеет, но была не была. Пока он шел в голове был туман. Мыслей ни каких, только то, что он последний идиот. Но немец специально старался ни о чем не думать, что бы не спугнуть себя же уже в который раз. Пришел он довольно быстро, ну это не удивительно, ведь он почти что бежал. Прийдя он увидел несколько солдат сидящих на бревнах. — в-вы не видели Курта? Мне нужно с ним поговорить. Солдаты переглянулись и один из них встал, отойдя куда то. Остальные же просто смотрели на Фридриха и ему уже стало казаться, что что то не так. Все дело было в тоне, не смотря на то что он выглядел крайне взволнованным говорил он очень твердо и  почти не заикался. — эй, заика, что с тобой? Подменили что ли? Но не успел блондин и слова сказать как из за дома вышел Курт, прыгая на одной ноге, а на вторую обувая сапог. Не понятно, что наговорили ему, но видно было, что он спешил. — ты хотел меня видеть? Что то случилось? — я т-тебя не отвлек? Можем п-поговорить? — можем, только не сдесь. Он кинул недовольный взгляд на пялящихся на них ребят, они разом все отвернулись. Брюнет махнул Фридриху рукой, мол иди за мной. Они вышли на улицу, на ней, к удивлению, не было не единого человека. — так о чем ты... Его перебил резкий раскат грома, за ним на землю стали падать множество крупных капель. Прикрывая голову руками двое парней побежали к ряду гаражей, у крыш которых был широкий подол и под ним можно было укрыться от сильного дождя. Прибежав они оба забежали в "укрытие" сев на длинную и широкую трубу, прицепленную в горизонтальном положении к стенам гаражей. — хотел поговорить? — а...м... я-я... К-Курт, я н-не знаю, являюсь ли я другом т-тебе или просто т-товарищем, но... Фридрих опустил голову, сглатывая наростающий в горле комок страха. — д-для меня т-ты нечто большее, ч-чем просто с-сослуживец и д-друг... Парень еле-еле заставил себя поднять взгляд. Он ожидал увидеть на лице Курта все, но не... улыбку. Мягкую и добрую улыбку. У него было такое выражение лица, будто ему только что сказали о том, что он и так давно знал. — ох, Фридрих. Он посмотрел куда то в небо. — если бы ты только знал кем являешся для меня. Ты уже давно нравишся мне. Только я оказался трусливее тебя. На столько, что долгое время отказывался даже принимать это. А когда все же принял сильно боялся сказать. Щеки Фридриха полыхнули. Он с трудом верил в происходящее. Казалось, что это все сон. — хах... если м-мне все это с-снится, то я не хочу п-просыпатся. — не снится. Курт посмотрел на Фридриха и положив ладонь ему на щеку притянул к себе и поцеловал. Блондин вздрогнул, когда губы возлюбленного коснулись его губ. Тело разогрелось до такой температуры, что казалось он сейчас расплавится. Сердце в груди бешенно билось, а по телу прошла волна мурашек. Теперь все происходящее еще больше казалось сном. Фридрих ответил на поцелуй. Хоть и не сразу. До него даже не сразу дошло, что происходит. Крупные капли стучали по крыше, отделяя их от реальности. Война, горе, слезы, армия, пьяные солдаты, друзья, все осталось где то за гранью. Хоть прошло и несколько секунд их поцелуй казался вечностью. Они держались за промокшую форму друг друга, не желая отпускать. Мир во круг замер. Не охотно, но парни все же отстранились друг от друга. Теперь щеки обоих горели. Фридрих вообще впервые видел Курта смущенным. Их лица все еще находились в нескольких сантиметрах и они просто прикоснулись лбами, держась друг за друга, греясь и наслаждаясь моментом. Моментом которого каждый из них так долго ждал.