Провозглашенный

Теплая вода из душа как жидкие кристаллы на его коже. Он не думает, что когда-нибудь устанет это этого. И не от густой пены от мидгардского средства для мытья, придающей его волосам запах искусственных фруктов, но такой приятной на ощупь, покрывающей его руки чем-то мягким и пушистым. Не идет ни в какое сравнение с куском грубого, скользкого мыла и холодной водой из бочки, которыми ему приходилось довольствоваться в Ванахейме. Тем не менее, он не осмеливается задерживаться в душе слишком долго на случай, если Джарвис засечет его присутствие здесь, а затем доложит своему хозяину. Не стоит потакать себе, иначе Старк может подумать, что Локи задирает нос и забывает свое место. Как только он вытирается и одевается, направляется на кухню, заранее восхищаясь ждущим его завтраком. Старка нигде не видно, но его грязная посуда в мойке, так что, вероятно, он уже ушел по делам за пределы здания. Он не может остановить беспокойные колики в животе, которые, как по щелчку, вызывает это зрелище, поскольку это означает, что его господин уже был на ногах и готовил себе завтрак, в то время, как Локи лениво спал, будто у него не было никаких обязанностей, о выполнении которых нужно было позаботиться. Но Старк действительно сказал ему, что все в порядке, так что… Определенно потребуется время, чтобы привыкнуть к такому раскладу. Чтобы унять это нарастающее беспокойство, он немедленно принимается за мытье грязной посуды Старка, прежде чем заняться собственным завтраком. Джарвис проинструктировал его о правилах пользования посудомоечной машиной, но он предпочел сделать это вручную. Это больше похоже на настоящую работу, больше похоже на то, что он действительно делает что-то полезное, а не просто делегирует поручение машине. Добросовестно все вытерев и расставив по местам на полках и в шкафах, он направляется к холодильнику, у него уже начинает выделяться слюна от мысли о его содержимом. Содержимом, которое он волен съесть на самом деле, а не просто достать, приготовить и подать другим. Он достает пару яиц из бумажного контейнера и затем стоит, наблюдая за тем, как они варятся на плите. Его прежнее “я” посмеялось бы над простым предположением о том, что можно получить какое-то удовольствие от наблюдения за варкой яиц, но знание того, что он сможет съесть их после столь долгого питания самым непривлекательным и безвкусным варевом, имеет решающее значение. Когда с яйцами покончено, он достает из морозилки два ломтика хлеба и размораживает их в микроволновой печи – гениальное мидгардское изобретение, аналогов которому нет ни в Асгарде, ни в Ванахейме. Он заходит до такой степени далеко, что намазывает на них масло, мысленно повторяя слова Старка о том, что он может есть здесь все, несмотря на присущее рабу несоответствие поеданию хлеба с маслом. Выложив свой роскошный завтрак на тарелку и налив стакан воды, он садится на пол, прислонившись спиной к двери кладовой, чтобы насладиться своим маленьким пиршеством. Яйца становятся кремообразными, когда он их кусает, а ломтики хлеба сладкие и мягкие, совсем не похожие на твердые кирпичи, которые в Ванахейме выдавали за хлеб. Он смакует каждый кусочек, подавляет внутренний голос, который твердит ему проглотить все, пока кто-нибудь не пришел, чтобы отобрать от него все это. Когда тарелка пуста, он на несколько секунд откидывается назад, чтобы насладиться ощущением сытости, просто посидеть здесь с полным желудком, не испытывая тщетного желания поесть чуть больше. Раньше он никогда особо не задумывался об этом, всегда предполагая, что вскоре он сможет поесть тогда, когда проголодается, но после всего того времени, проведенного в Ванахейме, теперь это ничто иное, как роскошь. Но он не может сидеть здесь бездельничая и не занимаясь весь день ничем полезным. Вчера Старк сказал ему прибраться в доме, пока его не будет, так что Локи проведет за этим занятием весь день, пока Железный Человек не вернется, возможно, с новым списком заданий для него. Он убирает за собой после завтрака и приступает к работе; Старк уже показал ему, где хранится необходимый инвентарь, и если есть что-то, в чем он хорош после пребывания в Ванахейме, так это уборка. Как бы он ни предпочел никогда больше не прикасаться к другой тряпке для уборки, тут он может вздохнуть с облегчением, поручение понятно. Старк влегкую мог бы отдать ему совсем другие приказы, исходя из предположения, что знакомство Локи с мидгардскими вещами обширнее, чем есть на самом деле, и тогда ситуация, вероятно, закончилась бы не очень хорошо. Итак, он моет пол, моет окна и вытирает пыль с мебели, тщательно устраняя любые намеки на нечистоплотность. Это необычное чувство – работать без присутствия поблизости надсмотрщика, готового нанести удар при малейшем намеке на опоздание или медлительность. Даже если Джарвис, без сомнения, постоянно настороже, голос никак не комментирует качество или скорость работы Локи, и он чувствует, как расслабляется больше и больше, погружаясь в устойчивый ритм уборки. И впервые с момента перемещения сюда у него достаточно времени и пространства, чтобы его мысли блуждали и он по-настоящему мог обдумать свое положение здесь. Почему он здесь. Почему-то это “почему” все еще является самой загадочной частью, несмотря на то, что Старк озвучил ему причину, почему он решил забрать Локи с собой, когда покидал Ванахейм. “Мне стало жаль тебя”. Да, каким-то образом Старк, кажется, испытывает к нему искреннюю жалость. Давным-давно, в другой жизни, он возненавидел бы жалость. Ненависть, негодование, гнев – со всеми этими чувствами он смог бы справиться, если бы они были направлены на него. Но не жалость. Но теперь он понимает, что это не такое уж и плохое чувство – быть получателем. Для кого-то в его положении это лучше, чем то, на что он мог надеяться. Ему повезло, что он ее получил. Не случись этого, и он до сих пор был бы в Ванахейме, питался ужасной пищей, обдирал бы пальцы до костей, и, возможно, в этот самый момент получил бы пинок в живот, или что похуже, от надзирателя, недовольного темпом его работы. Но ему больше не придется видеть Ульфгримма. Теперь ему предстоит угождать только Старку. И каким бы капризным ни был этот человек, он все равно намного предпочтительнее ванов, которые командовали им там. Старк… другой. Да, другой. Иначе Локи не был бы здесь, не спал в настоящей кровати, не принимал теплый душ по утрам, не ел самые вкусные блюда и не проводил время, не будучи избитым. Он все еще не может осознать тот факт, что Старк даже пообещал не подвергать его, собственного раба, никаким физическим наказаниям. Это, пожалуй, самый запутанный аспект из всех. После его страданий в Ванахейме это просто кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой. Намного лучше чем то, на что он мог надеяться. И тот факт, что из всех людей именно Старк предоставил ему все это, еще более невероятен. На большом экране в гостиной есть скопление размытых отпечатков пальцев, видимых под углом. Он старательно вытирает его, решив убрать все доказательства того, что когда-то они там были. Однако пятна остаются стойкими, несмотря на его усилия. Он нажимает сильнее, а затем его пальцы соскальзывают, случайно нажимая на большую кнопку под экраном. Без предупреждения на экране оживают звук и изображение, и в шоке от неожиданного сенсорного натиска, он отшатывается назад, врезается в декоративный пьедестал позади себя и машинально делает шаг назад. Растение в горшке, стоящее на вершине, падает на пол с глухим треском, в одно мгновение превращаясь из красивого украшения в кучу битого фарфора и комков земли, усеивающих паркет. О, нет! Его немедленной реакцией является паника при мысли о жестоком наказании, ожидающем его за этот промах, но мгновение спустя он вспоминает, где находится, и его сердцебиение замедляется на несколько ударов. Да, наверняка последует наказание за столь бессмысленное уничтожение собственности хозяина, но Старк пообещал, что это не будет чем-то хуже тех вонючих труб в подвале. Локи сможет справиться с этими отвратительными вещами, если придется. По крайней мере, трубы не причиняют боли. Тем не менее, он должен прибраться в этом бардаке, желательно до возвращения Старка. У Локи не будет другого выбора, кроме как признаться в своем проступке – мужчина, конечно, заметит отсутствие растения в горшке, даже в том маловероятном случае, если Джарвис не сообщит ему – но ему не нужно никакого визуального подтверждения, чтобы усугубить свое признание. Он находит пластиковый пакет на кухне и отправляется собирать осколки, стараясь не прикасаться к острым краям. Его чаяния едва ли увенчались успехом - один осколок фарфора, тщательно скрытый под слоем земли, полосует его ладонь, когда он протягивает руку, чтобы подобрать соседний. Он шипит от острой вспышки неожиданной боли, инстинктивно прижимая руку к груди. Из пореза уже сочится кровь, скапливаясь на ладони и угрожая залить пол. И было бы это вершиной всего - он истекает кровью на полу Старка после того, как уже испачкал его грязью и битым фарфором. Ему лучше быстрее взять полотенце и… – Упс, это выглядит не очень-то хорошо. Пораженный, он разворачивается на коленях, сталкиваясь лицом к лицу со Старком. Как этот человек вошел сюда и подкрасться к Локи так, чтобы тот не заметил, он понятия не имеет – с ним, прежним, такого точно бы никогда не случилось – и теперь Старк наблюдает за ним, подняв бровь, как будто интересуется, что, черт побери, сейчас стряслось? Он сглатывает слюну, надеясь, что его голос выдержит. – Мне жаль, хозяин, – говорит он, опуская глаза и надеясь, что Старк будет не слишком зол на его некомпетентность, несмотря на то, что доказательства этого разбросаны по всему полу. – Это был несчастный случай, – добавляет он излишне, словно существовал хотя бы малейший намек на возможность того, что он будет ходить здесь, намеренно ломая вещи хозяина. – Ты истекаешь кровью на моем полу, – замечает Старк. Правда? Быстрый взгляд на его раненую руку подтверждает это и он морщится. Как будто все и так было недостаточно плохо. – Идем, – приказывает Старк, махнув ему рукой, прежде чем повернуться спиной и направиться в коридор. Локи встает, чтобы следовать тому, что, без сомнения, является путем к его наказанию. По крайней мере, Старк не причинит ему вреда, так что все, что он приготовил для своего неуклюжего раба, вряд ли будет настолько ужасным. Он сжимает свою кровоточащую ладонь в кулак и прикрывает ее другой, чтобы кровь больше не капала на пол, проклиная расшалившиеся нервы, которые заставили его так сильно вздрогнуть всего лишь от какого-то неожиданного звука, исходящего от экрана. Он следует за Старком, ведущим его в… ванную комнату? Мужчина подходит к раковине и открывает кран, заставляя воду плескаться в белой фарфоровой чаше. – Ладно, тебе будет лучше вымыться, – приказывает он. Локи так и делает, подставляя окровавленную ладонь под еле теплую струю и наблюдая, как вода в чаше становится медно-красной. Поначалу остро болит, но вскоре острота притупляется, превращаясь в тупую ноющую боль. Старк возится с чем-то в шкафчике на дальней стене, поэтому Локи выключает кран и тянется за бумажными полотенцами, чтобы приложить их к ладони в попытке остановить кровотечение. К счастью, порез не очень глубокий, и он достаточно быстро заживает. Теперь, когда его тело больше не страдает от голода и изнуряющего труда, которые так долго изматывали его, способность к самоисцелению будет проявлена куда быстрее и эффективнее, чем в Ванахейме. Даже его спина к настоящему времени практически зажила. Очевидно, найдя то, что было нужно, Старк возвращается, чтобы положить какие-то штуки в раковину, и говорит Локи присесть на край ванны. Так он и делает. – Протяни руку. Больную, – говорит мужчина, откручивая крышку от бутылки с какой-то прозрачной жидкостью и выливая часть содержимого на пушистую белую подушечку. Локи прекрасно знает, что будет больно, еще до того, как подушечка коснется его ладони – отвары, которые целители в Асгарде используют для промывания ран, всегда обжигают – и перспектива его не сильно беспокоит, но процесс не является необходимым для такой несущественной раны, даже если это может быть важным для мидгардцев, чьи способности к регенерации гораздо менее развиты. Возможно, скептицизм виден на его лице, потому что Старк отвечает на его мысли, когда прикладывает влажную подушечку к ладони Локи. – Я не знаю, как там в ваших фантастических мирах, но позволь предупредить тебя, что Земля полна микробов и прочей херни. Получится несколько неловко, если у тебя серьезная инфекция или что-то в этом роде. И, может, клево, что вы, пришельцы, не восприимчивы к жалким бактериям, но здесь я не собираюсь рисковать. Я обработаю твою рану. Конечно, Локи не протестует. То, что Старк хочет исцелить его рану, является императивом, и не в интересах Локи подвергать его решение сомнению. И несмотря на то, что антисептическая жидкость жжется, он должен признать, что не все уж так плохо. На самом деле, это немного… мило? Руки Старка теплые, и хватка вокруг запястья Локи, когда Мститель вытирает его, твердая, но в то же время почему-то мягкая. Долгое время прикосновения к нему означали только боль или просто грубость. Но прикосновение Старка деликатное, совсем не похожее на грубые руки, которые лапали его в Ванахейме без малейшего намека на его благополучие. Прикосновения Старка… другие. И тут Локи обнаруживает, как его захлестывает неукротимая волна стыда за то, что он когда-то пытался вторгнуться в этот мир и убить стоящего перед ним человека. Почему он вообще хотел это сделать? Конечно, это далеко не первый раз, когда он сожалеет о том, что сделал в Мидгарде, о тех страданиях, которые он причинил другим своим эгоистичным поведением, но теперь это чувство стало более ярким, более ощутимым, когда он сидит здесь, на краю ванны в Мидгарде, а Старк лечит его раненую руку. – Я сожалею, – говорит он, слова вылетают его рта, словно по собственной воле, – что… – Эх, не парься над этим, – перебивает его Старк. – Я не собираюсь тебя наказывать, это всего лишь цветок в горшке. Все нормально, я попрошу Дуби-Ну убрать там. – Нет, я про попытку… убить тебя в тот раз, – звучит так ужасно в этой обертке, но, к сожалению, это ничто иное, как уродливая правда. Нет способа заставить это звучать лучше. Старк прекращает выжимать салфетку и распахивает глаза. приподняв брови. – Оу, ты об этом, – он несколько секунд молчит, задумавшись, прежде чем продолжить. – Ну, тогда об этом. Как насчет того, что это осталось в прошлом, где и произошло? Все меняется, и я думаю, что люди, порой, тоже. Так что, если ты ждешь прощения, тогда да, я прощаю тебя. В сложившейся ситуации лучше смотреть вперед, чем назад, иначе мы ничего не добьемся. Локи склоняет голову, не уверенный, что знает, что сказать, кроме как пробормотать: “спасибо”. Старк гораздо более великодушный человек, чем он мог себе представить. Он наблюдает за тем, как мужчина продолжает обматывать его руку какой-то мягким материалом, похожим на лен, пока вся его ладонь не покрывается белой тканью. Конечно, в этом нет никакой необходимости, но Локи не возражает, потому что… приятно, когда к тебе прикасаются, а не бьют, не толкают и не тащат за собой, чтобы наказать.