Провозглашенный

Он обнаруживает себя стоящим на четвереньках, голова кружится от сильного толчка неконтролируемой телепортации. Земля ощущается кораблем в океане, слегка покачивающимся, и ему приходится несколько раз моргнуть, прежде чем прийти в себя. Немного сориентировавшись, он поднимает голову и всматривается в бескрайнюю тьму вверху, бесконечную небесную арку, уходящую в пустое пространство, бездну небытия, перемежающуюся рассеянными мерцающими звездами и лиловыми сверхновыми, сияющими вдалеке. Он сходу понимает, где они находятся. Астральная плоскость. Пространство между мирами. Затем он слышит знакомый голос Старка позади себя и его предсказуемое восклицание: “Что за нах?!” Он собирается расслабиться, кажется, все идет так, как и должно, с его невольным сообщником. Но затем следует гораздо менее ожидаемое и гораздо более тревожный крик. – Эй, отвали от меня! Он разворачивается, и, к своему ужасу, видит лес толстых черных усиков, клубящихся, как дым, скользящих вокруг человека, подобно осьминогу, тянущемуся к своей добыче многочисленными щупальцами. Они медленно, но верно обвиваются вокруг его рук и ног, ощупывая и зондируя. С поверхности усиков поднимается дым, обильные слои клубящегося дыма, который испаряется, даже не уменьшая массу, из которой он исходил. Хаос. Он хорошо знаком с этой силой, этим кричащим ничем, которое питается другими силами космоса, поглощая их. Почувствовав их прибытие, оно пробило брешь в пространственной ткани, и его черные щупальца теперь тянутся наружу, как скользкие змеи, непристойно извиваясь и скользя. Хаос не может ощутить физическое присутствие сам по себе, и теперь мощные космические силы цепляются за Старка с помощью его устройства для телепортации, которое притягивает его так же уверенно, как магнит железную стружку. Когда он тянется за своим сейдом, его собственные скудные силы заставляют крошечное дымчатое щупальце скользнуть в его сторону, где оно с любопытством, но осторожно изучает его, как собака, взявшая след. Оно неприлично колышется возле его лодыжки, но не цепляется за него. Но Локи знает, что это произойдет достаточно скоро. Раздается сердитый, но испуганный вопль, когда Старк отталкивает нападающего, пытаясь освободить конечности от цепких усиков, но они только крепче сжимают его, не обращая внимания на его сопротивление, а боевая броня не может пробиться к хозяину на помощь. – Отпусти меня, ты, гребаная скользкая пародия на Ктулху! А ну, прекращай! Твою мать! Паника в голосе Старка не только слышна, но и нарастает. Он давит на печать, удерживающую его силы. Она не сдвинулась ни на дюйм. Он царапает сильнее, затем еще намного сильнее, как отчаявшийся узник, бросающийся на прутья своей камеры. По-прежнему ничего. Щупальце, скользящее вокруг него, становится более нетерпеливым, более заинтересованным, когда он призывает свой крошечный сейд, пытаясь вытянуть из него больше, чем то, к чему у него есть доступ. Но огромная масса Хаоса по-прежнему сосредоточена на Старке, приближаясь к нему, обвивая его руки и ноги, нащупывая себе путь. Мужчина борется доблестно и отчаянно, но Локи знает, что в этой дуэли ему не победить даже в броне. Он хочет броситься вперед и оторвать эти усики от Старка, но он знает, что его руки только проскользнут сквозь эту извивающуюся массу, если он попытается, несмотря на крепкую хватку, которой она удерживает свою жертву. Он помнит, что однажды сказал один из его учителей магии, старый колдун с кожей, похожей на сморщенный пергамент: “Не ты удерживаешь Хаос, Хаос удерживает тебя”. Он может видеть разлом, из которого торчат усики, зияющий разрыв в пространственной ткани. Если усики затянут Старка в этот разлом, в центр Хаоса абсолютного небытия, Старк распадется на атомы, перестанет существовать. Ничто не выдерживает контакта с чистым, неразбавленным Хаосом. Он все еще мог вернуться. Хаосу только придется завладеть им, как это случилось со Старком. Его способностей, какими бы незначительными они ни были, все еще недостаточно, чтобы привести его туда, откуда он пришел. Для того, чтобы попасть на астральную плоскость, потребуется огромная сила, создающая проход в ткань пространства. Вернуться легко, нужно просто следовать по все еще открытому проходу назад, прежде чем снова медленно закроется. Это можно сделать даже с его ничтожным запасом сейда. Но он не оставит Старка здесь. Он отчаянно дергает за печать, отделяющую его от безграничного зеленого моря, такого близкого и в то же время такого далекого. Она не сдвинулась ни на дюйм. Он беспомощно наблюдает, как все больше усиков приближается к Старку, едва ли не полностью покрывая Старка, его лица почти не видно, когда черный дым поглощает его. Ругательства Старка теперь стали более приглушенными, но в них все еще отчетливо слышится крайняя степень отчаяния. Нет. Он тянет и толкает, рвет и калечит, но все без толку. Печать продолжает отказывать ему в доступе, ревниво охраняя сейд. Он пытается найти трещину, какой бы крошечной она ни была, но ее гладкая поверхность отказывается выявлять единственную линию разлома, даже самую тонкую из трещин. Затем усики начинают медленно отходить в сторону разлома, забирая с собой добычу. В отчаянии Локи использует все свои силы, дергая за сейд, крича от отчаяния. Нет. Оно не заберет Старка. Он этого не допустит. Он рвет, царапает печать, его разум растерзан, когда он снова и снова бросается на острые края печати, борясь за доступ. Боль разрывает его изнутри, но он ее игнорирует, пот капает со лба. И теперь существо шипит на него в ответ, поскольку начинает активно сопротивляться его усилиям, нападая на него, чтобы вырвать сейд из его рук. Оно наносит ему удар, когда он падает, пытаясь причинить ему боль. В его голове раздается ужасный крик, его внутренности чувствуют, что их вот-вот вырвут. Он едва может дышать. Его пронизывает неописуемая боль, обжигающий ужас, который, должно быть, сейчас перемелет его в муку в любую секунду. Его конечности горят, голова пылает, а внутренности плавятся, и облегчения нет, только чистая, концентрированная агония. Но все, о чем он может думать, так о том, что Старка больше не будет. А затем печать срывается. И, подобно неудержимому приливу волн, рожденных триумфом от победы, его силы внезапно возвращаются, кружась и звеня внутри него. Золотисто-зеленый свет струится сквозь него с силой тысячи солнц, подобно воде из широко распахнутых шлюзовых ворот, с яростью устремляясь вперед, неудержимых, как лавина. Это разрывает его на части, наполняя жизнью каждую клеточку его существа. И вот так просто он снова Локи из Асгарда, волшебник и пользователь сейда. И Локи из Асгарда выпрямляется, призывая всю свою мощь, чтобы нанести удар по своему врагу, этому черному небытию, концентрируя свои грозные силы в разрушительной атаке. Хаос беззвучно, но свирепо ревет в его голове, стена ярости заставляет его уши звенеть от огромного давления, и он от гнева встает на дыбы, встретить эту неожиданную атаку. Она обрушивается на него с силой цунами, но он держится стойко, зеленые искорки разлетаются вокруг него, когда его собственная магия превращается в хаос. Краем глаза он видит, как черные щупальца, окружающие Старка, отрываются от своей добычи, теперь чувствуя гораздо большую силу его сейда. Он быстро направляет часть своей магии, чтобы создать арочный зеленый купол вокруг Старка, чтобы защитить его от шевелящихся усиков. Некоторые из них, привлеченные этим недавно созданным проявлением космических сил, скользят по щиту, пробуя, но не имея возможности ни проникнуть внутрь, ни ухватиться за блестящую поверхность. Затем он снова наносит удар по массивной, но все же видимой сущности, его гнев ужасен, когда она обрушивается на него со всей силой. Он уклоняется от разрушительного удара, но его сейд все еще держится. Он снова обращается к нему, и он врывается в его тело так надежно и безошибочно, как будто его отсутствия вообще никогда не было. Хаос снова воет от того, что упустил трофей. Он встает на дыбы для новой атаки, черное ничто возвышается над ним, и обрушивается на него, грубая сила сконцентрирована в сокрушительном ударе. Он может чувствовать ужасную волну небытия, исходящую от этого леденящего душу присутствия, и как оно жаждет его сейд. Щит из гудящей магии, который он быстро скастовал, чтобы защититься, дрожит от удара, но не трескается. Его сейд меняет форму, по-видимому, по собственному желанию, формируя концентрированное магическое копье, которое выстреливает в жестокой контратаке в сторону врага. Он слышит свой смех, и он не звучит, как раб, которого держат в неволе в далеком царстве, нет, это звук победителя. Он наносит удары снова и снова, быстро и изощренно, не оставляя Хаосу возможности осуществлять собственные атаки. Оно может только рычать от отчаяния и ярости, когда он подталкивает его все ближе и ближе к разлому. Его длинные усики беспомощно извиваются, пытаясь схватить врага, до которого больше не может дотянуться. Черный пар, исходящий от его бесформенной массы, клубится, делая его похожим на хищника, вдыхающего свои зловония на морозном воздухе. Усик приподнимается, чтобы ударить его, но не может пробить его сейд и в бессилии соскальзывает с барьера. Еще один выпад. Хаос бросается на него с пугающей силой, но он встречает его массивной золотисто-зеленой стеной. Это мощно, но его сейд сильнее, он великолепно поет в его ушах. Сегодня Хаос не победит Локи из Асгарда! Он проталкивается вперед, зажимая разъяренную фигуру. Теперь оно отступает, усик за усиком соскальзывая обратно в разлом. Оно скользит и извивается в своей ярости, но беспомощно против превосходящей силы, противостоящей ему. Раздается финальный свирепый рев, а затем последняя частичка кружащегося небытия возвращается туда, откуда оно и появилось. Разлом плавно закрывается за ним, как будто его вообще никогда не существовало. Несколько мгновений он стоит там, уставившись в окружающую его пустоту. Где-то над ним мерцает скопление звезд, словно признавая могущественную сущность, которая неожиданно появилась за много световых лет от него. Его внезапно охватывает благоговейный трепет от красоты открывающегося перед ним великолепного вида. Облачные фиолетовые, белые и розовые спирали далеких галактик расстилаются на черном небе, создавая удивительный гобелен, подобного которому нет во всем физическом мире. Некоторое время он стоит, прислушиваясь к тишине; здесь, в астральной плоскости, нет ни звука, есть только безмятежный покой, тишина, которая… Внезапно позади него раздается громкий, настойчивый стук. – Эй, выпусти меня отсюда! – кричит Старк, колотя кулаками по зеленому щиту из сейда, все еще прикрывающего его. Ой. Он позволяет щиту упасть. Старк выглядит так, будто его только что… в общем, едва не похитил и не поглотил Хаос. Но задерживаться здесь больше нет смысла. Хаос - сила настойчивая, и он может решиться предпринять еще одну попытку, если они будут медлить. Проход, который был создан во время их перемещения сюда, вероятно, все еще открыт. А если нет, то это не имеет значения. Вернув сейд, он может легко создать свой собственный портал обратно в лабораторию Старка. Схватив широко вытаращего глаза Железного Человека, сидящего на земле, он подбирает свой сейд и вытаскивает их обоих обратно в физический мир.