Дружба дана нам природой, как помощница в доблестях, а не как спутница в пороках.
М.Т. Цицерон
Полтора месяца в Хогвартсе пролетели незаметно. Зельеварение, травология, история магии, трансфигурация, защита от тёмных искусств, полёты на мётлах. День начинался в семь утра и заканчивался в девять вечера. Практикуясь в этих предметах две недели, она и не рассчитывала на какой-либо результат. Нельзя всю жизнь жить вполне обычной жизнью, а потом по щелчку пальцев выучить то, что её ровесники учили годами. Однако пусть и посредственные, но результаты всё же имелись. Во-первых, ей удалось подчинить себе палочку. На это ушла почти неделя её времени. Во-вторых, с четвёртой попытки столовый кубок для тыквенного сока превратился в крупную канализационную крысу. Профессор Макгонагалл подбадривала свою ученицу, рассказывая о различных забавных историях с её уроков. Как оказалось, даже такое простенькое, на первый взгляд, задание с трудом осваивали первокурсники. Она также объяснила, что конкретно их опыт был первым за всю историю преподавания Минервы, так как обычно домашних животных превращают в предметы, а не наоборот. Но у Адель не было ни малейшего желания покупать себе крысу или кота. Она всегда любила собак, с удовольствием наблюдала за тем, как их выгуливают в сквере недалеко от пансиона. Но в Хогвартсе содержание собак было под запретом. В-третьих, она возненавидела мётлы. Ей бы хотелось полетать, взмыть над чёрным озером и парить над утренним туманом, но метла то и дело норовила скинуть с себя девушку. После первой же провальной попытки Адель заявила, что в Квиддич играть не собирается, а потому попросила заменить полёты на любую другую дисциплину. Ей добавили уроки по истории магии. С этим предметом она справлялась лучше всего. Хотя первое место её вымышленного пьедестала делили и история, и зелья. На зельях они с отцом повторили всё то, что она уже умела. Только к практике добавилась теория. Эссе, письменные отчёты, устный опрос. Сколько бы она ни старалась, отец постоянно придирался. Даже если смысл ответа был верен, ошибка термина считалась непростительной. Половину выделенного для занятий времени они действительно работали — остальную часть времени она пыталась расспросить о магическом мире, Томе Реддле и собственной жизни. За всю жизнь они так много не беседовали. Северус рассказал всё, что знал о первой магической войне, затем о становлении Лорда и пожирателях смерти, о печально известном Гарри Поттере. Однако на вопросы об их семье и о её матери он не отвечал. Ей не нравились секреты между ними, но она ничего не могла сделать с этим. Скандалы, истерики… Всё это они когда-то проходили. И он всё равно молчал, оставляя после себя горький привкус разочарования. Он никогда не извинялся, даже если в попытке успокоить переходил грань и высказывал неприятные вещи о её «до жути невыносимом», мягко говоря, характере. Итак, она знала основы истории магии наизусть, могла варить уменьшающее зелье с закрытыми глазами, без затруднений использовала акцио, агуаменти, коллопортус и другие безвредные заклинания, «прятала» учебники с помощью эванеско, ухаживала за мандрагорой в теплицах, параллельно читая о свойствах и методах борьбы с дьявольскими силами. Но ей совершенно не давались чары. Бомбарда, депульсо, инсендио. Будто в момент произношения заклинания её магия отказывалась покидать кончики пальцев. Она подолгу плакала у себя в комнате, стыдясь самой себя. Её разум твердил, что за годы маггловской жизни она утратила выдающиеся способности своих предков, что в этом виноват отец. Ведь это он запрещал использовать магию. Надел на неё сдерживающее кольцо, послужившее своеобразными наручниками, отнявшими её свободу. Она уже представляла, как к ней будут относиться её сокурсники. Болтать о том, какая она жалкая. Слабая. Ни на что не способная.***
Тридцать первое августа. Остался один день до начала полноценной учёбы. Ей дали выходной. Для того, чтобы прийти в себя, ведь занятия очень сильно её истощили. Под глазами залегли густые синяки, веки немного распухли от постоянных слёз, делая взгляд юной девушки на пару лет старше, чем на самом деле. Она потеряла несколько килограммов веса из-за частых пропусков обеда и ничтожных ужинов. Так случилось и сегодня. В то время как уставшие профессора принимали пищу и болтали между собой, она забежала в свою комнату за учебниками и направилась во двор часовой башни. Устроившись поудобнее на скамейке, она принялась изучать программу ЗОТИ за пятый курс. Всё отягощалось предстоящими в конце года СОВ. Подумать только: её зачисляют в школу именно тогда, когда на носу экзамены, а она ни черта не знает. Но надежда не покидает её: учебного года вполне может хватить для того, чтобы хотя бы попытаться не упасть в грязь лицом. Всё исправимо, нужно лишь проявить больше терпения и усердия. Это обязательно зачтётся преподавателями. После прочтения всего учебника Адель взялась за перечень дополнительных предметов. Основы шести из семи основных предметов она узнала, на астрономию у неё не хватало выдержки. Профессор Синистра попыталась заинтересовать девушку, но сдалась очень быстро, переведя новую ученицу на самостоятельное обучение. Одного часа в день Адель вполне хватало, чтобы усвоить базу. Так как нумерология и прорицания, так или иначе, относились к той же сфере, Адель сразу вычеркнула их из списка. Оставались древние руны, уход за магическими существами и маггловедение. От последнего Адель так же решила отказаться, поскольку наверняка знала о магглах даже больше, чем любой профессор. Поясница внезапно заныла, оповещая о необходимости хоть немного размяться. Оставив свои принадлежности на скамье, девушка решила прогуляться по территории замка. Она много где успела побывать и даже облюбовала некоторые места: вроде двора часовой башни, правого берега чёрного озера и стадиона для квиддича. Солнце уже клонилось к закату, а значит, со стадиона открывался потрясающий вид. Туда девушка и отправилась. Лёгкий ветер словно подталкивал её вперёд. Простая школьная мантия немного путалась под ногами и совсем не грела. К вечеру становилось холоднее. Иногда это отрезвляло, особенно после изнурительных попыток вызвать согревающие чары. Рассудок обволакивало морозным сквозняком, руки опускались, и она плелась в свою комнату. Но чаще это изрядно раздражало, поскольку она очень любила всё, что связано с теплом: плотные водолазки, зажжённые камины, редкие, но оттого не менее уютные молчаливые посиделки с отцом, в руках у которого обязательно был стакан с янтарным огневиски или бокал насыщенного красного вина. Уйдя глубоко в свои мысли, она и не заметила, как почти поднялась по деревянным ступенькам к самому высокому ряду болельщиков квиддича, рядом с башней Гриффиндора. Там, ближе к центру трибуны, сидел одинокий парень, опустив свою голову так, будто разглядывал свои ботинки. Одна из половиц на ступени скрипнула, что привлекло его внимание. Его натянутые на переносицу очки слегка съехали, но он быстро вернул им презентабельный вид. Тёмные волосы слегка колыхались на ветру, а зелёные, почти как у неё самой глаза смотрели прямиком на нежданную гостью. — Прости… Наверное, мне не следовало приходить. Я не знала, что здесь кто-то будет,— неловко произнесла девушка, переминаясь с ноги на ногу. — Нет, всё в порядке. Ты… ну, можешь присесть, если хочешь, — застенчиво ответил парень, переводя свой взгляд на уходящее солнце. Подумав несколько секунд, девушка решила всё-таки присесть поодаль от незнакомца. Она лишь изредка поглядывала на парня, в основном уделяя внимание пейзажу перед собой. Прошло не меньше двадцати минут, прежде чем она почувствовала, что ей вполне комфортно так сидеть. Как и ему — судя по тому, что он не сбежал. Она давно ни с кем не болтала просто так, ни о чём. В голове начали рождаться варианты для начала разговора и каждый был абсурднее другого. «Как дела? Меня зовут Адель, я тут новенькая». «Наверное, ты давно здесь учишься, а вот я нет». «У нас с тобой есть нечто общее, например, цвет глаз. И мы оба учимся в Хогвартсе». Боже, как глупо. Но прежде чем она смогла придумать, что сказать, парень сам обратился к ней. — Что ты делаешь в Хогвартсе? Обычно все студенты приезжают на поезде первого сентября, — брюнет слегка повернул голову в её сторону, заинтересованно рассматривая. — Я не обычная студентка. Меня сюда перевели из… В общем, так получилось, — нахмурившись, ответила Адель, поправляя выбившуюся из хвоста прядь волос. — Перевели? Такого ни разу не было… По крайней мере, пока я тут учусь. — А ты? Что тогда ты забыл тут сегодня? — напряжённо спросила девушка. Она не любила постоянных вопросов. Тем более — от первого встречного. — Я тоже необычный. И, если честно, я не горжусь этим, — с усмешкой ответил парень, поёрзав на месте. — Аналогично, — она улыбнулась. Диалог выходил каким-то странным. — Ты на пятом курсе? Выглядишь, по крайней мере, на пятнадцать. — Да. А ты? — Ага, — она замолчала. Он тоже не спешил продолжать беседу. Тишина скопилась вокруг них, создавая барьер из неловкости и странного чувства… будто так и должно быть. — Я не могла где-то тебя видеть? У тебя такие черты лица, будто я тебя знаю. — А я всё ждал, когда же ты спросишь, — вновь усмехнувшись, парень рукой откинул прядь волос назад, обнажая бледную кожу лба. И жуткий шрам. Шрам в виде молнии. — Мерлин… Ты Гарри Поттер? — Угу, — парень вновь поправил волосы и поднялся со своего места. — Тебя проводить? Уже совсем стемнело. Адель перевела взгляд на горизонт, где от ярких лучей осталась лишь тонкая оранжевая полоска. И вправду стало совсем темно, а она и не заметила. — Да, не хотелось бы случайно забрести в запретный лес. Я ещё не выучила все маршруты к замку, — соврала девушка. Конечно, выучила. У неё было время на долгие прогулки после отбоя. Но оставаться одной не хотелось. Тем более, когда она ещё пообщается с самим Гарри Поттером? Некоторое время они шли молча. Он шёл на расстоянии вытянутой руки впереди, кажется, вновь о чём-то задумавшись. — Меня ещё не распределили. Церемония будет завтра, пожалуй, странно буду выглядеть среди младших, — на этот раз она первая решилась прервать молчание. — Не то слово. Но, поверь, это не последняя странность в твоей жизни. Хогвартс — обитель всего странного. Как думаешь, куда шляпа тебя отправит? — Гарри притормозил, поравнявшись с ней. — Не знаю. Я представляю себя в зелёном. — Значит, Слизерин? Если ты действительно туда хочешь, можешь попросить шляпу об этом. Я попросил. И теперь я в Гриффиндоре, — гордость так и сочилась сквозь его слова. — Последую твоему совету, — ответила девушка, тяжело выдыхая. Насколько она знала, Слизерин и Гриффиндор — соперники. Ей бы не хотелось плеваться ядом в Гарри или любого другого гриффиндорца. Но тогда её могут не воспринять те, с кем она собирается делить общую гостиную. — Знаешь, ты одна из немногих девушек, спокойно воспринявших, кто я такой. — А кто ты? Обычный парень с тяжёлой судьбой. Я таких много видела за свою жизнь. Гарри в удивлении приподнял одну бровь, став в мгновение таким смешным, что девушка не выдержала и рассмеялась. — Не глупи, Гарри, может, в вашем мире фамилии или шрамы играют большую роль, но в моём… Всё совсем не так. У меня, кстати, тоже есть шрам, — девушка задрала рукав своей рубашки, обнажая левое запястье. — А вот фамилию мою никто не слышал, Дамблдор так сказал. И ни фамилия, ни шрам не определяют меня как личность. Как и тебя. Не хочу делать каких-то громких заявлений на твой счёт, поскольку мы впервые видимся, но мне кажется, многие думают о тебе не так, как есть на самом деле. Глаза Гарри вспыхнули на секунду, и он слегка улыбнулся. Оставшийся путь до большого фойе никто из них не проронил ни слова. Гарри думал о девушке, идущей рядом с ним. Ему показалось, что в ней есть нечто такое, чего он не видел в своих друзьях. Глубокое понимание. А она размышляла о том, что чего бы это ни стоило, она подружится с Гарри Поттером. Не потому, что он мальчик-который-выжил. А потому что он просто парень, с которым легко поболтать. Когда пришло время расходиться по разным сторонам, девушка не думала прощаться. Она так же молча повернулась к восточному крылу. — Доброй ночи, змеиная принцесса, — послышалось из-за спины. Без насмешки, а с лёгкой добродушной иронией. Девушка ухмыльнулась, едва сдержав смех. — Доброй ночи, избранный, — с сарказмом ответила Адель, поспешив поскорее оказаться в своей комнате.***
Открыв глаза утром, она почувствовала поднимающуюся тревогу где-то под рёбрами. Ни прохладный душ, ни рутинные сборы не помогли ей почувствовать уверенность. Она искренне боялась спускаться в Большой зал. Даже понимание того, что все ученики возвращаются к вечеру, не дало ей сил успокоиться. Она попросила эльфа Микки принести завтрак в комнату с разрешения директора, а также склянку с умиротворяющим бальзамом, если таковой имеется у мадам Помфри. Но, не дождавшись эльфа, девушка всего на секунду прикрыла глаза и заснула. — Мисс… Мисс опоздает, если сейчас не встанет с постели. Добби должен собрать вещи Мисс. Резкий выход из сна обернулся сильным головокружением. Ей потребовалось время на то, чтобы, наконец, прийти в себя и увидеть, как за окном смеркается. — Мисс должна сейчас же отправиться в Большой зал! Директор Дамблдор ждёт, — едва не скуля, произнёс Добби, одёргивая одеяло. — Я уже иду! — от раздражения на саму себя прикрикнула девушка. Хорошо, что она уже одета. Плохо, что одежда слегка помялась, а тушь немного растеклась под глазами. Обнаружив на тумбе около кровати флакон с бальзамом, девушка махом его осушила, прикрывая рот от рвотных позывов. Подойдя к зеркалу, она ещё раз пристально себя оглядела, отметив, что вмятины на белой блузке были некритичными. Стерев тушь с ресниц, она нацепила мантию и резво выскочила из комнаты. Ещё никогда путь от комнаты до Большого зала не казался таким длинным. Встретив по пути несколько преподавателей, смеющихся учеников и грозного Филча, она едва не проскочила мимо Дамблдора, болтающего с женщиной, одетой в приторно розовый костюм. Его глаза рыскали по коридору, а улыбка казалась неестественно приклеенной. Заметив Адель, он тут же изменился в лице и, попросив прощения у своей спутницы, устремился в её сторону. — Добрый вечер, юная леди. Хорошие снились сны? — добродушно спросил старик. — Простите, профессор. Не думала, что моя тревога заставит меня впасть в спячку. — Не за что извиняться, мисс Дервент. Надеюсь, впредь Вам не понадобится столь сложное зелье для того, чтобы пережить очередной день в Хогвартсе. Вас ждут удивительные открытия, знания, которые однажды спасут Вам или кому-нибудь ещё жизнь. Удивительно, каким образом некоторые люди встречаются по воле судьбы, не правда ли? Адель непонимающе посмотрела в глаза своему директору, когда тот лишь мечтательно улыбнулся, осматривая потолок. — Бывает, просто гуляешь где-нибудь и видишь такую же потерянную душу, как ты сам. Будет здорово, если Вы, Адель, не будете одиноки на своём пути. Заведите друзей, с их помощью можно открыть Хогвартс с другой стороны, — Дамблдор слегка похлопал девушку по плечу и подмигнул. — Оставайтесь в коридоре до тех пор, пока я не назову Ваше имя. Не стоит стоять там среди первогодок. Старик жестом попросил стоящих впереди него профессоров и учеников последовать в Большой зал. Адель же осталась стоять, словно одна из статуй в коридоре, раздумывая, был ли это намёк со стороны директора на её встречу с Гарри. Она не слушала начало речи. Возможно, Дамблдор говорил о том, как здорово вернуться на учёбу, о том, сколько малышей поступило на свой первый курс. Что-то об ответственности. А затем началось распределение. Волнение, конечно, ещё присутствовало, но её хотя бы не трясло. Девушка поправила свои длинные волосы, оттряхнула невидимые пылинки с юбки и буравила взглядом двери перед собой. — Мы также приветствуем нашего нового преподавателя защиты от тёмных искусств — профессора Долорес Амбридж. Уверен, вы вместе со мной пожелаете профессору удачи! Кроме того, к нам присоединится кое-кто ещё. Прошу студентов пятого курса поприветствовать новенькую в своих рядах. Мисс Аделия Дервент! — голос Дамблдора послышался так резко, что она вздрогнула, но тем не менее собрала свою уверенность в кулак и с гордо поднятой головой проследовала к дверям. Распахнувшиеся по волшебству двери представили её взору сотням учеников. Вмиг повернувшиеся головы от самых младших до самых старших студентов. Некоторые с недоумением, некоторые с радостью в глазах приветствовали новую ученицу. Северус с полуулыбкой наблюдал за своей дочерью, размеренно идущей к центральному столу. Филч, чертыхаясь, снова принёс стул, а распределительная шляпа в восторге зашипела. Адель кивком головы поздоровалась с преподавателями, отметив про себя, с какой глупой улыбкой поздоровалась с ней женщина в розовом. — Присаживайтесь, Адель. Шляпа расскажет Вам о факультетах и выдаст свой вердикт, — улыбаясь, произнесла Макгонагалл, опуская шляпу на голову девушке. Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там ни говорите. Шапки, цилиндры и котелки Красивей меня, спору нет. Но будь они умнее меня, Я бы съела себя на обед. Все помыслы ваши я вижу насквозь, Не скрыть от меня ничего. Наденьте меня, и я вам сообщу, С кем учиться вам суждено. Быть может, вас ждёт Гриффиндор, Славный тем, что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, Пуффендуй ваша судьба, Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпенья с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Когтевран. Быть может, что в Слизерине вам суждено Найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надежные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой. Адель рассматривала притихшую толпу, выглядывая единственного знакомого человека. За столом Гриффиндора черноволосый парень в круглых очках так же смотрел на неё. Он заметил её взгляд на себе и поздоровался кивком головы с приободряющей улыбкой. Девушка дослушала песню и тихонько зашептала: — Я хочу на Слизерин. Пожалуйста. Шляпа в ответ усмехнулась и загремела на весь зал: — Вижу целеустремлённость в любых начинаниях, желание стать лучше других, большие амбиции. Эта девушка хочет стать лидером, ей это удастся, пожалуй… в Слизерине! Громкие аплодисменты и свист со стороны факультета змей, лёгкие похлопывания со сторон других факультетов и преподавателей. Макгонагалл сняла с девушки шляпу и отнесла за их стол. Адель громко выдохнула и с широкой улыбкой последовала к нему. Неважно, какие отношения между ними — она точно знала, что отец будет гордиться ею. Пройдя к середине стола, она увидела, как парень с кудрявыми русыми волосами отсаживается подальше и хлопает по лавке, приглашая сесть рядом. Она мило улыбается, присаживаясь рядом с ним, выслушивает поздравления и радуется. Пока не натыкается на ледяные глаза парня, сидящего напротив.