***
Среди ночи раздался раздражающий звон телефона. Михаил посмотрел на часы — 3:00. Отбросив одеяло, сев на кровати и устало зевнув, архангел ответил на звонок. — Да? Это ты, Гавриил? — Верно. Звоню сообщить, что, помимо наших прямых обязанностей ставить богомерзких демонов на место, у нас есть и другой долг — следить за пациентом Х. — А что такое? — Михаил мигом взбодрился. — Он сбежал.***
Слайз привёл Люцисту в дорогущий ресторан посреди площади крупного города такой-то страны. Молодая демонесса давно просила его выбраться куда-нибудь. Место замечательное, как и её великолепное кремовое платье и чёрные лабутены. Духи уточённые, шлейфовые. Слайз вдыхает и хмыкает, пытаясь разнюхать, насколько благородно заказанное вино. Секретарь ненадолго принял человеческий облик — смуглый черноволосый мужчина с яркими змеино-зелёными глазами. Собственно, как был аборигеном, так им и остался. Костюм с иголочки, куплен на той же площади. Он любовался Люцистой и её дорогими бриллиантовыми украшениями. Роскошная женщина. — Что-то они долго возятся с рыбой, — вздохнула она, откинув прядь чёрных волос назад. — Хочешь, сходим на кухню и спросим? — пошутил Слайз. — Можно, — хитро прищурилась Люциста, мол, я тоже не пальцем деланная. Она было хотела встать, но тут же нарисовался штампованный официант с прекрасными манерами, чтобы подлить ещё вина господам. — Скажите, когда можно будет сказать комплименты повару? — очаровательно обнажая жемчужные зубы, улыбнулась Люциста. — Дорогая, имей терпение, — не менее фальшиво изобразил Слайз серьёзную заинтересованность ситуацией. Люциста захихикала глубоко внутри. — Да, мы недавно поженились, — невзначай произнесла она. — Хочется познакомиться с поваром, чтобы он приготовил нечто действительно особенное. — Да, конечно, я позову его, если вам так угодно, мадам. Поздравляю с замужеством, — галантно отозвался официант. — А на медовый месяц мы поедем в Голливуд, — откровенно дразня Слайза, хмыкнула Люциста. — Польщён вашей откровенностью. Минутку, — и официант, откланявшись, ушёл. Когда красиво позолоченные двери на кухню открылись, Люциста застыла с бокалом в руке. Вино пошло через край. Никто не узнал его, кроме этой пары демонов. Слайз обернулся и поперхнулся алкоголем. — Звали, милорд и миледи? — смиренно спросил повар, держа сцепленные руки перед собой. Люциста притихла и пнула Слайза под столом, мол, ты тоже понимаешь, куда ветер дует? — Звали, — сделав вид, что поперхнулась, неуверенно произнесла Люциста. — Хотели сказать, что мы готовы уже сейчас поблагодарить вас за этих замечательных пескарей. Поваром оказался Сын Божий — Иисус Христос. Вид он имел бледный, болезненный и глубоко несчастный. Демонический дух удручал его. Он хотел радовать людей, а не прислуживать бонзам Пандемониума. Как оказалось, второе пришествие свершилось, но его никто не заметил в междоусобицах современных стран. Христос явился народу, но многие масс-медиа не восприняли это серьёзно. Он впал в глубочайшую скорбь, и тогда ангелы позаботились, чтобы Сын Божий восстановился. Он сбежал в тот злополучный день из психиатрической лечебницы небесной канцелярии. Его больничная карта хранилась под грифом «секретно». — Благодарю. Наслаждайтесь вином и хлебом…«Ибо это есть кровь и плоть моя».
Люциста закашлялась, прикрыв рукой рот, и вскочила, схватив сумочку. Слайз направился за ней, но тот ещё не успел глотнуть благородного вина, однако пребывал в настоящем ужасе. Для демона нет ничего хуже божьей Благодати. Историю о том, как Люциста извергала из себя вино с кровью в ближайшем туалете, мы опустим. Стоит лишь сказать, что ночью того дня она лежала под капельницей в богомерзком монастыре святого Самаэля.***
Гавриил вострубил в свою трубу.
Небо Ада разверзлось и воссияло благословенной красотой. Казалось, что каждый ангел — это звезда на небосклоне. А демоны — падшие кометы. Одной из таких комет оказался сам Антихрист. Что странно, объявился он в самом эпицентре. Пылающий тьмой отвратительный наследник Ада. Люцифер и Лилит здорово позаботились в своё время о том, чтобы он окреп и однажды оказал сопротивление. Главнокомандующий увидел комету и допил виски со льдом. Свершилось. Вот она — Священная война. Время пришло. На спине заныли шрамы после того, как Михаил срубил его прекрасные белоснежные крылья. Молох подошёл к шкафу и открыл его. Там лежал его меч, когда-то пылавший благодатным огнём. Теперь это лишь кусок обсидиана, но сейчас его охватил поток чистейшего Инферно — чистого зла и ненависти. Отвращения ко всему святому и бесценному. Взяв меч, он вышел из кабинета и приказал интендантам объявить военное положение. Право на магию восстановлено. Оказать сопротивление. Поддержать Антихриста ровно до тех пор, пока он не захочет занять трон и претендовать на Ад. Молох вспомнил время, когда был ангелом. Дивные и роскошные сады Эдема, сочные дары познания и вселенское равновесие. Повзрослев, он понял, что ему мало этой благодати. Слишком много силы, которую некуда деть. Люцифер открыл ящик Пандоры, слишком долго бывший взаперти. Он не знал, какое чудовище породит. Люциана Молох решил не трогать, поскольку тот пребывал в уютном поместье главкома на Восьмом круге Ада. Пока он настолько далеко, будет легко отбиться от эдемского воинства и сохранить достоинство, если наступит неизбежная гибель. Молох не должен этого допустить. Большая сила — большая ответственность, не так ли? Молох открыл окно. Наступал Конец. Взвалив на себя весь груз опороченного Творцом Ада, главнокомандующий возглавил армию, чтобы дать достойный отпор. Небо разверзлось, демоны сгорают в лучах благодати, кричат что-то непристойное, но бьются до последнего, каждый пытается отразить атаку умелых и опытных ангелов, готовившихся к этому веками. Ад слишком долго был авторитарным государством, в котором Молох нещадно закрутил гайки. Демоны за неимением иного погрязли в пьянстве и пороке. Сила? Сила в деньгах, если не в существовании. Вечность, лишённая магии, наводила на мысли о суициде. И Битва — это самоубийство, за которое потомки будут благодарны. Обмануть самого Творца и воссиять в глазах тех, кто будет это суждено вспоминать, если, конечно, хоть сколько-нибудь демонов уцелеет. Инферно высвободилось, чтобы питать, лечить или забирать в своё нутро, оно обжигало ангелов, их войско несло невосполнимые потери, но Гавриил и Михаил объединились, чтобы дать отпор адской аристократии. Молох, будучи на поле битвы на своём мустанге, вёл за собой кровавый флаг, чьё знамя — это намотанные внутренности ангелов на пылающий меч.