Вольно, генерал IV: Чистилище, или Пусть небеса обрушатся

      Молох снова надрался, но на этот раз в приятной компании. Она расположилась инкогнито в одном из караоке-баров на Втором круге. Никому и в голову бы не пришло признать Молоха, ведь такие персоны вращаются только в высшем свете. К тому же на нём был шикарный чёрный костюм в тёмную полоску, белая рубашка, золотая цепочка на шее, пара перстней, сверкающая бляшка на ремне и лакированные туфли.       Он походил на обычного шального олигарха, ведь всё-таки бар был недешёвый. Все оделись неформально: Слайз, Люциста, Йенс, Гаррет, Балтасар, Милуш и, конечно же, Люциан. Они сидели за одним столиком. Кто-то заказал суши, пиццу на всех, парочку удонов и стейков.       Молоху было не до еды.       Когда он напился, то перестал себя контролировать и полез мучить микрофон. И песенку выбрал соответствующую.       Прокашлявшись и выждав проигрыш, Молох запе… заорал:       — Я ТАК ПРИВЫК ЖИТЬ ОДНИМ ТОБОЙ, ОДНИМ ТОБОЙ…       Люциста заржала в голос, похлопав по столу. Слайз тут же сфейспалмил. Йенс троллил Гаррета, Балтасар настраивал звук, Милуш заказывал ещё выпивки. Люциан просто был в шоке.       — ВСТРЕЧАТЬ РАССВЕТ И СЛЫШАТЬ, КАК ПРОСНЁШЬСЯ ТЫ СО МНОЙ…       Молох колдовал с текстом в своё удовольствие, никто ему перечить не стал, Люциан смеялся, опрокидывая стопки текилы, поданные официантом. Похоже, они сделают бару годовую кассу.       — МНЕ СТАЛО ТАК ЛЕГКО ДЫШАТЬ В ОТКРЫТОЕ ОКНО…       Остальные посетители поддерживали его хлопаньем, иначе в случае насмешки этот великан может нехило так врезать. Да и разнести всё к чертям собачьим.       — И ПОВТОРЯТЬ ТЕБЕ ЛИШЬ ОДНО…       Вся пьяная компания присоединилась, их было слышно без микрофона. Типичные алкаши во дворе, правда, в дорогой одежде с элитной закусью.       — ЗНАЕШЬ ЛИ ТЫ, ВДОЛЬ НОЧНЫХ ДОРОГ       ШЁЛ БОСИКОМ, НЕ ЖАЛЕЯ НОГ,       СЕРДЦЕ ЕГО ТЕПЕРЬ В МОИХ РУКАХ,       НЕ ПОТЕРЯЙ ЕГО И НЕ СЛОМАЙ.       Хоровое пение было заразительным. Гаррет сначала молчал, но Йенс больно ткнул его локтем в бок. Милуш поднимал бокал за Люцисту, Слайз ревновал и хотел его прирезать, Балтасар был недостаточно пьян, а Люциан просто ржал.       — ЧТОБ НЕ НЕСТИ ВДОЛЬ НОЧНЫХ ДОРОГ,       ПЕПЕЛ ЛЮБВИ В РУКАХ, СБИВ НОГИ В КРОВЬ,       ПУЛЬС ЕГО ТЕПЕРЬ В МОИХ ГЛАЗАХ,       НЕ ПОТЕРЯЙ ЕГО И НЕ СЛОМАЙ…       Молох покашлял, когда начался проигрыш, и смочил горло бутылкой самбуки в руках. Взбодрившись и бодро рыкнув, он покашлял. И продолжил. Люциста одобрительно захлопала, опрокинув стопку и почти кувыркнув поднос с суши. Люциан смеялся над ней и тоже наслаждался зрелищем.       — И В ЯНВАРЕ ПУСТЬ БЬЁТСЯ СЕРЫЙ ДОЖДЬ К НЕМУ В ОКНО,       ПУСТЬ ОБНИМАЕТ ЛИШЬ МЕНЯ И ПОМНИТ ВСЁ РАВНО…       Йенс спаивал Гаррета, чтобы потом ему достался лакомый кусочек. То, что Молох уедет с Люцианом и что будет дальше, было очевидно.       — И ПУСТЬ СЛУЧАЙНО МОЁ ИМЯ ВСЛУХ ПРОИЗНЕСЁТ, И ПУСТЬ МОЛЧИТ, НО ВСЁ ЖЕ ПОМНИТ…       Начиналась драматическая часть, когда загорланили все демоны вместе, подпевая своему боссу и искренне наслаждаясь происходящим. Балтасар лежал рядом с колонкой, попивая вино прямо из бутылки.       — А ЗА ОКНОМ СЖИГАЕТ ФОНАРИ ПРОКЛЯТЫЙ ДОЖДЬ…       Тут Молох спустился со сцены, шатаясь, и подошёл к Люциану.       — МОЙ НЕЖНЫЙ МАЛЬЧИК, ТЫ ПРОСТИ МЕНЯ ЗА ЭТУ ДРОЖЬ…       Моргенштерн ржал и смущался, особенно когда Молох обнял его за талию.       — И ПУСТЬ СКВОЗЬ СЛЁЗЫ НЕ ШЕПТАЛ Я ТИХОЕ «ПРОЩАЙ»,       НЕ ЗАБЫВАЙ… НЕ ЗАБЫВА-А-АЙ…       Молох шёл по залу, покачиваясь, и, когда начался припев, горланил вместе с остальной публикой.       — ЗНАЕШЬ ЛИ ТЫ, ВДОЛЬ НОЧНЫХ ДОРОГ…       Чуть не споткнулся.       — ШЁЛ БОСИКОМ, НЕ ЖАЛЕЯ НОГ…       Глоток самбуки.       — СЕРДЦЕ ЕГО ТЕПЕРЬ В МОИХ РУКАХ…       Особый надрыв.       — НЕ ПОТЕРЯЙ ЕГО И НЕ СЛОМАЙ!       Милуш пролил на Люцисту алкоголь, чего она не заметила, и Слайз дал ему подзатыльник. Чуть не завязалась драка, но Балтасар вскочил и начал их унимать. Пьяные демоны куражились, и потом Йенс сгрёб Балтасара в охапку, чтобы вместе с Гарретом всем отойти покурить.       — ЧТОБ НЕ НЕСТИ ВДОЛЬ НОЧНЫХ ДОРОГ       ПЕПЕЛ ЛЮБВИ В РУКАХ, СБИВ НОГИ В КРОВЬ,       ПУЛЬС ЕГО ТЕПЕРЬ В МОИХ ГЛАЗАХ,       НЕ ПОТЕРЯЙ ЕГО… И НЕ СЛОМАЙ!!!       Молох закончил песню, оставив проигрыш жить своей жизнью, и поклонился благодарной публике. Ещё бы, такому ещё и не похлопать. Впрочем, пел он сносно, Люциану не пришлось за него краснеть.       Спустившись со сцены, он плюхнулся рядом с генералом и поцеловал взасос. От обоих жутко воняло перегаром и сигаретами, но это уже не волновало. Молох был готов отыметь любимого аж в туалете заведения. Люциан отнекивался, мол, дома всё, дома.       — Ну и ладно! — бросил главком, сделав глоток алкоголя, и снова поцеловал Люциана, передавая ему выпивку через поцелуй.       Вот так вот незамысловато.       Ты улыбайся, все печали позади.       Совет да любовь.        И встреча завтра утром с белым другом гарантирована.