Оказия 28: Сатурналия
16 июня 2023 г. в 16:09
Молох лежал на диване и читал рядом с окошком, откуда пробивались слабые лучи солнца. Он оборудовал себе уютное гнёздышко в библиотеке, чтобы периодически вкушать пищу для ума.
Люциан просто бродил среди стеллажей, не мешая чертям убираться и раскладывать книги по секциям. Маленькая экосистема, воссозданная с особым уважением к литературе.
Когда Люциан принёс Молоху чай, то тот задумчиво распробовал его, ведь мысли были заняты совершенно иным.
— Люциан, вот ты знаешь, что такое «сатурналия»? — спросил главком, сняв очки для чтения.
Генерал поднял брови.
— Ну, что-то из древнего Рима, кажется. Какой-то праздник.
— Это не просто праздник, — Молох отложил книгу и сел, похлопав по пустому месту рядом.
Люциан пересел, взяв свой чай, и начал любопытствовать. Это явно что-то интересное.
— Это событие, посвящённое древнеримскому богу Сатурну, и празднуется каждый год 17 декабря. Это День рождения моего старшего брата — Сатурна. Мы с ним почти не контактируем, поскольку он ещё древнее меня, но периодически переписываемся. Правда, письмами, поскольку в электронике он разбирается ещё хуже, чем я. У него нет такой большой компании, которую нажил я. Не то чтобы он был мизантропом, но держится особняком. Это он научил меня черпать силу через плоть, — для подтверждения своих слов Молох встал с дивана и, заглянув в письменный стол, достал оттуда кипу писем. — Здесь вся наша жизнь за несколько веков. В одном из последних писем он просит меня позаботиться о его сыне — Балтасаре. Правда, даже для меня он тёмная лошадка. Пока он не натворил ничего, но держи нос по ветру, ладно?
Моргенштерн кивнул, обрабатывая полученную информацию. Обалдеть, оказывается, Молох — часть большой древней семьи, чья история исчисляется тысячелетиями. Люциан почувствовал себя неофитом в этой странной, но очень притягательной секте. Ему нечем было похвастать. Он искренне восхищался Молохом, который с такой щедростью делится информацией о себе. Действительно, они ещё столько не знали друг о друге.
— А твой брат не захочет перенять у тебя власть? — поинтересовался Люциан, отпивая чаю.
Молох сел на кресло возле стола и повернулся к супругу, сложив руки на груди.
— Мы с ним властвовали, когда было время, но сейчас он преспокойно живёт в Италии и питается энергией обитающих там людей. Любит сиесты, гуляет вокруг небольшого поместья, я присылаю ему подарки на День рождения. Словом, живём, как дальние родственники. Он могущественный демон, но власть ему наскучила. А вот я получаю с этого большой кайф. Если меня однажды кто-то подвинет…
«Если это вообще возможно», — подумал Люциан с улыбкой.
— … то на Сатурна можно положиться. Он прислал мне сына, чтобы я научил его делу войны, но ты сам видел, какой он щёголь. Зарабатывает тем, что устраивает порки именитым демонам. Все в него поголовно влюблены, а сам он, по сути, бессердечен. Сатурн не учил ему ничему такому, что усвоил я. Будем надеяться, чтоб однажды и этот лёд тронется, и Балтасар обеспечит себе адекватную жизнь. Не призываю к женитьбе, это дело индивидуальное, но постоянный партнёр — это очень даже неплохо. Муж — ещё лучше, — Молох хмыкнул, — я не думал, что однажды окажусь в браке снова. После Жанетт я зарёкся больше так не делать. Но ты, Люциан, случай особенный, пусть и немного, как бы сказать… Нестандартный.
— Почему? Ты мог бы жениться на Ганнибале.
Молох снял очки и прикусил дужку.
— Знаешь, с Ганнибалом, конечно, было весело, но в нём не было и толики того, что есть в тебе. Ты доверчивый и милый дурачок, сколько бы шипов ты ни отращивал для защиты от хищников. Так уж повелось, что я ценю боль, поэтому с большим удовольствием поедал кактус по имени «Люциан Моргенштерн», — он улыбнулся. — Ганнибал — просто увлечённый фанатик, не более того. Он был льстив и нечист на руку, всегда одобрял насилие и, собственно, проматывал жизнь рядом со мной на правах «главного любовника». Мне такое не по вкусу. Зато да, потрахаться всегда было с кем, — вздохнул главком. — Я этим не горжусь, конечно. Как и тем, с чего начались наши с тобой отношения. Честно говоря, я думал, что просто соблазняю наивную душонку, но ты сильнее, чем кажешься. Ты умеешь любить, а это для демона большой подвиг. Ты словно по ошибке упал с неба, когда поскользнулся на кожуре от плода познания, — и рассмеялся.
Люциан невольно фыркнул на такое сравнение.
— Я не думал, что ты однажды меня полюбишь. Мне казалось, я для тебя просто развлечение. Особенно по молодости. Но я невольно взрастил в себе это чувство. Когда ты насиловал меня, я считал это нормальным, поскольку это мои первые отношения. Серьёзные отношения. Но я понял, каким ты можешь быть удивительным. Правда, ты, конечно, чокнутый, как и все водолеи.
— Ну, спасибо, — теперь фыркнул Молох. — Предлагаю обкурить это всё, — он поднялся с места и подошёл к витражному окну.
Многоцветие, плясавшее на полу, сменилось белой полосой, обрываемой тенями двух курящих демонов.
— Хочешь попробовать? — предложил Молох «Капиталиста».
Люциан удивлённо поднял брови, вдохнув запах своих вишнёвых сигарет — «Эвдемона».
— Они, небось, крепче моего утреннего кофе, — он был настроен скептично.
Молох кивнул.
— Не попробуешь — не узнаешь.
— Умеешь ты заинтриговать! — всплеснул руками генерал. — Ладно. Но если я задохнусь, то виноват будешь ты.
— Да я и так виноват много в чём, так что одним косяком больше, одним — меньше, то без разницы. Конечного результата это не меняет, — хмыкнул он, отдавая свою сигарету.
Люциан потихоньку затянулся и выдохнул скромное облачко дыма. Сигарета полностью отражала личность Молоха — она была без фильтра, толстая, крепкая, но имелся некоторый дубовый привкус.
— С чем они? — полюбопытствовал генерал.
— С коньяком, — улыбнулся Молох, — поэтому и предложил. В твоих сижках одна химия, а здесь нечто другое, более элитное.
Супруг закатил глаза.
— Подумаешь.
Но сигарету не отдал.
Молох достал новую, засмолил и посмотрел вдаль.
— Раньше я не замечал, насколько здесь красиво. Лавовые кратеры, котлы, пыточные, всюду адское пламя и разложение. Вопли грешников. Кайф.
Люциан предпочёл бы какой-нибудь яблочный садик по весне, но промолчал. Молох словно понял причину. Он быстро докурил и отправил бычок в банку из-под кофе рядом с окном. Люциан повторил за ним.
— Кое-что тебе покажу, — заинтриговал его Молох. — Пойдём, — и взял за руку.
Генерал удивлённо последовал за ним, не представляя, что может выкинуть главнокомандующий. Оказывается, в Штабе имелся секретный дворик с возделанными плодовыми деревьями, целебными растениями и тенистыми кронами. Молох постелил свой мундир, чтобы у Люциана была возможность посидеть. Потолок садика был также оформлен витражами. Царила благоприятная атмосфера, близкая к Эдему.
— Здесь выращивают лекарства для солдат. Иногда деревья дают плоды, и летом в столовой можно перехватить яблоко или любой другой фрукт, — объяснил Молох.
— И мы здесь одни? — удивился генерал.
— Абсолютно, — кивнул тот.
Люциан хитро улыбнулся и, поднявшись с земли, сел к Молоху на бёдра.
— Попался!
— Как будто я терялся, — мягко среагировал демон.
— Никогда не теряйся, — супруг обнял его за шею. — Когда ты такой, то я просто не могу ничего с собой поделать. Это очень сексуально для меня.
— Да ты демисексуал, оказывается, — посмеялся главком.
— Есть такое, — кивнул Люциан, после чего прижался к губам Молоха своими.
Главком послушно лёг на землю и властно положил ладони на бёдра любимого. Люциан обнимал его за шею, и они целовались, словно два офицера, решивших скрыться в тенистом саду, чтобы лишний раз согрешить.
Это почти так и было, разве что звания были повыше.
Генерал прижался щекой к щеке и почувствовал, как пах Молоха стал твёрже. Он тут же поднялся и ласково хмыкнул.
— Мы же всего лишь поцеловались!
Молох отвел руки за голову, словно сделал из них подушку.
— Естественная реакция на ваше высочество, — хмыкнул он. — Мы можем найти место поукромнее.
— Мне тут нравится, — отозвался Люциан, опускаясь ниже, и вскоре зазвенела пряжка ремня.
Высвободив возбуждённый член Молоха, он начал мягко растирать его ладонью и языком касаться головки. Снизу, сбоку, сверху. Чем усерднее был Люциан, тем тверже у Молоха стоял на него. Главком наблюдал, как старается его принцесса, и возбуждался ещё сильнее. Хотелось сгрести его в охапку и нежно, но активно отыметь, но в этот раз решил позволить поиграть с ним.
Моргенштерн обсасывал и постепенно его лицо пачкалось смазкой. Когда он понял, что лучше сделать может, но пока сдержится, — он расстегнул свои брюки, снял их, расстегнул мундир и, оставшись в одной рубашке и майке под ней, начал насаживаться на твёрдый крепкий член.
Молох сжал его ягодицы и задрожал. Очень незаметно. Его лицо стало чуть суровее. Люциан победно улыбнулся и, упёршись руками в мощную грудь, начал двигаться на члене. Он краснел и выдыхал, ощущая разницу между температурой тела и обитающей здесь прохладой. Стонал и выгибался, представляя Молоху свою падкую на секс натуру. Ни с кем и никогда у Люциана не было такого чувственного и искреннего секса. Молох это понимал и старался не спугнуть. Словно птичка из клетки, которая прыгнула тебе на палец и с любопытством вертит головкой с глазами-бусинками и крошечным клювиком.
Молох страстно натягивал Люциана на себя, после чего сел и, будучи в такой позе, они наслаждались друг другом.
— Ммм-гх… Слишком глубоко… — стонал генерал, прижимаясь к супругу. — Я сейчас… К… К-кон…
Главнокомандующий лишь усмехался и языком ласкал один из сосков, пока Люциан объезжал его в таком интимном положении. Он вскрикивал с каждым пошлым хлюпанием, после чего задрожал и закричал от удовольствия, спугнув местных птичек.
— Ну вот что ты наделал… — промурчал Молох, чуть откинувшись.
Послеоргазменные волны всё ещё качали на себе дрейфующий плот с двумя мужчинами.
— Это всё ты, — отвернулся красный от ушей до подбородка Люциан.
— Ну да, конечно, это ведь я запрыгнул на свой член, — хмыкнул Молох, переворачиваясь и подминая мужчину под себя. — Моя сладкая принцесса… — он целовал лицо супруга и вдыхал дивный аромат похоти.
Люциан посмеивался от щекотки и ёрзал под ним.
Когда Молох настоял на втором раунде, он лишь влюблённо посмотрел на него снизу-вверх и после — закрыл глаза…