Лунный свет

Уэнсдей считала, что осень-это лучшее время года. Она приносила с собой, тëплые сентябрьские дни, октябрьские голые деревья с опавшей листвой и в завершении холодный, ранний снег в ноябре. Из всех трëх месяцев-ноябрь является лучшим, по мнению младшей Аддамс. Ведь в начале ноября были и дожди, и грозы:и оголëнные деревья, листва, которая опала на высохшую траву. Листья усыпанные на тропинки, шебуршали под ногами. А под конец наступал холод и снег. Осенние пальто заменялись куртками, а на шее появлялись шарфы. И сейчас, Уэнсдей шла по тропинке к пасеке Юджина, под ногами шебуршали листья, создавая некий хруст. Если представить, что этот хруст означал то, как "листовой позвоночник" ломается, на душе Аддамс играло удовольствие. На ней уже было не еë тëмное пальто, а тëплый жилет. На шее снуд, связанный Энид. Нет, это был не новый снуд. Это тот же, что подарила Энид ей на день рождение. В начале семестра, Уэнсдей вернулась за этой вещичкой в дом Гейтсов. Она уже подходила к маленькой пасеке Юджина. Ульи с приходом холодов, уже пустовали. А Юджин укладывал пчëл в спячку, всячески согревая их. Температура хижины не позволяла содержать их в полном комплекте. К весеннему медовому периоду, по рассказам Юджина, чуть меньше половины насекомых просто не просыпались, а замертво погибали в холоде. Уэнсдей зашла в помещение, где во всю работал Юджин. "Привет Уэнсдей. Не ожидал, что ты посетишь меня с девочками в такое время"—Радостно произнëс юноша, махая рукой в знак приветствия. "Здравствуй Юджин. Я пропустила свой писательский час и решила навестить пчëл. Как они?" "Ох, Уэнсдей..Я никак не могу их тщательно утеплить. Боюсь, к следующему году больше половины не выживет"—Поправляя очки, ответил парень. "Что за материал ты используешь?" "Я всë пробовал:всяческие утеплители, проводил электричество-всë без толку". "Попробуй утеплить по бокам и снизу пенопластом, кусками толи, мешковиной, любыми плотными материалами. Главное-чтобы не оставалось щелей". "Думаешь поможет?" "Я не думаю-я знаю это". "Ладно, я попробую"—Улыбнулся юноша. "Для меня есть работа?" "Да Уэнсдей, можешь переложить банки с мëдом в те коробки—Юджин показал на коробки, которые стояли неподалёку от рабочего места—"А я пока буду усыплять пчëл". Ребята работали в тишине. Уэнсдей занималась своим поручением, а Юджин усыплял пчëлку за пчëлкой и аккуратно клал их в свои "кроватки". Я знаю, ты не зря сюда пришла. Тебя что-то тревожит"—Неловко начал Юджин, нарушая тишину. "Меня.." "И не говори, что тебя ничего не тревожит. Я это вижу, за всë время твоего обучения в Неверморе, я научился читать твои эмоции, хоть ты не сильна в них. Давай рассказывай". "Меня в последнее время тревожит Энид, а именно, еë поведение". "Ну, она же оборотень. Ей это свойственно самой природой". "Нет, еë щенячьи повадки никак не играют роль в поведение"—Уэнсдей глубоко вдохнула, собираясь с мыслями—"Она стала избегать меня. Я сначала не понимала этого. Я думала, что она с Йоко или Аяксом. Но как оказалось, она отдалилась от всех. Что я знаю, она ходит на старую мельницу и начала курить. Я как-то почувствовала от еë кофты запах табака. Я хочу просто понять, что с ней". Юджин стоял не подвижно, как будто он проигнорировал слова Уэнсдей. Но он просто пытался найти ответ на слова Аддамс. Юноша поправил очки и ухмыльнулся. "Говоришь, ты хочешь понять что с ней. Нет Уэнсдей, ты пытаешься вернуть прошлую Энид. Энид, которая была всегда с тобой и на твоей стороне. Энид, которая всем доказывала, что ты не чëрно-белый фильтр из инстаграма, а в тебе есть что-то светлое. Хоть ты можешь отвергать мои слова, но Уэнсдей-себе врать ты не будешь, и внутри тебя есть понимание того, что Энид тебе важна. Прими этот факт,если бы Энид была для тебя не так важна, ты бы сейчас не помогала мне, а находилась в своей комнате. Что ты чувствуешь, когда вспоминаешь Синклер?" Младшая Аддамс вспоминала все ассоциации, когда в голове крутилось имя Синклер. "Я чувствую приторное тепло, но приятное на душе. Чувствую запах еë сладких духов. Чувствую, как будто внутри моего организма ползают стаи пауков, когда вспоминаю еë. И это меня пугает-это для меня ново". "Уэнсдей,она тебе нравится"—От своих слов, Юджин уже ожидал получить угрозу или самое плохое-это нож промеж глаз. Но Уэнсдей впала в ступор, обдумывая свои мысли. Она только что поняла, что проклятие семейки Аддамс еë не обошло стороной. Она влюбилась в этого щенка, в полную свою противоположность. Но она любила этого волчонка... Своего волчонка. Она любила еë всем своим тëмным и как, казалось, бесчувственным сердцем. "Я пойду"—Уэнсдей переложила в коробку последнею банку и направилась к выходу. "Ты куда?"—Юноша был изрядно удивлëн. "Мне нужно найти Энид". "Уэнсдей"—Аддамс повернулась на юношу—"Спасибо тебе". "Это тебе...Спасибо"—И с этими словами младшая Аддамс скрылась из хижины. Она решила, что сначала отправится в Невермор, чтобы убедиться, что Энид не в их комнате. Она шла по той же дорожке, что шла к Юджину. Всë ближе Уэнсдей подходила к школе, и через считанные минуты уже поднималась в еë общежитие. Она зашла в комнату, где находился только Вещь, который обрабатывал себя каким-то кремом. "Вещь, Энид возвращалась?"—Чуть обеспокоенно начала Аддамс. "Нет, никто в комнату не заходил". Когда она шла к школе, заметила такую аномалию, что этот ноябрьский вечер был особенным. Ведь отличался тем, что он был тëплым, а солнце скрылось, давая очередь луне освещать Землю. Поэтому, Уэнсдей отложила свой жилет и переоделась. Она надела чëрные джинсы, тëмную однотонную футболку, не заправляя в джинсы и свою длинную худи на молнии. Перед выходом она посмотрела на часы и на циферблате маленькая стрелка была на семи, а большая на шести. Ничего не сказав Вещи, она отправилась на мельницу-за своим волчонком.