Сакура Стилински

      Прозвенел будильник, и Сакура рассеянно уставилась на часы. Нужно было вернуть ноутбук Джона на место, пока шериф не обнаружил пропажу. И заварить кофе. Много кофе. Потому что ночь без сна начинающим оборотням тоже не слишком нравилась.       Вообще, занятная картина получалась. Кто-то без особого труда сжег многочисленную семью оборотней и вполне успешно обставил это как поджог. Вариант, что это действительно был пожар, вообще не рассматривался. Куноичи даже не представляла, что нужно сделать, чтобы удержать в горящем доме целую стаю вместе с альфой. В живых тогда остались всего трое, в числе которых оказались едва перескочившая порог совершеннолетия Лора, Дерек, который в то время ещё был подростком, и их дядя — Питер Хейл, который до сих пор в коме.       Вопрос номер один: чьих рук это дело? Первым напрашивался вывод, что виноват тот, кто получил больше всего пользы от происходящего. Если допустить, что поджог был организован Лорой, то тогда логично предположить, что она получила в наследство силу альфы, страховые выплаты и ещё какие-нибудь очень важные преимущества, сподвигнувшие девушку решиться на столь жестокий шаг. Избежавший ужасной участи Дерек тоже вполне вписывался в подобную гипотезу, хотя бы потому, что слишком подозрительно было бы остаться единственной невредимой Хейл (Питер, как случайно выживший, не в счёт). В этой версии даже кончина Лоры выглядела достаточно логично — кто-нибудь смог докопаться до истины и, например, устроить акт возмездия по волчьим правилам. Ками-сама, да там все логично выглядело.       Только вся эта прекрасная теория упиралась в некоторые очень важные «но». Во-первых, у Сакуры не было никаких доказательств, а домыслы — это всего лишь слова ни о чём. Во-вторых, она понятия не имела о том, какие отношения между стаями. Это вполне могло быть результатом длительной вражды или банального желания получить чужие земли по какой-либо причине. В-третьих, это вполне могли сделать охотники. Дерек не раз подчеркивал, что они люто ненавидят оборотней и не колеблясь совершают самые мерзкие поступки по отношению к волкам. Насколько это было правдой, Харуно пока не знала, но Хейл определенно верил в то, что говорил.       Дерек, по правде говоря, был тот ещё идеалист, порой не замечающий очевидных несостыковок в его словах. Он отчаянно твердил Сакуре о стае, семье и взаимной заботе, и в то же время много лет не навещал собственного дядю. Он настаивал на том, что прочные узы делают оборотня сильнее, и вместе с тем не имел близких товарищей и откровенно недолюбливал лучшего друга Стайлз. Таскал на тренировки, но так и не научил чему-нибудь действительно полезному, ограничиваясь коротким: «Ты не готова».       Единственным, кто действительно был не готов, оказался сам Дерек. Все это выглядело, как будто он очень старается, но весьма условно понимает, что должен делать. Куноичи даже не особо раздражалась по этому поводу. Чего ещё ждать от гражданского, пусть он и оборотень? Да и было в Хейле что-то такое неуловимо надломленное, что Сакуре постоянно хотелось его пожалеть или хотя бы подбодрить. Что-то, в чем она никак не могла разобраться, а он не спешил рассказывать.       Вопросом номер два было: а связаны ли вообще два убийства между собой? Лору Хейл перегрызли пополам, тогда как водителя автобуса просто разодрали. Что, если эти два убийства никак не связаны между собой? Или их совершили разные люди?       И, наконец, вопрос номер три: почему Харуно оба раза не помнит, что она делала в ночь убийства?

***

      — Эй, Стейси! Стейси! Да подожди ты! Я к тебе обращаюсь.       Харуно остановилась, только когда другая девушка набралась наглости прикоснуться к её руке.       — Вообще-то, меня зовут Стайлз.       — Миленько.       Из всех учеников в её новой школе Лидия должна была быть последним человеком, который добровольно обратил бы свое внимание на Стайлз. Не то чтобы Сакуру это не устраивало. Более чем устраивало. Она просто немного задавалась вопросом, зачем бы Стилински так понадобилось внимание рыжеволосой девушки? Конечно, если только в этом не были замешаны романтические чувства. Ну, у Сакуры, в любом случае, этих чувств не было, так что и терпеть Мартин не было никакой необходимости.       — Спасибо, но мне пора.       — А мне кажется, мы ещё не договорили, — процедила девушка, впившись ногтями в руку Стайлз. — Какого черта происходит между тобой и Джексоном?       Харуно на секунду удивлённо зависла, а потом с ухмылкой произнесла:       — Серьезно? Ты что, ревнуешь, Барби?       Лидия сощурила взгляд и больно впилась в её руку. Куноичи раздражённо скривилась, а затем как можно спокойнее произнесла:       — Ещё раз так сделаешь, и я сломаю тебе руку. И поверь мне, это действительно будет выглядеть как несчастный случай.       Мартин ослабила хватку, недовольно выдвинула челюсть вперёд и так же демонстративно спокойно ответила:       — Я слишком много времени потратила на Уиттмора, чтобы теперь просто взять и поменять свои планы.       Сакура заинтересованно склонила голову и непонимающе спросила:       — На кой он вообще тебе сдался? Ты же, очевидно, умнее, расчётливей и перспективнее. Какой смысл тратить свое время на кого-то вроде Джексона?       Лидия недовольно поджала губы.       — А какой смысл тратить своё время на хмурого красавчика в кожаной куртке?       Харуно раздраженно закатила глаза.       — Там другое…       — Другое там, ну конечно, — невпечатленно скривилась рыжеволосая девушка. — Мне хоть лапшу на уши не вешай, Стилински.       — Ну надо же! Несравненная Лидия Мартин потрудилась запомнить хотя бы мою фамилию. И я не встречаюсь с Дереком.       — Расскажешь это своему отцу. Я думаю, шерифу наверняка будет интересно узнать, почему его дочь постоянно проводит время со взрослым мужчиной.       Куноичи уставилась на девушку и недоверчиво переспросила:       — Ты что, пытаешься мне угрожать?       — Всего лишь довожу до твоего сведения, что мне не нравится, когда Уиттмор грустит. А вчера вечером, после вашего разговора в раздевалке, он очень грустил. Малыш Джекси был совершенно разбит. Какая досада! Это делает его максимально бесполезным и невероятно расстраивает меня. Я надеюсь, мы друг друга поняли, Стайлз?       Сакура ещё несколько секунд ошарашенно смотрела на собеседницу, а затем запрокинула голову и громко рассмеялась.       — Ками-сама, столько экспрессии, сколько драмы! — отсмеявшись, произнесла девушка. — Если тебя так беспокоит душевная организация твоего трофейного мальчика, научи его вежливо разговаривать.       Мартин, еле сдерживающая ярость, уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но Харуно самым наглым образом перебила её.       — Серьезно, Лидия, пока Уиттмор не сыпет остротами, он мне абсолютно безинтересен. Из вас двоих я считаю тебя гораздо более перспективным и полезным человеком в любой ситуации. Подумай хорошо, так ли он тебе нужен.

***

      — Пааапс, — протянула куноичи.       Шериф тяжело вздохнул.       — Вот я как чувствовал, что этот стейк неспроста оказался в моей тарелке, — проворчал мужчина. — Что ты уже вытворила, неугомонный ребёнок?       Сакура показательно надулась.       — Ничего я не вытворила.       — Но ты определенно хочешь о чем-то поговорить.       Харуно кивнула головой и поковырялась вилкой в тарелке, надеясь, что она достаточно правдоподобно изображает смущеного подростка.       — Эй, детка, все в порядке, — обеспокоенно произнёс Джон. — Ты можешь мне рассказать.       — Да, я знаю, пап, — закивала головой девушка. — Просто… Ну знаешь… Как ты понял, что влюблен в маму?       Шериф тут же подобрался, явно быстро обработав информацию и уже сделав определенные выводы.       — Однажды, когда мы ещё только начали встречаться с твоей мамой, сильный дождь застал нас прямо в парке и мы вымокли насквозь. На следующий день Клавдия совсем разболелась, и я пришел приготовить ей суп. Она выглядела просто ужасно: с опухшими глазами, красным носом и кучей использованных салфеток в непосредственной близости. Но для меня в этот момент не было более прекрасной картины в этом мире, чем любимая девушка, громко сербающая куриным супом. Тогда я и понял, что бесповоротно влюблен в твою маму.       — Это так мило, — с улыбкой отозвалась куноичи.       — А почему ты спрашиваешь? — вроде бы мягко начал Джон, но Сакура видела, насколько внимательным и сосредоточенным был сейчас мужчина. — Тебе кто-то нравится?       Девушка показательно тяжело вздохнула.       — Знаешь, папс, есть один парень. Мы с ним случайно познакомились в кафе. Я даже не знаю, как так вышло, но мы с ним подружились.       — И теперь ты хотела бы с ним встречаться? — якобы спокойно уточнил шериф, но сколько же напряжения было в его запахе.       Харуно тут же запротестовала:       — Нет-нет-нет! Вообще-то, совсем не хочу. На самом деле он мне нравится скорее как старший брат. Потому что Скотти, конечно, молодец, но старший брат из него никакой. С ним самим ещё нужно нянчиться.       — Значит, теперь этот парень хочет большего? — ещё более напряжённо произнёс Джон.       — И снова нет. Я бы скорее поверила, что Джексон Уиттмор заинтересован во мне.       Мужчина, отлично осведомленный о многолетней вражде дочери с этим самым Уиттмором, удивлённо поднял брови.       — Так в чем тогда дело, ребенок?       — Все почему-то думают, что мы встречаемся, хотя это не так. Разве парень и девушка не могут просто дружить? Вот я же со Скоттом дружу много лет, и это почему-то никого не удивляет. А если я обняла Дерека, потому что он только узнал, что его сестру убили, так всё — мы уже обязательно встречаемся!       Старший Стилински прикрыл глаза и медленно втянул воздух.       — Стайлз, — тихо произнес мужчина. — Ты пытаешься сказать мне, что твой новый друг — Дерек Хейл, который на шесть лет тебя старше?       — Да.       — То есть в этот раз ты решила не ограничиваться котятами и щенками, а решила сразу «усыновить» взрослого парня? Да Господи, лучше бы это уже был тот енот!       Опешившая от подобной реакции, куноичи на ходу перекраивала план.       — Папс, я его не усыновляла. Мы просто друзья.       — Естественно, вы просто друзья! И он, конечно, знает, что ты несовершеннолетняя дочь шерифа?       Сакура тут же сделала оскорбленное выражение лица.       — Разумеется, ему это известно.       — Значит, я жду сегодня вечером твоего друга на ужин. Для серьезного разговора. И я очень надеюсь убедиться во время вечерней трапезы, что никакого принуждения в вашей «дружбе» нет.       Харуно уже собралась возмутиться, но Джон продолжил:       — Потому что если ты воспользовалась уязвимым состоянием бедного мальчика и вынудила его «дружить», я определенно посажу тебя под домашний арест до конца года.