Колдовской мор

      Первым ощущением при пробуждении была боль, такая, что при попытке пошевелиться разливала онемение по руке и плечу. Зрение восстанавливалось постепенно, открывая вид на работающий вентилятор и потолочную лепнину. Лежала она под легким одеялом, рана оказалась перевязана, хоть и немного криво, а матрас и взбитая подушка отдавали запахами крахмала и мыла. И хоть плотные шторы были занавешены, маленькие солнечные лучи всё же проникали в комнату.       Несмотря на слабость, грела мысль, что это – точно не казематы смотрителей. Или она умерла и теперь всё вокруг – лишь плод её фантазий, но в это вряд ли вписывалась пульсирующая боль.       Но первое, что хотелось увидеть – рану. Грудь была хорошо перетянута бинтами, смоченными в эликсире Соколова, его запах и цвет девушка узнает везде. Под марлей оказалась розоватая кожа, но рисунок круглого шрама теперь уродовал ключицу. Шрам – это ничего, главное, она жива. Судя по обстановке убивать её не собирались, во всяком случае сию минуту.       Пока никого не было, Инна попробовала воззвать к песне, она откликнулась, вздымаясь штормовым прибоем, но теперь ему будто что-то мешало взреветь в полную мощь. Какая-то помеха не давала ощутить всю полноту возможностей частицы Чужого.       Жуткая слабость заставила откинуться на подушки, посмотреть в сторону занавешенного окна. Только теперь до неё дошло, что ранили её ночью, а на улице – белый день. Сколько она проспала и где вообще находится? Кто убил того Безглазого и куда принёс?       Дверь неслышно отворилась, если бы не стук каблуков туфлей служанки, Инна так бы и не поняла, что кто-то вошёл в комнату.       – Госпожа, вы очнулись, – молодая женщина в строгой темной одежде подошла ближе. – Как вы себя чувствуете?       – Сколько я тут нахожусь? – Инне казалось, что сейчас она выкрикнет этот вопрос, но лишь просипела его из-за пересохшего горла.       – Трое суток.       – Что? А как же?..       – Не беспокойтесь, Меган Фостер знает, где вы. Господин Стилтон тут же послал за ней, когда вы появились у нас.       – А кто меня принёс?       – Не знаю, когда я заступила на дежурство три дня назад, вы уже были здесь.       – Мистика какая-то, – покачала головой девушка. – А мои вещи?       – Ваши вещи сейчас принесут. Господин Стилтон приказал подать вам завтрак, когда вы очнётесь, перекусите и он ждёт вас в кабинете.       – Я не голодна, – попыталась отмахнуться Инна.       – Простите, госпожа, но это – не обсуждается. А сейчас позвольте посмотреть вашу рану?       Она покачала головой, заметив, как сбиты бинты, но, увидев зажившую рану, удивилась.       – Хмм, нам говорили, что на вас всё быстро заживает, но никак не думала, что настолько. Значит, повязку можно снять.       Инна собралась с силами и перехватила женщину за пальцы, отчего та вскрикнула, а затем уставилась в её горящие зеленью глаза.       – Кто меня лечил? – колдовской голос проник в разум, перепуганная женщина застыла иышью не в силах сопротивляться наваждению       – Не знаю, – пискнула та, боясь пошевелиться.       Панические мысли пролетели вихрем у неё в голове. Её перехватил управляющий и потребовал присмотреть за гостьей, когда та вошла в комнату, Инна уже лежала на кровати с повязкой. Девушка отпустила руку служанки, та немного испуганно на неё посматривала, но не срывалась на истерику, похоже, не понимая, что только что произошло.       – Сейчас принесу завтрак, а потом вам отдадут вещи, – женщина постаралась не выбежать из комнаты, Инна же только вытерла проступивший на лбу пот.       Примерно через десять минут служанка вернулась с нехитрым завтраком: омлет, свежий хлеб и много нарезанных фруктов. Следом вошла вторая и аккуратно положила вещи Инны на стул.       – Скажите, а меня никто не навещал? – поинтересовалась девушка с трудом усаживаясь на кровати.       – Да, возле вас мужчина сидел, красивый такой, голубоглазый, – тут же заговорила вторая служанка, глупо захлопав глазками. Уловив строгий взгляд старшей, тут же потупила взор и поспешила уйти.       – Где он?       – Внизу, спит, хотя Степан говорил, что видел его в саду в теньке.       Инна сдержанно улыбнулась и кивнула служанкам на прощание. Когда те покинули комнату, желудок ответил сильной резью. И пусть голода девушка не ощущала, но вот организм требовал насытиться, ещё хорошо, что она была слаба. Неизвестно, как бы повела себя, восстановись хоть немного лучше. Не хотелось бы перегрызать горло ни в чём неповинным женщинам.       Одевалась она аккуратно, поскольку рана саднила и распространяла осколками боль в плечо и шею. Хотелось увидеть Томаса и поблагодарить за беспокойство, но, если он крепко спал, то пусть отдохнёт, спасибо она ему успеет сказать. А вот Арамис может и не ждать.       Девушка не понаслышке знала, как порой большие деньги и привелигированное положение портят людей. Вдруг и забота о шахтёрах – лишь видимость, а что творится за высокими стенами особняка – неизвестно. Может, и его развратили большие деньги, превратив в очередного прожигателя жизни, а управляет всем кучка служащих, пытающихся сохранить лицо и репутацию своего патрона.       Вотчина серебряного барона оказалась не просто большой, а огромной. Не каждый особняк Дануолла мог похвастаться подобным размахом. Пришлось спрашивать дорогу до кабинета, поскольку девушка всерьёз опасалась заблудиться и заставить себя ждать. Коридоры, галереи, огромное количество комнат, обеденные залы. Змеящиеся под ногами ковры на дорогом паркете, картины и отделка стен редкими породами деревьев, резные ручки на окнах, выходивших в сад. Диванчики и кресла возле некоторых дверей, видимо, были поставлены для отдыхающих или посетителей.       Она даже боялась представить, сколько всё это великолепие могло стоить. С его состоянием, похоже, могли тягаться только сестры Бойл, да Эмили Колдуин. Точнее временно – Далила Копперспун.       Под впечатлением от убранства особняка даже не заметила, как дошла до нужной двери и без стука ввалилась внутрь. Арамис встрепенулся, стоя возле открытого окна, в воздухе витал запах дорогого табака, в пепельнице дымилась явно потушенная второпях сигарета. Интересно, чего он так испугался?       На её удивление, рабочий кабинет серебряного барона отличался от всей той роскоши, которую она видела снаружи. Это была небольшая полукруглая светлая комната, дальнюю стену которой составляли только окна, едва закрытые шторами. В маленьком алькове, прикрытом портьерой, виднелась статуя, но подходить и отдёргивать занавеску она не стала, чтобы присмотреться. В конце концов, следовало произвести впечатление, а она и так заставила уважаемого человека ждать.       Стол обычный, ничем не примечательный, без украшений или статуэток. Простое рабочее место со множеством ящиков, писчими принадлежностями, бумагами и записными книгами. Сделав ещё пару маленьких шагов, заметила на столешнице застарелые чернильные пятна. Единственную роскошь, которую себе позволил Арамис Стилтон – мягкое глубокое кресло. Ещё два стояли с другой стороны, но были не такими дорогими.       – Простите, я не постучала, – поспешила извиниться Инна, поскольку пауза до неприличия затягивалась.       – Ничего, я не вижу в этом никакой проблемы, присаживайтесь.       Арамис подошёл к креслу, вжав голову в плечи и слегка сгорбившись, видимо, молодость в шахтах наложила отпечаток, а потом вдруг закашлялся. Сигарета в пепельнице продолжала тлеть и мужчина раздражённо её затушил.       – Вы не курите? – удивилась девушка, приглядевшись.       В пепельнице была лишь парочка окурков и, похоже, поставили её не так давно. Все принадлежности на столе находились на своём месте, и пепельница сюда никак не вписывалась, уж слишком чужеродно смотрелась.       – Иногда позволяю себе, – ответил он спустя пару мгновений. – Но больные лёгкие с каждым годом кричат, что с этой привычкой следует завязать на совсем. Пока вы спали, Меган и Томас сказали мне, что вы бы хотели узнать о заказе от семьи Тоцца.       – Да, скажите, они не заказывали у вас гранит или камень из какой-нибудь старой закрытой выработки? Может, были какие-то странные требования? – странно, но она не припоминала, чтобы говорила с ними, ведь побежала к станции впопыхах. Но может бредила, пока находилась в забытьи?       – Были, – кивнул Арамис. – Лет пять назад Симона Тоцца обратилась ко мне с интересным предложением. Как вы знаете, все наши основные выработки находятся на пике Шиндейри, но одна из них была закрыта задолго до того, как я сколотил состояние. И именно оттуда Симона хотела достать камень для отделки одной из комнат в новом особняке.       – Судя по потрёпанному виду дома, вы ей отказали. Почему? Она ведь, наверняка предложила большие деньги.       – Да, когда выработка была закрыта, там оставили фактически всё оборудование. Само по себе оно стоит немалых денег, Симона и говорила, что ей нужно всего ничего и мы могли бы воспользоваться тем, что осталось от предыдущих владельцев «Шиндейри и Ко». Однако я слишком хорошо знаю, что бывает, когда заводят старое оборудование, и к каким последствиям это может привести. К тому же мои помощники покопались в истории этой выработки, и нашли там… занятные вещи.       – Например? – Арамис вдруг опустил глаза, глянул в сторону закрытого алькова. Инне не хотелось ссориться с ним, поскольку этот человек пока производил на неё хорошее впечатление. А помогать вообще был не обязан. – Послушайте, мне важна любая деталь. И я не уйду отсюда, пока всё не узнаю.       – Вы меня пытать что ли будете? – нервно хохотнул он, а на лбу проступил пот.       Девушку стали одолевать сомнения. Неужели он знал о её способностях, иначе с чего бы ему так нервничать, хотя внешне тот и выглядел спокойно.       – Конечно нет, но у вас ведь наверняка остались архивы, записи, гроссбухи, переписка с Симоной Тоцца. Вряд ли она каждый раз приезжала, чтобы обговорить детали. Я смогу это найти, не сомневайтесь, просто это займёт чуть больше времени.       – Ладно, это всё равно лежит на поверхности. Дело в том, что среди шахтёров данная выработка считалась проклятой.       – И в чём это выражалось?       – Слухи разные ходили, но в основном всё сводилось к мелким неприятностям, которые преследуют многих и на других выработках, проблема крылась в частоте происходящего. Иногда во время рабочей смены внезапно гасло освещение, оставляя шахтёров в кромешной темноте. Как бывший земляной червь, уверяю, что это неимоверно давит на мозги. Рвались страховочные тросы, из-за чего работники не могли ориентироваться в шахте и найти дорогу назад. Выходило из строя иное оборудование, в частности лифты. Но потом шахтёры вовсе отказались работать из-за пропажи нескольких человек.       – Я – не шахтёр, но ведь подобное может случиться везде: обвалы, запутанные коридоры…       – Не спорю, но все, как один, утверждали, что внизу за ними следят, они слышали шепот и чем глубже рыли шахты, тем больше становилось странностей. Последней каплей стало исчезновение пятерых человек в тоннелях, хотя никаких обвалов не было. Страховочный трос, по словам бригадира той смены, оказался аккуратно разрезан, причём случилось это довольно далеко от людей.       – И вы отказали из-за этого?       – Почему же? Я отправил людей осмотреться в той шахте, ничего, кроме запустения, старого оборудования, ржавчины и пыли они не нашли. Но им показалось, что они там не одни, а большинство тоннелей оказались обрушены. Не мудрено, конечно, двадцать лет прошло. И я отказал Симоне, хотя та предложила увеличить сумму вознаграждения.       – А герцог Абеле или Бриана Эшворт не пытались потом на вас надавить?       Стилтон свёл брови, пытаясь припомнить события пятилетней давности, Инна не торопила его, хотя сильно нервничала.       – Нет, – неуверенно проговорил он. – Точно нет, они никак не пытались повлиять на моё решение. Впрочем, тогда был ещё жив Теоданис, Луке он до самого последнего дня не давал развернуться, не доверял. Да и... Судя по тому, что тот сейчас творит с островом и Карнакой, понимаю его. Младший Абеле всегда был крепко себе на уме, жадный и жалкий, даже тени своего отца не стоит. Уверен, он бы и от меня попытался избавиться, если бы не связи и опасность покушаться на мою жизнь открыто.       Инна не стала говорить, что на самом деле Лука нашел этот способ, просто из-за призыва Далилы стала возможна маленькая поправка, которая, правда, отразилась на жизни всего города и многих его жителей. Кто знает, скольким людям спасла эта «поправка» жизнь.       – Ясно, а вы не подскажите, где находятся эти шахты?       – А вам-то зачем? – Стилтон напрягся теперь явно, занервничал сильнее и снова глянул на закрытый альков. – Кроме страха и обрушенных тоннелей вы там вряд ли что-то найдёте.       – И всё-таки, – настаивала она.       – Я не думал, что вы заинтересуетесь, так что не уточнял.       – Что происходит? – прямо спросила Инна. – Вы держатель всех выработок в городе, вы должны знать каждую из них.       – Миледи, а вы знаете, сколько выработок было за всю историю Карнаки? – тут же посуровел Стилтон и подался вперёд, беря себя в руки. – Некоторые работают до сих пор, хотя им больше семидесяти лет. Другие закрыли через несколько лет после начала добычи по ряду причин. Как вы знаете, шахт в окрестностях города полно и я не обязан помнить спустя годы, где конкретно находилась интересующая вас выработка.       Повисла тишина, Арамис знал больше, чем говорил, но молчал не из-за страха, он не хотел кого-то подставлять. Может Билли, а точнее Меган? Она упоминала, что они со Стилтоном плотно общались, вероятно, она и попросила его не говорить ничего Инне до поры до времени.       – Простите, – девушка обезоруживающе улыбнулась, но всё же лезть в его мысли не стала. Успеет ещё, неизвестно, что в этом времени ему известно о ней, потому не хотелось портить отношения с одним из самых влиятельных людей Карнаки. Да и больное плечо не давало о себе забыть, всё время напряжённого разговора оно саднило.       – Понимаю, вас ранили. Я постараюсь узнать, где эта выработка, хотя не факт, что местоположение сохранилось, сами понимаете, прошло несколько лет.       – Тогда до встречи, я зайду вечером и спрошу.       Он снова закашлялся и только кивнул на прощание, в очередной раз бросив взгляд на прикрытый альков. У Инны было большое желание отдёрнуть штору, но всё-таки решила не вести себя, как последняя истеричка. Если там кто-то прятался, то пусть считает, что она этого не заметила. Хотя, спрятаться в коридорах и залах особняка Стилтона не так уж сложно. Этот, без преувеличения, дворец можно обойти только за целый день, а может и больше.       Служанок тут было полно, и каждая была недовольна хозяином. Щебетание девушек и женщин изрядно забавляли, поскольку те не понимали, почему Арамис ни на одну из них не обращал внимания. Мол, скопил состояние, водил дружбу с самим Теоданисом, а до сих пор не женат, детей нет. Кому же это всё состояние достанется?       Томаса она нашла на заднем дворе, он схоронился между стеной и живыми изгородями, удачно устроившись в теньке так, чтобы его невозможно было заметить сразу. Сторожевые собаки зарычали на Инну, но та быстро их усыпила песней. Боль в ключице раскрылась цветком, едва не лишив концентрации. Она постепенно утихала, но всё же какое-то нечто осталось внутри, мешая теперь магии разгораться в полную силу.       – Я всё больше понимаю Дауда, – подал голос Томас, когда она уже хотела его позвать.       – Так ты не спишь?       – При моём образе жизни здоровый и крепкий сон находится в области фантазий, – сказал он это довольно ядовито, выбираясь из укрытия и подойдя ближе. Похоже, если бы она проснулась раньше, то нарвалась бы на более крепкую отповедь.       – Полагаю, я должна извиниться?       Инна виноватой себя не чувствовала совершенно, в конце концов, кто знал, что эти Безглазые решатся напасть прямо под стенами форпоста Аббатства Обывателей. Да и что вообще выступят так открыто, до сих пор они предпочитали прятаться и идти в атаку, только если представится удобный случай.       – А ты считаешь, что нет? – возмутился он. – Инна, что сложного хотя бы записку нацарапать?       – Ничего, но я считала, что разберусь со всем к утру.       – Так тебя Стилтон послушал и впустил без проблем в свой дом.       – У меня есть свои методы выведывания информации, – обезоруживающе улыбнулась она.       Томас вздохнул и покачал головой, просто сделал шаг и обнял её. Так странно было ощущать комфорт и приятно чувствовать, что за тебя беспокоились. Пусть она и получила рану, но всё же оказалась там, где и должна была. Боль в этот момент больше раздражала, поскольку мешала погрузиться в ощущения полностью.       – Так понимаю, ты всё-таки проснулся, направился следом и доставил меня сюда?       – Ты о чём? – удивился Томас. – Меган сообщила, где ты только к полудню, я думал, она тебя сюда притащила.       – Нет, она точно за мной не шла, да и не смогла бы привезти сюда быстро, чтобы срочную помощь оказать.       – И кто же это мог быть?       Предположение только одно и было оно слишком невероятным. Если в дружбу Меган и Арамиса Инна была готова поверить, то вот в это…       – Что будешь делать? – горечь во взгляде ощущалась физически. Она почувствовала, как Томас напрягся, а пальцы сжались в кулаки.       – Нам нужно поговорить, если он не убежит, конечно, – она постаралась произнести это как можно более бесстрастно, только это не помогло остудить злость в голубых глазах Томаса. – Послушай.       Она взяла его за руку, постаравшись успокоить и тщательно взвешивая каждое слово. Да, их отношения начались бурно, быстро, эмоционально, неизвестно, что будет дальше, но причинять боль Инна не желала, как и давать ложных надежд. К тому же она до сих пор не понимала, что конкретно к нему испытывает.       – Ты знаешь, что нам нужно встретиться, нужно всё решить.       – А что потом?       – Кто знает? Бездна дери, да почему всё так сложно!       Она выпустила его руку, тяжело оперлась о парапет, взглянула на живые изгороди, на небольшой сад, что больше был декорацией для гостей, решивших уединиться здесь во время шумного приёма.       Холод камня под руками не придал уверенности, не остудил бешено скачущие мысли. До чего же глупая ситуация, когда не знаешь, чего на самом деле хочешь. И что самое отвратительное – винить в этой незавершённости и запутанности кроме себя некого.       – В любом случае, всё зависит от тебя, – бесцветный голос Томаса раздался за спиной. – Я просто рад, что с тобой всё в порядке. И, как и тогда, я от своих слов не отказываюсь. Ты можешь на меня рассчитывать.       Нарочито громкие и поспешные шаги, фигура мужчины, быстро скрывшаяся среди густого кустарника. Она-то понимала, что поговорить нужно, прошла та черта, когда её следовало держать за безвольную марионетку. Только понимал ли это он?       Весь день она просидела в комнате, служанки не докучали, лишь выполняли распоряжения хозяина, хотя и норовили завести небольшой разговор. Инне это было неинтересно, её занимали совершенно другие проблемы.       Когда она смогла немного успокоиться, то стала бродить по особняку приведением, иногда заглядывала в комнаты из любопытства, нашла зал с коллекцией картин, оружия, а под витринами находились бабочки и другие насекомые. Чучел не видела, видимо, Стилтон не питал большого к ним интереса. Одна из комнат была оборудована аппаратом для сребрографий с полным набором инструментов для проявления. Девушка всё больше подозревала, что своё состояние Арамис Стилтон сколотил не только из-за удачливости и хорошей деловой хватки, а ещё с благоволения бывшего герцога.       Проходя к очередному залу, она снова ощутила запах крепкого табака, а потом и сдерживаемое покашливание Стилтона. Взвинченная и в растрёпанных чувствах, она буквально ворвалась внутрь, позабыв про все нормы приличий. Здесь было множество стендов с шахтёрским оборудованием, видимо, так барон решил напоминать себе, откуда он вышел и чего ему всё это стоило. Окна были распахнуты, чтобы проветрить помещение от табачного дыма и запаха, потому сомнений не оставалось, как следовало себя вести.       – Барон Стилтон, – он сидел за столом в небольшом закутке и рассматривал старые записи.       – Миледи? – удивился он её тону. – Что-то случилось?       – Вы не курите!       – Я не понимаю… – видимо, поднятая тема оказалась для него неожиданной.       – Вы не курите, ведь десятки лет в шахтах и пыли повредили вам лёгкие. Табачный запах и дым режет глотку, потому вы кашляете и проветриваете помещение после вашего загадочного гостя.       Арамис даже слегка расслабился и усмехнулся, когда Инна упомянула гостя.       – Кто он? Это ведь он принёс меня той ночью и лечил? Где он сейчас?       – Полагаю, ответы на два вопроса вы знаете, – он поднялся со стула, закашлялся и пошёл на выход из залы. – Что касается последнего, ответ совсем рядом.       Арамис ушёл, плотно закрыв за собой дверь.       Звон крышки старой латунной зажигалки, громкий чирк колёсиком, сердце на секунду замерло. Она медленно повернулась, выдохнула, когда заметила его прислонившегося к стене с запалённой сигаретой между пальцев.       За прошедшие пару лет он не сильно изменился, разве что волосы полностью поседели, да прибавилось морщин. Но всё же взгляд выцветших карих глаз остался твёрд и внимателен.       – Ну, здравствуй, сирена, – холодный и отстранённый тон, будто он ничего не чувствовал, но Инна уже слишком хорошо знала, насколько тяжело ему проявить хоть каплю эмоций.       Вместо ответа девушка сорвалась с места, сделала несколько широких шагов и обняла Дауда. И боль в плече сейчас – последнее, что волновало девушку.