Колдовской мор

      – Корво, вы сейчас серьёзно? – Инна едва удержалась от порции ругательств, когда они, находясь на палубе «Падшего Дома», разработали план, как проникнуть во дворец.       Арамис действительно предоставил все чертежи, и выходило, что внутри множество комнат, открытых галерей, террас и бассейнов. Лука Абеле любил большие пространства, потому дворец занимал огромную площадь. Заблудиться там, может и нельзя, но и скрыться проблематично. Слишком большие залы, широкие коридоры, кабинеты, огромное количество светильников самых разных размеров. Томас даже пошутил, что, видимо, таким образом герцог что-то себе компенсирует. Одобрительные смешки Меган и Антона подтвердили, что не у него одного зародилась такая мысль.       Эмили и Корво здраво рассудили, что внутри придётся попотеть, много охраны, гостей и часовых солдат. Неизвестно, скольких изготовил Кирин Джиндош для своего покровителя. На каждом шагу в залитом светом доме их могли заметить. Инна вызвалась помочь, в конце концов, ей под силу внести сумятицу, очаровать и усыпить гостей, давая возможность пройти незамеченными. Вот только взрыв негодования вызвало отнюдь не это.       Все согласились, что помощь сирены там будет не лишней, но предложили довольно рискованную роль.       – Я знала, что вы меня ненавидите, но никак не думала, что вам настолько хочется от меня избавиться, – бушевала Инна.       – А по-моему это – самый реальный вариант, – подала голос Меган. – Ты сможешь спокойно пройти внутрь, не вызвав подозрений у стражи, в конце концов, ты же знаешь манеры аристократов намного лучше меня, например.       – И ты же не побоялась прийти когда-то на приём к Бойлам, – напомнил Корво.       – Да, но это – не приём у напыщенных идиоток, которым хочется приключений. Тут дворец набитый солдатами по самое горло. Допустим, охрану я проведу, хотя у бдительного офицера возникнут вопросы, какого чёрта я без сопровождения. Но внутри весь свет Серконоса, вы, правда, думаете, что они не станут задаваться вопросами, кто я и откуда? Вы же сами знаете, как тесен мир аристократов.       – А вот здесь я бы вообще не волновался, – покачал головой Стилтон. – Мне на такие приёмы вход заказан, но, насколько я знаю от тамошних слуг, герцог не скупится не только на закуски, охрану и изысканные блюда, но и на выпивку. С полуночи все гости там лыка не вяжут и либо здороваются с тарелками или развлекаются, как могут. Потому на очередную гостью им будет начхать.       – Поддерживаю, – пожала плечами Эмили. – Нарядиться служанкой – более опасно, пьяные мужчины из знатных семей тебе проходу не дадут, да и солдаты, думаю, не все будут трезвые. А вот лапать аристократку они поостерегутся, во всяком случае, на глазах у всех.       – Хорошо, допустим, я доберусь до покоев герцога, возможно, он не знает меня в лицо, но нет гарантий, что Бриана или Далила за всё это время не дали ему какой-нибудь оберег, чтобы сдержать мои силы. Вы сами знаете, нескольких секунд бывает достаточно для поднятия тревоги. К тому же… Я ранена, - засевшие в ключице занозы темного камня до сих пор саднили и давали о себе знать.       Каждый раз, поводя плечом, Инна чувствовала, как те шевелятся, царапают кости и вонзаются в плоть. А частица Чужого в груди постепенно подползала к ним, как таящийся зверь, но пока эта боль – серьёзная помеха для нави.       – Придётся рисковать, мы не можем предусмотреть всё, – Корво решительно поставил точку на дальнейших рассуждениях, и приказал: – Так что иди, переодевайся, а потом марш во дворец.       – Я вам это припомню! – больше в желании оставить последнее слово, чем с угрозой ответила Инна, направляясь в каюту. – Благослови Джессамину Колдуин за то, что ввела в моду брючные костюмы, в платье бегать, прятаться и лазать было бы слишком неудобно.       – Томас, а ты не хочешь ей помочь? – услышала она ехидный вопрос Меган.       – Ой, заткнись.       В ответ раздались смешки, Инна только покачала головой, хотя на лице тут же появилась улыбка.              Дворец и с моря выглядел внушительно, но вблизи он оказался просто огромным. Башня Дануолла поражал размерами, коридорами и залами с высокими потолками, аккуратно уложенной плиткой или паркетом, огромными окнами и разнообразием комнат.       Но, похоже, герцог Лука Абеле решил переплюнуть его. Дворец располагался на косе прибрежных скал, и половина территорий занимали террасы, откуда слышался приглушенный морскими волнами смех. Одни выходили прямо к небольшим пристаням, куда причаливали моторные лодки с пассажирами, другие находились выше, чтобы рассматривать Карнаку и бухту.       Перед парадным входом возвышалась статуя Луки, окружённая чашей с водой, вокруг пары широких тропинок пустили потоки воды, где весело плескались крупные карпы. Чтобы дойти до дверей следовало пересечь оранжерею, полную редких для Серконоса растений и цветов, а потом уже входить через двери. Проектировал дворец, наверняка, Кирин Джиндош, в соответствии со всеми капризами Луки.       Нынешний герцог желал производить впечатление с самого порога. И Инна видела самовлюблённого индюка, возомнившего себя чуть ли не богом этих земель.       Меган доставила Инну как можно ближе к дворцу, высадив по дороге Корво с Эмили. Лодку с большим количеством людей могли заметить и открыть огонь стоящие возле станции рельсомобиля солдаты Парадной Гвардии, но с одним пассажиром было больше шансов добраться до места и не вызвать подозрений.       Девушка переоделась в дорогой синий костюм: приталенный жакет с позолоченными пуговицами, белую блузку с вышитыми золотыми нитями узорами на стоячем воротнике, синие брюки были отглажены до острых стрелок, а бархата туфлей едва касался теплый южный ветер. Волосы пришлось долго укладывать, чтобы причёска выглядела одновременно и красиво и с лёгкой небрежностью.       Всё начиналось, как и предполагала Инна, конечно, с остановившей её на входе охраны. Только судя по их лицам, ими владела не подозрительность, а банальная скука.       – Госпожа, вы без сопровождения?       – Какие-то проблемы? – высокомерно задрав голову, поинтересовалась она.       – Нет, госпожа, просто нам бы хотелось узнать, кто вы и с какой целью…       – Вас не учили, что если женщина приезжает инкогнито, то спрашивать о её целях бесполезно? – строгий голос, пронзительный взгляд, лёгкая угроза и капля магического очарования заставила обоих мужчин застыть статуями и сглотнуть не то от страха, не то от возбуждения.       – Простите, – один из них сделал попытку всё же соблюсти формальности. – Но у нас приказ никого подозрительного не пускать, а вы, простите подобные слова, выглядите очень подозрительно.       – Что ж, тогда я вынуждена дожидаться его светлости здесь, – притворно-скорбный тон снова заставил их застыть. Они, видимо, ожидали истерику, никак не думая, что благородная дама так легко сдастся. – Мои сведения, которые должны быть доставлены срочно, конечно же, могут подождать. Герцог в абсолютной безопасности в стенах своего дворца, как и ваша работа ни капли не подвергается риску, в случае, если эта информация не попадёт к нему вовремя. Уверена, он оценит ваше усердие и приверженность долгу.       Плавное, почти танцевальное движение и девушка развернулась, возвращаясь обратно к причалу, где стояли скамейки для посетителей. Боль в ключице отвлекала, проявлялась зудом и ноющей болью, но быстро пропадала. Магическое воздействие она не ослабляла, заставляя легкую мелодию танцевать в их мыслях, чтобы те не позабыли об Инне.       – Стойте, – послышалось через пять шагов.       – В чём дело? – нарочито скучающим тоном спросила она у подошедшего солдата.       – Простите, но, раз дело срочное и не терпит отлагательств, то мы готовы сделать для вас исключение.       – Право не стоит, – капризная улыбка и надменно-уничижительный взгляд. Всё внимание обоих охранников было приковано к девушке, она лишь надеялась, что этого хватит, чтобы Корво и Эмили смогли проскользнуть внутрь незамеченными. – Вы ведь выполняете свой долг, а я не хотела бы вас подставлять. Как уже сказала, информация для герцога ведь может и подождать, какой бы срочной она ни была.       Солдаты постепенно закипали от бешенства, в их глазах читалось желание свернуть шею наглой девчонке, но терять хлебное место им не хотелось. Лука Абеле был слишком непостоянным в решениях и мог вышвырнуть их с довольствия легким взмахом руки.       – Раз она так важна, то, думаем, герцог простит нам эту «оплошность».       Инне даже понравилось наблюдать, как эти двое лебезят перед ней, хотя в глазах пылал гнев от унижения.       – Тогда благодарю вас. Заверяю, герцогу Абеле не стоит знать об этом маленьком разговоре.       Постовые вернулись на места, пропуская Инну, хотя та слышала, как они шипели. Уже оказавшись у парадных дверей, она отпустила магию и быстро юркнула внутрь. Теперь, даже если у этих двоих и возникнут вопросы, кто она и что тут делает, то пост они покинуть не смогут. Да и где будут искать? Не вламываться же во все комнаты в поисках непонятной незнакомки.       Открывшийся вид едва не сбил с ног кричащей роскошью, какой она не видела даже в особняке Бойлов и точно не наблюдала в Башне Дануолла. Парадная зала поражала гигантскими размерами.       Большие люстры на десятки лампочек освещали всё немаленькое пространство первого этажа и открытые галереи второго. Длинный стол, уставленный яствами и питьём ломился от разнообразия блюд: рыба, мясо, фрукты, выпечка и десерты. Всё исходило паром, источало запахи от которых желудок скрутило болезненным спазмом, хотя голода девушка не испытывала.       Гости же сидели на дорогих мягких диванчиках и болтали о ерунде, мужчины курили дорогие сигары, женщины не менее манерно затягивались сигаретами через мундштуки. В центре стоял аудиограф с двумя раструбами для усиления звука, и оттуда лилась медленная музыка симфонии.       Бутылки вина, ликера, шампанского и многого другого стояли на столиках, и катались по полу, напоминая обычный портовый кабак. Конечно, девушку провожали удивлёнными и настороженными взглядами, но быстро теряли интерес. Чем меньше дергаешься и чем увереннее себя ведёшь, тем легче идти, а по уверенной походке они быстро опознали свою и тут же зашептались, кому она могла быть родственницей и откуда прибыла.        В самом дальнем конце этого, казалось, бесконечного зала стоял фонтан, а над ним золотой бюст Луки Абеле. Да, в самомнении ему точно нельзя отказать. Лестница огибала фонтанчик с двух сторон, Инна пошла по правой стороне, поскольку слева по полу ползала служанка и оттирала нечто напоминающее содержимое желудка. Видимо, кто-то так напился, что не удержал яства внутри.       Посочувствовав несчастной, пошла на второй этаж, где тут же пришлось спрятаться в маленький альков, поскольку на галерее показался механический солдат. Он остановился на несколько секунд, вальяжно развернулся, проговаривая знакомым голосом Кирина Джиндоша: «Продолжаю патрулирование». И важно переставляя ноги поплёлся обратно.       С другой стороны как раз подходил ещё один, и Инна быстро заскочила в ближайшую дверь. Насколько она помнила, это был рабочий кабинет герцога, в котором он любил задерживаться допоздна. Шанс наткнуться на него сразу же мал, но всё же его следовало использовать.       Мужчина стоял возле панорамных окон, выходящих видом на море, легкая музыка из аудиографа разносилась под высокими закруглёнными потолками причудливым эхом. В дальней части было несколько столов, видимо парочка боковых простых и заваленных книгами с журналами для секретарей. И центральный отделанный тончайшей резьбой принадлежал самому герцогу.       Лука Абеле, конечно же, услышал её, обернулся и надо сказать, кто бы ни делал его бюсты и писал портреты, прекрасно передали его черты. Чёрные волосы с большой проседью на макушке едва скрывали проплешину, усы, плавно спускающиеся к подбородку, делали широкое лицо ещё более неприятным. Высокомерный взгляд сальных глаз тут же прошёлся по её фигуре.       Короткий подпоясанный белый мундир с золотыми пуговицами, очевидно должен был придавать ему представительной вид, и визуально уменьшать выпирающий живот. В ножнах находилась украшенная позолотой гарда сабли, Инна не сомневалась, что тот умеет ей владеть, но насколько хорошо – загадка.       Нападать на него здесь – опасно, рядом стоял часовой солдат. Он не двигался и был отключён, но девушка слишком хорошо знала, что тот может проснуться от любого резкого шума или кодового слова хозяина.       – Вы кто? – резкий и неприятный голос привыкшего повелевать человека резанул слух. – Что вам нужно в моём кабинете?       – Это ваш кабинет? – изобразить испуг не составило никакого труда, поскольку часовой страж мог в любой момент двинуться на неё, но он оставался безучастным к происходящему. – Простите, милорд, я не знала, где укрыться… Я сейчас уйду.       – Постойте, – он внезапно смягчился и подошёл ближе.       Она уже видела его взгляд, план пока работал, и всё шло гладко, магию без нужды применять не следовало. Всё-таки герцог имел с ней контакт и мог распознать, пока надо полагаться на собственные силы и тянуть время, увести его подальше от людей, охраны и слуг.       – От кого вы укрываетесь?       – Меня дядя привёз, сказал, что тут я смогу познакомиться с женихом, но тот напился, как свинья и хотел… хотел… – разрыдаться не получилось, но изобразить глубокую скорбь и разочарование не стоило больших усилий. В конце концов, такие истории не редкость, когда-то её бывший жених Рон на приёме у леди Бойл прямо сказал, что не прочь с ней провести время без обязательств. – Простите, я не хотела вас тревожить, я, пожалуй, пойду.       – Да постойте же, – он перегородил ей путь. – Откуда вы?       – Из Поттерстеда, – опуская глаза, проговорила Инна. – Дяде не терпелось избавиться от меня, ему теперь придётся искать нового жениха. А мне сидеть взаперти.       – Почему?       – Я ударила его бутылкой по голове, оглушила и убежала. Но он не имел права тянуть ко мне свои лапы!       – Успокойтесь, я вас понимаю, никто не должен вести себя так с леди, – мягко улыбнулся тот, попавшись на крючок.       – И всё же простите меня за вторжение, я пройду на террасу, не хочу вам мешать.       – Так позвольте вас проводить, в моём доме много террас, а вам сейчас требуется побыть одной. Идёмте, и ничего не бойтесь. Ваш жених не посмеет пройти туда, куда мы направляемся.       Герцог галантно подставил руку, и Инна пошла следом, увести его от часового стража следовало как можно дальше. Они покинули кабинет через другую дверь и начали подниматься на лифте.       – Я думала мы идём на террасу, – Инна продолжала изображать дурочку, опыт тихой войны с мачехой прекрасно пригодился.       Они поднялись на этаж, и герцог не обманул, сначала они прошли до мастерской, где стояло огромное полотно и куча мешков с цветным порошком.       Девушка тут же ощутила исходящую от этого скопления красителей темную энергию. Полотно изображало панораму Серконоса, и, казалось, присмотрись к ней, как очертания начинали оплывать и искажаться. Запахи ацетона и растворителей едва заметно витали в комнате. Художник давно закончил картину, но убирать за ним почему-то не спешил.       – Какая красота, – заметила Инна, вглядываясь в картину, хотя спина холодела от взгляда на полотно. – Не знала, что у вас работал великолепный художник.       – Художница, – поправил герцог.       – Серконос вышел на удивление красивым, правда, мрачноватым, – она указала пальчиком на скопившиеся над Карнакой тучи.       – Он и должен быть таким, ведь эти тучи символизируют моё бремя власти.       – А не познакомите меня с этой художницей? – спросила девушка.       – Познакомить? – изумился герцог и прошёл к другой стороне комнаты, где под покрывалом что-то находилось.       Быстрым движением он сбросил его, Инна не успела вдохнуть или бросить в его голову оглушающую песнь прежде, чем он нажал на рычаг. Заунывный скрежещущий мотив колдовской мелодии ворвался в разум, сминая сопротивление. Кости, казалось, затрещали внутри, сковало судорогой мышцы, а засевшие в ключице осколки камня зашевелились, надрывая плоть. Девушка упала на пол, не обращая внимания на боль в коленях, даже вдохнуть получалось с трудом, распласталась на дорогом паркете, не в силах пошевелиться.       – Думала, ты умнее меня? – Лука схватил её за волосы и протащил к дивану, заставил подняться и кинул её мешком. – Госпожа Далила меня предупредила о тебе, даже интересно, сколько пройдёт времени прежде, чем ты сойдёшь с ума?       – Пошёл ты, – прошипела Инна и тут же получила пощёчину.       Эта боль оказалась легкой щекоткой по сравнению с той, что выворачивала сейчас кости и сминала разум. Извиваясь змеёй на диване, сползая на пол, почувствовала, как Лука Абеле навалился на неё всей тушей, обдал запахом виски, горечью табака и сжал горло.       – Полагаю императоркая семья тоже здесь. Говори, где они?       – Откуда же мне знать? – девушка засмеялась, горько, тяжело, сквозь брызнувшие слёзы.       Герцог нахмурился, видимо, считая, что навь обезумела, хотя, может, так и было.       – Что ты знаешь о Призраке-в-Маске? – зелёные глаза полыхали, то загораясь, то затухая, откровенно пугая герцога. – Что тебе знать о её величестве, которая скользит в тенях ветром? Думаешь, они не доберутся до тебя? Идиот!       Он отставил руку, сжал кулак, но бить всё же не спешил.       – Я – всего лишь отвлекающий манёвр, не более, а ты повёлся, как последний идиот! – снова злобный сумасшедший смех, только и могущий заглушить чёртову музыку и немного смягчить боль.       – Это ты не понимаешь, скоро госпожа всех вас изведёт.       – А ты такой легковерный, решил, что Далила оставит тебя в живых?       Смеяться становилось всё труднее, тяжелым скрежетом наваливалась на разум музыка из шарманки. Она расщепляла слова песни, мешала вспомнить мелодии, тушила огонь в груди, сковывала магию и заставляла засевшие в теле камни шататься в стороны.       – Даже если тебе удастся избавиться от нас, то ты будешь лишь очередным трупом, через который она переступит. Эта ведьма никому и никогда не захочет быть должной, так что это тебя вертят, как флюгер на ветру. Она избавиться от тебя в первую очередь, если, конечно, тебе повезёт.       – Сука! – он бросил её на пол, холод паркета дал немного прийти в себя, но шевельнуться по-прежнему не получалось. – Ты умрёшь здесь, жаль только не превратишься в сирену, стала бы отличным экспонатом для Кунсткамеры.       Раздался звон стекла, следом жуткий скрежет, музыка прервалась, плюнуло искрами и дымом. Барабан шарманки заклинило арбалетным болтом. Ошеломлённый Лука застыл, и второй болт угодил ему в плечо, затем третий в ногу. Мужчина припал на колено, выматерился, как последний портовый грузчик.       Двери на террасу отворились, и воплощением смерти в комнату ступил Корво в своей железной маске-черепе. Со стороны двери показалась Эмили с закрытым платком лицом. Она дёрнулась было к Инне, но девушка едва заметно покачала головой и распласталась на полу, приходя в себя. Сейчас жёсткие доски казались самой мягкой в жизни постелью.       – Герцог Лука Абеле, – произнесла Эмили, проходя вглубь комнаты.       Корво тем временем отключил шарманку, чтобы та не скрежетала валиком и пробитыми шестерёнками.       – Вы обвиняетесь в преступлениях против короны, в заговоре с целью лишить меня трона, в государственном перевороте и становлении власти узурпатора. И это я ещё не говорю о более мелких преступлениях, касающихся самого Серконоса.       – Делай со мной что хочешь, дрянная тень Джессамины, – выплюнул Лука с трудом садясь на диван, лишь бы не стоять перед сверженной Эмили на коленях. – Вот только вам ни за что не помешать планам Далилы, когда она закончит последние приготовления, то буду спокоен, что моя жизнь прошла не зря.       – Сколько громких слов, Лука, – тяжелый голос Корво из-под маски звучал крайне зловеще, что тогда, что сейчас. – Ты, действительно, считаешь, что она тебе даст хоть малейший шанс?       – Во всяком случае, я буду счастлив, что умру не зря.       – Эта картина, – Инна поднялась с пола, схватилась за плечо. На дорогой ткани проступило несколько пятен крови, видимо, засевшие осколки действительно шатались внутри.       Старые мешки с порошковыми красителями, засохшие кисти, измазанная палитра. Это всё напомнило те жуткие портреты, которые Далила составляла много лет назад. Её сила возросла благодаря частице Чужого, возросли и амбиции, но почему она вдруг решила переключиться на пейзажи?       Протянув руку к картине, девушка почувствовала отголоски мыслей ведьмы. Она напевала, фантазировала, смеялась и радовалась, делая мазок за мазком, оставляя на них отпечаток мыслей и силы Чужого, теперь наполнявшей её новыми возможностями. Это – не просто пейзаж, это – фантазия, которую хотелось воплотить в реальность.       Эмили и Корво увидели, как Карнака на полотне подёрнулась дымкой, как со всех сторон наполз туман, запирая бухту в молочно-белой пелене, как с небес обрушились молнии, а тяжёлые ураганы прочертили воздух. В вязком масле краски, в набухших трещинах на холсте послышались отдалённые раскаты грома. Корво даже кинул взгляд наружу, но нет, никакого шторма не было, не наползал туман, а небо сияло миллионами звёзд.       Только картина теперь была совсем другой, вместо погружённого в дрёму ночи города – буйство стихии, поглощающего его.       – Вот какой она увидела Карнаку, – заметила Инна застывшему от ужаса Луке. – Вот твоя награда жадный, жирный червяк.       – И что это значит? – не понимала Эмили.       – Когда-то Далила пыталась поработить вас при помощи портретов, но с новыми силами и союзниками трон она получить смогла, вот только теперь не он предел её мечтаний. Ей нет дела до власти, до реальной власти, она просто хочет воплотить свои фантазии в жизнь. Это – лишь тренировка навыка, - выпалила Инна в лицо герцогу, понимая свою правоту. Ведьма не желала править Империей, она хотела переделать её под себя. И, Бездна свидетель, могущество Чужого могло ей в этом помочь.       – Антон не зря считал её талантливой, – выдохнул Корво.       – Вот видите, в её мире вам места всё равно нет, и пока вы разбирались с нами, она делала свою работу. И ещё неизвестно, сможете ли вы вернуться вовремя, – засмеялся Лука.       – Похоже, единственный сумасшедший здесь ты, – заявила Эмили и обратилась к отцу. – Ты узнал, где оно?       – Да, Томас как раз вскрывает дверь, сказал, часового солдата он обезвредить сможет. А дальше – дело за малым.       – Вы не остановите её, жалкие слизняки!       – Возможно, но ты этого уже точно не увидишь.       Взмах клинка, и голова герцога Абеле со стуком упала на пол. Эмили посмотрела на маску, скрывающую лицо отца, не зная, смотрел ли он сейчас на неё, когда встряхивал клинок, оставляя за ним тонкую полоску крови.       – Теперь дело за малым, – он не хотел сейчас с ней это обсуждать, решив, что не позволит дочери испачкать руки в крови этого слизняка.       – А мне следует сделать объявление, – Эмили пошла в покои герцога. – Пора Серконосу узнать, что узурпатор мёртв и скоро здесь будет достойный этой земли правитель.       Корво покачал головой и поспешил скрыться во вспышке света, а Эмили ухмыльнулась сквозь платок. Что ж, для Серконоса, скорее всего так лучше. Лорд Аттано заслужил это как никто другой. Инна посмотрела на труп герцога, медленно сползший на пол, и пошла прочь. Её в этом плане завершилась, пора возвращаться на «Падший Дом».       Стоило сделать шаг, как мир вокруг остановил свой бег, пронзённый темным маревом. На диванчике, по соседству со следом крови появилась до боли знакомая фигура, его нисколько не смущал вид обезглавленного трупа. Его больше занимала изменённая картина уничтожения Карнаки, во взгляде читалась гордость за подопечную, хоть та и попала к нему в немилость. Осколки, засевшие в ключице, снова двинулись, впиваясь в плоть и едва не разрезая её.       – Никогда не думал увидеть такой талант, – проговорил он, не обращая внимания, как скривилась навь. – Человеческий разум, помноженный на силы Бездны, может рождать не только чудовищ, но и расширять границы мира.       – Значит, Далила возомнила себя богиней? Она хочет перекроить этот мир при помощи картины? Неужели, она способна на такое?       – А почему бы и нет? У неё есть стремление и желание, взращенные на почве обид и несправедливости. Она хотела любви, делала для этого всё, а итогом стали предательство отца, грязные улицы, разбитое детство и работа прачкой в борделе. С украденной силой ей теперь доступны не только прежние фокусы, а гораздо большее.       – И тебя это нисколько не волнует?       – Бездна за пределами человеческого понимания, – он встал и всмотрелся в полотно, где Карнаку разбивал чудовищный шторм. – И даже с моей силой она не способна управлять ей, первозданный хаос невозможно посадить на цепь.       – Но тогда зачем это всё? Зачем устраивать переворот, губить стольких людей, когда ей достаточно просто нарисовать картину?       Чужой ухмыльнулся едва-едва.       – Башня Дануолла – начало и конец истории. Там Далила родилась, росла и грезила. Стены дворца помнят кровь и власть её сестры, слёзы и волю племянницы, предательство и ложь её отца. Трон Островной Империи – то, что должно было принадлежать ей и то, чего она никогда бы не получила, будучи незаконнорожденной.       – Значит, ей просто нужны были эти стены, где пролилось столько крови сначала сестры, потом во имя Эмили?       – Именно. Ведь часто там, где начинается история, её и следует закончить.       Многозначительный взгляд говорил, что слова эти отнюдь не о Далиле, а точнее не только о ней. И снова загадку следовало собирать по крупицам, сводить диковинный ребус из магических символов и оговорок божества, не могущего говорить прямо.       – Я виделась с Даудом, – она надеялась, что хоть в отношении него он что-то скажет. Ведь именно Дауд приблизился к чему-то, из-за чего теперь волнуются Безглазые, и что теперь задевает самого Чужого. – Он сказал, что Бездна начала забирать своё, что его время заканчивается.       Ответом было молчание, лишь ноющая боль в ключице не давала забыть, что всё происходящее реально. Чужой предупреждал, а Дауд подтвердил, Бездна неумолимо тянула его в свою паутину и эти нити никому не порвать.       – Сколько ему осталось? – Инна едва смогла выдавить из себя этот вопрос.       – Недостаточно, чтобы он смог свершить задуманное, но достаточно, чтобы вы смогли попрощаться.       С этими словами он ушёл, вернул в мир краски и возобновил течение времени. Боль постепенно уходила и Инна с опаской взглянула на пейзаж. Что бы ни уготовила Далила в своих фантазиях для Островной Империи, вряд ли там найдётся место для них всех. Снова картина и снова неясность, когда она её закончит, и не опоздали ли они.              Огромное хранилище возле дворца мигало фонарями, мало кто знал, что помимо парадного входа, вечно запертого герцогом, имелся и тайный проход. Томас нашёл его, надёжно спрятанным за винным погребом. Только перед самыми сейфовыми дверями находился широкий стол для собраний, большое ростовое зеркало осквернённое знаками и костяными амулетами.       Ворох бумаг валялся на полу, там же были и пустые бутылки без следов пыли. Похоже, Лука Абеле в последние дни активно бухал здесь, стремясь заглушить нервы. По счастью часовой страж, который кружил внутри хранилища, не заметил подставленной мины и напоролся на неё. Соколов хорошо поколдовал над ней, увеличив заряд, чтобы одного удара хватило на окончательную смерть чудовищного стража.       Электрический ток прошиб механизм, стоило ему напороться на мину. С грохотом пружин и сочленений он задрожал, затрещал, а потом исторг мелкие шестерни, сочленения разрушились, а клинки упали бесполезными железками на пол. В свете люстры и звезд над толстым круглым стеклом крыши мерцали огромные запасы золота и серебра. Здесь хранились средства, на которые можно полностью реконструировать Карнаку и даже больше. Наверное, императорская сокровищница была не меньше, но всё же Джессамина и Эмили тратили это не только на себя.       Но весь блеск золота мерк в сравнении с жуткой статуей в самом центре хранилища – главная цель сегодняшнего предприятия. Огромные крылья закрывали гипсовую фигуру, где грубо выделялось лицо Далилы. Кто бы не делал это, в таланте и мастерстве проигрывал самой ведьме.       Томас хотел уйти, но гипсовые глаза, казалось, смотрели прямо в душу, навязчивым шепотом проникая в кровь и кости, её черные слёзы воплощали всю боль, печаль и злобу заточённой внутри души. Энергия Бездны причиняла боль до дрожи в пальцах и сжатых челюстей, до ужаса хотелось прикоснуться, хотя понимал, что сразу после этого или умрёт или сойдёт с ума.       Кто-то схватил за отворот накидки, дёрнул за капюшон и гипнотический скрежет прекратился. Рядом встал Корво в своей жуткой маске, Томас даже вздрогнул, когда вспомнил, как этот человек проскользнул сквозь весь Радшор к логову Китобоев. Сколько его друзей из банды находились в опасности, пока тот пробирался невидимкой к главарю. И никто бы не успел ничего сделать, пока не стало бы слишком поздно.       – Значит, вот она какая, душа ведьмы, – Томас сделал пару шагов назад, всё ещё ощущая на коже колючие прикосновения магии.       – Да.       – И что теперь? Разбить её?       – Нет, надо доставить её к ведьме.       – Каким образом?       – Выйди, – приказал Корво. – Я всё сделаю сам.       Он не стал спорить и покинул хранилище, но всё же любопытство взяло верх. Схоронившись в тайной комнате собраний, Томас следил за Корво. Тот стоял спиной и потому сложно разобрать, что он делал, лишь увидел, как он что-то достал из кармана. Тихий голос, будто он с кем-то разговаривал, а потом протянул руку. Жуткие крылья резко распахнули объятия, магия выливалась из статуи и входила в руки Корво, точнее в предмет, что он держал.       Чёрные слёзы высохли, статуя покрылась мелкими трещинами, а потом поток магии прекратился, оставляя после себя лишь бледные тени злобы души Далилы.       – Идём, – Корво показался на пороге и, кажется, даже не удивился тому, что Томас подглядывал. – Теперь нам надо в Дануолл.       Не став спорить, он отправился следом за лордом-защитником. Больше в Карнаке их ничего не держало.