***
Ли Лин неторопливо вошла в квартиру, где её встретил, радостно махая хвостом, золотистый ретривер по кличке Джек. Она первым делом погладила пса и почесала ему за ухом, забыв про открытую дверь. Закончив с ласками, девушка тянется к двери, но не успевает закрыть, так как её останавливает Хёнджин, протискиваясь в квартиру. Он не говорит ни слова, лишь грубо притягивает к себе и тянется к её губам. Несмотря на раннюю наглость, его прикосновения и поцелуи нежны и наполнены еле сдерживаемой страстью. Джек продолжает махать хвостом, высунув счастливо язык, но так и не решается подойти к парочке. Двое, как обычно, забыли о присутствии животного. Руки парня бродят по телу Лин. Она не сопротивляется и обнимает своего парня за шею. Не отрываясь от поцелуя, парочка направляется в сторону спальни, роняя вазу с тумбы. Даже звон разбившегося стекла не может разлепить их. Парень прижимает Лин к двери, его поцелуй становится жадным, а руки — более требовательными. Обследуя каждый сантиметр изгибов её тела, его рука скользит вниз. Отрываясь от её талии, Хёнджин поворачивает ручку двери спальни. Он делает пару шагов и, придерживая девушку за талию, опускается на кровать, не разрывая длительный поцелуй, так и не закрыв за собой дверь. — Я к вам присоединюсь… — послышался сонный голос Феликса с другой стороны огромной кровати. Парочка так была увлечена поцелуем, что не заметила спящего Ли. Джини прерывает поцелуй и перемещает взгляд на помешавшего их уединению Ликса, не заметив виноватого лица девушки. Хван цыкнул, но не стал возражать словам Ли. Хёнджин поднялся с кровати и стал быстро снимать с себя одежду, любуясь, как Феликс ласкает и раздевает Лин. Девушка красива и обворожительна, а когда она раздета, то становится просто крышесносной, особенно — если её раздевает другой. Хоть Хван и надеялся на уединение с ней, но также не был против тройничка. Феликс, который пару минут назад спал в одних боксёрах, уже активно раздевал любимую, целуя и оставляя засосы на её шее. Её гладкая и нежная кожа сводит его с ума каждый раз, когда он прикасается к ней, проводя кончиком языка. Он расположился сзади Лин и, не прекращая её целовать, приподнял за бёдра и усадил между своих ног. Его «друг» уже стоял и упирался девушке в спину. Её сердце вздрогнуло: девушка никак не может привыкнуть к этим парням. Изначально она считала такие отношения недопустимыми и не понимала, как можно любить и спать сразу с тремя. Но это другой мир, где действуют другие правила. И невозможное стало возможным. Лин вздрагивает от руки Ликса, которая протискивается между её ног и начинает ласкать через уже влажные трусики. Вскоре к ним присоединяется полностью раздетый Хёнджин. Он снова сливается с Лин в поцелуе, массируя её грудь и соски. Она закатывает глаза и сладко стонет в поцелуй от невообразимого возбуждения, но девушка знает, что это ещё не предел. Минуты, кажется, пролетают за секунды — ей всегда будет этого мало. И они знают. Поэтому начинают действовать по-другому, приподнимаясь на колени и увлекая за собой Лин. Феликс и Хёнджин крепко зажали между собой девушку, не давая ей глубоко вздохнуть. Ей еле хватает кислорода, из-за чего кружится голова. Вот, Джини отрывается от её губ и даёт ей вздохнуть, вытаскивая язык из её рта. Он переключился на грудь, посасывая и облизывая соски. Девушка закрывает глаза: её тело трепещет, а бушующие внутри чувства требуют большего. Почувствовав этот трепет, Ликс стягивает вниз её трусики и протискивает свой член между её бёдер и начинает тереться о её половые губы и клитор, без проникновения. Неописуемое удовольствие для обоих. Почувствовав её ускоренное сердцебиение и разгорячённость тела, Хван спокойно отталкивает Феликса и проникает двумя пальцами внутрь и начинает перебирать ими. Ли ворачивается к поцелуям и осыпает ими спину Лин. Стоны, хлюпанье и звуки поцелуев смешались и разнеслись по всей комнате и за её пределы. Эти трое так были увлечены процессом, что не услышали, как открылась, а после и захлопнулась входная дверь. Минхо лёгкими шагами идёт в спальню, как хищник, учуявший добычу. Останавливаясь в дверном проёме и скрещивая руки на груди, он наблюдает за развратом, который творится на их кровати. Без него. Так же, как бесшумно вошёл, он так же тихо и раздевается, присоединяясь к троице. Хёнджин невольно уступает место, и его поцелуи переходят к запястью девушки. Минхо не ждёт и медленно направляет свою набухшую плоть внутрь девушки. От холодного прикосновения рук старшего и неожиданного проникновения Лин вздрагивает.***
Лин вздрогнула всем телом и вскочила с дивана. Только что ей снился сон, о котором она забыла, едва открыв глаза. Сон, который вызвал сумасшедшее сердцебиение и от которого пересохло во рту. В голове крутились лишь три мужских имени: Минхо, Феликс и Хёнджин. Эти не знакомые имена, но такие близкие и чувственные — любимые, которые вскоре тоже забудутся. Девушке понадобилось немного времени, чтобы прийти в себя и сбросить нахлынувшее возбуждение и неописуемую грусть. Осмотревшись по сторонам, она увидела свою гостиную, мелькающий в темноте телевизор, старенький диван и брата, сидящего на краю этого дивана. Шин уставился на неё с удивлением, ведь его сестра некоторое время назад постанывала, потом вскочила с места, а теперь как умалишённая пялится по сторонам. Лин снова перевела взгляд на телевизор и, проморгавшись и присмотревшись, поняла, что Шин переключил канал. Парень снова вернулся к просмотру программы как ни в чём не бывало. Девушке понадобилось около минуты, чтобы полностью прийти в себя. — Шин, тебе не надоело смотреть подобную чушь? — Лин снова плюхнулась на диван рядом с братом и, скрестив руки, недовольно уставилась в телевизор. — Нет, это же интересно… — ответил парень, не отрываясь от научно-фантастической передачи про параллельные миры. Лин наблюдала за братом, быстро поедающим попкорн, который она приготовила себе, чтобы насладиться просмотром новой серии своей любимой дорамы. И парень забрал его, когда она заснула. Её терпению пришёл конец, когда Шин закашлялся, подавившись попкорном, и вся пережёванная кукуруза попала обратно в тарелку. Девушка выхватила пульт от телевизора из руки брата и спихнула его с дивана. Шин с глухим стуком свалился на пол, а когда кашель прекратился, он увидел сестру, лежащую на диване и смотрящую свой любимый сериал. Едкая ухмылка коснулась его губ, и он налетел на сестру, навалившись сверху, и попытался вернуть себе власть над управлением каналами. На этот раз их борьба длилась недолго, так как их прервала сумка, которая попала по макушке Шина: её запустила только что пришедшая с работы старшая сестра. — Успокойтесь! Мне надоела ваша грызня, — устало проговорила Наён, заставив тем самым их угомониться. Такое поведение привычно для близнецов Ли — вечная борьба за что-либо: от последней газировки в холодильнике и голосования в музыкальной передаче за понравившегося артиста до обсуждения политических решений страны. Но так они себя ведут только дома, а в окружении других они любящие и заботливые брат и сестра. Они очень близки. — Я приготовила ужин, — Лин встала: её взлохмаченные каштановые волосы торчали во все стороны. — Шин, помоги мне накрыть стол. — Угу, — покорно согласился брат и, поправляя мятую футболку, поплёлся за сестрой. — Скоро ваш день рождения, — за ужином начала разговор старшая. — Решили, как будете отмечать? Близнецы переглянулись и снова уставились в свои тарелки, тщательно пережёвывая еду. Проглотив мясо, Шин ответил, вытирая рот салфеткой: — Мы решили, что не будем в этом году отмечать, — его голос был решительным — не то что два года назад, когда он что-то мямлил. Теперь ему через неделю исполнится восемнадцать — уже взрослый и практически совершеннолетний. — Вы уверены? — Наён посмотрела сначала на Шина, потом на Лин, увидев непоколебимость на их лицах, и вопрос отпал сам собой. — Сестра, — Лин отложила палочки в сторону, — мы знаем, что сейчас у нас с финансами проблема, но подожди немного, скоро мы сможем найти подработку… Всю семью из трёх человек тянула на себе Наён, работая на двух работах. Ещё три года назад их отец попал в автокатастрофу, а мать их бросила, когда близнецам едва исполнился год. Но несмотря на такую судьбу, они дружны и держатся друг за друга. Старшая работает, а младшие делают все дела по дому: закупают продукты, естественно, по различным акциям, а также распределяют финансы. Невзирая на их детские споры, они довольно самостоятельны для подростков их возраста.***
Наён уже спала, когда брат с сестрой тихо спорили по поводу фильма для ночного просмотра. Шин хотел посмотреть боевик, а Лин — комедию. Их разногласие продлилось недолго: если они не могли решить, что смотреть, то выбирали ужасы. За окном уже рассвело, а близняшки продолжали пялиться в телек, смотря пятую серию ужастиков про зомби. И вот, в самый напряжённый момент, где-то в пределах гостиной слышится резкий громкий хлопок, а следом за ним приходит полнейшая чернота и тишина. — Пробки, что ли, выбило? — прошептал Шин в ту сторону, где сидела сестра. — Не похоже… — протягивая руку и хватаясь за брата, дрожащим голосом прошептала Лин. Она едва успела договорить, как их что-то резко ослепило. Появившийся неизвестно откуда источник света словно заставлял светиться сам воздух и самих близнецов. Они одновременно закрыли глаза руками. Свет был настолько ярким, что их усилия спасти глаза не увенчались успехом. Следом за светом пришёл и звук — громкий гул. Он постепенно сменялся на звук проезжающих мимо машины, исходящий в паре метров от них. Далее вмешались и другие городские звуки с разными голосами и шумом. Еле разлепив веки, брат с сестрой ничего не могли разглядеть: зрение ещё не пришло в норму от ослепившего их света. Когда мерцание в глазах прошло, они увидели залитую солнцем улицу, но этот солнечный свет отличался от того, что на время лишил их зрения. Цвет солнца тёплый, жёлтый, а тот был холодным белым с голубыми проблесками. Но все воспоминания о случившемся ушли на второй план, когда близнецы Ли увидели странные автомобили, парящие в воздухе в полуметре от земли, здания причудливой конструкции и архитектуры, отличающиеся от привычных. Они явно были не в своей гостиной и сто процентов не в Сеуле. Да даже невозможно представить, где могло быть всё это. — Что за… — Лин прикрыла рот руками, так и не успев выругаться. Шин испуганно посмотрел на сестру, но не сразу понял, из-за чего возник страх. Это не из-за странного перемещения в пространстве, не из-за неизвестного места, а из-за языка, на котором заговорила сестра. Этот язык был понятен им, и что ещё страннее — они могли говорить на этом неизвестном языке, который они никогда не учили. Он кардинально отличался от корейского звучания. Язык больше по звучанию походил на английский, ломаный английский, но не являлся его точной копией. Брат взял Лин за руку и повёл к скамейке, обходя клумбу с цветами. Скамья стояла под цветным козырьком магазина. Почему Ли решил, что это магазин? Потому что за стеклом находилась витрина с украшениями и ценниками с валютой неизвестного обозначения. Близнецы не отпускали рук, держась друг за друга крепкой хваткой. — Что происходит? — еле слышно спрашивает Лин брата. — Это сон? — Не знаю, но точно могу сказать, что это не сон… — Шин проводил взглядом проходящую мимо женщину с ребёнком и снова посмотрел на сестру. — Может, мы сошли с ума? Вопрос Лин остался без ответа. Шин внимательно наблюдал за тем, как улица постепенно стала заполняться людьми и количество пролетающих машин увеличилось. Прохожие выглядели так же обычно, как и люди в Сеуле, в отличие от странных авто. По форме и размеру эти машины несильно отличались от привычных, за единственным большим исключением — отсутствие колёс. Близнецы с ужасом и интересом разглядывали авто и здания, отличающиеся от тех, что были в их родном городе, Сеуле. Но от увлекательного занятия их отвлёк подошедший человек в красной форме с неизвестными лычками и значками. — Доброе утро! Офицер Безопасности, Ким Минджун, — представился незнакомец, положив правый кулак на левое плечо, и встал в стойку «смирно», а после снова расслабился и продолжил: — Предоставьте отпечаток для идентификации вашей личности. Двое недоуменно переглянулись и снова повернулись к человеку в едко-красном костюме. Сюда идеально бы подошёл фразеологизм «уставились как баран на новые ворота», ведь они действительно не понимали что от них требуют. Минута. И Ли одновременно тянут свои руки офицеру, чтобы тот снял их отпечатки пальцев, и не понимают, зачем ему это. Немного понаблюдав за странными действиями подозрительных, офицер Ким снова потребовал: — Оголите вашу левую ключицу! Лин сжала воротник своей клетчатой рубашки. Девушка не желала раздеваться перед каким-то мужиком и ждала, что брат поддержит её. Но вскоре послышалось шуршание одежды со стороны брата. Он сделал как было приказано и оттянул вниз вырез футболки, оголяя ключицу. Офицер перевёл взгляд на девушку и уже хотел что-то сказать, как его опередил мужчина постарше в таком же ужасном костюме, который не спеша подошёл к ним. — Какие-то проблемы, офицер Ким? — с нежной улыбкой спросил он, смотря на близнецов. — Да. Эти люди показались мне подозрительными, и поэтому я попросил их индифицировать свою личность. Парень несовершеннолетний. А вот девушка отказывается… Мужчина постарше жестом остановил напарника и посмотрел на детей. — Я сам с ними разберусь, продолжай патруль. — Слушаюсь! — снова он стал в ту нелепую позу, а после пошёл дальше, не оглядываясь, вниз по улице. Путешественники сразу догадались, что второй был старше не только по возрасту, но и по званию или должности. Этот мужчина выглядел лет на сорок, невысокого роста и лёгкой проседью в волосах. Он чем-то напоминал им погибшего отца — такой же добрый и светлый. Когда первый офицер удалился на некоторое расстояние, второй спросил: — Откуда вы? — Южная Корея, Сеул, — тихо ответил на вопрос Шин и слегка расслабился от приятного голоса дяденьки. — Южная Корея, значит… — он почесал подбородок и посмотрел куда-то вдаль. — А из какого вы года? Близнецы опешили от такого вопроса, не зная как реагировать — как на шутку или ответить серьёзно. — Две тысячи двадцать третий год, — снова дал ответ парень. — Вот значит как… Идите за мной. Я отведу вас к человеку, который всё расскажет про наш мир и его правила.