Нюансы интеррасовой коммуникации

— Ну? Как успехи? Майор Вдович вошёл в карцер, где сидел «стрелок». Велазкез валялся в углу, скрутившись в три погибели и рыдая, а Мийтти стоял, прислонившись к противоположной стене. — У меня есть вся информация — имена, звания, места собраний и пароли — хмыкнул кёдиец, мигая хвостами. — Но вот он... — Что ты с ним сделал? — Небольшая стимуляция миндалевидного тела, таламуса и центра боли и удовольствий. Ну, и весьма красочные видения. — Только не говори, что ты выжег ему мозги. Это обратимо? — Ты принёс то, что я просил? Майор протянул ему датапад и стилус. Взяв их, Ранмийтти подошёл ко стенающему от боли во всём теле Зейну и сунул их ему в руки. — Пиши. — Не надо! Прошу, не надо больше! — задёргался Велазкез, закрываясь от него обеими руками. — Слушай сюда, биомусор. Бери пад и пиши всё, что знаешь, или я и в самом деле выжгу твой бесполезный мозг. Ответом стал громкий скулёж. Велазкез скрутился и скукожился ещё сильней, словно гусеница. — Хорошо. Если ты напишешь, я, так и быть, ослаблю боль. Велазкез всё же поднялся и уселся на полу, забиваясь в угол. Взяв в руки пад и стилус, он дрожащей рукой стал записывать всё, что от него потребовали, при этом продолжая рыдать и кривиться. Вскоре он протянул майору пад, глядя на него с немой мольбой о помощи. Мийтти перехватил пад, прошёлся глазами по написанному и протянул его Харитону. — Здесь всё. А ты поспи, — он коснулся головы Велазкеза хвостом. Тот в один миг обмяк и шлёпнулся на пол. — Нам пизда, ты знаешь? — майор ознакомился с написанным. — Если ты в хер сломал его... — Я обставлю всё так, будто ему приснился кошмар, — кёдиец сделал пас рукой, силой телекинеза перекладывая бессознательного Велазкеза обратно на узкую койку, и снова подключился к его мозгу. — Немного затру его кратковременную память, скомкаю восприятие времени. Но за его психоэмоциональное здоровье и адекватное восприятие не ручаюсь. У вас это называется «газлайтинг», верно? Харитон лишь закатил глаза. Одному Господу известно, совершил ли он ошибку, попросив Ранмийтти о помощи. Закончив с процедурой, кёдиец обогнул Вдовича по дуге и вышел прочь из камеры, направляясь в свою, что была прямо напротив. Покинув карцерный блок гауптвахт-палубы, майор Вдович поспешил вернуться в свой кабинет, где заперся. Достал припасённую бутылку «Немирова», налил стопку, выпил одним глотком. Ещё раз пробежался глазами по сведениям от Велазкеза, открыл базу данных с личными делами экипажа «Синистреи». Как он и подозревал, восемь из двадцати пяти экстремистов оказались «безопасниками» под его началом. И фамилия «Вдович» тоже в этом списке. Ещё одна стопка водки, поток отборной матерщины. И в этой грязной непечатной тираде Харитон не преминул поблагодарить Богородицу за то, что этот дебил Захар в миграционной форме написал свою фамилию с одинарными буквами «ви» вместо «дабл-ви». Так у них теперь разные, пусть и созвучные фамилии, а родство докажет только ДНК-экспертиза. Сигнал дверного ВИ. Спрятав водку и стопку, Харитон открыл дверь дистанционно. За дверью стоял уоррент-офицер Вагнер, правая рука Харитона на борту. — Майор, вот отчётность, которую вы просили. — Отлично, Вагнер. А теперь — руки за голову, — Харитон достал пистолет из кобуры и нацелился ему в лоб. — Уоррент-офицер Питер Вагнер, вы арестованы по подозрению в экстремизме и разжигании расовой ненависти на борту. Всё сказанное вами будет использовано против вас. *** — Так... За что Мийтти загремел на «губу»? Гектору было неспокойно. Приняв смену, он попросил Хуфа остаться на пару слов, чтобы расспросить о случившемся. — Повздорил с майором-начбезом и ударил его током. Тот весь задёргался, хватаясь за промежность, а когда оклемался — влепил Мийтти сутки «губы» за нападение на старшего офицера. Где-то Гектор это уже видел. Тони, хитрая ты начбезовская жопа! Если эта догадка верна, майор сговорился с Мийтти заранее и они разыграли комедию дель арте, чтобы у Мийтти была веская причина попасть на гауптвахт-палубу. Но что же на уме у начбеза? Хер его знает, но Гектору это всё ещё не нравится. — Штурман Ийн, рассчитать курс к «Архангелу Гавриилу», — зашуршал интерком голосом капитана МакКлауда. — Пятиминутная готовность к ССТ-прыжку, излом максимальный. — Что-то случилось? — спросил Хуф, оглядываясь. — Хер знает. Но пятиминутная готовность, максимальный излом пространства — значит, дело дрянь, — пожал плечами Гектор и придвинул консоль к себе поближе. — Запускаю процедуру первичной подготовки. Запрашиваю статус ССТ-ядра и марш-движков. ...Видит Бог, Гектор был готов ко всему — вплоть до нападения на станцию. Но никак не к тому, что на подлёте к «Гавриилу» «Синистрею» встретит крейсер военной полиции. Процедура стыковки прошла как по маслу. Капитан МакКлауд зачитал ордера на арест, офицеры военной полиции сняли с борта уйму народа. Среди них, Гектор был готов поспорить, он услышал имя Захара Вдовича. Но и этим не закончилось — начался тотальный и планомерный опрос — вернее, допрос, — всех членов экипажа вне зависимости от расы. Похоже, «Синистрея» какое-то время будет под арестом. Гектора допросили в первую очередь, но в качестве пострадавшего — всё же в него стреляли. Только от каверзных вопросов это не спасло. Офицер военной полиции заявился в кабину пилотов и «попросил» всех на выход — всех, кроме Гектора. — Вы нарушали пункт номер шесть закона «о субординации» Устава Военного флота? — спросил офицер, проводивший допрос. — На «Синистрее» его ведь упразднили, — Гектор поджал губу. — Но да, у меня были связи с членами экипажа. — Вы вступали в половые контакты с представителями расы гин-ян? — Было разок. — С шаньшинами? — Было. — С... — офицер нахмурил брови, внося ответы в протокол, — д’арахарами? — Взаимная мастурбация считается? — Вполне. Итак... Интимная связь... с сэфарами? Гектор покачал головой. — С чжу-я? — У нас на борту были чжуявинцы? — Значит, нет... Гектор был удивлён. Он-то не знал, что в составе экипажа «Синистреи» были ещё и чжу-я — ядовитые разумные существа, помесь гекона, хамелеона, лягушки-дереволаза и ещё Бог-знает-чего. — С кёдийцами? — продолжил допрос офицер. — Не дошло. Улыбка на лице офицера ничего хорошего не предвещала. — Скажите, у вас были конфликты с представителями иных рас? — Только один раз. Дошло до драки, но... это скорее личностное, нежели расовая неприязнь. И мы уже решили этот конфликт. — И чем же эта неприязнь обусловлена? — Мудацким поведением. Во взгляде офицера сквозило подозрение, но он лишь внёс ответы в протокол и отпустил Гектора с миром. — Какой пиздец, — только и мог фыркнуть Гектор, едва отойдя на безопасное расстояние от двери пилотской кабины. — Гектор! Раффин выглядел взволнованным: чешуйки встопорщены, глаза навыкате, зрачки дёргаются... Не к добру это. — Раф? Что стряслось? — Гниль грязных духов приключилась, помилуй нас Алуар... Проект «Синистрея» закрывают! — Что? Новость резанула Гектору по ушам. «Закрывают»? Но, если так подумать, к этому всё и шло — произошедшее на борту «Синистреи» всё же не осталось незамеченным, привлекло внимание властей и начальство свыше решило, что закрыть проект будет более... целесообразным. — Откуда информация? — Я проходил мимо рубки квантсинхронной связи, как услышал разговор капитана и того контр-адмирала, как бишь его... Так вот. Я отчётливо расслышал фразу «закрыть эксперимент на базе «Синистреи»». Бакхар его развали, это... — гин-янец вцепился в поручень обеими руками. — Это пиздец! Гектор был склонен согласиться. Всё же, он успел привыкнуть к ребятам, даже прикипеть к ним. А тут... Но больше его беспокоил Раффин — выглядел он нездорово. — С тобой всё нормально? — Гектор положил руку на плечо Раффина. Гин-янец не ответил, лишь накрыл его руку своей и чуть сжал. — Тебе дурно? Сердца болят? Раффин покачал головой. — Мне страшно. Страшно? И до Гектора, наконец, дошло — если экипаж «Синистреи» распустят, Раффин улетит обратно в Доминионы, что в его состоянии значит... — Пиздец... Нужно что-то предпринять. Учитывая то, что «Синистрея» уже никуда не полетит, возвращаться в кабину пилотов пока нет смысла. Гектор схватил Раффина за руку и потащил в кубрик. Там, усадив его в одно из кресел, стал копаться в Галаксинете в поисках информации по миграционным процедурам. — Ага, вот оно! — Что? — вкрадчиво спросил Раффин. — Я могу подать запрос на твоё пребывание на территории Республик и выслать Доминионам официальное приглашение на твоё имя, если его одобрят. Ты сможешь погостить у меня какое-то время, пока не оправишься. А там... — Не выход, — перебил его вошедший в кубрик Ролайн. — Это временное решение, не более. Разве что если он официально выйдет за тебя замуж... нет, не выход. — Ты прав. Должно быть что-то, что... — Гектор заметался туда-сюда, меряя кубрик шагами. — Что говорит доктор Еран? — Можно купировать. Но в долгосрочной перспективе это сделает из меня безэмоционального овоща, — вздохнул Раффин, опустив голову и заметно «сдувшись». — А в чём, собственно, дело? Гектор и Раффин переглянулись и вытаращились на Ролайна. — Как — в чём? — Гектор сложил руки на груди. — Проект «Синистрея» закрывают, экипаж распустят. А этот дурень привязан ко мне как цепями, и я не знаю, что с ним делать. Штурман закатил глаза. — Верно. Проект «Синистрея» приостановят, но план «Зодиак» всё ещё в силе. Эксперимент возобновят на базе нового корабля, с привлечением большего разнообразия рас и с учётом уже допущенных ошибок. Что насчёт вас двоих... Я уже доложил о вашем положении «наверх», и вас, скорее всего, не допустят к новой фазе проекта, но... — он пожал плечами, — Раффину обещали дать долгосрочную визу в Республиках и разрешение на работу. Остаётся только ждать окончательного решения. — Ненавижу ожидание, — процедил Гектор. — А моя карьера? У меня военная специализация, в гражданской космоавиации мне делать нехер! — К сожалению, тут я ничем помочь не смогу. Не прошло и трёх часов, как по всему борту объявили стыковку с «Архангелом Гавриилом», приказ — всем сойти «на берег». Также сообщили, что на станции зарезервировано служебное общежитие для экипажа. Делать нечего — раз списывают на берег, собирай манатки. Ролайн ушёл, а после в кубрик заявились Хуф, Санья и Мийтти. — Слыхали новости? — пробубнил Гектор, укладывая вещи в чемодан. — В общих чертах, — вздохнул Санья, доставая свои пожитки из шкафчика. — Значит, есть вероятность, что больше не увидимся? — Хуф почесал мандибулу. — Именно, «есть вероятность», — отрезал Мийтти, складывая свои «ячейки хранения» обратно в кофр. — Рано об этом говорить. Нужно дождаться... — ...окончательного решения, я знаю, — раздражённо съёрничал Гектор. — Ты мне лучше скажи, что мне с вот этим горем делать? — он кивнул на Раффина, уже сидевшего на своём чемодане. — Как — что? — приподнял бровь Санья. — Позаботься о нём, а там, может, и полюбишь. — Или воспринимай его как... ребёнка на попечении? — предложил Хуф. — Браво. Вот только я слишком молод для отцовства, тем более — для усыновления, — фыркнул Гектор, захлопывая чемодан. — Боже... — Обещаю не доставлять хлопот... папочка, — невпопад пошутил Раффин. — Но если серьёзно... может, попробуем... ну... — он неловко потёр переносицу, — ...сблизиться? Ну там, свидания, совместные трапезы и... прочее? — Приглашаешь меня на свиданку? В такой-то момент? Звучит просто смехотворно. — Вообще-то... — Мийтти тряхнул хвостами и приложил два пальца ко лбу, — я тоже собирался пригласить тебя на свидание. — И ты тоже? — ухмыльнулся Санья. — Вот ведь... — Гектор нервно сглотнул. — Хуф, умоляю, скажи, что у тебя не было такой бредовой идеи! — Вообще-то была, — д’арахар виновато потупил взгляд. В кубрике повисло неловкое молчание, но его прервал тихий гин-янский стрекот. Раффин ревновал, это было видно по его озадаченному взгляду и дёргающимся зрачкам. — Да брось, Раф! — Санья приобнял его за плечи и прижал его голову к своему животу. — Предлагаю собраться вместе и сходить куда-нибудь вместе, пока нас не... — Гектор с планеты с моногамной культурой, — Раффин вскочил с чемодана и отстранился. — Он не станет встречаться с несколькими одновременно, и... и я вам его не отдам! — Это ему решать, — вмешался Мийтти. — Тем более, я не против делить его с вами, — пожал плечами Санья. — Что за бред вы несёте? — вклинился между ними Гектор. — Я вам что, трофей, чтоб меня «делить»? Так, блять, полный стоп! Раффин отвернулся, упёршись лбом в стену между нишами, Санья неловко потёр переносицу, Мийтти сложил руки на груди и склонил голову вбок. Хуф же так и остался неподвижен, лишь мандибулами подёргивал. — Ребята, я... — выдохнул Гектор, пытаясь подобрать слова, — не знаю, что сказать. Каждый из вас мне нравится в той или иной степени. И мне не хочется с вами расставаться, но... Это всё как-то странно. В голове не укладывается. Вот. Что мне сейчас делать? Что думать? Что чувствовать? Больше всего мне хочется послать вас всех нахер, но... но блять! — он заметался по кубрику, ероша волосы и пытаясь привести накопившиеся мысли в порядок. — Не нужно давить на него, — пробубнил Мийтти. Гектор плюхнулся в кресло, потирая виски, и тяжко вздохнул. Прошёлся взглядом по лицам товарищей и снова тяжко вздохнул. — Блять, ребята... Да! Я пойду на свиданку... со всеми вами. Сходим вместе в атриум станции, перекусим в местном ресторане, а после — перетрахаемся друг с другом как следует. Может быть, вместе съездим к кому-нибудь из нас в гости, как считаете? — Ты псих, — прошипел Раффин. — Раф, — осадил его Санья. — Не будь говном на фильтре. — Да, Раф, не будь говном на фильтре, — поддакнул Гектор. — Чёрт, а я и правда псих...