The Butcher's Son /// Сын мясника

Это заставило Нила сделать паузу и посмотреть на него. — Пожалуйста, скажи мне, что это не грустная история. Эндрю скрипнул зубами. — Я не полностью лишен счастливых воспоминаний. — Это радует. Под ожидающим взглядом Нила он сдался. — Мне было пять лет. Мой брат разбудил меня посреди ночи. Никто из нас не знал, что это было, но оно было холодным, суровым и прекрасным. Мы выбрались из дома и играли в нем несколько часов. Из-за луны оно казалось почти голубым. Такого же цвета, как твои глаза. — Я не знал, что у тебя есть брат, — тихо сказал Нил. Эндрю вырвал трубку из его пальцев. — Это было очень давно. — Он жив? — Разве это имеет значение? Нил пожал плечами. — Я не знаю, не так ли? — Я больше никогда его не увижу, — сказал Эндрю, выдыхая дым и наслаждаясь покоем, который наполнил его. — Может быть, когда мой отец убьет меня, он отпустит тебя. Ты сможешь найти его. Эндрю бросил на Нила не впечатленный взгляд. Они оба знали, что этого никогда не случится. — Он тоже был в борделе? — спросил Нил. — Нет. — Эндрю передал трубку обратно Нилу. Он не позволил себе вспомнить тот день, когда сказал: — Моя мать могла позволить себе кормить только одного из нас. Думаю, я нравился ей меньше. Челюсть Нила сжалась. — Это ее потеря. Эти три маленьких слова были разрушительными. Что-то треснуло в груди Эндрю, и он начал дрожать от усилия, которое потребовалось, чтобы не ударить Нила. Никогда в своей жизни Эндрю не ненавидел кого-то так сильно. Нил не имел права так говорить. Он был неправ. Он ошибался. Он не знал Аарона. Он ничего не знал. Он был... он был таким чертовски глупым... Два невероятно голубых глаза, озабоченные, искали на его лице ответы. Эндрю поцеловал его. Он не мог остановиться. Он не был уверен, что хотел этого. В кои-то веки Эндрю не возражал против того, что находится вне его контроля. На самом деле, ему очень нравилось ощущать губы Нила на своих и то, как замирало дыхание Нила каждый раз, когда Эндрю прикасался к нему, словно это было откровением. Он почувствовал, как Нил выдохнул от удивления, а потом Нил поцеловал его в ответ, их зубы сомкнулись, а языки заплетались, как у старых друзей. Это было приятно. Это было правильно. Впервые в жизни Эндрю позволил себе расслабиться. Он позволил себе наслаждаться этим, не думая о том, что будет дальше и будет ли Нил уважать его границы. Нил держал руки по бокам, и Эндрю знал, что это зависит от него. Это было безопасно. Они целовались до тех пор, пока на их щеках не появился румянец, а на губах — синяки. Трубка лежала на подоконнике, давно забытая, ее тяга не шла ни в какое сравнение с желанием, пылавшим между ними. Наконец, Нил с гримасой отстранился. Эндрю увидел, как он перенес вес на больное колено, и понял, что Нил уже очень долго стоит на одной ноге. — Извини, мне нужно присесть. Эндрю почувствовал привычный приступ гнева и решил доверить Нилу еще одну правду. — Мне не нравится это слово. — Извини? — Эндрю кивнул. Нил нахмурил брови, но не стал допытываться. — Ну тогда... мои извинения, но мне нужно присесть. Насилие, которое испытывал Эндрю, должно быть, отразилось на его лице, потому что Нил вскинул руки вверх, мягко ухмыляясь, и начал хромать к кровати так быстро, как только мог. Он выглядел комично, и это немного смягчило раздражение Эндрю. Все, что осталось, исчезло, когда Нил сел на кровать и поджал губы, понимая, что не может лечь без посторонней помощи. Его неспособность думать более чем на две секунды вперед была поистине поразительной. — Мои извинения, тебе что-то понадобилось? — самодовольно спросил Эндрю. Щеки Нила покраснели, и он виновато улыбнулся. — Не будь ослом. Эндрю хмыкнул, когда наконец подошел достаточно близко, чтобы снова поцеловать Нила. На этот раз он позволил своим рукам побродить по спутанным волосам Нила, расчесать их и притянуть к себе повернутое лицо Нила. Этот поцелуй был более медленным и полным обещаний. Эндрю больше всего на свете хотел вдавить Нила в матрас, но оторвался и помог ему упасть назад, позволив Нилу ослабить свой вес, чтобы он не тянулся за ушибленным боком. Затем он помог ему устроиться на середине кровати, подперев голову подушкой. Ноги Нила были раздвинуты, одно колено согнуто, другое выпрямлено, и Эндрю опустился на простыни между ними. — Я хочу отсосать тебе. — Да, — прошептал Нил, в его голосе прозвучал намек на удивление. Эндрю отвязал одеяло от талии Нила и обнаружил, что он уже твердый. Он ожидал, что Нилу будет неловко от того, что он снова обнажен, но тот остался невозмутим. Эндрю, напротив, дрожал. Сначала он этого не заметил. Только когда он потянулся к Нилу, он заметил легкую дрожь в кончиках его пальцев. Это заставило его замереть, ничего не понимая. Тревога в его нутре не имела смысла. Все должно быть хорошо. Он сам выбирал это. Он делал это миллион раз до этого. Но сейчас все было по-другому. Раньше он никогда не хотел этого. Все это было знакомо, но в то же время и ново. Это был не бордель. Это не была их брачная ночь. Это не было испытанием друг друга, попыткой определить, как далеко зайдет другой. Впервые в жизни Эндрю выбирал сам. Более того, он контролировал ситуацию. Нил не хотел причинить ему боль. Нил уважал его желания. Он мог сказать "нет". И Эндрю не знал, как к этому относиться. Он не знал, что делать. — Эй, — мягко сказал Нил, отрывая Эндрю от его мыслей. — Иди сюда. Эндрю сглотнул и повиновался. Он старался не прикасаться к Нилу, когда тот ложился рядом с его неповрежденной стороной. Нил жестко повернулся к нему лицом, и у Эндрю возникло ощущение, что он все понял. — Могу я тебя коснуться? Эндрю колебался. — Где? — Там, где ты хочешь, чтобы я прикоснулся. Он попытался представить себе это. Руки Нила на нем, голодные, хватающие его тело, использующие его в погоне за собственным удовольствием. Нет. Он никогда не хотел этого снова. Но Нил смотрел на него со странным, мягким выражением лица, от которого у Эндрю перехватило дыхание и сдавило грудь. Это заставило его вспомнить губы Нила, проходящие по его шее, его руки, нежно перебирающие его волосы. Нил никогда не был жаден с ним. Теперь все было по-другому. Он мог... он мог попробовать. Довериться. Хоть чуть-чуть. — Только выше плеч, — хрипло сказал он. Нежная улыбка, украсившая губы Нила, успокаивала, но Эндрю все еще был напряжен, когда муж нежно провел пальцем по его носу. Нил проследил линии его лица. Его пальцы провели по скулам Эндрю, бровям, челюсти, губам. Когда он исчерпал все возможности прикоснуться к коже, его размеренные руки нашли волосы Эндрю, и Эндрю вздохнул, почувствовав, как Нил наклонился и поцеловал его. Его рот был медленным и мягким, уговаривая Эндрю отстраниться, пока его тело не расслабилось, а мысли не успокоились. Затем Нил провел носом по шее Эндрю, а его губы прижались к впадинке за ключицей. — Можно я прикоснусь к твоей груди? — прошептал Нил. Эндрю покачал головой, понимая, что это было бы слишком. Нил снова положил голову на подушку и вернулся к воспоминаниям о лице Эндрю. Никто еще не прикасался к нему так. Бескорыстно. С уважением. Нил обращался с ним так, будто ему поклонялись, будто он был достоин этого. В конце концов, это было слишком. Эндрю отвел руку Нила от своего лица, осторожно, чтобы не задеть раны, и приподнялся на локте. — Где я могу тебя потрогать? — спросил он. — В любом месте. Эндрю обхватил рукой горло Нила и поцеловал его. Он был вознагражден тихим стоном Нила, его тело расслабилось от прикосновения. Нил позволил Эндрю взять себя в руки, но время от времени покусывал губы Эндрю, ухмыляясь, когда Эндрю хрипел в ответ. Эндрю пытался ненавидеть это, действительно пытался, но ему не могло не нравиться, как Нил целует его. Это заставляло его кровь гореть, сердце колотиться, и странное тепло каждый раз наполняло его желудок. Это было трудно, но Эндрю продолжал целовать его медленно, решив не доводить Нила до такого состояния, чтобы он сам себе навредил. Однако такой темп имел свои преимущества: он давал Эндрю возможность провести руками по телу Нила и проследить за его различными шрамами. Но по мере того, как он ощущал каждый из них, его гнев возрастал. Нил был не чужд боли. Он знал, что означает отказ Эндрю, и не сопротивлялся этому. Он играл с этим. Это бесило. Потому что если бы он знал — если бы Эндрю знал, Нил не лежал бы под ним полумертвый, сломленный и... — Эндрю? — прошептал Нил, отстраняясь. Он открыл рот, чтобы спросить что-то глупое, вроде ты в порядке?, но Эндрю похоронил свой гнев и снова поцеловал его. Если они продолжат этот разговор, Эндрю начнет бить вещи, а Нил был еще не в том состоянии, чтобы его били. Они исследовали рты друг друга еще некоторое время, и на этот раз Эндрю ознакомился с неповрежденной кожей Нила. Он провел руками по извилистым мышцам тела Нила, наслаждаясь костями, ребрами и венами, которые он находил по пути. Это было приятно, прикасаться к кому-то вот так. Он никогда раньше не получал удовольствия от того, что кто-то чувствует себя хорошо. Эндрю был благодарен, что оставил пространство между их телами, потому что к тому времени, когда его рука достигла тазобедренной кости Нила, он был так же тверд, как и мужчина рядом с ним. В его голове мелькнула мысль попросить Нила прикоснуться к нему, но он отогнал ее. Ему никогда не нравилось, когда люди прикасались к нему. И все же сам факт, что он думал об этом, был почти таким же тревожным, как мысль о том, чтобы позволить Нилу сделать это. Когда Нил наконец начал извиваться, Эндрю сжалился над ним и обхватил рукой его член. — Не двигайся, — пробормотал он в ответ на рывок Нила. Нил подчинился, но вскоре его уже трясло от усилий, которые он прилагал, чтобы оставаться неподвижным. Эндрю мог сказать, что бок Нила беспокоит его, но когда он замедлился, его встретил отчаянный скулеж. — Тебе больно. — Все в порядке, — задыхался Нил, наполовину от удовольствия, наполовину от боли. Эндрю отпустил. — Где масло? — Это моя сторона, не... — Я знаю. Я не хочу затягивать это дольше, чем нужно. Не сейчас, когда тебе так больно. Нил посмотрел на него в замешательстве, прежде чем его лицо осенило понимание. — Нет. Я не буду тебя трахать. — Ты шутишь? — Эндрю моргнул в недоумении. Ни на секунду он не думал, что Нил откажется. — После прошлой ночи... — Я проиграл игру, помнишь? Мой отец знает. Мне надоело притворяться его сыном. — Значит, ты предпочитаешь, чтобы тебя снова пытали? Нил закрыл глаза, и Эндрю откинулся назад, чтобы дать им пространство, чувствуя, что Нил не собирается легко отступать. — Вчера вечером мой отец сказал, что если я не хочу трахаться с тобой, то он меня так выебет, что это будет невозможно. Я бы сказал, что он это сделал. Я думаю, нам больше не нужно этого делать. Эндрю сжал кулаки, старательно избегая желания швырнуть Нила через всю комнату. — Это не стоит такого риска. — Для меня стоит. — Прошлой ночью... — Прошлой ночью я все еще был под защитой игры. Прошлой ночью у меня все еще была причина причинить тебе боль. С меня хватит, ясно? Если он хочет закончить работу сегодня, он может. Может быть, я выпрыгну из окна и украду удовлетворение. Но я закончил насиловать тебя. Эндрю сглотнул, его горло пересохло. — Ты меня не насилуешь. Нил рассмеялся без юмора. — Ты хочешь этого? Ты хочешь, чтобы я... — Нет, — сказал Эндрю, — но я хочу, потому что я хочу, чтобы ты был в безопасности. Я хочу знать, что никто не утащит тебя и не причинит тебе боль снова. Я хочу этого больше, чем не делать этого. — Эндрю... — Мой ответ - да, — выдохнул он. — Если ты решишь не делать этого, все, что случится, будет на твоей совести. Голос Эндрю огрубел, гнев, вина и сожаление, которые он испытывал весь день, настигли его. Нил, должно быть, уловил это, потому что его лицо побледнело. — Это всегда было на мне, — прошептал он. — Эй. Это всегда было на мне. Не смей ни на секунду винить себя в том, что случилось прошлой ночью. — Если бы я доверял тебе... — Ты не знал. Я не говорил тебе, насколько все может быть плохо. Все тело Эндрю напряглось от этого признания. — Ты знал. Ты лгал. — Потому что я не хотел давить на тебя! Эндрю не мог назвать все свои чувства, только то, что ему хотелось бить Нила снова и снова, пока он больше не мог говорить. Нил начал подниматься на ноги, и Эндрю толкнул его обратно на кровать. — Не надо. Ты сделаешь себе больно. — Ты выглядишь так, будто хочешь этого. — О нет. Я хочу убить тебя. Но ты, кажется, вполне способен добиться этого сам. Ты самый невыносимый... — Ты был важнее, ясно? — огрызнулся Нил, и Эндрю замер. — Ты - это то, что у нас есть? Это важнее. Я давно смирился с тем, что умру. Но я не позволю своему отцу уничтожить меня в процессе. Я сделал выбор. Это не твоя вина. — И что с того, что это твоя? — прорычал Эндрю. Нил прикусил губу. — Нет. Это вина моего отца. Но я мог заставить тебя, или склонить к этому. В любом случае, это было мое решение. Так что не вини себя, ладно? Вини моего отца, вини меня, но ты - последний человек в мире, который виноват. Вокруг них установилась тяжелая тишина. Эндрю не был уверен, как они перешли от спора о том, что спали вместе, к обсуждению вины и сожалений Эндрю, но ему стало немного легче. Знание того, что Нил ничего не держит против него, облегчило боль в его груди. Он все еще был в ярости от того, что Нил солгал, и еще больше от того, что Нил солгал, чтобы защитить его, но это должно было подождать. Им нужно было вернуться к текущей задаче, пока не появилась Лола. Эндрю не стал бы снова латать Нила. Он не мог этого вынести. — Я постараюсь не винить себя. Но сегодня я знаю о последствиях. И я не хочу рисковать. — Эндрю обхватил Нила руками, стараясь не слишком сильно давить на поврежденную кожу. — Почему это нормально, если тебя пытают и убивают ради меня, но меня нельзя трахать ради тебя? Я привык к этому. Я говорю тебе, что это нормально. Нил сглотнул, но борьба быстро покидала его. — Я не хочу быть как один из твоих клиентов. Я не... — Ты максимально далек от этих людей, — подчеркнул Эндрю. — Виноват твой отец, а не ты. Сейчас мы с тобой находимся в одинаковом положении: трахайся или столкнись с последствиями. Это решение мы принимаем вместе. Ты не более ответственен, чем я. Нил закрыл глаза, и Эндрю понял, что выиграл эту битву. Но этого было недостаточно. Он хотел выиграть войну. Он не хотел, чтобы эта битва повторилась. Он не хотел, чтобы Нил тупо принимал решения за них обоих в жалкой попытке защитить его. Больше никакой лжи. Больше никакого обмана. Им нужно было поговорить друг с другом; доверять друг другу. Тот факт, что Эндрю каким-то невероятным образом все еще доверял Нилу, говорил ему о том, что он принял правильное решение. — Заключи со мной сделку. Нил недоверчиво посмотрел на него, но в его глазах светилась надежда. — В последний раз, когда я пытался заключить с тобой сделку, ты бросил мне ее обратно в лицо. — Я по праву бросил его тебе в лицо. — Да, — согласился он, и его лицо смягчила овечья улыбка. — Ты по праву бросил мне это обратно в лицо. Эндрю хмыкнул и убрал волосы с глаз Нила. — Как это было? Соглашайся спать со мной каждую ночь, и в этой комнате я буду обращаться с тобой... — Хорошо, ладно. Твоя сверхчеловеческая память победила. Мы все согласны, это была плохая сделка. Нил перевернулся на свою хорошую сторону, и Эндрю отразил его, их носы почти соприкоснулись. — Какова новая сделка? Эндрю потребовалась секунда, чтобы собраться с мыслями. — В этой комнате мы равны. Мы принимаем решения, которые касаются нас обоих. Мы честно говорим о том, как это решение повлияет на нас, и делим вину, какая бы часть ее ни лежала на нас, поровну. Он смотрел, как Нил обрабатывает его слова, и в конце его муж прошептал: — Хорошо. — Хорошо, — согласился Эндрю. Некоторое время они молчали, глядя друг на друга и осознавая значимость момента. Эндрю не думал, что когда-нибудь устанет смотреть на лицо Нила или на то, как Нил, казалось, видит его всего и почему-то не вздрагивает. В конце концов, Эндрю отвлекли губы Нила. Он наклонился и нежно прикусил нижнюю губу, с облегчением почувствовав, что Нил ответил взаимностью. Они продолжали целоваться, успокаивая свои неокрепшие души, пока мир не стал казаться чуть менее мрачным. Затем Эндрю отстранился. — Первое решение, — пробормотал он. — Я предпочитаю, чтобы сегодня мы спали вместе. Да или нет. Нил прикусил губу и всмотрелся в лицо Эндрю, пытаясь убедить себя в его честности. Когда он нашел то, что искал, он кивнул. — Хорошо. — Фантастика, — сухо произнес Эндрю, но внутри он почувствовал облегчение. — А теперь где это проклятое масло? Нил усмехнулся и жестом указал на прикроватную тумбочку. — Оно в нижнем ящике. Эндрю не стал комментировать каламбур Нила, но, судя по тому, как Нил ухмылялся, Нил прекрасно понимал, что он его уловил. — Я тебя ненавижу. — Я знаю. Эндрю принес масло и воспользовался возможностью сбросить одежду. Нил наблюдал за ним, но его взгляд не был голодным или собственническим. Он выглядел... нервным. И обнадеженным. И, возможно, немного взволнованным. Совсем не похоже на то, что чувствовал Эндрю. Когда Эндрю вернулся на кровать, он сказал: — Не трогай меня, пока мы это делаем. Только если сначала не попросишь. — Нил кивнул и переместил свои руки вверх, чтобы они лежали на его груди. Это было больше, чем требовал Эндрю, но он оценил этот жест. В свою очередь, Эндрю напомнил себе о болевых точках Нила, о том, к чему он может прикасаться, а к чему нет. Он также потянулся за второй, выброшенной подушкой и сложил ее под коленом Нила. Это не помешает Эндрю случайно причинить ему боль, но, по крайней мере, Нил сможет немного расслабиться. Эндрю облокотился на него и смазал маслом обе свои руки. Нил выглядел растерянным, пока Эндрю не обхватил его одной рукой. Это заставило губы Нила разомкнуться в беззвучном вздохе, и он закрыл глаза, пока Эндрю его смазывал. Это было... странно волнующе, наблюдать, как Нил распадается на части под его прикосновениями. Нил приоткрыл глаза, когда почувствовал, что Эндрю сдвинулся, и восторженно наблюдал, как Эндрю потянулся сзади и начал дразнить свою дырочку. Эндрю чувствовал, что Нилу понравится наблюдать за ним, но он удвоил свое внимание на члене Нила, самодовольно наблюдая, как глаза Нила стекленеют. Эндрю обвел тугое кольцо мышц, заставляя себя расслабиться, прежде чем ввести кончик среднего пальца. Он оставался в таком положении некоторое время: одной рукой заставляя Нила расслабиться, а другой доводя его до умоляющего освобождения. Когда Эндрю наконец решил, что готов, он снова позволил Нилу отступить от грани и заглушил его крик протеста, вылив на него еще масла. У Нила перехватило дыхание, на его лице появилось понимание и предвкушение. Нил не шевелился, пока Эндрю поднимал его и располагал у своего входа. И все же, когда Эндрю начал продвигаться вниз, он прошептал: — Не двигайся. — Нил сдвинулся с места, но не толкнулся, и Эндрю удалось погрузиться в него без боли. — Черт, — выругался Нил, когда Эндрю наконец полностью насадился на него. — Больше не дразнись, прошу тебя, мне нужно, чтобы ты... — Я не дразню тебя, — оборвал его Эндрю. — Если бы ты перестал думать своим членом и обратил внимание, ты бы заметил, где ты ошибся в прошлый раз. Это привлекло внимание Нила. Сквозь его ошарашенные глаза Эндрю видел, как он ломает голову. — Я слишком торопился, — прохрипел он. — Да. Ты вошел в меня сразу, а потом не дал мне времени на адаптацию. Мне нужно, чтобы вначале ты входил медленно. — Я и-извиняюсь, — сказал Нил, на его лице было написано чувство вины. — Ничего подобного, — укорил Эндрю, взяв Нила за подбородок, чтобы убедиться, что он внимателен. — Я говорю тебе, чтобы ты больше так не делал. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя плохо из-за этого. Ты не знал. Нил кивнул, выражение его лица стало мягким. благоговейным. — Спасибо. — За что? — За то, что ты добрее, чем я заслуживаю. Эндрю насмешливо хмыкнул. — Я не добр. — Иногда ты добрый. Нил дернулся, когда Эндрю начал двигать бедрами, но быстро взял себя в руки. Эндрю начал с малого и перешел к более длинным и быстрым толчкам. Он наблюдал за Нилом, наслаждаясь румянцем на груди Нила и тем, как Нил, казалось, не контролирует слова, вылетающие из его рта. То, как он бормотал, проклинал и умолял, было почти восхитительно. В какой-то момент Эндрю сдвинулся, и Нил коснулся чувствительного места глубоко внутри него. Он чуть не кончил от внезапно нахлынувшего на него удовольствия и тут же перестал двигаться. — Ты... чего ты хочешь? — Нил задыхался. Эндрю сглотнул. Он не был уверен. Раньше он никогда не хотел получать удовольствие, но сейчас... сейчас он не был так уверен. Эндрю попытался разобраться в своих беспорядочных мыслях, но между его вытекающим членом и Нилом, погруженного глубоко в него, он не думал, что находится в том состоянии, чтобы согласиться на это. Он переместился в прежнее положение и снова начал двигаться. Он разберется в своих ощущениях позже. Нил уткнулся затылком в подушку и застонал, когда Эндрю задвигался быстрее, и Эндрю понял, что он близок. Он сильнее насаживался на член Нила, не обращая внимания на постоянное жжение в бедрах. Завтра у него будет болеть не одно место, но на этот раз это будет хорошая боль. Губы Нила разошлись, а грудь вздымалась, когда Эндрю наблюдал, как он неуклонно теряет рассудок. Импульсивно он потянулся вверх и потрогал один из сосков Нила, чтобы посмотреть, как он отреагирует, и это вывело его за грань. Нил кончил с придушенным криком, его бедра зашевелились, толкаясь в Эндрю, больше не контролируемого им. Эндрю почувствовал, как тепло заливает его внутренности, когда член Нила пульсировал, и он довел его до оргазма, пока Нил не скривился от чувствительности. — Хорошо? — спросил Эндрю, едва заметный намек на улыбку прокрался на его лицо. Нил сумел что-то прохрипеть сквозь оцепенение и блаженство, и это только развеселило Эндрю. Ему нравилось видеть Нила таким. Ему нравилось осознавать свою ответственность. Эндрю отстранился от Нила и лег рядом с ним, наблюдая, как его муж медленно возвращается на землю. — Ты... спросил меня, хорошо ли это было? — пробормотал Нил через несколько минут. Эндрю хмыкнул в ответ. Нил уставился на него, ничего не понимая, а потом вдруг расхохотался так сильно, что его тело затряслось. Если это и причиняло боль его боку, Нилу было все равно. — Эндрю, это было самое лучшее, черт возьми, что я когда-либо чувствовал. Хорошо - это еще не все. — Тебе не было больно все это время? — О, было. Определенно было. Но маленькие колючки Ромеро могут поцеловать меня в задницу, потому что у них нет ничего общего с тобой. Эндрю был уверен, что должен чувствовать себя использованным или что-то в этом роде, но все, что он почувствовал, это глубокое удовлетворение от слов Нила. Он продолжал чувствовать это, наблюдая за тем, как Нил опускает глаза, а его разум поддается дремоте. Глядя на спокойное, беззаботное лицо Нила, Эндрю решил позволить себе найти собственную разрядку. Он кончил сильно и быстро, не пытаясь затянуть процесс, как делал это всегда. Но лежать рядом с кем-то, даже с бессознательным человеком, было в новинку. И это было хорошо. Это заставило Эндрю почувствовать себя уязвимым, но когда Эндрю наконец выплеснулся на его грудь, сильнее, чем он кончал за долгое время, он решил, что это не обязательно плохо. Нил дремал, пока Эндрю приводил себя в порядок, и это дало ему возможность разобраться в беспорядочной смеси эмоций. Эндрю действительно подумывал о том, чтобы позволить Нилу трахать его, пока он не кончит. И хотя он был рад, что не решился на это, он не был уверен, чего хочет дальше. Он все еще чувствовал эти глубокие ласки, удовольствие, пробегающее по позвоночнику. Но важнее было то, чего он не чувствовал. Стыд и отвращение, которые обычно сопутствовали тому, кто делал ему приятное, отсутствовали. Его пугало, что какой-то частичке его самого это нравилось. Хотела этого. Эндрю не хотел, чтобы его трахали. Он никогда не хотел, чтобы его трахали. Но сегодня все было неплохо. Он не думал, что был бы не против сделать это снова. И этот нейтралитет был новым. Это было удивительно. Он не знал, как к этому относиться. — Ты в порядке? — раздался сонный голос Нила. Эндрю положил испачканную тряпку, которой он пользовался, рядом с умывальником и вернулся на матрас. — Да. — Он встретился взглядом с глазами Нила, давая мужу возможность увидеть в них правду. Нил неуверенно улыбнулся ему. — Хорошо. — Действительно. А вот что не очень хорошо, — сказал Эндрю, забираясь под простыни и не обращая внимания на мгновенный обеспокоенный взгляд Нила, — так это то, что ты, похоже, оставил меня без подушки. Беспокойство Нила превратилось в смешок. — Технически, ты дал мне свою, так что это не моя вина. — Ммм, — пробормотал Эндрю, снова согреваясь. Он в основном подтрунивал, но действительно было немного неудобно лежать на кровати без подушки. — Ты можешь положить свою голову мне на грудь. — Я бы предпочел спать на полу. Нил рассмеялся и сдвинул голову так, чтобы использовать дальний край подушки. — Ну что, доволен? Эндрю колебался. Между ними будет очень мало места, если они будут спать на одной подушке, и он не знал, как отреагирует, если проснется от того, что Нил прикасается к нему. Но Нил смотрел на него с ожиданием, а его руки были далеки от того, чтобы схватить его, поэтому Эндрю втиснул между ними несколько простыней и снова лег. Нил взглянул на умывальник, взял использованную тряпку и прикусил губу. Эндрю предчувствовал, что ему не понравится то, что вырвется у него изо рта. — Я знаю, что ты ничего не хочешь, но если что-то изменится, дай мне знать. Я не против взаимности. — Принято к сведению. Нил, казалось, заметил, как напряглись плечи Эндрю, и сменил тему. — Можешь передать мне мою книгу? Эндрю задумался. — Ты действительно прочтешь ее? Или ты будешь целый час перечитывать один и тот же абзац, пока не сдашься и снова не уставишься на меня. Нил насмешливо посмотрел на него, уголки его рта изогнулись в улыбке, но он быстро оправился. — Что я могу сказать, на тебя приятно смотреть. Эндрю сузил глаза. — Это раздражает. — О, правда, поэтому ты вчера ничего не сказал? — Я и сейчас говорю. Эндрю думал, что выиграл этот раунд, пока Нил не покачал головой и не сказал: — Ну и ладно. Бери свою. Можешь почитать мне вместо этого. Эндрю предпочел бы грызть ногти, но он не собирался отступать и отдавать Нилу свою книгу, поэтому он взял со стола антологию детских рассказов. Он чувствовал себя почти нервно, читая Нилу. Он ожидал, что его будут поправлять направо и налево, но Нил был терпелив и помогал ему только тогда, когда его просили. Эндрю делал успехи лучше, чем в начале дня, отчасти потому, что ему было легче произносить слова вслух, а отчасти потому, что у него начало получаться. Тем не менее, по мере того, как длился вечер, его ум начал уставать. Когда он больше не мог читать, он обернул вокруг себя одно из одеял, достал Нилу свою собственную книгу и сел перед шахматной доской. Эндрю уставился на маленькие квадратики и искусно вырезанные фигуры и подумал, что получит больше удовольствия, если будет метать их по комнате, чем играть в другую игру. Но он не собирался спать, не зная, навестит их Лола или нет, поэтому начал расставлять фигуры на доске. Низкий, мелодичный голос Нила заставил его резко обернуться. — Что ты делаешь? — Я решил, что сейчас моя очередь, — сказал он. — Ты выглядишь так, будто предпочел бы выпрыгнуть из окна, чем играть в шахматы, и я не могу представить, что детские истории кажутся тебе такими уж занимательными. Я подумал, может быть, ты захочешь послушать что-нибудь из моих. Эндрю подождал, пока его сердце и разум успокоятся, прежде чем реагировать, и постепенно решил не отрезать Нилу голову. Он был просто вежлив. Он не насмехался и не выпендривался. Он просто был милым. Эндрю вернулся к кровати и скользнул под одеяло, дрожа от тепла, медленно проникающего в его кости. Он повернулся лицом к Нилу и едва заметно кивнул ему. Нил читал до самого утра. Когда его руки не выдержали, Эндрю придержал для него открытые страницы, слишком заинтересованный, чтобы позволить Нилу остановиться. Он начал с самого начала, и, несмотря на все усилия Эндрю оставаться равнодушным, он был очарован. Он никогда не испытывал ничего подобного. Ближе всего к подобному его подводили истории, которые рассказывали женщины в борделе, но они меркли по сравнению с этим. Это было намного больше. Это был целый мир. Он никогда не хотел возвращаться к своей детской книжке, но только не тогда, когда знал, что нечто подобное существует. Он также не мог понять, как Нил мог найти его отвлекающим, когда у него под рукой была такая история, но, возможно, он читал ее раньше. Ни один из них не признал этого, но когда свечи догорели и слуги перестали ходить по коридорам, они оба расслабились. Лола не пришла. Нил был прав: игра закончилась, и его отцу было уже все равно. Они были вольны поступать так, как хотели. Эндрю почувствовал облегчение, но не потому, что хотел, чтобы Нил перестал трахать его, хотя и хотел. А потому, что отсутствие восхитительного присутствия Лолы означало, что Нилу, скорее всего, ничего не грозит, пока у его отца не появится наследник. Это было не слишком большое будущее, но оно давало им время придумать, как сбежать, и Эндрю хотел воспользоваться этим. Он придвинулся ближе к Нилу, стараясь, чтобы простыни оставались между ними, но позволяя своему лицу находиться рядом с диким беспорядком волос мужа. Нил вынул книгу из его рук и дал ему отдохнуть, продолжая читать историю о далеких принцах, пиратах и потерянных сокровищах. Он все еще читал, когда мир погрузился во тьму.