POV Дима
Никогда не умел извиняться… и не планировал этому учиться, чтобы практиковать, потому что не хотел. Не хочу. И не захочу. Занимать подобным свои мысли — означает по-идиотски его терять. Это вообще бессмысленное занятие, но скорее всего, именно по этой причине, я также не умел и прощать. Давать шансы — да, но не более. …только и эти мои принципы, в какой-то мере, поменяла Соня. Даже не догадываясь, не помышляя об этом и секунды. Иногда, мне уже думалось, что эта девчонка, вообще-то, не очень то и доходчивая, как мне показалось изначально… и это было её неоспоримым плюсом. Её положительной чертой — для моих отрицательных качеств. Хоть я и точно знал, что нас с ней теперь ожидает, остановившись на ночь в отеле, всё еще будучи с Соней в Санкт-Петербурге, я почти что разрушил собственные планы… пошел на поводу, у живущего во мне, беспринципного монстра. …но обо всем по порядку. Не смотря на свои убеждения о том, что же должна претерпеть несчастная Соня, от меня — я вовсе не хотел обходиться с ней так, как обошелся бы с кем-то другим. Без каких-либо сожалений и долго не раздумывая. В некотором роде, я был готов предоставить ей не самый справедливый выбор, я бы назвал это даже гарантией. И два этих понятия, заключалось в следующем: Наша связь, понятно — обязательна, но теперь, всё не будет так однобоко. И так неотвратимо. У Сони появится понимание того, что все её усилия для меня, вовсе не бессмысленны. Нет, даже не так… после моего предложения, она не станет считать себя совсем уж унижено и порушено. А я был уверен, что она, чувствует себя именно так, ведь я — делал для этого всё возможное, намерено. Продолжая делать и сейчас. Почему же, в итоге, я решился поменять эту её, удобную для меня, позицию? Соня, постоянно, слишком хаотично передвигалась в пространстве, не видя конечной цели. Не имея ничего и шанса, когда либо, это получить, я был просто уверен — она оценит мое щедрое решение. Мой вердикт не являлся предложением ей — я задал эти «новые условия» самостоятельно. Если бы моим желанием был всего лишь секс, я бы уже давно его осуществил. Поэтому, находясь в номере ночью, наедине, в холодном Питере, я особо и не понимал, почему мои глаза, всегда возвращаются на Соню. Почему мои руки, непреодолимо, желают дотронуться до её кожи, а что-то внутри, то и дело требует от меня, вынуждать её, произносить определенные слова — что я так жаждал услышать. Но мне было сложно «развести» эту, уже донельзя напуганную мной девчонку, на что либо, кроме эмоций. …только и это мне подходило. Особенно шло — под холодный виски, что я медленно распивал, сидя в кресле. То, что она сейчас испытывала, находясь рядом со мной — было написано на каждом сантиметре её тела. А позже, уже на следующий день, словно художник кистью, я обозначил на её лице ещё несколько, таких необходимых её изведенному образу, штрихов. Не то чтобы Соня вынудила меня пойти на это, ведь я сам желал поступить именно так. Причём достаточно давно. Лезвие ножа, что было предназначено исключительно для бумаги, оставило на её щеке след, а мои руки не дрогнули. Я не испытал тогда, каких-либо мук совести, терзаний или же сожаления — я не сожалел, а наоборот, был убеждён, что могу поступать с ней так, как мне этого захочется. Впредь. Невольно, я вспоминал слова Влада и наш диалог, за обедом, в каком-то слишком помпезном для моего настроения в тот день, кафе, перед тем, как я отправился за Соней, в коттедж: — Я не намерен давать оценку твоим действиям, но… — протянул он, когда уже почти доел свой сэндвич. — Если твои угрозы Соне ничем не будут подкреплены — она так и будет бегать. Глаза Влада, после сказанного, забегали и я понял — ему было совсем не просто сказать мне подобное. Врач прекрасно знал, что я не люблю и не принимаю советы. А еще больше, я не жаловал обсуждать, с кем либо, Соню. Каким неудачником нужно быть, чтобы вообще это делать? Обсуждать с другими парнями, свои взлеты и падания на «личном»? Даже подобные мысли — доводили меня до предела. Слишком раздражает. …но, наверное, Влад успел заметить мое особенное к Соне отношение и поэтому, был удивлен моим поведением. Также помня, что обычно, я не даю поблажек. А со слабым полом и вовсе не имею длинного диалога и каких либо долгих любовных игр. Мне это было и ни к чему. — С чего ты взял, что я ей угрожаю? — ответил я, поправляя очки. Стрелки часов не стояли на месте и я, тогда, уже планировал закрыть счет, чтобы отправиться на свидание, о котором знал лишь я сам, с Соней. Игнорируя мой вопрос, чтобы не начинать бесполезных распрей, Влад продолжил: — Знаю, что ты не хочешь приставлять нож к её горлу, но есть и другие методы. …он говорил и еще что-то, после — но я больше его не слушал. Я словно выпал из реальности, погружаясь в свои скрытые от всех мысли. Не хочу приставлять нож? Хотелось бы, возможно, думать иначе — но это было совсем не так. Невольно, замечание Влада, открыло во мне новую грань чувств, что я испытывал к Соне. Если эти мои неконтролируемые позывы к ней — вообще можно было так назвать. Я ведь едва улыбнулся, расслышав эти его выводы, о моих возможных поступках. Значит — я испытал эмоцию. И мне… совсем не все равно. Почему, подобное на первый взгляд зверство, вообще меня будоражит? У себя в голове, я почти сразу представил немую сцену того, как Соня — мирно лежит в кровати, у себя, а может и у меня. Нет, лучше у себя. Так, мнимая безопасность, преподносит еще больших трепетных ощущений. Для Сони. Она спит или вот-вот провалится в глубокий, может быть беспокойный сон, ведь она… думает обо мне. Эти мысли, делают её отдых, почти бесполезным. Жуткий и страшный Дима не дает несчастной девочке покоя, даже когда она сама его к себе призывает, укладываясь спать, прячась с головой под одеяло. …но я уже в её комнате и тихо шагаю к ней. Она об этом еще не знает. Ведь прячется. Стою у самой кровати, смотрю за тем, как двигается это покрывало на ней, тихонько, вверх - вниз, рассказывая мне о том, как она сейчас мирно дышит. А в секунду — всё изменится. Даже частота этого её дыхания. Больше не выжидая, я беру, сначала очень аккуратно, край этого одеяла. А после, быстро и резко, поднимаю его, откидывая к её ногам. Она проснется и поймет всё не сразу. И мне, понравится все происходящее, ещё больше. Уже придумав её несуществующую вину передо мной, я опущусь на кровать, рядом с ней, присев. Увидев меня, Соня не закричит. Ведь во-первых, все спят — она слишком хорошая дочь своих родителей, а во вторых, она догадывалась, что всё равно увидит меня. Рано или поздно. Сегодня — слишком поздно. Но вышло как вышло. Немая сцена в моей голове, стала воспроизводить и звуки: — Что ты здесь делаешь? Дима… Это всё, что Соня успеет сказать, прежде чем я склонюсь над ней. Мои волосы, скорее всего, упадут мне на лицо, закрывая глаза. И без разницы — ведь ей не обязательно следить за тем, куда проскользит мой взгляд. Достав из своей кожаной куртки складной нож, я, одним быстрым движением пальцев, его открою. Этот звук — услышит и Соня. Теперь, она будет понимать немного больше, но по прежнему станет молчать. Затаив дыхание, она будет лежать подо мной, обрывисто дыша. Думая о том, что скорее всего, я до конца сошел с ума и намерен лишить её жизни. От этого её очевидного испуга на лице, я едва улыбнусь и приложу холодное лезвие, чего так не ожидает от меня Влад, к её горлу. Тоненькой шее, что едва целовалась, кем либо... Какая несправедливость — познать подобное, до того, как ты познал иные, более светлые чувства… — …поэтому, я и советую тебе подумать. — уже закончил свою речь врач, возвращая меня обратно в реальность. — Нам пора. Плохо заставлять девушек ждать. — лишь отрезал я, начав искать глазами официанта с моим чеком за обед.***
Закрытой, Соня осталась позади. В номере. А я уже находился возле ресепшен. И не только потому, что мне нужно было произвести оплату, но и потому, что у меня возникли некоторые проблемы. Ну как, «проблемы»? Это слишком громко сказано. Просто Влад не уладил вопросы с полицией, а у кого-то в участке, возникли вопросы… почему служебная машина, вчера ночью, использовалась не по назначению. — Почему ты вспоминаешь о том, что ты идиот, только в самое неподходящее время? — беседовал я по телефону, с врачом. Эта ситуация уже начинала выводить меня из себя. Самолет до Москвы уже совсем скоро, мне нужно улетать, Соня находится одна, выдумывая очередную глупость или же делая обо мне какой нибудь новый вывод. Это опасно. — Это серьезно! «Связи» в Питере не великие — ты можешь влипнуть. А я, вместе с тобой. — немного испуганно, отвечал Влад. Меня раздражал и этот факт. Не смотря на свою работу со мной в тандеме и то, через что он уже успел пройти, Влад, в непредвиденных ситуациях, становился сопливыми мальчишкой. — Хочешь сказать, что меня обвинят во взятке служебному лицу? — произнёс я, как можно тише, но четко, чтобы мои слова, в их полной мере, смогли дойти до Влада. — Ты не вернешься в Москву, пока это не уладишь. Понял? — Всё это плохо закончится, я прямо это чувствую. Они начнут копать и тогда… Я перебил этого идиота: — Кто будет копать, может оказаться в итоге закопанным. Я тебе перезвоню. Не глупи, это всего лишь пустяк. Менеджер на ресепшен уже протягивал мне чек на оплату и я сбросил вызов. Мне не терпелось покинуть уже ненавистный мне Питер, так как всё здесь — шло из рук вон. В столице, я чувствовал себя совсем иначе: имея неплохой список нужных имен, в своем списке контактов. — Картой? Наличными? — услужливо поинтересовался работник отеля. Я, расписываясь на чеке, медленно перевёл на него свой взгляд, который и без слов, отвечал на его нелепый вопрос. Может быть он просто прикидывается придурком и я ему не очень симпатичен, и поэтому, он хочет меня немного позлить? Кто носит с собой наличными, более ста тысяч? Наверное, он. Поэтому здесь и работает. Проведя оплату, я неспешно отправился к лифту. В голове творилось что-то непонятное — мне совсем это не нравилось. Незаконченная работа с клиентами моего клуба, что я оставил за спиной, сорвавшись в Питер, за Соней. Сама Соня, которую теперь предстояло перевезти в дом. Проблемы с полицией. Слишком много всего — но не для меня. Дам слабину — и потеряю всё. Стану Владом или вроде того неудачника, что стоял на ресепшен, улыбаясь мне, словно он клоун. Сложив руки в карманы джинс, я дошел до номера. …но прежде чем его открыть, расслышал за дверью звуки… …пылесоса. Соня решила поиграть в прилежную домохозяйку? Мне стало бы смешно, но я напрягся. Невольно проверяя на месте ли мой пистолет, за спиной. Беззвучно, я оказался внутри. Почти сразу, я увидел парня, он был одет в форму отеля и прямо сейчас, убирался в моем пустом номере. А где же тогда моя Соня? Заметив меня, он выключил аппарат и уставился с улыбкой: — Я уже почти закончил. — выдал он мне. — Пять минут. — Где девчонка? — непроизвольно задал вопрос я, намереваясь… сделать что-то совсем уж нехорошее. Чего я сегодня не планировал. Он впал в некий ступор и замешкался. Моей прямоты — мало кто выдерживал, помимо тех, кто знал меня давно. Этот парень оказался одним из многих, кто зримо поникал пред моим взглядом. — Она… Эм… Попросила открыть. Сказала… что… ключ… — он сбивался в объяснениях мне, словно девчонка у школьной доски. — Её парень ушел и дверь закрылась, а я… — Парень? — едва улыбнувшись, я глубоко выдохнул. Но это мне не помогло. Утро и так не задалось, а теперь… Соня снова решила поиграть в догонялки. — Как долго ты уже здесь? — лишь задал вопрос я, доставая из кармана телефон. — Минут пять… а что? Она… воровка или кто? — уже испугался, не на шутку, явно неопытный сотрудник отеля. — Нет, что ты. — наигранно отрезал я, уже в поисках нужного мне номера, на странице с информацией об отеле, где мы сейчас находились. — Всё в полном порядке. Представляя панику Сони, я знал — она всё еще здесь. Может быть я уже сходил с ума, но я мог почти почувствовать её запах, в стенах этого места. Я мог даже пойти по этому следу: сладкий запах Сони, смешанный с приторным запахом её страха. Не один гурман бы не прошел мимо. Но подобных — было совсем не в избытке, а Соня — уже принадлежала мне. — Ресепшен? Свяжите меня с охранной и с главным менеджером отеля. Срочно. — я сделал паузу, придумывая на ходу ложь. — С моей впечатлительной девушкой приключился неврозный эпизод. У неё собачка недавно погибла. Это долгая история и грустная. Она может с собой что-то сделать и тогда… не то, что вы должны переживать за своих вип клиентов, просто — вам нужны статьи в газетах и полиция в фойе? — я внимательно выслушал их быстрый и нужный мне ответ. — Да, я уже спускаюсь. Спасибо, за оперативную помощь. Не моргая, парень с пылесосом, смотрел на меня, став невольным свидетелем разговора. — Что? — спросил я, убирая телефон. — Хочешь поучаствовать в поисках? А дальше было то, что было. Соня сама загнала себя в угол — всё оказалось намного легче, чем могло показаться изначально. Узнав о том, что запасной выход из отеля имеется на кухне ресторана, я, не спеша, шагал именно туда. Приложив к уху телефон, я уже слышал о том, что моя «потерянная вещь» нашлась. Я не хотел, но Влад оказался прав — мои слова больше не должны быть пустыми для Сони. И как вовремя, уже в небольшой комнатке, где мы в итоге оказались наедине, нашелся канцелярский нож. Он был совсем не таким, какой бы я хотел иметь под рукой, применяя к капризной Соне… …но я не расстроился.«Ты же знаешь, что мне всё равно?»
«Хорошо, я тебя нашел… и что теперь?»
Мои слова действовали на неё лучше любого холодного душа. А лезвие — лишь усиливало эти ощущения. Теперь, я был убежден в том, что это была наша последняя игра в прятки. Прожив все её последствия — Соня резко разлюбила эту свою забаву. …но у меня было в запасе, для неё, еще несколько, других игр. Пускай и более опасных. А степень возможных страданий — выбирает лишь она.