POV Дима
Беготня Сони от меня — была такой же бессмысленной и жалкой, как и мои собственные, кратковременные побеги, от самого себя. Иногда, лёжа ночью, в кровати, в те редкие моменты, когда мне удавалось застать эту самую ночь у себя в квартире, я закрывал глаза и думал о какой-то своей совсем иной жизни. Той, корой я совсем не хотел, но вроде как, она была приемлема и необходима… чтобы мое существование не было столь недопустимым. Когда ты слишком быстро добиваешься того, что хочешь, всё — очень резко меняет свой смысл… а иногда, он и вовсе исчезает. Я не считал себя преступником, ведь если меня можно было сравнить с теми отменными отморозками из клуба — я выглядел почти что ангелом. Зарабатывать большие деньги никогда не должно быть сродни преступлению, априори. — В какие моменты вы испытываете чувство радости? — расспрашивал меня, как-то, вот уже как пол часа, психотерапевт. Один из первых и последних, у которого я оказался по собственной воле и выбору, около полу года назад. Я нашел его номер на просторах интернета и долго не думая, записался на прием, ничего не ожидая. Не смотря на то, что отзывы, вроде как, о нем были самые лучшие. Цена — соответствующая. Двести евро час. Уже точно не помня причину своего такого решения, я лишь размыто имел воспоминания о том, как чувствовал себя, в тот период времени. Тогда, мне, как и сейчас, совсем не хотелось видеть родителей. К тому моменту, я уже заработал столько — сколько и не мечтал. Я тратил свое время и занимался: как хотелось и чем хотелось. …но катарсиса всё не наступало. Каждый день, я чувствовал все меньше и меньше. А в какой-то из дней, вообще перестал испытывать какие-либо эмоции. Ни то что меня это напугало — ведь скорее всего, изначально, я являлся закрытым и сдержанным человеком. Сдержанным в плане того, что я мало когда реагировал на других людей, их слова и поступки в мою сторону. — Давно его уже не испытывал. — спокойно отрезал я, сидя в кресле, напротив мужчины в очках, что то и дело записывал все мои немногословные ответы в свой блокнот. Я не был намерен ничего от него скрывать, кроме своей деятельности. В какой-то мере, мне даже хотелось посмотреть на его реакции. — А когда, подобное, случалось с вами в последний раз? Притворившись, словно я задумался, я поправил волосы, отводя взгляд. Я намеренно выдерживал паузу, чтобы мой ответ, как можно ярче, отразился на его лице, после. — Даже не знаю. — я перевёл на него глаза, принимая в кресле еще более расслабленное положение тела. — Наверное, на прошлой неделе. — Что вы делали на прошлой неделе? — Трахался. — отрезал я, спокойно, даже не моргая. Вроде, у доктора наук, и правда имелся нехилый опыт, ведь он даже на секунду не смутился. По крайней мере, выражение его лица совсем не изменилось. — Это приносит вам радость? Я, нетерпимо, поменял положение своих ног. — Нет. — я задумался, а после, добавил. — Не всегда. Седоватый мужчина поправил очки: — Тогда, как вы это можете описать? Что пошло по-другому, на прошлой неделе? Я чуть склонился вперед, кладя руки на колени, пытаясь вспомнить деталь, что заставила меня испытать эмоцию. После, я снова упал спиной на спинку кресла: — Та девушка, из благополучной семьи, правда… у неё не все «дома». Не знаю, что с ней, может быть шизофрения или еще какие психические отклонения... — я попытался восстановить образ той, о которой вещал, у себя в голове. — Она прилетела из Лондона, на кратковременные каникулы, мы встретились. Её звали Таня, блондинка с рождения, с черными, как и у меня, немного безумными глазами. Знакомы мы были с ней давно, еще с учебы на факультете — для «будущей элиты», куда меня пристроил папа, мечтая о моей политической карьере… Ну, а она, имея не бедных родителей, оказалась моей однокурсницей. В отличии от моей семьи, у её — имелась какая-то очень длинная родословная. Таня ей очень гордилась, поэтому относилась к другим предвзято и высокомерно, считая себя лучше всех остальных. «Особенной по крови». Это забавляло. Первый раз мы переспали еще в институте, на чьем-то дне рождении. Потом, еще несколько раз. В то время, мне было еще легко найти удовлетворение — в самом обыденном сексе. …но это было так давно — что почти, больше не казалось мне правдой. После получения диплома, она снова отправилась продолжить своё обучение, но уже в Лондон. Работать, ей, никогда бы в жизни и не пришлось, но статус семьи аристократов держать было нужно, вот она и продолжала учиться и учиться. …хоть и все её знания, частенько — просто на просто покидали её блондинистую голову. Безвозвратно. С ней случались «обострения», точнее, её проблем, в голове — которые все, вокруг неё, намеренно игнорировали, зная, что это лишь эпизоды и после очередного курса лечения — всё обязательно пройдет. Танечка придет в себя и еще даже покорит мир. Какая жестокая ложь, со стороны её чопорных родителей. Я много с кем занимался сексом, но именно с ней — это являлось чем-то особенным, лишь по той причине, что она — была не в себе. Мне нравилось пользоваться её этой бесконтрольной слабостью — она позволяла мне творить всё, что мне вздумается. А мне — совсем не было за это стыдно. Ведь Таня не была, как-то физически больна… а в голове, лишь душевно… там, и у меня тоже, не все было гладко. И вот, когда она, в очередной раз, внезапно вернулась в Москву, мы созвонились и встретились. Никогда раньше я не видел её в настолько плохом состоянии ума… Возможно, в Европе, она еще и начала что-то «употреблять», но крыша у неё съехала конкретно. И это было жутко очевидно. …но совсем не жутко для меня. Постоянная паранойя, она рассказывала мне что видела инопланетян, что кто-то постоянно ворует и перекладывает её вещи в квартире, что она видит во снах своих предков и они говорят ей о том, что ей необходимо, как можно скорее, продолжить род. Вообщем, полный набор. Шизофренический набор. А ведь со стороны — даже и не скажешь. Она приехала на встречу ко мне, с личным водителем, держа в руках очередную дорогую сумку. — Кто-то подмешал мне в сок яд… — выпучивая глаза, склонялась она ко мне, за столиком, шепча очередную ересь. Наверное, любой другой человек бы испугался или как-то ей помог: отправив домой, к родителям. Но у меня — было совсем иное настроение. Я уже принял решение с ней позабавиться. Так и вышло. Отправив её водителя восвояси, я привез Таню к себе домой. Кстати, впервые. На момент учебы, у меня еще не имелось собственной квартиры. И… я сделал то, что сделал. — Где мои сережки? Через неделю, я улетаю в Куршавель, на выходные. Их украли… кто-то охотиться на меня. Голая, она сидела в углу моей спальни, на полу, поджав под себя колени, безумно бегая глазами по комнате. Я уже дошел до неё, садясь перед ней на корточки. В отличии от Тани — я не был намерен раздеваться. По крайней мере пока. — Я куплю тебе новые сережки. — едва улыбаясь, произнёс я, якобы успокаивающе. После, я дотронулся до её макушки, поглаживая, а после, хватая за белокурые волосы. У меня не было намерений выслушивать её несвязные речи, всё о чем я думал было то, как приятно будет мне, воспользоваться её слабостью, в которой она совсем не виновата. — Ай! — воскликнула она, хватая меня за руку. …вот только её причитания не имели смысла. Я притянул её поближе к своему лицу: — Будешь кричать и тебя услышат «они»… хочешь, чтобы ночью к тебе пришли? — Нет… — быстро и с испугом, замотала головой Таня. — Тогда смолкни. — я сделал паузу, а после, добавил. — На время. Она бы и сама дошла, но так не было угодно мне. Я протащил её за волосы по полу, до самой кровати. Таня не промолвила и слова, думая лишь о моих лживых словах, что подкрепляли её неадекватные страхи и мысли. Я снова вернулся из своих мыслей в кабинет доктора, понимая, что сейчас, мне нужно дать ему свой ответ: — Беззащитность меня подкупает. Особенно ментальная. Это редкость, почти эксклюзив. — я сделал паузу. — Я отымел Таню, как в самом лучшем БДСМ клубе. — Так и в каком эпизоде, вы испытали радость? — впервые, перебил меня доктор. Наверное, он, наконец-то стал терять свое самообладание. Я пропустил мимо себя, этот его непрофессионализм, потому что снова испытал что-то. Что-то внутри, вспоминая уже минувшие события и душевнобольную Таню. — Не наигранная беспомощность… Меня это возбуждает. — отрезал я, закидывая ногу на ногу. …но и было в том, что я сотворил — плюс и для Тани. Она, очень скоро позабыла все свои придуманные страхи, навязанные её душевной болезнью, как только я показал ей настоящий испуг. Осязаемую угрозу — в виде меня. В этом и заключался этот бесконечный круг моих мучений: все, всегда — лишь притворялись. Ролевые игры меня совсем не привлекали. Особенно с момента, когда я познал голые эмоции человека на вкус. А потом… мои стандарты о «прекрасном» росли всё выше, даже казавшись, на первый взгляд — преступными. До момента, когда ничего уже не будоражило моего избалованного сознания. — Знаете… я могу направить вас к одному очень хорошему доктору. Он пропишет вам лекарства и… Я, вставая с кресла, ответил, перебив мужчину в очках: — Спасибо, не надо. Мне уже лучше. Вы просто профессионал своего дела. Мне захотелось, как можно скорее, покинуть кабинет. И больше не возвращаться. В тот день, я пообещал себе, больше никогда не сомневаться в своих предпочтениях. Не задавать себе вопросов. Скорее всего, эти мои, до некоторого времени, тайные желания, делают все мои другие качества такими, какие они есть. Изменить самому себе — это значит перестать жить. А мое существование вовсе не ошибочно.***
Когда я и Соня вернулись обратно в Москву, из Питера — я совсем не хотел рассказывать ей о том, что у меня, в тот день, был день рождения. Мое настроение оставляло желать лучшего. Я был все еще зол на саму Соню… на Влада — что вернулся в Питер, вылетев буквально следующим рейсом, за мной… Он так и не смог уладить проблемы, в полиции — это меня тоже напрягало. …но не так сильно. Ведь я уже был в Москве. Здесь, на каждой улице — я чувствовал себя, как дома. Хозяином. Здесь, я мог решить почти любое недоразумение. Заплатить любую цену, найти средства и возможности. Я вполне себе имел шанс ничего не сказать Соне, просто уехать и оставить у себя в квартире. Но она выглядела крайне тревожно. Особенно, когда её лицо, теперь, украшал тоненький шрамик, оставленный мною. Мне не было неловко за эту свою несдержанность, просто… в моей квартире имелось слишком много всякого барахла, которое Соня, могла бы, оставшись наедине с собой, применить не по назначению. Я знал — эта трусиха никогда не сможет причинить себе, какой либо вред, но я и не был намерен «дергаться», находясь на и без того бесполезном праздновании, думая лишь о том, какой еще «сюрприз» будет ожидать меня, по возвращению домой. — Влад сказал, что после двух — поедем в клуб. — произнёс один из моих знакомых, когда он находился рядом со мной, у бара. Я уже выпил достаточное количество виски, чтобы… снова вспомнить о том, как Соня, позволила себе флирт с официантом, за моей спиной. Теперь, она находилась в заточении, в отдельной комнате ресторана… а я — «праздновал». — Сегодня без меня. — отрезал я, ничего не объясняя. Всё о чем я сейчас помышлял — как бы мне привести в чувства Соню. Какое безобидное наказание я могу ей устроить: здесь и сейчас? Конечно же, её диалог со знакомым парнем, что здесь работает… а точнее, работал, до сегодняшнего дня — едва можно было назвать «флиртом». Но это, всё равно, неимоверно меня разозлило. И пока, я даже не мог найти, на эти свои эмоции, ответа. …но он был. И был, на самом деле, явно очевиден. Находясь рядом с другим мужчиной — Соня теряла свою уникальность. То самое важное, что я уже успел вложить в неё и её образ. Мои невероятные старания и напрасно? Лишь для того, чтобы мистер никто и из ниоткуда, разрушил всё в один миг, разговаривая с ней, неправильно подбирая слова? Когда я очутился в пустой комнате, Соня беспокойно спала на диване. Выражение её лица не выражало присущего сну вида. Только это едва меня умиляло. Заметив не далеко от неё стакан с водой, я уже знал, что буду сейчас делать. — Доброе утро, Спящая красавица! Я не хотел, чтобы она захлебнулась, поэтому пролил эту воду на неё размеренно. Это мое действие было минимальным унижением, что я смог выдумать для неё, находу. Я не был даже уверен, что Соня вообще воспримет этот жест, подобным образом. Она не обидится. Скорее всего, она всего лишь посчитает меня пьяным — но это было далеко не так. После, Соня взволнованно утерла лицо. Сказала и о том, что я её напугал — какая неожиданность. А спустя лишь минуту нашего бессмысленного диалога, эта уже вовсе не растерянная девочка, примкнула ко мне. Поцеловав. Только я не привык к касаниям к себе — без переговоров. Не смотря на то, что я увидел её проступившие на глаза слезы и теплые губы, я сумел взять всё, снова, лишь под свой контроль. Если бы мне только нужно было, от неё — так мало… Тогда бы, в ту ночь, я бы точно отдал ей право на лидерство. …но время близилось к утру. И мне не хотелось его останавливать, ведь дальше, меня ждало намного больше, чем этот робкий поцелуй девочки, что правдиво считала меня пьяным.