***
— Пей. — протягивая мне стакан, наполненный черной жидкостью, обратился ко мне брюнет. Он выглядел достаточно воодушевлено… даже как-то безопасно, для человека, который совсем недавно, ударял меня по лицу, призывая на него не смотреть. — Я не очень хочу. — честно ответила я, стараясь привстать со своего места. Так же, как и Дима, все о чем я мечтала, помимо скорого ухода домой, был душ. — Почему? — вопросил он, с ненужным интересом. Его глаза переместились на содержимое этого стакана, а после, сразу на меня. Зачем-то, он словно нас сопоставлял. Что было общего, у меня и этого сладкого напитка, до этого? А что изменилось теперь? Я тихонько замотала головой, как будто бы отгоняя посторонние слова, предназначенные для Димы, прочь. Они хаотично захватили мой разум. Те самые ответы ему, что я не была намерена произносить вслух, сейчас. А тем более, нечаянно. Заворачиваясь в одеяло. От этих спутанных размышлений, спотыкаясь, об него же, уже вставая ногами на пол: — Мне, как-то... разонравилась кола. — пожала плечами я, опуская взгляд. Сама еще, толком, не зная, почему это со мной приключилось. Я не капризничала и, уж тем более, ничего не пыталась доказать. Это был факт. Новый факт обо мне. Если Дима, все еще, обо мне их собирал. А ко всему прочему, планировала напиться водой, прямиком из под душа. Желательно, с мылом. Брюнет, впервые за этот день, вроде как не нашелся, что мне ответить. А я уже остановилась у двери, что вела в ванную комнату: — Отвезешь меня домой? — спросила я. Настороженно. Дима сдавленно улыбнулся, отставив стакан на тумбочку, возле кровати. Выходит, и ему кола тоже разонравилась. Или же не нравилась никогда. — Не хочешь остаться на ночь? Ни то что это необходимо, просто я не собирался сегодня возвращаться в город. Я имел иные планы. — на фразе, об «иных планах», он отвел от меня глаза. — Если ты помнишь, у тебя все еще есть, в этом доме, твоя собственная комната. Его глаза опустились вниз — без вины, он ни о чем не раздумывал… а так, словно вспоминая что-то — что он до сих пор проживал. Внутри. Раз за разом. Намеренно это вспоминая. Он не хотел, чтобы я это "прочитала". — Я уже попросила папу приехать. — сделала внезапное признание я, пользуясь его явной отвлеченностью, в себя самого. Возникал пауза. Мне — совсем не было страшно. А он — кажется, не смог предугадать, до этого, подобный расклад. А может… был и рад. Чтобы я поскорее исчезла, из его поля зрения. Чтобы не мешала ему оставаться наедине с собой, жадно упиваясь тем самым, что теперь жило в нем — его самым любимым секретом. Тайной, даже от меня. Ведь она, эта отталкивающая тайна, абсолютно точно, была связанна со мной. — Вот как… — протянул он. — И что же ты ему сказала? — нехотя, Дима медленно развернул ко мне свою голову, пытаясь улыбнуться, но это было непозволительно. Все приняло, для него, серьезный оборот. — "Забери меня, пожалуйста." — дала честный ответ я. Цитируя. Все было именно так. Пока Дима отсутствовал в комнате: — Сонь, а ты где? Доченька.— произнес папа, после наших коротких приветствий. Он ответил мне сразу, словно ждал, все это время, лишь моего звонка. Пусть и с телефона Димы. В моем горле, моментально, появился камок. В момент, когда он назвал меня доченькой.Где? Ты правда хочешь это узнать, пап?
Сидит в кровати, разглядывает еще не высохшую кровь на простыне, а до этого, пару раз, ее хлестнули ремнем. Ударяли и по лицу, кстати. Пользовались так — как хотели. А вина моя была лишь в том, что я — слишком хорошо "подошла", под предпочтения Димы. — Я пришлю локацию. — стараясь держать голос, отвечала я. — Пап. — произошла пауза. — Забери меня, пожалуйста. Я звучала, как внезапно упавший на асфальт ребенок, который, ничего еще толком не успев понять — не успел и расплакаться. Мне нужно было лишь поскорее подняться.***
Мы находились на первом этаже. Я и Дима. Мой папа, уже где-то за воротами. С брюнетом мы поговорили очень мало, ожидая моего отца. Ведь сначала, намеренно, подольше в душе пробыла я, а после и он. Может быть, парень не спешил, по той же самой причине, что и я. Что можно было обсудить, после моей тихой пытки? Громко о насилии не говорят, а уж тем более, после. Выходит, что даже Дима. — Эй, ты забыла. — неожиданно, он сделал ко мне шаг, оказываясь рядом, я даже успела запереживать, что, может быть, брюнет передумал. Соглашаясь с моим уходом, до этого. Но Дима, скомкано, сунул в карман моей куртки, шоколадные конфеты. Эти завернутые, в разноцветную фольгу, сладости — я заметила уже давно. Сразу узнала в его руках и сейчас. Ведь до этого, он приносил их с собой в комнату, просто не предлагал. А теперь, взял подношение, предназначенное для меня, с собой вниз. Намереваясь вручить. Пускай и странным образом. Так, чтобы я не успела даже отказаться. Я озадаченно подняла на него свой взгляд. Мало понимая его жеста. Он был неприемлем и доставлял, шепчущий что-то о самом брюнете, дискомфорт. Как и все, то другое, о Диме. — Спасибо. — тихо произнес он мне на ухо, склонившись ближе. А после, вскользь поцеловал в лоб. Большего — ему было от меня и не нужно. Может быть, и к нему самому, стало приходить несложное понимание и осознание всего, что между нами произошло. Того, что сделал он. В то, что Дима не ведал, что творил — я верила мало. Он знал. Но, возможно, наконец-то распрощавшись со всеми своими фантазиями, воплотив их, хотя бы на время, в большей мере — прямо сейчас, почувствовал себя иначе. Уже не так мучительно. Есть у людей такая противная особенность. Сделать что-то гадкое, а сразу после, начать вести праведную деятельность. Уже пытаясь развернуться к двери, чтобы уйти, Дима одернул меня за рукав куртки, останавливая. Я вздрогнула, а он, видя это, тут же выпустил ткань моей верхней одежды, из своих пальцев: — Расскажешь папе? — он, вроде как, улыбался, спрашивая. И даже звучал непринужденно, сводя волнующий его вопрос — лишь в шутливый, но его глаза внимательно следили за моими губами. За тем, какой ответ я сейчас ему выдам. Они его выдавали, как и его руки, что он в спешке сложил в свои карманы, отстраняясь от меня. Я лишь быстро замотала головой, растеряно, в знак отрицания. И еще быстрее, развернулась от него снова, уже в финальный раз, чтобы направиться, поскорее, к воротам. А после, сразу из них. Чувствуя то, как все это время, он смотрит мне в спину. — Ну тогда пока. — послышалось на прощание. Дима не обещал звонить или приезжать завтра. Наверное, отказываясь мне угрожать, хотя бы сегодня. Боялся ли Дима, действительно того, что я стану болтать? Вряд ли. Вряд ли, он вообще чего-то боялся. Ведь делает. И сделал. Испытавшая самый большой стыд и опустошение, я не хотела ни с кем делиться тем, что уже меня миновало. Даже с самой с собой. Эту кровоточащую рану, я оставила болеть — не залечивая бессмысленными беседами, в поисках сочувствия. По крайней мере, прямо сейчас.***
Поводов для трусости у моего папы не было. Всю жизнь — он был полицеским. Только в первую очередь — он был моим папой. А еще, не знал точно, как им быть. Поэтом увидев меня и даже заметив, мой понурый вид, едва стал о чем-то расспрашивать. Лишь ничего не ожидая услышать, спросил: — Как ты сдала экзамены? — Нормально. — ответила я, постукивая ногами по креслу. Я вытащила наружу, из кармана, одну подтаявшую конфету. В блестящей розовой обертке. Не предлагая папе, я, пачкая пальцы и рукав своей куртки, положила ее в себе рот.***
С Кристиной я встретилась уже на следующий день. Она поджидала меня у колледжа. Это не было для меня неожиданностью. Более, я не ожидала проснуться утром и куда-то действительно пойти. — Да откуда я знаю, что между вами? — повышала голос она, когда мы сидели на лавочке, у колледжа. Мне пришлось прогулять первое занятие, чтобы разъясниться с ней, хоть я и не видела в этом, большого смысла. — То ты от него бежишь, ко мне в Питер, со слезами на глазах. Я и Макс тебе помогаем. Потом, дверь не открываешь и шлешь на три буквы. — она смолкла. — Ну и пьяную, я тебя вести, к тебе домой, не хотела. Знаю твою мамулю. А последний входящий на твоем телефоне был от Димы. Точнее, пропущенный. Вот я ему и позвонила. — Зачем ты ему рассказала... про тот поцелуй? Он ведь ничего не значил. — спросила я то, что истинно считала главной причиной своей кары. Хоть и не может быть у надругательства — оснований. — Поэтому и рассказала. — отрезала Кристина. — Я и тебе тоже, все расскажу. Слушай. И она начала говорить. Много говорить: Изначально, Кристина не хотела, как она выразилась: «тащиться» в Москву. В особенности, на встречу с людьми из колледжа — к которому она больше не имела, какого либо отношения. Но так совпало, что ей позвонила еще и ее бабуля, а не только староста. В тот же день. Приболев, она попросила внучку ее навестить. Вот Кристина и решилась на поездку. По этой же причине, она пришла в общежитие, позже всех остальных. Ведь оказавшись в Москве — поспешила к своей единственной родительнице, а не на сборы, в душную комнату, с алкоголем. — Я стояла, курила за углом, хотела уже идти… А потом вижу, ты ели ноги плетешь… Рядом с тобой какая-то девка. — Даша. — подметила я, тихо. — Да я уже поняла. Мне рассказали. Но я сейчас не об этом. — сделала паузу Кристина. — Вообщем вижу, она идет и ты рядом. Сумку ее зачем-то несешь. Я даже испугалась, подумала — может быть ты пристрастилась к замашкам Димы и теперь любишь прислуживать, и всем остальным? Разные же бывают фетиши. — Это не смешно. — перебила ее я, как можно более спокойно. Я еще не решалась рассказать Кристине и половины правды. Для начала, я хотела ее выслушать. — Хорошо… Вообщем, вы дошли с Дашей до такси и я увидела, как она тебя к себе притянула и засосала. Я от шока, чуть последнюю сигарету не потеряла, на асфальте. — Она просто меня чмокнула. — не согласилась я. — Ну да. Ты то точно помнишь… — протянула Крис. — Ты шаталась из стороны в сторону, а я все видела. И тогда я и решила: хорошо, что я с этого колледжа ушла. Отбитого. Он никогда мне не нравился. Не дай Бог, со мной бы такое приключилось — я бы не смогла вернуться на учебу. — О чем ты? — не поняла я, ее рассуждений. — А ты не знаешь? На вас с ней, все с окна пялились. — мое сердце учащенно забилось, а Крис продолжила. — Ладно, упустим уже эту Дашу… Я продолжу рассказ. Когда Кристина уже была рядом со мной, продолжительное время, пытаясь побеседовать — я находилась, где-то очень «далеко». Она, подняв мой, теперь уже разбитый телефон с асфальта, начала думать, стоит ли звонить моим родителям и… в итоге, приняла совсем другое решение, отменила и такси, что вызвала до этого. Увидев, около девяти пропущенных от Димы, на моем экране. — Соня? — послышался, весьма спокойный тон, на другой стороне трубки. — Нет. Это Кристина. — выдала она. — Привет. Моя подруга, все еще рассматривала вариант с такси и поэтому, Крис нужно было знать точно, как и куда именно, меня вести. И надо ли… ведь на два адреса — будет стоить дороговато. — Где Соня? — больше ничего не уточняя и без приветствий, спросил Дима. Пока еще, вроде не особо встревоженно. Хоть и фальшиво, ведь слишком тихо, для такого вопроса, что явно больше не давал ему покоя. — Сидит. Рядом со мной. — Крис сделала паузу, взглянув на меня. — На асфальте. Возникла пауза, а я, в тот момент, вроде как совсем поплохела. Я не знала наверняка — так рассказала Кристина. — Ты сейчас надо мной стебешься? — задал следующий вопрос, уже менее сдержано, брюнет. — Я плохо понимаю юмор. Забыла? Он, ожидаемо, не сразу поверил в истинность слов, моей подруги. — Нет. — игнорируя угрозы Димы, начала отвечать Кристина. — Мы возле общежития. Через дорогу от ее колледжа. Она… мягко сказать, не совсем может с тобой сейчас говорить, а везти ее домой не вариант и… Дима, почти сразу ее перебил: — Не надо никого и никуда везти. — размеренно отрезал он, контролируя свой голос. Ведь команды к действию, по прежнему, раздавал лишь он один. — Ты можешь посадить ее на лавочку? Я скоро буду. Слушая это все, я с ужасом посмотрела на Кристину: — И что потом? Было... — Ты про лавочку? Я тебя не смогла поднять. Ты тяжелая. Прости. — она улыбнулась. — Но это сделал Дима. — Кристина постучала по сигарете, сбрасывая с нее пепел. Запутавшись, я подняла глаза на Кристину: — Нет, я просто помню, как уснула у тебя на плече. В такси. — я сделала паузу. — Это все, что я помню. Крис помотала головой: — Нет... Ну, я и правда была с тобой. Это так. Только мы были в машине у Димы. И он ее вел. — теперь, она откинула сигарету в лужу, что находилась перед нами и тоже перевела на меня взгляд. — Я осталась с тобой, на заднем сидении. Он меня об этом попросил. Сходив за меня, в комнату общежития, чтобы забрать мою сумку и выслушать смешки, по поводу моего внезапного ухода с Дашей… Кристина вернулась ко мне. Я находилась точно там же, где она меня и оставила. Вскоре, прибыл и Дима. Выйдя из своего авто, он покуривал сигарету. Не смотря на октябрьский холод — был в одной лишь футболке, а увидев меня… распрощался с вредной привычкой, откинув не докуренную папиросу в сторону, оказываясь рядом со мной. Начал, в невиданной спешке, поднимать. За плечи. — Что ты встала, дура? — кинул он Кристине, что находилась за его спиной. — Открой дверь, заднюю. — ели как сумев достать ключи, из кармана своих джинс, попутно удерживая и меня, он кинул их ей, в ноги. Кристина долго не решалась принимать и слушать его указания, но Дима и не замечал ее оскорбленного вида и вынужденной паузы. Весь он — был озадачен мной. — Что же ты творишь, глупышка. — говорил Дима, но я вряд ли его слышала. — Что ты хотела этим исправить? Меня? В его монолог, очень быстро, вмешалась Крис: — Это еще ничего. — Кристина нагнулась, с недовольством поднимая ключи с асфальта. — Она здесь, на прощание, непонятно с кем целовалась. Решила пойти во все тяжкие. Уже прижимая меня к себе, Дима замер. Впервые, прислушиваясь к Кристине, без предвзятости: — С кем? — Какая-то Даша. — засмеялась моя подруга. Она сделала паузу, выпрямляясь. — А что ты так напрягся? Брюнетка, даже на тебя чем-то была похожа. Соня, наверное, просто обозналась. Бывает... — Кристина дошла до машины, открывая дверь в салон. Слушая ее, Дима взял меня к себе на руки, а мои — легли вокруг его шеи. — Я что, все это время молчала? — перебила я рассказ Крис, чувствуя, как начинаю терять самообладание. Я не знала теперь, что испытываю точно: стыд, страх или... осознание того, что во всем — виновата лишь я одна. — Нет. — дала отрицательный ответ Кристина. А после, улыбнувшись мне, она продолжила вещать. Когда мое лицо, невольно, оказалось у самой шеи Димы — я почувствовала его запах и... правда заговорила, словно очнулась ото сна, лишь на миг: — Он здесь. Впустите его, пожалуйста. — Кристина замерла, а Дима нахмурил брови. Неужели, даже будучи в подобном состоянии, я все так же испытывала страх, каким либо образом, ему не угодить... могла ощутить его грозное присутствие, где-то рядом, даже с закрытыми глазами. Слыша, этот пересказ от Кристины, мои щеки покраснели. — И... все? — одними губами, вопросила я. Крис быстро привстала с лавочки, словно больше не хотела встречаться со мной взглядом. Она замерла у серой лужи, уставившись в собственное отражение, в ней: — Да. Ты отключилась полностью, в машине. Уснула. — она разглядела, в мутной воде, свою утонувшую, до этого, сигарету. И надавив на нее со всей силы ботинком, утопила теперь окончательно. — Мы поехали до Димы. До его квартиры. Припарковашись во дворе, Дима сунул Кристине деньги. Несколько купюр. Наверное, на такси. — А куда ты ее? Теперь. — спросила она, убирая ценные бумажки в карман. Переводя на меня взгляд. Может быть даже встревоженно. Может быть, слишком поздно осознавая, что спросить этот вопрос, стоило уже давно. Изначально. Дима заглушил авто, вытаскивая из него, наружу, ключи. Он развернулся к Кристине еще раз. Заглядывая с ненавистью в ее глаза: — А тебя это ебать не должно. Проваливай отсюда.