***
Большую часть ночи, я провела смотря в потолок. Обдумывая все те слова и вещи, что озвучил Александр Владимирович. Несмотря на мои изначальные опасения, как оказалось в итоге, в самом конце нашей продолжительной с ним беседы — доктор, вовсе не выбирал ничьих сторон. Вроде как, и не был намерен рассказывать Диме, о нашем откровенном разговоре.«Что ты чувствуешь, Соня? Тебя ведь тоже, интересует? В твоем возрасте, именно это, должно быть тебе интересно. Уверен, так считает и Дима.»
На эти вопросы — я, так и ничего, доктору не ответила. А на самом деле… у меня, как и прежде, подкручивало живот, когда я пыталась подобрать к Диме, хоть одно возможное чувство. Эта моя реакция организма, словно подсказывала мне, о невозможности этого заключения. Но если попробовать убрать в сторону все то, что Дима внес, принудительно, в мою жизнь, то, что сделал со мной. Если просто представить его другим человеком или же, лишь некой оболочкой, без внутренней составляющей. Без всего того, в нем, что меня пугало… Мне — вовсе не было от него, совсем уж мерзко. Невольно, я начала вспоминать о том, как в шестом классе, мне нравился мальчик, по имени Леша. Почему я решила, что он мне нравился? Даже не знаю… у него была классная футболка, он слушал песни, которых не было еще ни у кого в классе, а его мама, приезжая из каких-то дальних командировок, привозила ему все то, чего я и другие, наши с ним одноклассники — в жизни не видели. Включая сладости, которыми он охотно делился, принося их в школу. Он был очень добрым.Вот только… что случилось потом? Куда исчез Леша? Куда исчезло мое первое и единственное влечение? Если это, вообще, было именно оно...
И теперь, неожиданно откопав в своей голове, столь далекое воспоминание из детства, я могла, хотя бы попытаться сравнить: эти, совсем уж ничтожные в свой глубине чувства к Леше с теми, что я, в теории, могла бы испытать и к Диме… Его, пускай и мрачноватая одежда, мне тоже нравилась. Нравились и его родители… пару раз, он вкусно меня кормил. Не считая конфет… …этого достаточно? Хватит, чтобы полюбить? Или… для того, чтобы по убеждению Александра Владимировича, пережить жестокие желания Димы на себе, еще разочек? Я так и не смогла найти ответа. Словно это было тем, самым важным, что мне необходимо было осознать, познавая… словно сговариваясь с доктором или же считав все мои ночные размышления на расстоянии, Дима, появившись на пороге моей комнаты, в клинике-санатории, уже на следующее утро — продолжил, эту непростую для меня, тему. Оказавшись со мной в одном пространстве, он молча дошагал до кровати, где ожидая его, находилась я. Сразу после завтрака, мне рассказала о его скором приезде медсестра. Как оказалось, Дима позвонил на ресепшен, попросив оповестить об этом меня. В тот самый момент, когда я доедала свою кашу с бананом, попивая какао. Иногда, поглядывая на настенные часы. Предполагая возможное время, своего скорого отъезда, домой. Веря в то, что это случится — именно сегодня. Надеясь и мечтая. Оставив у стены пакет, скорее всего предназначенный для меня, с неизвестным содержимым… Дима опустился на кровать, рядом со мной.Что там? А главное... зачем мне столько? Сегодня, я снова останусь здесь?
С неким пугающим осознанием, я перевела свои глаза от покупок, к Диме. В этот же самый момент, его пальцы, уже обхвати мое плечо. Неспешно, он провел своей рукой вниз. Поглаживая меня: — Привет. Я очень скучал, принцесса. В глазах Димы я прочитала улыбку, что отсутствовала на его губах. Он смотрел на меня терпимо, вглядываясь в мои глаза, что теперь — были обеспокоены… и не только пакетом, с возможными продуктами и вещами, которых мне, если это входило в планы брюнета, хватит, как минимум еще на недельку, а то и другую, нахождения в клинике. Я была обеспокоена и его присутствием. Столь рядом, снова. Неужели, я не вернусь домой и завтра? — Привет. — произнесла я, все еще чувствуя на себе, через тонкую ткань своей новой пижамы, его прохладные пальцы. Теперь, опустившись, его ладонь легла поверх тыльной стороны моей, что расслабленно располагалась на кровати. Взгляд Димы, все это время, внимательно следил за моим. Он видел, как недоверчиво, я покосилась на его презент, что он оставил у стены. Увидел и то, как на кресле, совсем неподалеку от нас, расположились все мои немногочисленные вещи… ожидая своего часа. Ведь я не собиралась оставаться в этой комнате на долго. — Хочешь домой, Соня? — послышался спокойный тон Димы. Брюнет умел делать быстрые и верные выводы. Он звучал так, словно знал о моих истинных чувствах сейчас и даже сопереживал. Вот только разве, подобное, могло быть правдой? Меня бы здесь и не было, вовсе… если бы не он. — Да. — все равно ответила ему я, тоскливо. — Мне, на самом деле, не очень нравится здесь находиться. В этом месте. Оно дурацкое. — невольно, я мельком взглянула на пальцы Димы, разглядывая его татуировки. Они все еще находились поверх моих. — Да, сейчас ты здесь. Временно. А можешь и еще, где нибудь, оказаться. После. И кто тебя будет искать? — начал вести, странные рассуждения, парень. Только на этот раз, у меня был для него ответ. Мне не пришлось долго над ним думать: — Ты. И произнесенное мной, кажется, очень понравилось Диме, ведь он, тут же мне улыбнулся: — Верно. Заметив то, как быстро бегают мои глаза, стараясь уследить за всем происходящим, другая рука брюнета, уже оказалась на моем лице. Его ладонь легла на мою щеку, призывая меня не отводить от него взгляда: — Чем ты занималась вчера и сегодня? Расскажешь мне? — поинтересовался Дима, наверное и правда желая узнать, что успел проделать со мной, Александр Владимирович. Я задумалась на секунду, меня лишь сбивали с толку, его беспрестанные касания до меня. А после, ответила: — Думала… о любви. Пожалуй, это было не совсем так. Может быть даже, то, что я подразумевала под словом «любовь» — являлось ошибочным. Скорее всего, все было именно так. Вот только что, и сам Дима, знал об этом светлом чувстве? Вероятнее, меньше моего. — Может быть, ты снова ошибаешься, Соня? — не особо удивляясь моему, несколько романтичному ответу, спросил он, убедительно. — И, на самом деле, ты думала о страхе? Скорее всего, так и есть. Ведь эти чувства, что идут, друг с другом, об руку — очень легко спутать. Бабочки, в твоем животе, оживают в обоих случаях. Такая вот, тонкая грань. Знала? Озадачившись суждениями Димы, я не успела дать ему свой ответ, а он продолжил вещать. Теперь, совсем уж неожиданные вещи: — Я тоже думал. Об этом. — выдал он, сжимая мои пальцы. — Как, очень сильно, ты мне нравишься. — брюнет сделал паузу, наблюдая за тем, как шире раскрываются мои глаза, по мере его слов. А спустя еще пару секунд, он отвел от меня, обе свои руки. — Я могу рассчитывать на взаимность, Соня? Растерявшись, то ли от его вопроса, то ли от того, как резко меня покинули его настойчивые, по началу, касания, я… обхватила свое тело руками, словно сдерживая себя, непонятно от чего. Может быть, от неверного ответа, которого я и не знала вовсе.Я почувствовала себя, вмиг, оставленной. Хоть и ждала лишь этого...
— Странно… такое спрашивать. Разве так делают? — обеспокоено, но искренне вопросила я. Этот его вопрос — даже показался мне нечестным. Дима, все еще следя за моим поведением, лишь продолжал, выжидающе на меня посматривать. Словно этот эффект, от своих действий и слов, он и ожидал на мне увидеть. Замешательство — подавленное смущением. — Ответь. — спокойно, продолжил вести меня он, к нужным ему словам. — Что ты думаешь, когда на меня смотришь, зайчик? — Дима сделал паузу. — На мое лицо или может быть, мои руки, тело… что? На этот раз, я совсем уж смутилась. Ведь из-за его наводящих вопросов мне, сейчас, в моей голове — ожило слишком много. Откровенных и беспорядочных воспоминаний. — Что… ты человек. — только и смогла ответить я. Дима ухмыльнулся на мой очевидный вывод, но никак его не осудил. Словно, шаг за шагом, подталкивая меня к краю пропасти, он, без лишних эмоций, подбирал все новые вопросы. Стараясь зайти ко мне, с любой возможной стороны. — И ты, совсем ничего во мне не выделяешь? Видимого? — продолжал Дима. — В этом «человеке», что сейчас сидит перед тобой? — Ты красивый. — сказала, почти машинально я, а сразу после, не выдержав его давления к этой беседе, отвела глаза в сторону. А Дима — наконец-то улыбнулся. — Просто, в какой-то момент, я уже начал думать, что тебя не привлекают мужчины. Хотя… — он сделал паузу. — И не должны, вроде. Испугавшись, что Дима снова начнет уличать меня в смертных, по его мнению, грехах, я перевела обратно на него, свои глаза: — Почему? Если ты сейчас про Дашу… то это очень глупо. Но Дима имел ввиду совсем иное. И сразу же, он мне это и озвучил: — Нет. Просто, до подобных предпочтений — ты ещё не доросла. — он сделал оценивающую паузу. — И не дождавшись, любого твоего, неправильного выбора, я отбил у тебя желание, на что угодно, заранее. Правда? — брюнет устремил на меня взгляд, пытаясь разыскать во мне одобрение, на свои правдивые выводы, а я, тут же кивнула головой, соглашаясь. — У тебя же имелся, в голове, хоть какой-то образ? Каким был парень, твоей мечты? Испытывая смущение и некое удивление от того, что Диму действительно интересуют мои размышления, на подобные темы, я продолжительно задумалась. — Принц, наверное, какой нибудь… из книжки. — выдала, в итоге, я. Ведь никогда раньше, я не уделяла особого внимания, подобным мыслям. Они меня не посещали. Только, разве, я сумею убедить в этом Диму? Ему ведь лучше знать... все о девушках. — И, что бы он, должен был, для тебя делать? — рука парня, совсем уж внезапно, но мягко, упала на мое колено. Никак не отреагировав, но затаив дыхание, я, в спешке, попыталась поделиться с ним, своими скудными рассуждениями: — Не знаю. Скорее всего, тоже самое, чего ожидают и все другие люди: женитьба, семья, дети… Зависит от того, какого человека, ты себе найдешь. Парни же бывают разные. Я звучала невыносимо по-идиотски, даже для самой себя. Но, как и прежде, не считала вопросы Димы уместными. В особенности сейчас. Какая вообще разница? — А я думаю иначе. — произнес брюнет, после непродолжительной паузы.— Скорее всего, принцессу, всегда выбирает только сам принц. И она — часто бывает глупой. — Глупой? Дима кивнул: — Да. Она ведь, обязательно младше. Явно, не сильно опытная… Значит, и не особо догадливая. Выходит, глупая. — И тебе так нравится? — все еще не успевая за выводами парня, я не понимала и того, как он сам относится к тому, что сейчас мне озвучивает. Он сдавленно улыбнулся: — Спроси, что нибудь попроще, Соня. — Просто, что тебе дает… это понимание? Я не очень понимаю. — опустила голову я. Мне не особо понравилось то, как Дима, прекращает начатый им же диалог, в любой удобный для себя момент, не желая ничего объяснять мне. …но лучше бы я просто помалкивала. Ведь его следующий ответ мне — встревожил меня на много больше. — Что у меня имеется больше преимуществ, господства. Есть контроль. Я не хочу ожидать подвоха. Какой-то хитрости. Вряд ли ты додумаешься, что-то предпринять, в силу своих лет. — внезапно, он коснулся моего носа, своим указательным пальцем. От неожиданности я моргнула, дернув головой. — Ты бесхитростная, вроде. — добавил он, с улыбкой, отводя руку. — И я стараюсь в тебе, это качество, не повредить. Под моим присмотром — тебе далеко не уйти. Выждав совсем немного, я пришла лишь к одному итогу, исходя из его слов: — А что будет, когда я вырасту? Стану вот, твоего возраста. Буду как ты. Что тогда? — осторожно, спросила я. Медленно выпрямляясь в своей позе, может быть лишь ради того, чтобы еще немного потянуть время или же показаться выше, Дима скрестил руки на груди, ответив мне неоднозначно: — Тебя не будет тревожить этот вопрос, когда ты будешь моего возраста, Соня. Тебя будет волновать другое. — И что же? — терпимо, продолжала допрос, теперь уже я. Кажется, заняв пугливое, но все же главенство, в нашей с ним беседе. — Ну, например, почему ты до сих пор со мной, а ничего так и не изменилось. Даже в тебе. Я замерла на месте. — Почему ты так думаешь? — мой голос непроизвольно понизился, почти стихнув. Странное и от чего-то устрашающее осознание, моего будущего, начало медленно ко мне закрадываться. …но еще не делая никаких выводов, я решила дослушать до конца все то, чем намерен был поделиться со мной сегодня, излишне разговорчивый Дима. — Потому. — отрезал брюнет. — Мне очень понравилось с тобой возиться. Показывать тебе все, рассказывать. — он перевел взгляд на мою пижаму. — Даже одевать. Одевать других людей очень приятно. Раздевать — еще более. Игнорируя его странные доводы, я… спросила то главное, что теперь, неимоверно меня волновало: — Выходит, тебе ещё много что, есть мне, "показать"? Хватит на следующие семь лет? — быстро, подсчитала в голове я, нашу с ним разницу. Кажется, Диму начали раздражать мои вопросы. А может быть, все те, неприятные мысли, что они ему навевали. Потому что внезапно, он встал с кровати, шагнув к окну: — Что ты ему рассказала? — задал он, теперь уже свой вопрос, отодвигая шторку в сторону. Зачем-то выглядывая на улицу. Скорее всего… брюнет имел ввиду Александра Владимировича. Немного расслабившись и даже выдохнув, ведь Дима, вроде как, потерял интерес к разговорам о нашем с ним, возможном, нахождении рядом, еще так лет десять, я лишь пожала плечами, хоть он этого сейчас и не наблюдал, находясь ко мне боком: — Совсем ничего. Ну, может, немного... Чего-то. — я неряшливо поправила свою пижаму. Возникла пауза. Дима, с насмешливой улыбкой на лице, развернулся ко мне быстрее, чем я вообще рассчитывала или же ожидала. Я даже испугалась его облика. И его поспешной смены настроения. Кажется, по неизвестной причине, его поразил или же рассмешил, мой краткий ответ ему. — Хочешь сказать, что у тебя имелся, твой единственный, официальный шанс, пожаловаться — на очень плохого Диму, нарыдаться, хоть до рвотного рефлекса, если только хочется, а ты им даже не воспользовалась? Невероятно. Ты и правда — единственная в своем роде, Соня. — озвучил свои мысли обо мне, он. Помня о том, что помыслы и рассуждения Димы — мне никогда не постигнуть, меня вовсе не задели его, скорее всего, обидные слова. Как и бурная реакция парня. — Между прочим, Александр Владимирович сказал мне о том, что у тебя: возможная, возрастная регрессия. — я сделала паузу, наблюдая за тем, как вытягивается лицо Димы, от этих моих слов. Как спешно исчезает его улыбка. — Ну, просто... раз тебе стала интересна я, доктор предположил, что ты чувствуешь себя: не совсем на свой возраст. А ближе к моему. Дима натянуто ухмыльнулся, протягивая: — Вот как… Какие заумные слова, малыш. Знал бы я еще, что они значат. Ты то, знаешь? — он уставился на меня, нервно дернув за штору. Заслоняя, теперь полностью, ею окно. — А может, все же, это у тебя отставание, Соня? В развитии? Мне стало смешно от того, как занервничал Дима, но я даже не улыбнулась. Если он злиться — значит, все же, доктор был прав. Либо же… брюнету, не особо понравилось то, как его успели обсудить за спиной. Обличая или же подкрадываясь, к его тайнам. — Скорее всего, и это тоже. — согласилась я. — Александр Владимирович поведал еще и о том, что в каком-то определенном возрасте, у меня, по его мнению, произошел травмирующий эпизод… в этом промежутке я и осталась, ментально. Вот только я ничего подобного не помню. Оглядывая меня, тяжелым взглядом, брюнет скрестил руки на своей груди. Это говорило о том, что прямо сейчас, он сдерживал себя от тех "комплиментов", которые лучше и не произносить вовсе, вслух: — Могу помочь вспомнить. — отрезал Дима. — Смотри в промежуток, между: десятью и двенадцатью. Не прогадаешь. — оценивая мой психологический портрет и подходящий под него возраст, вещал он, без особых эмоций. Словно именно так, парень обо мне и думал, все это время, нашего с ним знакомства. Теперь, не удержавшись, я тоже скрестила руки своей груди: — Тогда и ты навести Александра Владимировича. Повторно. — я сделала паузу. — Ведь что, такой старик как ты, в этом случае, забыл рядом со мной? Не очень здор