Я никогда не забывала о Диме. Это ведь, романтично?
Может быть. Если некоторые воспоминания, как нибудь, стереть. Или, хотя бы, как-то их переиначить. Обозначить, что всё им было, непременно сделано — лишь во имя любви. А не по какой-то там гнусной причине или его нехорошему хотению. Я так, конечно, не поступала (и не думала)… но, если бы мне пришлось, кому-то о нём говорить, о Диме. Сказала бы: «Вы ничего не понимаете… никакой трагедии со мной — вовсе не приключалось. Он меня любит. Дима. Так мне и сказал. Один раз так бывало… и это самое важное, что между нами случалось. А остальное не важное и оно не считается. Разве вы об этом не знали?» Не давая мне шанса ни на раздумья, ни на ответ, Дима продолжил говорить, оставаясь стоять напротив: — В итоге, конечно же, мы вернемся в Москву, Соня… Как иначе? — стал заверять он, сделав для меня, этим самым, милость. — И я очень хочу, многое тебе рассказать, но прямо сейчас… — парень опустил взгляд, к уставившейся на него, любопытной Маргоше. На миг задумавшись о том, стоит ли ему продолжать откровенничать со мной, в её присутствии. И наверное решив, что никакой значимости, её нахождение возле — для него не имеет, он продолжил свою речь. — У меня есть наличные деньги. Давно есть. И много. От них, мне необходимо, правильным и срочным образом, избавиться. — Дима сделал паузу. — Это я и собираюсь сделать. Куплю… участок. Завтра утром сделка. Большой такой, парочка гектаров, за несколько миллионов. Ты ведь не против, небольшого путешествия, ещё и в компании своей новой, лучшей подруги? — замечая, что я гляжу на него непонятливо, а ещё молчу, в то время как Маргоша уже схватила меня, покрепче, за руку, Дима улыбнулся. — То всё, чем я занимаюсь, Соня… — брюнет поморщил нос, тут же ко мне склонившись, поближе. К самому моему лицу. — В общем, не очень хорошее, это «всё», если честно, Соня. Но ты ведь и не начинала думать обо мне, как-то иначе?***
Уклоняться от внезапного предложения Димы на поездку — я не стала. Ведь его возникновение было таким же внезапным. Он всегда, именно таким образом, и заставал меня врасплох. И я, не возразила ему ещё, не только потому, что мне не особо понравилось путешествовать на поезде (в одиночестве и страхе), а ещё и потому, что Маргоше — слишком уж сильно захотелось отправиться за приключениями, на приглянувшейся ей с первого взгляда, красивой машине, чёрного цвета. Ещё бы! Несмотря на то, что изначально, девочка отнеслась к брюнету настороженно и даже недоверчиво, чуть позже… всё изменилось. Он её очаровал. Между прочим, больше чем я. Так вот, несправедливо… Может быть потому, что в том его пакете с конфетами — и оказались те самые сладости, которые она так давно желала. Парень превзошел меня даже в этом, не оставив мне шансов вернуть расположение Маргоши. Я ещё тайно подумала (может быть даже подло), давая своё согласие Диме на поездку, что девочку с нами — ни за что не отпустят. И поэтому, всё равно ничего не состоится… Ну, этого вот путешествия, на неведомые гектары. Решила, что Маргоша останется здесь, в школе. А Дима отправится оформлять сделку самостоятельно. Ну а я, тогда… всё таки окажусь в поезде (в одиночестве и страхе). Только всё вышло совсем не так. Как и обычно, моим задумкам не суждено было сбыться. …Маргошу, всё таки, отпустили. С нами. Ко всему прочему, ещё и с превеликой радостью. Милада, так мне и сказала: — Пускай она съездит. Ты ведь оплатишь ей еду, проживание? Свози девочку, хоть куда-то. Она ни разу, из этой деревни, никуда не выезжала. Нигде не бывала. Вообще ничего не видела, в своей жизни. Ты ведь, привезешь её обратно, через… — Два дня. — пожала плечами я, повторяя лишь то, что сказал мне Дима. Ни то, что я всецело ему верила, просто не располагала больше, какой либо информацией. — Ну вот. Как раз, суббота и воскресенье. Езжайте, а мне звоните. Два раза в день. — Милада мне улыбнулась. — Кстати, передай ещё раз спасибо Диме. За то, что он пожертвовал на школу. Выделил деньги. Нам очень не хватало… именно этой суммы.***
— Я хочу в туалет… Соня! Ну хочу я… — вновь протянула Маргоша, нетерпеливо ерзая в своем кресле, возле меня. Уже около часа, мы прибывали в машине. Дима находился за рулём. Мы рассекали бесконечную дорогу, наблюдая из окна лес и редкие домики. Неопрятные. — Дим? — произнесла я, негромко. Стараясь привлечь его внимание, потому что сосредоточившись на дороге, или же уединившись в своих мыслях, парень ничего мне не отвечал, уже второй раз. Он не обращал никакого внимания на восклицания Маргоши и на мои попытки его окликнуть, тоже не обращал. — Остановись, где-нибудь, пожалуйста. — но снова, лишь тишина. Слышались только звуки авто. Тихие и грациозные. Присущие Мерседесу. Они и объясняли причину, дорогой стоимости, этого авто. — Дима? — уже более настойчиво, повторила его имя я и… коснулась, легонько, до плеча парня. Резко, машина встала. Без предупреждений. Ни я, ни Маргоша не оказались пристегнутыми и поэтому — обе подлетели со своих мест. Я, правда, успела схватить девочку за капюшон. Удержать. В то время как Дима, уже к нам развернулся. Намного быстрее, чем когда я пыталась его окликнуть. Самостоятельность выбора действий, даже в таком незначительном случае, он хотел брать исключительно на себя. — Послушайте, — отрезал он, — я находился в этой машине — ооооочень продолжительное время. — протянул брюнет. — Я бы не отказался поесть, поспать и много чего ещё — я бы сделать не отказался. Можете мне поверить. — он взглянул на меня, стараясь звучать дальше, совсем уж… доносчиво. — Соня, ты и твоя девчонка, составляете мне компанию, меньше часа… Может быть, стоит сделать небольшое усилие над собой и взять себя в руки? То есть, держать свои ручонки, например, при себе и подальше? — на этом его наставлении, адресованном лично мне, я быстро поняла, что… дотрагиваться до Димы — было и правда опрометчиво, а может и вовсе опасно. Учитывая, что именно он находится за рулём. — Да, это сложновато… в вашем случае. Но если мы не доедем до вечера, туда — куда нужно мне, то ты и Маргоша тоже, останетесь ночевать в машине. И без меня, если что. Потому что я — уже заебался в ней быть. В этой машине. Договорились? — Дима, не став ожидать моего ответа, развернулся обратно к рулю. Авто, мирно тронулось с мета. — Через пятнадцать минут заправка. Там мы и остановимся. Может быть. — добавил он, спустя несколько минут, всеобщего молчания.***
— С вас триста шестьдесят шесть рублей. — проговорила стоимость кассир и я вытащила наружу, из кошелька, свою карту. В небольшом магазинчике на заправке — выбор оказался невелик. Но мне, пока Маргоша прибывала в туалете, было необходимо купить ей, хоть какой-то обед. Иначе… спустя ещё один час дороги, девочка сменит одну свою, уже выполненную просьбу, на новую: «Я хочу есть». И я точно это знала… а ещё, догадывалась, что в следующий раз, реакция Димы, может оказаться совсем уж опасной. Носил ли при себе парень, всё ещё, оружие — я не знала. После его ареста и нахождения неизвестно где, всё это время — его могли и отучить… от этой нехорошей привычки. Вот только проверять не особо хотелось. Ну, я о том, какие привычки, так и остались с Димой. Нет, я не считала, что он убьет Маргошу или меня. Что он станет нам угрожать, я тоже не думала… но, на что-то вроде пугающей шутки (в его представлении) — он был вполне способен. И я помнила это о нём и не хотела, чтобы о подобном, помнила ещё и Маргоша. Когда испытает на себе. Я взяла девочку с собой — исключительно для её хороших воспоминаний. А не для травмирующих. — Ты проголодалась, зайчик? — послышался, прямо за моей спиной, голос Димы. Спешно собрав в пакет, с прилавка, все свои покупки, я к нему развернулась. — Нет. Это для Маргоши. — ответила ему я. — А я покушаю потом… Я не голодна. Поглядывая на меня, брюнет улыбнулся мне глазами. А ещё, вроде как, он нетерпимо желал разглядеть, все мои невеликие приобретения. Я это поняла, потому что он перехватил из моих рук пакет, тут же его раскрывая за ручки, заглядывая: — Мороженное? Не очень здоровая диета для ребенка. — выдал он, замечая холодный десерт, внутри. — Это для меня. — ответила я, немного растеряно. Даже смутившись. Я отвыкла от ловкости Димы. От резкости его действий. И от того, что он всегда получает желаемое, совсем без спроса — я также отвыкла. — У меня тоже есть для тебя. Кое что. — выдал парень, вернувшись ко мне взглядом. — Я очень хорошо запомнил, эту твою тоненькую курточку, когда ты уезжала. А уже ноябрь, и ты даже в машине подрагивала. Тебе ведь холодно, так? Я поджала губы, мгновенно вспоминая, что от этого моего действия, дурацкой привычки, они уже начали трескаться. — Ну да… Холодно… — честно ответила ему я. — Но я далеко не ходила и не хожу. Поэтому, потерплю… до дома. У меня есть теплое пальто в шкафу, шарф… — я сделала паузу, задумавшись. — Ещё мамины вещи есть. Она разрешила мне ими пользоваться. Ну… пока не приедет. Она скоро приедет. Внимательно дослушав меня, Дима заговорил в ответ. — Я знаю, что ты потерпишь. — без сомнений, выдал он. — Но у меня в багажнике есть другая куртка, лучше. Для тебя. Обувь тоже. И ещё, несколько вещей, которые мне приглянулись. — брюнет сделал паузу. — Я хочу тебя переодеть, ты ведь не против? — сжимая, в одной своей руке пакет, другой — он заправил мне за ухо волосы, сделав шаг. — Пошли?***
Уже продолжительное время, в ожидании Маргоши, я и Дима находились в его авто… Он — за рулём. Я, как и прежде — на сидении, позади. Вот только девочка, всё никак не появлялась. И я, изрядно нервничая, успела пожалеть о том, как десять минут назад, отпустила её в туалет, совсем одну. Мороженное, на дне пакета, начало таять… и это заметив, я его открыла. Начала кушать. — Дима, я схожу за ней. Мне не очень это всё нравится… — наконец, произнесла вслух я свои мысли. Чувствуя, как от сладкого — меня начинает ощутимо подташнивать. А еще от того, что оно, это сладкое — перемешивается с моей нарастающей тревогой. Только её усугубляя. Где-то там, в животе. — Нет. — остановил меня Дима, тут же открывая наружу дверь. — Сиди здесь. У тебя всё лицо в мороженом запачкано. — оглянулся он на меня, вскользь. — Я за ней схожу. …и он покинул машину. А я осталась. И лишь смотрела ему вслед, после. Через пару минут, я доела пломбир… Нашла в кармашке сиденья, напротив себя, салфетки. Успела, по замечанию Димы, привести себя в порядок. Но ни он, ни Маргоша — всё никак не возвращались. Невольно, больше не в силах переносить томительного ожидания, я дёрнула за ручку, чтобы тоже выйти на улицу, чтобы пойти их искать… но ничего у меня не вышло. Оказалось, что уходя, Дима меня закрыл. В салоне. Даже не предупредив. Может быть, чтобы и я не пропала, нечаянно. А может быть, потому что он точно знал, как лучше. И знал — что знает лучше. Взял и заблокировал двери, имея какой-то иной опыт, которого не было у меня. О том, что никогда нельзя оставлять двери открытыми? Да. Я, что-то подобное, от него слышала, однажды... И я так и не поняла, чем именно руководствовался парень, но осознание замкнутого пространства и моего в нём нахождения — совсем уж ввело меня в панику. …до момента, пока на парковачном месте, вновь не показался Дима. Только он был один. Ушёл один и возвращался также. Моё сердце учащенно забилось, наблюдая нежеланное. — Маргошу уже забрали. Её нет. — озвучил он мне, что-то странное и для слуха малоприятное, снова оказываясь внутри салона, захлопывая за собой дверь. — Кто… Куда… — одними губами, проговорила я, в ответ. А Дима, словно не в силах бездейственно наблюдать за тем, как от его слов, я погружаюсь в свои тревожные чувства, развернулся от меня, положив перед собой на руль руки. А до этого — наблюдал мою реакцию, вполне терпимо. Пока она не стала для него, почему-то, нетерпимой. — Участковый. Местный. — ответил, спустя небольшую паузу, брюнет. — Женщина, та, что работает в уборной, его знает. С ней я и разговаривал. А он сам, этот участковый — знал Маргошу, а она его. И, так вышло, что он не совсем понял, что девчонка здесь делает. Далековато от монастыря и вообще от местности, где она должна быть. Он увез её обратно. Услышав рассказ Димы, из моих рук выпала пачка чипсов. Которую я, уже успела открыть, сама не заметив как и когда, прибывая в своём тягучем ожидании. И… картонная на вид картошка рассыпалась по коврику салона. Приземляясь и на мои колени. И на ноги тоже. — Как так… а почему Маргоша тогда не пришла ко мне, ничего не сказала даже. И участковый, тоже ничего не сказал? — заговорила я сбивчиво, начиная выдумывать, совсем уж страшные вещи и сценарии, у себя в голове. — Откуда я знаю, Соня? — отрезал Дима, сжимая пальцами руль. Он сам, вроде как, совсем не переживал. Больше ему надоело, вести этот диалог о Маргоше. Ходить туда-сюда. И это было видно. Брюнет не был намерен разыгрывать мнимые, душевные волнения. Даже передо мной. — Но… возвращаться за ней — мы не будем. Уже нет времени. — добавил он. Услышав одиозный ответ от брюнета и даже жестокий, я ему тут же возразила, но негромко. От происходящего, я уже успела оцепенеть и мой голос не мог звучать верным образом. Убедительно, то есть. — Нет, нам нужно за ней вернуться! Дима, я никуда без неё не поеду тогда. Я вернусь. — мой голос ещё и дрожал. А иногда, некоторые мои слова, и вовсе утопали, в чём-то совсем уж плаксивом. И замечая это моё настроение, парень снова ко мне развернулся. Его глаза, очень быстро обнаружили, мою неаккуратную оплошность… ту самую, на его коврике. Но об этом — он ничего мне не сказал. Какого либо выговора от него — не послышалось. — Соня… — протянул он, контролируя свой голос таким образом, чтобы он не прозвучал, ни в коем случае, громче моего. Чтобы он оставался, в одинаковой с моей, тональностью. Не прикрикивал, в общем. — Уже через полтора часа, мы будем на месте. Маргоша тоже будет. Я тебе обещаю. Ты позвонишь Миладе… Или как там её? И… Не дослушав Диму, я его перебила: — Да даже если я и позвоню, и всё правда окажется в порядке… Я ведь, я… обещала Маргоше, это вот путешествие. Она была очень рада… Это и было всё, чего она так хотела… — мои глаза заслезились. На этот раз, наверное не давая мне шанса заплакать, меня перебил сам Дима: — Мы свозим её в Москву. Как только вернемся. Идёт? — брюнет кивнул мне головой, подталкивая к этому решению. И наблюдая и слушая его, я тоже невольно кивнула в ответ. Точно также, следуя его примеру. Хоть и не была... полностью согласна. — Там ей очень понравится, Соня. Намного - много больше. Разве я не прав? — его глаза улыбнулись мне, второй раз за сегодня.***
Стемнело рано. По дороге, я съела всё содержимое пакета, что было предназначено совсем не для меня. Дима отказался разделить со мною чипсы и всё остальное — тоже отказался. Говорил не так много, а ещё включил радио. Несмотря на не столь давние угрозы парня (остаться ночевать, прямо в мерседесе), мы, всё таки, доехали до отеля. Нет, даже не так. Я бывала в отелях и знала, как они выглядят (в том же Питере, вместе с Димой). Двухэтажное строение, на окраине дороги, больше походило на гостевой дом. А ещё больше — на ночлежку. Называлось оно: «Три дороги». Местечко… жутковатого типа, если честно. Но Диме, почему-то, совсем не было страшно. Покидая авто, он выглядел настолько непринужденно, что мне даже подумалось, что парень бывал здесь и раньше. Может быть, советовал это место, своим врагам? Только если так… Его действительно ничего не смущало, а я просто шагала за ним. Совсем рядом. Без выбора, я ему доверяла. Да и… никогда я не чувствовала себя незащищенной, находясь с Димой. Только если от него самого. …но от подобного, даже сам брюнет, не мог меня отгородить. У парня имелась всякая власть, а именно такой — никогда не имелось. Ну, над собой. — Мы переночуем здесь… а утром у меня сделка. В шесть. После, сразу вернемся обратно. — дружелюбно, пояснил мне всё происходящее, Дима. До этого, он вытащил наружу, из багажника, сразу две сумки. А точнее, одну большую сумку и пакет. Невеликие вещи Маргоши мы оставили в авто, а свои я взяла самостоятельно. Два этажа, не самого нового строения, занимало всего шесть комнат. Пять из которых, исключительно ввиду невероятной удачи, оказались свободны. Я и Дима могли выбрать любую. Это была единенная роскошь, на сегодня. Деревянный пол, под моими ногами, поскрипывал даже тогда, когда я просто на нём стояла, не двигаясь даже. А я так и стояла, никуда не отходя, пока Дима получал ключи от комнаты на ресепшен. И я прекрасно знала о том, что где-то, ночевать всё таки предстоит. Вот только думала, будучи с Маргошей, что стану быть в комнате вместе с ней. Ну а Дима — сам по себе. Как нибудь и совсем сам. Только теперь, из за непредвиденного случая на заправке, всё складывалось иначе и я… сильно этому не упрямилась. Хоть и шагала до номера, намеренно, помедленней. Растягивая своими шагами время. Это место, расположенное у самой дороги, звуки с которой слышались даже внутри «Трёх дорог» , вселяло в меня намного большее недоверие и испуг, нежели Дима. И не отдельно — Дима и я. А вместе. Отдельно — Дима бы в меня ничего не вселял. Я бы просто закрылась, в своей собственной комнате. Захлопнула перед его носом дверь. Оказавшись в номере (состоявшем из банального набора: кровати, тумбочки с лампой, кресла и допотопного телевизора на столике), Дима отправился в душ. Первый. Наверное, он очень долго ждал этого момента. Предварительно, парень зачем-то включил для меня музыкальный канал, оставив ожидать его, сидя на кровати. Может быть, чтобы я не скучала. А ещё, он задвинул на окне шторы. Словно кому-то, было до нас дело. Или его, всё ещё преследовали? Я сама — не спешила в ванную комнату, серые плиточные стены которой, я успела краем глаза подглядеть, прежде чем за дверью скрылся Дима. И не только потому, что в отличии от брюнета, я не находилась за рулём, всё раннее утро и успела побывать под прохладной водичкой, в спортивном зале школы. А ещё и потому, что я не была готова, на такие вот подвиги. Вроде пользования полотенцем, предоставленным этим отелем. Наверняка, оно было именно черного, а не белого цвета, потому что хозяин… экономил на стиральном порошке. Подумав об этом, я поёжилась. Когда Дима вновь оказался в комнате, став позади меня, переодеваясь, он со мной заговорил. Кинув на кровать, совсем возле меня, тот самый пакет, из багажника: — Померяй. — выдал он. Не предполагая, на эту свою просьбу, компромисса. И на это его прошение, я даже хотела развернуться. Почти так и сделала, но вовремя себя остановила… не желая застать парня, полуодетым. — Что, прямо сейчас? — озадаченно, уточнила у него я. — Да. Сейчас, Соня. — продолжил настойчиво склонять меня он, к им желаемым. Я смолкла и медленно опустила голову, к картонному пакету. Даже настороженно. — А что мне там померять… — протянула я, не совсем понимая намерений Димы. А он, вновь в привычном для меня облике, но теперь с мокрыми волосами, уже оказался напротив. Встал. — Всё, что там есть. Что найдешь. Я уже не помню. — парень сделал паузу и замер, на меня уставившись. И я тоже замерла, потому что не собиралась этого делать. Этой странности, ещё и находясь перед ним. И тогда, словно он меня совсем не знает или же наоборот, слишком хорошо знает, Дима добавил.— Я вниз. Забыл сигареты в машине. Брюнет сразу от меня развернулся и вышел. А я видела, что свои сигареты он оставил на тумбочке. Или у него ещё были? Какие-то другие сигареты… Внутри загадочного пакета оказалось многовато вещей. Зимняя куртка, свитер, джинсы, кроссовки, носки и даже резинки для волос. Оглядывая всё, мне даже стало немного смешно. Может быть, лишь истерическим образом, потому что я занервничала… по объяснимой причине. А улыбнувшись, вот так, своим неожиданным подаркам, я сменила свои мысли о возможных мотивах Димы (неведомых, поэтому меня и беспокоящих), на забавные представления о том, каким именно образом, парень ходил по магазину, выбирая для меня эти вещи. Одела я всё и сразу. Как брюнет, об этом, меня и попросил. Встала у не самого ясного зеркала. Приглядываясь, через замытость, на кого я теперь похожа. Голубая куртка, синие джинсы, розовый свитер, черно-белые кроссовки… похожие, вроде бы, даже на его. Или мне показалось? Показалось, что такая же пара обуви, имелась и у самого Димы. Вроде бы, так и было. Мне и правда, вполне шли эти вещи — но были без надобности. Ведь уже после завтра, я планировала оказаться дома, а потом… …ещё не придумала, что потом. И бежала от этих придумываний, подальше. То, что Дима оказался снова в комнате, вместе со мной, я сначала услышала. А потом, и вовсе на себе почувствовала… потому что сократив небольшое расстояние от двери до меня, он подхватил меня к себе на руки. Я почти вскрикнула. Но лишь громко вздохнула. — Ничего себе, какая ты красивая! — воскликнул он, мне улыбнувшись и даже меня закружив. — Это всё, только для тебя одной? Ты очень везучая девочка, Соня... — прокомментировал Дима новые вещи, что были на мне. И может быть, я бы тоже улыбнулась, ему в ответ, но от неожиданности его действий, моей первой эмоцией стал испуг. А когда я захотела проявить, более радостную реакцию, слыша его ласковые слова, то заметила, как Дима — уже сделал шаг, в сторону кровати. …и, приземляя меня на эту кровать, он упал на матрас рядом, вместе со мной. Только вот, сразу после, я так и осталась лежать на спине, а он… сел прямо. Опустив свои ноги на пол. И пока моя голова прибывала на подушке, а я сама, пыталась разглядеть, немного приподняв голову, что именно сейчас станет делать Дима, он уже подвинул мои ноги к себе. Положил, прямо на свои колени. И… оставляя меня в робком удивлении, снял мои, подаренные им, «Найки». Один, а потом и второй. Это было несложно сделать, на самом деле. Ему даже не пришлось возиться со шнурками, потому что пара… оказалась мне большевата. Дима откинул обувь на пол, а потом… сжал руками мои ступни. Своими пальцами. Он улыбнулся этому, на меня сразу обернувшись. Задавая вопрос, с ноткой явной игры, в своем голосе: — И что, Соня, носочки у тебя, красивые, тоже новые? Недоумевая и даже смущаясь, я приподнялась к нему совсем, удерживаясь на локтях: — Ну... Да. Ты ведь купил. Всё. Я совсем не знала, как мне реагировать. Не знала и, если вообще это было нужно. А Дима выпустил меня, и на этот раз, прошелся своей рукой по моей правой ноге, наверное изучая теперь и джинсы. Что-то внутри меня — замерло. — Знаю. И мне очень это нравится. А тебе, нравится? — произнес он, подняв на меня черные глаза. — Я не видел никого, с такими вещами, которые теперь есть у тебя. Должно быть, ты самая счастливая, малыш. Родилась под счастливой звездой. И было непонятно, от чего мне становилось, всё жарче. От того, что я до сих пор находилась в зимней куртке или от того… как вёл себя со мною Дима. Я ещё становилась меньше в размере, с каждой его, значащей что-то определенное, фразой. Биение сердца слышалось в ушах. А щеки горели. Нет, я от него совсем не отвыкла. А просто не имела догадок, что он имеет ввиду на самом деле, под своими словами. Под каждым своим действием. Может быть, на этот раз, совсем ничего он не имеет? Ну, ввиду. Может быть, ему и правда приятно, лишь подарить мне эту одежду? Он, наверное хочет, уделить этому своему доброму деянию, особенное внимание. Чтобы заполучить моё. — Я тоже не видела. — негромко, ответила ему я, пожимая плечами. — Спасибо. Дима отвёл взгляд к полу, скорее всего, к моим новым кроссовкам, а потом опять на меня посмотрел. Только уже совсем иначе. Совсем по-серьезному. — Ты ведь ждала, каждый день. Ждала, что я за тобой приду? — произнес он. И я точно не знала, если Дима был прав… но от его несложного вопроса, я начала испытывать всё самое сложное и непонятное. И оно друг друга сменяло. Мне было неловко, неуютно тревожно… за что-то даже стыдно, волнительно. А ещё, преследовало необъяснимое непринятие. Происходящего и его слов. Понимая, что моё молчание затягивается, я спешно кивнула ему в ответ, на его вопрос. А до этого — даже целое утверждение. Что я его ждала. Каждый день. — И я, Соня. — вновь, послышался его голос. — Я осознал значимость тебя, потому что не заметив рядом, на всё другое, что я потерял — я не обратил внимания. — Дима, взяв меня за щиколотки, опустил мои ноги на матрас, а сам встал. С испугом решив, что может быть, парня обижает моя смущенная молчаливость, я быстро заговорила: — А где ты был, Димочка? Тебя арестовали? Ну… из за клуба. — и я тут же смолкла. Я, чуть было не сказала, что арестовали его — совсем за другие вещи. Например, за всё то, что он сделал со мной. Сложив руки в карманы джинс, он ко мне развернулся: — "Димочка"? — с ухмылкой, переспросил он. — Сними куртку, у тебя уже щеки красные. Сонечка. — сменил тему парень, отрезав. Но при этом, оставаясь всё также, чем то глубоко озабоченным. В лице и тоне. Я села, сняв верхнюю одежду. А он, наблюдая за мной, продолжил размеренно говорить. — Меня не слишком надежно арестовали, но… мне совсем это не понравилось, Соня. Знаешь, никогда со мной так не поступали. Это очень унижает… человеческое достоинство. — Ага… Знаю. — кивнула ему я, соглашаясь. Отложив в сторону куртку. Тем более что… об унижениях и достоинстве, возможно, мне было известно даже намного больше, нежели ему. И Дима опять заговорил, но уже слышимо повышая голос. Так, словно эти воспоминания, которыми он со мной делился, его огорчали. Злили. Были, в общем, ему неприятны. — Я думал, что отомщу своему отцу за то, что он позволил, этому всему, произойти. А после — мне просто станет всё равно. — брюнет сделал паузу и меня оглядел. Но не совсем так, как до этого оглядывал. Разглядывая не мою одежду, а с неотступным видом. Так, чтобы я отвела свой взгляд первой. Так я и поступила, Дима не прогадал. — Но нет. Мне не вернуло это сил. Чувства преобладания, над чем либо, тоже. Вернувшись к нему глазами, я поджала под себя ноги, обняв колени. Нерешительно, произнесла ответ, лишь чтобы не молчать, а дать ему выговориться. Ведь он хотел именно этого. Наверное: — А зачем тебе это? — спросила я. — Ну… уже ведь всё прошло. Стоит забыть. Такого больше не повторится. «Я ведь забыла» — хотелось добавить мне следом, но я смолчала. — Естественно не повторится. — отрезал он, даже немного по-злому. — Но мне нужно вернуть чувство превосходства, Соня. Вернуть себя. Я ведь не робот. И не демон. Я человек. Просто, с более сложными запросами, на собственные качества. — выдал парень. — Убери с кровати куртку. И сделай, кое что, для меня. — произнес неожиданные просьбы Дима, и кажется закончив со своими откровения на сегодня, изнеможенно зашагал до кровати. А я, наоборот с неё встала побыстрее и отправилась к крючку, что заприметила на двери. Захватила, по пути, и куртку Димы. Кто главнее всех, в этой самой комнате — я хорошо знала. И за её пределами — тоже. И там, внутри себя, вся я, также знала, кому всегда стану выражать, это своё, не совсем здоровое, послушание. Нездоровое, потому что я всё отрицала, но делала. Отрицала и не хотела признавать того, что являлось совсем уж очевидным. Я принадлежала Диме. Без переговоров и даже уговоров. Уже всё стало так. И без них. Брюнет опустился на кровать и снял свою футболку. Лёг так устало… Он просто упал! И если бы я уже, точно не знала о том, что он меня попросил... Что-то, что вскоре обязательно озвучит. Не услышала бы его безоговорочного тона, непримиримого ни с чем, решила бы, что может быть даже, он уснет. Прямо сейчас вот, закроет глаза. Только он не уснул. Глаза не закрыл. — Соня. — подозвал он меня к себе, замечая, что я так и остаюсь, стоять у двери. Возле наших круток. — Что? Я просто хотела помолчать, на самом деле, и подождать, если Дима будет спать. Всё таки. Я сама — не хотела. В ответ на моё неподвижное присутствие в комнате с ним, парень привстал с кровати, и на меня, невыдержанно, уставился: — Сюда подошла. — без надобности на это, повысил голос он, но совсем не изменился в лице. Почти что каменном, можно было бы подумать, если бы не кожа на нём. Обычная такая, человеческая. Дима не звучал естественно. Не сорвался с его губ, этот призыв, под его личными эмоциями, глубинными. Он намеренно так сказал. Он очень давно хотел так сказать. И не кому нибудь, а именно мне. Поговорить, таким вот именно образом. Он подозвал меня к себе так, потому что так желал. Я к нему зашагала тогда. По скрипучему полу и жутко пыльному. И мои белые, совсем новые носочки, что так восхитили Диму, лишь недавно… теперь были испорчены навсегда. И наверное — это не являлось никакой великой потерей. Мне самой — не хотелось быть испорченной Димой, вот я к нему и шла. Его достигнув, я опустилась рядом. Села с краю. А он, словно успокоившись, заимев меня на нужном ему месте, снова устало упал головой на подушку. Он заговорил: — Это очень мало, просто сделай это. — начал он, сразу же с неких заверений. — Поцелуй мои ребра. И в грудь. — озвучил Дима, совсем просто то, что он предлагал мне к выполнению. А потом, он просто закрыл глаза. И на него, обеспокоено, теперь глядела только я. Он смолк и даже расслабился в ожидании, словно зная о том, что я ни за что ему не откажу. И я не отказала.. Правда, задержав дыхание, лишь несмело дотронулась ладонью, до его торса. Продолжая на него поглядывать, иногда. И ощутив непринужденность, пусть и очень потаенную, уже более безмятежно и даже с интересом, я начала выводить невидимые узоры, на его животе, пальчиком. Я… ещё не решалась склоняться губами. К его телу. Как он этого хотел. И тогда, наверное ожидаемо, Дима схватил эту мою руку, своей рукой. Обхватил полностью. Он открыл и свои глаза. Заговорив так, словно я ему упрямлюсь: — Мне очень это нужно, пойми. — сжал моё запястье, брюнет. — Всё, что ты делаешь. То, как ты это делаешь. — парень сделал паузу, сводя свою хватку, почти на нет. Но не отпуская меня глазами. — Ты знаешь, хорошенько, что я очень хочу сделать. Что бы я сделал. Прямо сейчас и на самом деле. Но я этого не сделаю. Просто сделай ты, что я тебе говорю. Необъяснимо, с моих губ сорвалось, тихое: — Спасибо. Ведь... кто-то живущий, очень далеко во мне. Совсем уж обиженный, загнанный в угол. Та самая я, что ни на секунду не прекращала немого плача, помня обо всем… и прокричала, эту самую благодарность. А наружу, уже моими губами, вырвалось лишь её эхо. Сначала моя голова, а потом и глаза, вновь опустились к телу Димы. А после, я совсем так склонилась вся, пока не приложила губы, к правому ребру парня. После и к левому. Я догадалась, что делаю всё верно, когда почувствовала его ладонь на своей макушке. И это… дало мне понимание того, чтобы продолжать, а не останавливаться. Я убеждала себя, что поступаю с ним так, по-доброму, потому что также — он поступает и со мной. Ну, поступит, если я не перестану. А если перестану… И когда я достигла, аккуратными поцелуями, его самого живота, а моё тело, невольно, стало нашептывать мне тревожные опасения — Дима меня остановил. — Достаточно. — выдал он мягко, но доходчиво. — Иди сюда теперь, Соня. Тогда я и привстала, может быть слишком быстро от него отстраняясь. Вмиг себя саму замедляя. Переживая, что мои движения, станут выглядеть… долгожданно. А потом, уже стоя на ногах, я обошла кровать. Легла рядом с ним. Тут же, он прижал меня к себе. Моя голова оказалась на его плече. Взяв мою руку в свою, Дима начал её разглядывать: — У тебя такая маленькая ручка… она очень сильно мне нравится. Попадает под мои мысли и тебе идёт. — полушепотом, произнес он. А я смотрела в ответ на его руку. И его пальцы тоже, что дотрагивались до меня. Жутковатые тату Димы — никогда, особенным образом, меня не пугали. Но пугали лишь тогда, когда в сравнении, совсем рядом, находилась моя рука, например. Самая обыкновенная и чистая. Такое различие, между нами… непонятно почему, выглядело почти неправильным. Очень напутанным. Словно где-то — точно произошел сбой. Например, в голове у Димы. Что мы делали, так рядом, друг с другом? И у меня затаилось, от этих наблюдений, дыхание. И у него тоже. Я знала точно, ведь лежала возле его груди, пока он, удерживая, рассматривал каждый мой пальчик, словно он видел их впервые. Только я не знала, почему всё так было. И вряд ли решусь спросить.