Взволнованно забываясь, с замиранием сердца, когда находилась рядом. Когда он — так вот, ко мне находился.
Волнения и замирания, скорее всего, всё таки — был и тревожный знак тоже. Он, должен бы, обозначать и что-то иное. И я точно знала, что должен. Дима также об этом ведал. И всё прекрасно понимая, поэтому так и поступал. Вёл себя со мной. Никогда не сдавал позиций, не уступая мне, в неком старшинстве.(Нет, я хорошенько помнила, о нашей с ним разнице в возрасте. О том, что он меня старше… Я просто о том, что никакой власти, в моменты нашей близости — у меня никогда не имелось. Я не задавала тон нашим диалогам и любой связи. Физической и ментальной.
Я вверялась Диме.
К этому — он меня и подводил. Так вот научил. )
Наверное, он опасался... Того, как что-то между нами, может измениться. Вдруг, я окажусь бесповоротно сбита с толку, если он преподнесет мне, что-то иное? Или же… покажет больше. Если это "больше", чем я уже видела, слышала и испытывала — вообще существует. Словно намеренно для меня, Дима всё делал совсем несложно. И так, я точно и знала, как стану себя чувствовать, после его, раз за разом схожих, слов и действий. — Я ненавижу своего отца. — неожиданно выдал Дима и очень по-злому, когда мы, вроде как, уже должны были давно уснуть. Просто он не говорил ничего и я тоже не говорила, длительное время. Свет в комнате уже не горел и даже трасса, совсем близко, за нашим занавешенным окном, стихла. — Почему ты так говоришь? — одними губами, произнесла я в ответ. Может быть веря, что таким образом, я прозвучу убаюкивающе. И Диму, подобное, наконец-то усыпит и успокоит. Мне самой — было сложновато это сделать. Успокоиться. Ведь я позвонила Миладе, в школу, не один раз. И ни разу, из этих многочисленных раз — мне никто не ответил. Она мне не ответила. Вроде бы, очевидная судьба Маргоши, волновала меня намного больше моей собственной. Потому что верить в историю, о хорошем полицейском, становилось всё сложнее. По мере того, как гудки в трубке, постоянно сходили лишь на нет. Да, так и было. За себя я беспокойства испытывать не могла, помня о девочке… Не позволяла даже. Хоть и... своей рукой, я то и дело, тихонечко проводила по простыне. Отыскивая, где-то рядом, руку Димы. И не потому, что мне хотелось её сжать, покрепче. А наоборот. Я боялась, совсем уж не уснуть. Не уснуть, если Дима вдруг решит, отыскать меня под одеялом. — Он не хочет со мной считаться. Уважать. Словно я, всё тот же мальчишка. Хотя уже давно зарабатываю больше, чем он. Разве это не весомая причина? Видеть во мне ровню. Мужчину. — выдал Дима. А после, сразу развернулся со спины на бок. От меня. — Он не принимает ни один мой жизненный выбор. Не зная, что мне отвечать — я просто молчала. Набор избраний Димы (по крайней мере всех тех, о которых знала я) и правда являлся… неприемлемым. Или брюнет, сейчас рассказывал мне о том, как родители мечтали видеть в нём, к примеру, великого политика… а вышло так, как вышло. Не очень политически корректно. И даже не совсем законно, местами. — Он тебя любит. — всё же, сумела найти нужные слова я. — По-другому ведь не бывает... Родители всегда любят своих детей и желают для них, только самого хорошего. Возникла пауза. Кажется, Диму возмутил мой ответ. Ведь он… тут же развернулся ко мне. Обратно он развернулся. И я не могла разглядеть его лица, но вроде бы, на нём имелась насмешка, к моим рассуждениям. Я так предполагала, так как именно она, слушалась в голосе парня: — Правда? По другому не бывает? А что тогда в твоём случае, Соня? Ты исключение из этих правил? Или где твои родители... Что-то я их не вижу. Никогда не видел, кстати. — закончив свои саркастичные, в своем посыле, вопросы ко мне, он смолк. Эти слова Димы — мгновенно меня задели. Я это поняла, потому что всё внутри меня сжалось. Я скучала по папе. По маме. …и знала. Знала я и без Димы, что они (мои мама и папа) должны быть рядом. Даже прямо сейчас. И всегда тоже. И тогда. Закрыв глаза, оставаясь лежать на спине, с головой я покрыла себя одеялом. — Мне мама звонила, если что. Просто я не успела ей ответить. — отрезала я, едва убедительно. — Она специально нашла телефон. И ещё раз мне позвонит, просто на следующей неделе. — я сделала паузу, чтобы вернуть свой голос. Ведь от слова к слову, он становился всё тише. — А папа не имеет такой возможности. Мне позвонить. Ты знаешь ведь об этом. И не обязательно меня обижать. Как только все выдумки и правда у меня закончились, Дима, всё таки, отыскал мою руку на простыне. Он её нашел и взял в свою, переплетаясь с моими пальцами. — Всё в порядке, Соня. И всё будет в порядке с твоим отцом. — произнес он.***
Не особо терпеливо сняв со своего запястья часы, Дима откинул их, небрежно и торопясь, на заднее сидение авто. Было совсем раннее утро, но уже светло. А мы — доехали до нужного места вовремя. Наблюдая за парнем, я не задавала ему лишних вопросов. Хоть и оказалась озадачена, не совсем понимая его хаотичных действий, прямо сейчас. Догадывалась просто, что Дима, явно излишне нервничает. Его резковатые движения — это о нём рассказывали. Может быть, он не так уж и сильно желал, на самом деле, прощаться со своими деньгами. Ну, наличными. Или же, наоборот… переживал о том, как что-то пойдет не так. Сделка сорвется, к примеру. И в таком случае, Дима не сможет избавиться от того, что нормальные люди пытаются заполучить и сохранить. А не распрощаться. Только внимательный брюнет, включенный во всё вокруг него происходящее, абсолютно всегда, совсем не поднимая на меня глаз, а лишь чувствуя, как непонимающе, я осторожно на него поглядываю, заговорил: — Соня. Когда ты станешь немного постарше, ты поймешь, что люди — всегда оценивают тебя, исключительно по внешнему виду. По крайней мере, при первой встрече. — он сделал паузу и на меня взглянул. — Звучит заезженно, но это так и есть. И именно сегодня, мне не хочется, чтобы кто-то посчитал, что я способен заплатить больше, чем у меня с собой есть. Здесь, в тачке. — кажется, только что пояснил мне Дима, истинную причину, почему его часы, этим утром, остаются в машине. — Я не считаю, что агент по продажам разбирается хоть в чем-то, помимо не самой ценной недвижимости… но он может и начать разбираться, Соня. Захотеть это делать. В самый ненужный момент. Для меня. — брюнет уже открыл дверь, намереваясь выйти из авто. — И я не хочу об этом думать, поэтому не буду. Соблазнять людей, в итоге ничего им не обещая — очень опасное занятие. Знаешь? — зачем-то, он ещё раз на меня взглянул. Словно мне, должно было быть знакомо. То, о чем он сейчас говорил. — Даже для таких взрослых дяденек, как я. Дима уже оказался на улице и громко захлопнул за собой дверь. А я... Невольно, быстро себя оглядела. Вроде бы, на мне совсем ничего не имелось. Такого, что бы смогло угрожать сделке парня. Ну… помимо браслетов. Только в отличии от Димы— моя куртка закрывала мои запястья. И мне было тепло. А почему только я, в нашем с ним тандеме, одевалась по сезону — являлось неразгаданной тайной.***
Диму и меня встретил молодой парень. Одетый в строгий костюм и даже пальто. Вообще-то, он выглядел довольно забавно, в этом своем обличии. Учитывая весь вид за ним и вокруг всех нас. Там, где мы сейчас находились, стало бы уместней быть облаченным во что-то менее вычурное. Просто огромный участок земли, тянулся на видимые и даже невидимые для глаз километры. Включая в себя даже — часть леса. Который, прежние владельцы, может быть ещё не успели вырубить или же просто не захотели этого делать. Вдруг, они мечтали устроить здесь ферму? По желанию Димы, мы даже не стали обходить гектары, потому что на это — ушли бы часы. Да и брюнет… был не совсем обычным покупателем. Он был особенным. Его мало волновали детали. А точнее, ему было просто плевать. Нехотя, а может быть даже немного брезгливо, он ступал по увядавшей траве, стараясь поскорее, всё происходящее, завершить. Нужным ему образом. Помимо участка, на месте имелся и совсем новый дом. Двухэтажный, не совсем большой и, вроде как, пустой. — Дмитрий, дом не обставлен, как вы знаете, но полностью достроен. Вы можете его и снести, если захотите. — вещал парень в пальто, когда мы шагали по местности, местами покрытой утренним инеем. Дима находился рядом с ним, а я — у них за спиной (у Димы за спиной), рассматривая всё вокруг, но слушая их беседу. — Два этажа, четыре спальни… Здесь планировала жить пожилая пара, со своими внуками, но увы. Дети занялись спортом и пришлось окончательно переехать в Москву. Поэтому, продают срочно и недорого. Уже нашли подходящую квартиру. — Недорого? — переспросил Дима, словно он был против этого высказывания. Он и был против, наверное. Или же, просто разыгрывал сцену, предварительно сняв свои дорогостоящие часы. Я не знала в общем, а лишь цеплялась за его манеру речи. Уже смотря себе под ноги, а не на лес. — Да здесь даже связь не ловит. Интернет вряд ли проведешь... Ближайший магазин — два часа езды. — Дима сделал паузу. — Этот участок, по большому счету, стоит разделить на части и раздать бесплатно. — Нет-нет. — начал возражать брюнету агент, немного испуганно. Даже не догадываясь о том, что речь Димы, на самом деле, абсолютно пуста. — Вот вы сами увидите, через десять лет — здесь будет метро. Построят, я знаю, мне говорили по-секрету. Знаете тогда, как цена вырастет? — начал обольщать агент Диму, скорее всего небылицами. — Десять… — протянул задумчиво брюнет. — Самое то. — он остановился, неожиданно. Остановился и наш новый знакомый. Встала и я, но запоздало, буквально врезаясь в спину Димы. — Тогда, боюсь, я действительно не могу отказаться. — подытожил он. — Вы привезли бумаги? У меня наличные, кстати.***
Дом был настолько собою пуст, что кажется даже, моё и без того тихое дыхание — создавало в нём эхо. Дима все ещё оставался на улице, договариваясь о чём-то с агентом. А я… осматривала с интересом всё то, что парень всё равно не станет рассматривать детально. Может быть даже, он вообще больше никогда сюда не приедет. Не вернусь значит и я. Он и не был обязан. Не обязан же, ежедневно думать, о каждой своей инвестиции? Хоть и… всё таки, эти его странноватые решения, вроде избавления от всех наличных средств, разом — носили легкий оттенок, безумного безрассудства. Обойдя по кругу комнату первого этажа, я заглянула и на кухню. Внутри, также совсем ничего не имелось из мебели или утвари, но почему-то, находился холодильник. Довольно непрактично оставленный, между прочим, прямо по середине пространства, своими прежними владельцами.Он, этот вполне новенький холодильник, оказался больше не нужен тем, кто им раньше владел. Им бессердечно расхотелось это делать. Владеть.
Оказавшись у лестницы, сразу же после изучения столовой, я уже намеревалась отправиться на второй этаж, когда… почувствовала холодные пальцы Димы, на своём запястье. То, как они его крепко обхватили. Не давая мне ступить дальше.А я и не услышала даже. Не услышала, как он оказался внутри. Оказался и за моей спиной.
Наверное, Дима и не хотел. Вот, этого и не произошло. Может… он уже давненько за мной наблюдал. И ему нравилось это понимание — моей неосведомленности. О том, что как и всегда, есть вещи, о которых я узнаю лишь с опозданием, исключительно по его разрешению. В общем, он остановил меня, от этой моей попытки самостоятельного изучения, купленного им пару минут назад, дома. Парень не дал мне подобного шанса, как и на многие другие вещи, до этого.Дима не особо жаловал мою самостоятельность. Не приветствовал совсем. Мои любые, возможные познания, новые. Без его непосредственного участия. И конечно же присутствия.
— Ты куда? — даже немного обеспокоено, но строго, вопросил он, потянув меня за руку на себя. — Подожди. Мы пойдем вместе. И я встала, к нему теперь развернувшись, на самой первой ступеньке осталась. Ни на одну больше. — Я просто хотела сбегать наверх. — пожала плечами я, отвечая правдиво. — Быстренько совсем посмотреть, пока ты разговаривал… Ты уже долго разговариваешь. Там, на улице. Выпустив моё запястье, Дима сложил свои руки в карманы джинс, улыбнувшись мне, на мои самые обыкновенные слова: — «Сбегать»? — он на меня уставился, вскинув брови вверх. Переспросив. — Тебе стало скучновато, да? Выполнять со мной эти важные, совсем неинтересные дела. Знаю. Поэтому, ты и хочешь побегать, Соня… Хорошо, я понял. — парень сделал паузу, и теперь… улыбался мне, но лишь только глазами. — Тогда беги, побыстрее, а я тебя догоню. — выдал он, вполне себе серьезно. Я встрепенулась. Едва заметно повела плечами, может быть даже дрогнула лицом. От этой странной неожиданности. Абсурдного понимания Димы, на мой счет. Совсем я так не помышляла. Как он говорил. — Не поняла… — протянула я в ответ. — Ты предлагаешь поиграть в догонялки? Я всё также стояла на месте и не знала, что мне делать. И что я буду делать, в ближайшую минуту тоже. А главное, какую пользу или же полнейшую бесполезность, имеет наш диалог с Димой, сейчас. — Нет. — отрезал он. — Я ничего тебе не предлагаю. Просто попробуй от меня убежать, а я считаю только до десяти. Успеешь? — пояснил брюнет, уже даже настаивая на своих словах. Он дал мне время, но совсем немного — несколько секунд, на раздумья. В это самое время, его глаза спустились к моими ногам, словно оценивая, как далеко они сумеют, при случае, убежать. И замечая, как я всё также неподвижно на него гляжу, даже не моргая, уже более громко добавил. — Ну?! Беги же. …всё ещё наблюдая моё оцепенение, меня не оставившее, даже после его, уже более убедительно призыва, Дима, следом, усмехнулся тому, как я… невольно сделала шаг назад, от него. Став выше, ещё на одну ступеньку. Только дальше я всё равно не пошла, а остановилась. Покачав легонько головой, в знак отказа: — Нет. Нет, Дим. — не соглашалась я. Мне даже хотелось рассмеяться, но не выходило. Парень, уже зачем-то закрыв глаза (мы ведь не обсуждали игру в прятки)... начал свой отчет. Игнорируя оба моих "нет". Наверное, имея какие-то свои личные правила (несправедливые) и убеждения тоже. На то, что мы оба, должны были делать. — Один… два… три… — брюнет считал, намеренно растягивая каждую цифру. Помедленней. Зная ведь, потому что точно слыша, как я — всё также нахожусь напротив него. А не играю. Никуда я в общем не бегу. А до этого момента, я не считала, что Дима станет мне, как-то поддаваться. Я истинно полагала, что лишь я знакома с этой правой о себе. О том — что до меня, обычно, крайне неспешно доходит всё то, что парень, абсолютно всегда, говорит мне прямо. Иногда — слишком прямо. (Я имею ввиду, к примеру, вчерашнюю ночь и его ко мне просьбу.) И прямо сейчас, не скрывая, Дима вслух озвучивал мне, сколько ещё времени у меня осталось, прежде чем… я окажусь им поймана. Уже слыша, из его уст, цифру пять (а по моему собственному отсчету, в голове, должна была бы быть цифра десять, уж точно), я… внезапно, для самой себя даже, тронулась с места. Побежала вверх, по лестнице. Сначала не очень уверенно, словно за эту глупость себя осуждая. После — совсем уж быстро. Мое сердце ускоренно забилось, пытаясь за мной поспеть. И несмотря на явную несерьезность, всего происходящего, это мое сердце — забилось с самой настоящей тревогой.Мне не не очень хотелось, чтобы Дима меня поймал. Чтобы он меня нашел — тоже.
Слышала, уже очень позади себя, громкое: «десять» — я переступила порог комнаты. Главной спальни, в этом доме, кажется. Ведь внутри этого просторного, но пустого помещения, имелась ещё и ванная комната. Не успевая закрыть за собой дверь (именно в спальню), я тут же вбежала в эту самую ванную и… там и остановилась бегать. Использовав защелку. Выдохнув.Интересно, что предусматривают правила игры, если Дима, к примеру, меня нашел, но так и не смог поймать?
Ну… так вот. Знает где я есть, а доступа ноль. Так тоже считается или не тоже? Я успела только присесть, на самый краешек ванной, когда в дверь… постучали. Размеренно, пальцами. Негромко. Почти что прошлись лишь. Только я намеренно молчала. Молчала и ещё я знала, как это, на самом деле, глупо и бессмысленно с моей стороны. — Открой, Соня. — возник голос Димы. Ласково, но побуждая. — Я поймал тебя, детка. Я тебя нашёл. Решив, всё же, прервать свою игру в молчанку (о которой мы с Димой не договаривались и она являлась лишь мой собственной), я заговорила: — Ты меня не поймал. — выдала я, больше из вредности. Может быть, чтобы и он тоже, с этим утверждением согласился. А не приписывал себе победу. — Ты просто меня слышишь. Не видишь даже. И ты меня не касаешься. Вновь возникла пауза. Но совсем недолгая. Я успела только подскочить с краешка ванной и оказаться на ногах, начав шаг до двери. Заканчивая игру в догонялки, добровольно. — Ты в моем доме. Значит ты моя. — произнес Дима, не сомневаясь и секунды, в своей правоте. — Сама оказалась в этой ловушке. Согласилась прийти и поэтому, я тебя всё равно увижу. Всё равно коснусь. Кажется, парень не очень любил проигрывать, даже в такой неважной ерунде. Улыбнувшись этим, немного настораживающим мыслям, где-то глубоко внутри, я устало дернула за защелку. Та, тут же издала характерный звук. И мои пальцы, не успели ещё дотянутся и до самой ручки, как дверь, что являлась единственным препятствием, к только что прозвучавшим уверениям Димы, оказалась распахнута. Самим Димой. Он сам — передо мной и предстал. Просто потянул за ручку первым. Так всё произошло. В тот же вмиг, я оказалась в его руках. Он меня обхватил, довольно стремительно. Так больше обхватил, словно схватил. Поверх моих рук своими, кольцом. И я, совсем не смогла двинуться даже, если бы пришлось. — Ты попалась. — выдал Дима потише, ведь его губы теперь находились, у самого моего лица, ближе ко лбу… но после, он склонил ко мне свою голову. — Тебе обидно? Ты только не плачь. Мгновенно и неумолимо смутившись, от его приближения ко мне и фраз, я опустила глаза: — Нет. Почему мне должно быть обидно? Руки Димы с меня спали, но не оставили. Ведь сразу после, он обхватили меня по локтям. Словно мог меня упустить, если не станет действовать быстро. Если мы потеряем тактильный контакт. — Не уверен почему, просто предполагаю… не знаю, каково это быть, на твоем месте, Соня. Скорее всего, это очень досадно. Чаще всего. — меня оглядывая, Дима сделал паузу. — Быть настигнутой — тоже не очень приятно. Даже в шутку. В особенности, мной. — Какая-то хитрая, была эта игра, если четно... И ты тоже хитрый. — может быть ведомая словами Димы, действительно стала испытывать обиду я. А он, едва мне улыбнулся, замечая мой враз поникший вид. — Нет, я не хитрый. Я злой.***
Уже почти достигнув школы, я и Дима, сделали лишь одну остановку. В фастфуде, где он купил завтрак для меня и, заранее, для Маргоши. Себе он взял кофе. И вот, я не спеша поедала картошку, поглядывая в окно, пока парень вёл машину, когда мой телефон… зазвонил. Гаджет лежал у меня в кармане, и едва успевая вытереть свои руки салфеткой, я вытащила его наружу. — Кто? — послышался голос Димы. Мирно. Немного, парень даже прозвучал удивленно. И... имел на это все причины. Сам он — рядом. Мама и папа… вряд ли станут со мной связываться. Вариантов оставалось маловато. Почти не было. На экране высвечивалось имя: «Милада». Не дожидаясь моего ответа на свой вопрос, Дима на миг отвлекся от дороги, и тоже увидел это имя. Неотступно так, возжелал узнать и узнал. Заглянув в экран моего телефона. Он произнес: — Ответь. Включи громкую связь, Соня. — прозвучали настояния от парня. Так я и поступила. — Алло… — быстро залепетала я. А еще радостно. — Мы уже едем, привет. Совсем скоро будем. Маргоша ещё не успела покушать? У меня, кое что для неё есть… Позабыв обо всех своих опасениях, я была просто уверенна, что с девочкой всё в порядке. Иначе, зачем ещё, Милада станет мне звонить? — Соня… — в пол голоса, заговорила она. А вся я — замерла. И дыхание моё тоже. Ведь… мгновенно, я почувствовала неладное. — В школе полиция. И они ищут тебя. Не возвращайся пока. Маргоша пропала. Кто-то написал заявление, принес этим утром в участок. А я не знала ничего... — её голос дрогнул и она... тихо заплакала в трубку. — Не знала я и сказала им, что она с тобой уехала. А она ведь не с тобой больше, так? Прежде чем мой телефон успел выпасть из моих рук — его ловко перехватил Дима. Он, быстрее меня самой, сумел угадать мою дальнейшую реакцию, на слова Милады. Знал словно. — Девчонка не с нами. Но должна быть с тобой. — отрезал брюнет. Только Милада уже молчала. — При чем здесь полиция? Дай им трубку. Выглядело всё так, словно Диме мало нравилось, вести эту беседу. Но приходилось. А может, он просто не умел показывать своих переживаний. Или не мог их, в полную меру, испытывать. — Я больше не могу говорить. В салоне раздались прерывистые гудки. А после, и они тоже, стихли.