Умственно, а иногда и телесно.
А сейчас… когда мне казалось, что брюнет, просто на просто, не сможет сказать или же сотворить, ещё более жестокой глупости, чем каждый раз до этого — он справлялся. И творил и говорил. Всё хуже и прескверно даже. И поэтому, я начала это всё… принимать. После, просто забывала, поскорее, и не думала даже. Не пыталась отыскать смысл — в его жуткой бессмыслице. Именно таковой. Наверное, где-то очень глубоко в душе, Дима желал и вовсе… как-то со мной, по-нехорошему, расправиться. В конечно счете, он наверняка мечтал стать моим последним воспоминанием. Тем хотел стать, что я увижу перед своими газами, прежде чем перестану видеть навсегда. Когда нибудь — когда придется… Абсолютной уверенности в этом я не имела, но подобные намеки от парня, то и дело, проскальзывали липким холодком, между каждым его, неоднозначно сказанным словом. В моменты, когда Дима делился со мной, своими сомнительными фантазиями.Которые были обо мне.
Без стеснений он это делал, выходит и не считая, что подобное — является чем-то неправильным. Он не ставил под вопрос и собственную разумность. Не подумывал над тем, как сильно, всё это — на меня повлияет. Ведь разве, я ему пригожусь тогда? Когда, просто на просто, сойду с ума от страха. — Я съезжу один, Соня. На участок, в дом. Сделаю пару снимков и вернусь. — произнес брюнет. И после, на меня уставился. Волосы Димы — едва высохли. А мы, вместе, уже покинули стены квартиры. Находились, во внезапно заработавшем лифте, спускаясь вниз. На улицу. Слыша его уточнения, я нахмурила брови. Непонимающе на него взглянула: — А зачем я тогда одевалась… И правда, я покинула квартиру вместе с Димой. Как парень и обещал, он намеревался купить, как можно оперативней, некоторую мебель для дома. Хотя бы основную, вроде кроватей. Стола, стульев ещё и кухонного гарнитура. Всё — для нашего скорейшего переезда. Который он и планировал. Дима связался даже с офисом продаж, в Москве. Там его кстати и попросили, предоставить несколько снимков комнат, вместе с их замерами. Для того, чтобы не присылая загород своего представителя из офиса, подобрать нужный гарнитур для доставки. Через онлайн-каталог. Не теряя лишний день впустую. Дима лишь пожал плечами и продолжительно промолчал. Так, словно он и сам не знал, почему так скоро, переменил своё решение, о нашей совместной поездке в дом. А ещё, внезапно. Отправляясь туда теперь один, оставляя меня позади. Непонятно где ещё, я окажусь, так вот, оставлена… неужели, вновь просижу у телевизора, большую половину суток? Двери открылись и ухватив меня за край куртки, у самого плеча, Дима подтолкнул меня на выход из лифта первой. Удерживая, вышел из него следом. — Ты погуляешь тогда… сходи, может, в магазин? — он сделал паузу, выпуская меня из своих беспричинно цепких рук. — Сама подумай, зайчик, к чему тебе сидеть со мной, в ещё пустом доме? Тебе станет очень скучно, ты начнешь очень мне мешать… Несмотря на мое несогласие, с выводами Димы обо мне — я не стала с ним спорить. С чего вдруг, я стану «мешать»? Да ведь я даже не разговариваю с ним. Без необходимости и первой. Не мельтешу перед глазами и не испытываю невежливого любопытства к его делам. Никогда. А чаще всего, вообще остаюсь от парня подальше… пока он сам не решает иначе. Пока самостоятельно не сокращает расстояние между нами. И хорошенько запомнив то, как внезапно брюнет может перехотеть, желать мне добра (исходя из его недавней истории: про меня и мою картошку), решила — что он прав. Лучше я не поеду больше, в его машине. Я конечно понимала, что пожелания Димы, на мой счет, в большинстве случаев — в итоге оказываются неизбежны. Для меня неизбежны. Воплощаясь, в большей или же в меньшей своей степени. Вот только… если что-то неотвратимо и всё равно суждено. В день, когда оно оказывается отдаленным. Да хоть на час даже, отодвинутым. Почему бы этим, тогда и не довольствоваться? Просто и помалкивая. Прежде чем отправиться по дороге вниз, к своему мерседесу, Дима встал напротив меня. Он кивнул головой, в сторону детской площадки. — Хочешь, посиди вон там. — выдал он. Оглянувшись в нужную сторону, я пожала плечами: — Ладно. — последовало моё согласие, сговорчиво. Вне зависимости от настоятельных предложений Димы, у меня, в любом случае, выбор был маловат. Я не знала местности… могла заблудиться даже. Да и, вроде как, это поселение не отличалось по своей долготе и ширине. Расстояния вокруг — виделись минимальными. Но в отличии от меня, у Димы имелись и дополнительные идеи, на мой досуг. Потому что парень, тут же добавил: — Без понятия, где и как здесь работают карты. Вчера вот — нигде и не очень. Возьми себе наличные на обед. И где-нибудь покушай. Дима достал наружу свой кошелек. Начал, перебирая пальцами, отсчитывать купюры. И, на секунду, он внезапно остановился… в этом своем решении. После, снова сунул наличные подальше, обратно. Закрыв своё портмоне. Наблюдая за ним, я взволнованно насторожилась. Даже моргать перестала. И не потому, что мне как-то хотелось или же исключительным образом нравилось, получать подношения от парня, просто… может Дима, внезапно передумал, захотев отнестись ко мне, совсем уж несносным образом?Оставить сначала на улице, оставить потом и без обеда, а потом… что тогда потом?
Но неожиданно, когда я ещё не успела додумать своих рассуждений, о его возможной жестокости, Дима протянул ко мне руку. Сжимая в пальцах кошелек, мне его подавая: — Возьми так. — выдал он. — Всё возьми. Мне то зачем? Я никуда не заеду больше, кроме дома.***
Зачем-то проводив меня до самой площадки, Дима удалился. Скрылся из моего вида, продолжил свой путь к машине — уже без меня. Самостоятельно. И я тоже стала самостоятельной. В такой же манере, оглядела пустующую площадку с качелями и песочницей, дошагав в итоге до лавочки. На неё сев. Несмотря на то, что холодало с каждым днём всё ощутимей, я одела капюшон и этого не замечала. А ещё, находясь между окружавших этот двор постройками, ледяной ветер — едва меня достигал. Вот только даже не успев насладиться или же оплакать, своё одиночество, и открыть любое, бесполезное приложение на своем телефоне (а выбирала я долговато, сначала пересмотрев на гадежете, пару сотню снимков), возле меня возникла… невысокая девушка. С коляской. — Я присяду? — протянула она. Мне. — Ага. — кивнула я. И… я ещё раз оглянулась по сторонам. Свободных лавочек — имелось предостаточно. И без этой. — Я не наглая… — тут же добавила незнакомка, опустившись рядом со мной. — Просто, пока ты не пришла — я тут сидела. Я тут каждый день сижу, по три раза. И это мое место. — пояснила она, с неким упреком в голосе. Но едва слышимом. Чувствуя, как девушка не сводит с меня, своих назойливых глаз, я… тоже на нее взглянула. Осторожненько. Мне не особо хотелось разговаривать. Находиться в чьей либо компании — тоже. Но и сразу же подскакивать с места, я не намеревалась. Ввиду, хотя бы минимальных, манер поведения. На вид, этой девушке напротив, было не так уж и много. Может быть даже, она являлась старше меня, лишь на несколько лет. Её коротко стриженные, осветленные до бела волосы, желтоватого оттенка, выглядывали всевозможными прядями, из под её оранжевой шапочки. И прежде чем я придумала, что бы мне такого ей сказать, опять же, из вежливости, заговорила она: — У меня здесь трехкомнатная квартира есть, если что. — одна её рука, мирно лежала на ручке коляски, слегка её покачивая. — Родители подарили на свадьбу, в прошлом месяце. Я просто замуж беременная уже выходила… вот только так лучше. Чтобы наверняка, понимаешь? — она мне подмигнула и… захохотала. А я — неумолимо смутилась. Словно уже предчувствуя, что-то очень неладное, в тоне ее голоса. И в её, не совсем сдержанном, темпе повествования. — Да, это конечно не квартирка в Москве… зато своя. — с горделивым, немного мечтательным видом, девушка смолкла. — А ты, что здесь делаешь? Снимаешь небось? — её внимательные глаза опустились на мои руки. Очень быстро, незнакомка заприметила на моем безымянном пальце кольцо. — Ага. Снимаю. — как можно кратче, дала я свой ответ. В отличии от неё — я не планировала откровенничать с незнакомцами. Я вообще не намеревалась говорить о… Диме. А только лишь благодаря нему, я находилась сейчас там, где находилась. Сама, мало что понимая. — Понятно. — отрезала блондинка так, словно ей действительно было всё понятно. И этим своим, неведомым пониманием, наверное обо мне, она была крайне раздосадована. Разочарована до крайности. — Я тут, пока кругами ходила с коляской, видела тебя и твоего парня. Возле подъезда вы стояли… пару минут назад. Он что, твой любовник? Просто странно, что он снял здесь комнатушку для тебя, подешевле. Да и выглядит старше… Жена его, небось, в доме огромном живет, с родителями его… Я права? — «длинноносая» девушка сделала паузу в своей речи и ко мне склонилась, поближе. Продолжив говорить, но уже в полголоса. Заговорщически как-то даже. — Я вот что тебе скажу, послушай. Ты когда сюда уже пришла. Ну, на эту вот площадку. Парень твой, к тачке свой шёл. И… там, возле его тачки, девушка ошивалась. Местная она, мимо просто проходила, а он — прямо таки остановился. Глаза даже выпучил, так на неё загляделся. Уставился он! От наглости слов, моей соседки по лавочке и вседозволенности, что читалась в каждом её проявлении, я… потеряла дар речи. На самом-то деле.Так вообще бывает? Ну… так разве говорят, вслух? Так, как делала это она.
— Он не комнату снимает… а квартиру. — только и смогла вымолвить я, подальше отстраняясь. Блондинка лишь пожала плечами на мой ответ. Заметив, как сильно она меня смутила и сконфузила, девушка победно выпрямилась. Сделала и продолжительный вид того, что она не замечает меня больше. И моих слов — тоже не замечает, склонившись теперь к коляске. Поправляя одеяльце внутри. И когда я, решив всё таки не прощаться, намеревалась встать с лавочки, чтобы уйти и главное подальше, незнакомка снова вернулась ко мне взглядом. Она заговорила: — А что ты вся напыжилась так? Обиделась, что ли, на правду? Я же тебе зла не желаю. Я тебя даже не знаю… Зато точно знаю, о чем говорю. Тебе просто тоже голову включить стоит и… родить уже. Ребенка ему. Он тогда и жену свою бросит и засматриваться по сторонам перестанет. — девушка с коляской смолкла, снова бросив взгляд на мои руки. — А так… он только и будет таскать тебя по съемным хатам, дарить жестяные кольца, вроде твоего, что на пальце сейчас. Со стеклянным камнем, за триста рублей… а потом, ты останешься одна, никому ненужная. Тебе сколько лет вообще? — она сделала паузу, прищурив на меня глаза. — Ладно, пофиг. Школу тоже можно бросить, ради замужества удачного. Я вот бросила и не жалею ни капли. У меня всё есть. Я счастлива и по мне это очень заметно… Внезапно, детскую площадку и весь дворик, заполнил громкий плач. Ребенок «счастливицы» проснулся. И… пользуясь этим, возможно единственным случаем, её от меня отвлеченности, побыстрее и потише — я встала с места. Сбегая от соседки по двору.***
Находясь не под самым радужным впечатлением, после внезапного, но излишне пошлого, в своих видах, диалога с незнакомкой на детской площадке, прежде чем вернуться обратно в квартиру, я решила… немножко погулять. Ну… обойти район, совсем немного. И мне повезло, ведь вне дворика, по пути, мне попался небольшой супермаркет. В разы лучше магазина внизу. Того самого, с тремя видами мыла. Уже будучи внутри, я остановилась возле отдела с выпечкой. Выбрала для себя яблочную слойку и… не успев ещё достигнуть кассы, вернулась. Взяв с прилавка булочку с маком и для Димы. Вряд ли, конечно, он станет её кушать — из-за своей, до сих пор непонятной мне, диеты… но лишь одной себе, небольшой ланч я имею ввиду, я купить не смела. Может, подобный груз ответственности, за наше совместное пропитание, я ощутила ввиду того… что именно сегодня — я всецело распоряжалась кошельком парня. Пожевывая яблочное повидло, попивая ещё и сок, в кармане куртки я берегла булочку Димы. Так вот, не особо смотря себе под ноги, я и добрела до самой станции. Той самой, что располагалась возле электропоезда. От нечего делать, дожевывая свой скромный обед, я остановилась возле стенда с расписанием электричек, начав бездумного его разглядывать. Как оказалось, поезда, давольно часто, ходили из этого места в Москву. Каждые два часа ходили.Но мне то, какая разница?
***
Прогуляла я, более двух часов. Но вернувшись в квартиру… не застала в ней Диму. Зачем-то, я начала подсчитывать время. Пока я раздевалась, начала это делать. Вроде как на машине, до участка ехать пол часа. Отсюда. Час, наверное, Дима потратит на снимки и переговоры по телефону… потом, ещё пол часа. Ну, назад уже. Оттуда. А может, парень и остановится, где-нибудь, чтобы пообедать. Ведь ничего не кушал вчера… или он съел все апельсины? Просто они, куда-то исчезли из холодильника.Нет. Всё не так. Его кошелек у меня. А апельсины съела я.
Ну а как тогда? Как правильно подсчитать время… а ещё, сколько было и стало апельсинов. Размышляя на идиотскую тему, краем уха, я расслышала, как входная дверь в квартиру… открылась. До этого, хозяин стен, учтивым образом, предоставил Диме два ключа. Один находился у меня, а дубликат у парня.Так он сейчас и заходил внутрь. Без стука.
И никаким особенным образом, не торопясь встретить Диму в коридоре, я остановилась в проходе. У открытой двери, что вела из комнаты остановилась. Отчетливо слыша и то, что парень… ведет разговор по телефону. И кажется, пытаясь снять свою куртку, он включил громкую связь. Так ему было удобнее. А может, он включил её, ещё и потому, что не подумал о моем нахождении, совсем рядом. А нас, сейчас, разделяла всего-то одна стена. Он не успел предположить и моё возвращение в квартиру первой. Выходит. Или… Дима позабыл, на миг этой своей беседы, о моем существовании и вовсе? Может быть, так тоже было ему удобнее. Иногда.Меня не помнить.
Я не знала, а лишь слушала. Оказалась, то есть, невольной свидетельницей. — А что в этом такого, Дима? — послышался голос девушки из трубки. — Если бы ты согласился, я бы так и сделала… полюбила бы тебя. Ответ Димы, на странноватое, но романтичное обещание незнакомки, не заставил себя долго ждать: — Да? А как бы ты меня любила? Каким образом? — выдал он, вроде как даже с искренним, а не натянутым интересом. Я не видела его лица и поэтому не могла знать наверняка. Но неожиданная тема, этого телефонного разговора… спешно меня смутила. Только я еще не делала никаких выводов и вообще ничего не думала даже, лишь слушала. И вот, услышав пускай и туманные рассуждения, но о любви — растерялась. Испугалась даже.Какая Диме разница, как бы, кто-то там, его полюбил? Он разговаривал со мной только, о чувствах. Однажды разговаривал.
А ведь чья то любовь, нужна лишь одна? В одном экземпляре и желательно оригинальном. Или… много их нужно? Разных. Даже подделочных. — Приедешь домой и я тебе покажу как. Может быть. — заманчиво протянула, всё та же девушка. Игнорируя слова, о своем возможном визите, в неведомый мне дом, Дима, с мнимым недовольством, отрезал: — Что значит, твоё «может быть»? Теперь, в его голосе, абсолютно точно, слышалась фальшь. Фальшивое такое, недовольство. Якобы недовольство. Мнимое несогласие. И это я знала… ведь то, как разговаривал Дима, будучи с чем-то несогласен, я смогла бы расслышать, даже с закрытыми глазами.То есть, не обязательно мне, в такие страшноватые моменты, было бы его видеть… главное слушать, повнимательнее причем.
— Блин, да я шучу же… — хихикнул голос незнакомки. — Просто, когда ты приедешь уже? Твоя мама серьезно злиться. И… …и сразу, после этой её фразы, в моих ушах воцарилась тишина. Вокруг меня она приключилась. В одну секунду, я разучилась воспринимать любые посторонние звуки. Ведь ко мне, пришло несложное понимание того, что Дима, прямо сейчас, ведет диалог... с той самой Олей. Помощницей его мамы. Невольно, я попятилась назад. Подальше от прохода из комнаты. Больше не намереваясь подслушивать ничьи приватные разговоры. И... не успев сориентироваться в пространстве и в своих хаотичных мыслях, тут же впечаталась свой спиной, прямо в книжный шкаф. Парочка статуэток и журналов, больно упали мне на голову, с верних полок. А потом, приземлились и на пол. Громковато. И я не знала, если Дима уже успел закончить свою вызывающую беседу, или же, расслышав шум из спальни, намеренно её прервал… вот только он оказался в помещении быстрее, чем я смогла об этом предположить. — Соня… — протянул он, останавливаясь в дверях. На том самом месте, где простояла я. Пару секунд назад. Зря только, это делая. — Ты чего здесь спряталась, детка? Ко мне не вышла. Занимаешься уборкой? Сначала, Дима взглянул на меня взволнованно. Но оглядев комнату, поняв, что спектр бедствия — совсем невелик, а упавшая под мои ноги макулатура — не нанесла мне, какого либо урона… выражение его лица сменилось на самое обыкновенное.Уголки губ, расслаблено опустились. Глаза, вновь смотрели на меня строго.
— Я не пряталась. — отрезала я, стараясь не звучать «задетым» от всего услышанного, из его минувшей беседы, образом. Избегая надзора парня. Избегая и любого контакта с ним, даже глазами, я склонилась к полу, чтобы поднять все предметы обратно. Начала спешно, а от этого неряшливо, расставлять их по полкам. — Ты что, не услышала, как я пришел? — вновь задал мне, всё тот же, интересующий его вопрос Дима, но уже под другим углом. Более напористо. Наверное, продолжая за мной наблюдать. — Или ты услышала, Соня? На этот раз, из моих рук, выскользнул один из журналов. Ведь я поняла, что на самом деле, волнует сейчас парня. Больше всего остального интересует. И нет, ни что я делала, всё это время, без него. И ни почему я его не встретила. Ну, у самой двери, как только услышала первые звуки, ещё где-то на лестничной площадке.Он хотел знать. Слышала ли я. Это и спрашивал, поэтому. Прямо.
— Слышала. — честно ответила я и к нему развернулась. — Вообще… я всё слышала. Если честно. — добавила я, не так уж смело, как могла бы.Имея на это право. Наверное.
…но зато, то самое я сказала, что Дима, уже очевидно — и хотел от меня узнать. Смолчав ухмылку, бесстыдно, парень скрестил на своей груди руки. Отвел от меня и взгляд: — И что с того, Соня? У тебя теперь появились, какие-то ко мне вопросы? Или проблемы, может, возникли? Взрослые. — он опустил свою голову и смотрел на меня теперь, из под своей челки. Недоброжелательно. Выжидая, какой-то моей реакции. А я, чувствуя себя, от непонимания всего происходящего, до этого и сейчас, поникши — не могла и разобраться, что мне вообще ему отвечать. И как себя вести тоже… беззвучно, я только и стояла на месте. И всё. — Ну, чего ты молчишь? Разговаривай со мной, если умеешь, всё таки, оказывается слушать. Или на этот раз, ты внезапно оглохла? Некстати. Опустив голову, я отрицательно ей покачала: — Нет… просто я не знала, что ты, кого-то любишь. Ещё любишь. Кого-то. Может быть, если бы Дима, так яро не подгонял меня, к незамедлительному ему ответу — я бы придумала, что-то получше. А не такую… обиженную на весь мир правду. Но не имея в своей душе задатков на лживые выдумки… скорее всего, я озвучила ему именно то, что истинно тревожило меня, до самого болезненного трепета в сердце. С того самого момента, как только он перешагнул порог этой квартиры. — Да? Так я прямо и сказал? — протянул, саркастически, Дима. — Интересно, когда я успел стать таким романтиком… Может быть, никогда? Не дав Диме права, не считаться с моими чувствами, разговаривая открыто — цинично, я его перебила: — Нет. Ты говорил о любви. Мои глаза, от переживаний и внезапно нахлынувших чувств к парню, что я никогда до этого, особенно не испытывала, заслезились. Поэтому, я их и не поднимала. Голову тоже, всё еще. Но расслышала… догадалась, что Дима начал свой шаг по комнате, направляясь ко мне. — А тебе не показалось, Соня, что те мои слова, что по телефону, звучали довольно дешево и даже скупо? — вновь заговорил парень и из его речи... мгновенно улетучился любой намек на насмешку. — Щедрость является признаком власти. Поэтому, я не имею к твоим выводам — никакого отношения. К тому, о чем ты сейчас говоришь, в отношении меня. Ты злословишь, считая меня слабаком. И ведешь себя паршиво. Слушать и понимать Диму — оказалось сложновато. Ведь не на шутку испугавшись, собственных ощущений. Наверное, ревностных… я заговорила ему в ответ — совсем уж чепуху. То самое первое, что начало приходить мне на ум. Позабыв и о том, что мои глаза, совсем уж блестящие, я подняла к Диме голову. — А ты… Ты меня обманываешь. И держишь в заложниках ещё. — не успевая ровно дышать, я перебирала все возможные упреки, выдавая их тут же, неумело, парню. — И все во дворе, здесь вот, в этом городе, уже считают тебя негодяем, понятно? Даже мамы и их дети. Последние, видя тебя, начинают громко плакать. А я… — нагнувшись к стулу, я вытянула наружу, из кармана своей куртки, прозрачный пакетик, с уже изрядно помятой булочкой, для Димы. — Я купила тебе обед. Решив не отдавать Диме, незаслуженную трапезу, я отложила выпечку на полку к книгам. Главное, что я подтвердила все свои слова правдой. То есть этой булочкой. А если эта булочка правда, то и всё остальное, сказанное мной до этого — тоже.Так пускай, он о себе и знает.
Терпеливо меня выслушав, Дима невольно остановился в своем шаге, в пару шагов от меня. Он даже улыбнулся, этому моему лепету. — Каких ещё заложниках, Соня? Не говори ерунды. Вот только меня, теперь уже одолели не только ревностные, раненные чувства — а ещё и обида. Было поздновато наказывать мне — чего-то не говорить. — Тебе что, всё равно… — поражено, протянула я, говоря о маковой сдобе. После, смолкла. — А что ты здесь забыл тогда? Зачем вообще приехал. За мной приехал. Остался бы тогда со своей мамой, она между прочим болеет. А Оля тебя ждет. Замечая мою, то и дело, сбивающуюся истерику, Дима сделал ко мне ещё несколько шагов. Оказываясь теперь от меня, лишь на расстоянии вытянутой руки. — Успокойся. — отрезал он так, словно его резко перестало забавить моё несдержанное поведение. А на мою покупку его обеда — ему было действительно всё равно. — Всё не так, как ты себе это представляешь. Своей маловажной фантазией, Соня. И сразу после… рука парня, постаралась ухватить меня за локоть. Не грубо и не настойчиво. А просто. Чтобы меня коснуться. Вот только я от него ускользнула, сделав шаг. В сторону шаг. — Не нужно меня успокаивать! — воскликнула я, шмыгнув носом. — И вообще меня трогать. У меня всё ещё будет и без тебя. Впереди. И дети и муж, который меня любить станет, а ты… Я хотела добавить и что-то ещё… но взглянув на Диму, тут же остановилась в своих бессвязных заверениях. Заметила то просто, как его поза сменилась. Переменилась так, разом. И виделся он теперь серьезным, в неком своем опасливом намерении, что-то сделать.Находился он, именно в такой готовности, что я… видела, когда-то. И может быть даже, ни один раз.
— Разубеди меня тогда, Соня. Тебя не успокаивать. — выдал, одними губами, он. Не перемещая свой взгляд никуда от меня. Замерев на месте. Так замерев, словно он вот-вот с него дернется. Кинется даже. — Просто ты, почему-то заткнулась, на самом интересном месте. Без резкости в своих движениях, а спокойно шагнув, Дима снова оказался напротив. На этот раз он убедился, что находится совсем-совсем близко. И я… больше ни на что не рассчитывала, если честно. На продолжение этой беседы тоже. А всё поняла. Я даже приготовилась, точно зная. Что будет. Побыстрее утерев слезы, которые без надобности, придавали мне ещё более жалкий вид, я подняла на Диму свою голову. — Ты ведь, всё равно… это сделаешь. — тихо ответила я, против его идеи о "разубеждении". Отговорок от Димы не существовало. — Да? — вскинул он, в притворном удивлении брови, не спуская с меня глаз. И тогда… я навсегда замолчала. Ведь уже имела представление того, что случиться в любую секунду. Совсем скоро. Мельком, мои глаза переместились лишь на пальцы Димы. На то, как они то сжимались в кулак, то подергиваясь... выпрямлялись обратно.Поэтому… я и отдаляла этот момент. Момент говорить. Столько — сколько могла.
И на этот раз, может быть делая милость, брюнет вовсе меня не торопил с ответом. Он терпеливо ожидал. Тихонько, я лишь ему кинула. — Верно. — выдал он, ловя моё безгласное согласие. Мою верную догадку, о его конечном выборе действий. Его ладонь, сразу после, оказалась на моей щеке. Сначала она почувствовалась холодом, потому что его пальцами, а потом… стало теплее, пока не стало горячо. Ну, горячо так, тем самым приливом крови на коже, когда тебе дают пощечину. В день, когда это случалось в последний раз, я точно помнила — как едва устояла на ногах… а в этот день, который сегодня, я устояла. Может быть потому, что Дима и не намеревался «сбивать меня с ног», используя четвертину, а то и меньше, своей возможной силы. — Ты надеюсь развидела, Соня? Всё то, что там у тебя было, "впереди"?