Лучшее во мне

      Дорога обратно в Питер оказывается мучительной, потому что и Антон, и Арсений оба как наэлектризованные провода, готовые в любой момент шарахнуть друг друга взаимным разрядом тока. Разговор не клеится ни с одной из сторон, потому Арсений предполагает надеть наушники и включить громкую музыку, чтобы вообще не слышать своего спутника, даже если тот решит заговорить.       Поведение Антона выводит из себя, выбивает почву из-под ног, заставляет буквально пылать изнутри. Сначала парень уверяет, что они всё ещё друзья и ничего не изменилось, а после отказывается от банальной встречи, хотя Арсений действительно просто хотел его увидеть. Ему просто нужен был друг, а рядом оказалась лишь бывшая жена, которая уснула, как только уложила Кьяру, и её новый хахаль, что смотрел на Арсения так, будто он какой-то бродяга с улицы, и его милостиво пустили переночевать.       Ночью Арсений порывался позвонить Серёже, чтобы излить душу, рассказать о случившемся, но в полночь тем более по телефону такие новости вряд ли уместно сообщать. Хотя мужчина и уверен, что лучший друг бы выслушал его в любом случае.       Антон утыкается в телефон, листая ленту новостей в социальной сети, и, увидев историю Иры, замирает. И что ему делать? Он ведь понятия не имеет, чего хочет. Он просто не может взять и бросить Иру, но он, чёрт возьми, не может отказаться и от Арсения.       Они оба ему нужны.       — Так и будем делать вид, что всё ок? — Антон вытаскивает наушник из уха Арсения, тяжело вздыхая. — Давай поговорим.       — Давай, — кивает мужчина. — Ты рассказал Ире, что случилось и почему ты уехал?       — Нет, она даже не знает, что я не в Питере. Не знал, можно ли это рассказать, — быстро говорит парень. — Арс, извини, что не пошёл с тобой вчера. Настроение, сам понимаешь, дерьмовое было.       — Мне просто нужен был кто-то, с кем можно поговорить. Я не собирался снова к тебе лезть, если ты об этом, — с обидой говорит Арсений. — Мне нужен был ты. Мой друг.       — Знаю. Извини, — Антон виновато опускает голову. — И за Кьяру прости, это ведь всё из-за меня…       — Шаст, не надо. Я тоже думал, что в этом есть твоя вина, но… Я ведь взрослый человек и сам должен отвечать за свои проёбы. Я должен был поехать к дочери, обещал же… — Арсений поправляет волосы и отворачивается к окну. — Я никудышный отец.       — Не говори так, — несмело улыбается Антон. — Ты просто устал и… запутался. Всё наладится, вот увидишь.       — Да ничего уже не наладится, — Арсений закусывает губу, заставляя себя замолчать. Нет, он не станет снова унижаться. Он попытался, Антон сделал свой выбор. — Что думаешь с Ирой делать? Нужно как-то загладить твою вину, — если бы хоть кто-то знал, как же тяжело ему это говорить.       — Не знаю.       — Это ведь отчасти и моя вина тоже. Давай, я с ней поговорю, — это предложение застаёт Антона врасплох.       — Не стоит. Это очень плохая идея, — он мотает головой. — Боюсь, что будет только хуже.       — Как скажешь.       Дальнейший путь они продолжают в полной тишине, не считая аккордов знакомой песни, что вырывается из наушников Арсения. Антон музыку даже включать не стал, он сейчас хочет слышать только собственные мысли, которые кричат ему, что необходимо что-то делать. Ему нужно решить, с кем он хочет быть. Отрицать то, что его тянет к Арсению бессмысленно и глупо. Это тяга ощущалась с первого дня знакомства, с первой улыбки, с первого рукопожатия. К Арсению тянет так, что голова идёт кругом, и сопротивляться Антон совсем не хочет.       Вздохнув, он переводит взгляд на Арсения. Тот по-прежнему смотрит в окно, прикрыв чуть подрагивающие веки. Тени от длинных густых ресниц падают на щёки. И весь его образ в лучах заката настолько невероятно красивый, что у Антона перехватывает дыхание. А голос на задворках сознания кричит о том, насколько всё это неправильно. Парень этот голос игнорирует, когда осторожно накрывает своей рукой руку Арсения, чуть поглаживая, чтобы привлечь внимание.       Мужчина вздрагивает, открывает глаза и смотрит на Антона удивлённо, а после — вытаскивает наушники и переплетает пальцы парня со своими — пусть сейчас будет так. Поезд медленно подъезжает к месту назначения, и, чёрт, как бы обоим хотелось остановить момент, чтобы не нужно было никуда идти, не нужно возвращаться в реальность.       — Арс… можно… — Антон сглатывает. — Можно кое-что спросить?       Арсений смотрит в зелёные глаза, что так же неотрывно смотрят на него. Где-то в районе груди становится больно, от осознания того, что это не продлится дольше, чем момент. Он просто не имеет права любить этого парня… Господи, он же втрескался в него по уши! С этим нужно что-то делать, любовь в одностороннем порядке Арсений не заказывал.       — Да. Спрашивай, — Арсений мотает головой, отгоняя наваждение, и, отняв свою руку, встаёт с места. — Мы приехали.       — Зачем ты меня поцеловал? — Антон берёт свою куртку, кутаясь в неё, чтобы не замёрзнуть — под вечер на улице ещё прохладно.       — Для чего эти вопросы, Шаст? — слегка раздражённо спрашивает Арсений. — Ты, кажется, уже сделал свой выбор.       Антон ведёт плечами:       — Так трудно просто ответить?       Арсений смотрит на него до тех пор, пока поезд не останавливается, а после — собирает всю волю в кулак и чётко говорит:       — Это была ошибка. Тот поцелуй ничего не значил.       — Серьёзно? — усмехается Антон, всё ещё ощущая в своей ладони тепло чужой руки. — Я тебе не верю.       — Твои проблемы, — Арсений разводит руками. — Я вызвал тебе такси, оно уже подъехало. До встречи.       С этими словами мужчина стремительно выходит из сапсана, а Антон так и остаётся стоять на месте, пока к выходу его не подталкивает кто-то из других пассажиров. Арсения к этому моменту уже и след пропадает. Плевать. Потом поговорят. Ему бы сейчас с прошлыми отношениями разобраться и желательно немного в себе покопаться.       Антону после всего этого приключения хочется лишь одного: вернуться в свою общагу, остаться наедине с собой и подумать, как теперь быть.

***

      С этой истории с Москвой проходит ещё неделя. Антон с друзьями удачно сдают экзамены и готовятся разъезжаться кто-куда. Кажется, это время расставляет все точки над «ё», потому что, пока Арсений строит из себя обиженного и не отвечает на звонки, Антон решает, что это отличный повод наладить отношения со своей девушкой. А что? Он не нанимался за кем-то бегать. Арсений ясно дал понять, что ему это не нужно.       — Как у вас с Кузнецовой дела? — спрашивает Оксана, пока они с Антоном топают по торговому центру, собираясь встретится с Серёжей и Ирой. — Всё хорошо?       — Нормально, — коротко отвечает Антон. — Ты… — он сглатывает, не решаясь спросить.       — Я видела его, да, — кивает Оксана. Ей, чтобы понять друга, пояснения не нужны. Она и так всё знает, кажется, даже лучше него самого. — Мы с Серёжей ездили к нему пару дней назад. Кажется, он… не совсем в порядке.       Антон вздыхает. Арсений не появляется на работе с того самого дня, как они приезжают в Питер. Он не звонит и не пишет, и парню начинает казаться, что избегает мужчина именно его — впрочем, он уверен, что это недалеко от правды.       — Он меня ненавидит, — обречённо говорит Антон. — Я ему кучу сообщений написал, и он все проигнорировал. Я… Блять, Окс, я запутался.       — Я не знаю, что тебе посоветовать, — виновато вздыхает Оксана. — Ты ведь так и не расстался с Ирой.       — Да, но…       — Он сказал, что это ошибка, только потому что видел, что ты не можешь выбрать, что тебе нужно, — девушка останавливается, заглядывая другу в глаза. — Ты сам для себя это реши, а потом уже к Арсу лезь. Ему и так не просто. Пойдём, там ребята ждут, — она указывает в сторону второго этажа.       — Пошли, — кивает Антон и плетётся за подругой, обдумывая её слова.       Дальнейшая прогулка проходит как в тумане. Антон не слышит, о чём говорят друзья — мыслями он вообще не здесь. Он сейчас в тесной кухне Арсения, прижатый к подоконнику, отвечает на поцелуй, зарываясь пальцами в тёмные волосы.       От воспоминаний о поцелуе сердце начинает стучать чуть быстрее, по спине пробегают мурашки, а на лицо лезет дебильная улыбка. Антон просто не может выкинуть Арсения из головы — он нужен. Просто необходим как воздух.       — Чёрт, — из мыслей Антона вырывает голос Серёжи, который, кажется, пытается кому-то позвонить.       — Что случилось? — встряхнув головой, спрашивает Антон.       — До Арса дозвониться не могу, — Серёжа швыряет телефон на столик, за которым они сидят в фуд-корте.       — Думаешь, он опять… — Оксана не договаривает, кося взгляд на Антона и Иру.       — Похоже на то, — кивает Серёжа. — Я без понятия, что с этим делать. Да и у нас с тобой самолёт через четыре часа, уже в аэропорт пора.       — Фак, — ругается девушка. — Может перенесём отпуск? Ты сейчас Арсению нужен. Блин, он же обещал, что больше не будет…       — Может вы объясните, что происходит, — грубо вмешивается Антон.       Оксана и Серёжа переглядываются, и, после того, как второй кивает, девушка говорит:       — Арсений уже неделю пьёт, мы пытались с ним поговорить, но у него из-за всей этой истории с дочкой крышу рвёт, ещё и… — она вновь замолкает, не решаясь договаривать при Ире.       — А какого хуя вы молчали? — Антон поднимается с места. — Вы нормальные вообще? — он достаёт телефон, тут же набирая номер Арсения, но тот не отвечает. — Чёрт! Арс, возьми трубку, придурок.       — Тох, спокойно, — просит Оксана. — Во-первых, он может спать. А во-вторых, мы не знали… нужно ли тебе это говорить… — она разводит руками, кивая в сторону Иры, которая сидит молча, но с таким недовольным видом, что аж тошно.       — Прекрасно! Спасибо вам, друзья! — рычит парень, хватая со стула свою ветровку. — Удачной вам дороги в отпуск! — он разворачивается, собираясь уйти, но Ира ловит его за руку.       — Эй! Ты куда это собрался?       — А ты не слышала? — Антон вырывается из её хватки. — Мне нужно к Арсению. У него проблемы. Я должен помочь, должен что-то сделать.       — У твоего Арса всегда проблемы, — вздыхает Ира. — Мне начинает казаться, что моя проблема — это Арс.       — Ир, прекрати!       — Да я ещё даже не начинала! — она разводит руками. — Мы вместе всего ничего, а ты уже третий раз бросаешь меня ради своего этого…       — Я нужен ему, — Антон прикрывает глаза, стараясь дышать ровнее. — Как ты не понимаешь я… я же кинул его, когда ему нужна была поддержка.       — Ты и мне нужен тоже, — Ира преграждает ему путь. — Надоело, Шаст, реши уже, кто для тебя важнее. Если ты сейчас уйдёшь…       Оксана и Серёжа молча наблюдают за этим спором, переводя глаза то на парня, то на девушку. Им, кажется, тоже есть что сказать.       — Даже не вздумай, Ир, — прерывает её Антон. — Не смей ставить меня перед выбором! Я не хочу выбирать между другом и тобой.       — Да он не друг тебе, как ты не поймёшь?! — девушка повышает голос. — Он же пользуется тобой!       — Ир, ты перегибаешь, — наконец, вмешивается Оксана. — Пусть идёт. Он правда нужен Арсу. Потом выясните отношения.       — Да нет у нас уже давно никаких отношений, — Антон смотрит сначала на подругу и её парня, потом заглядывает в глаза Ире.       — Что ты сказал? — переспрашивает девушка.       — Извини, но это всё, конец, — он смотрит холодно. Так, как прежде никогда себе не позволял, да и не мог. — Между нами всё кончено. Прости, — не став ждать ответа, он разворачивается на пятках и стремительно уходит.

***

      Антон оказывается у квартиры Арсения через час. Он барабанит в дверь так настойчиво, что пожилая соседка выходит на лестничную клетку, чтобы проверить, что случилось. С трудом убедив её, что всё хорошо и не стоит вызывать полицию, парень продолжает стучать до тех пор, пока дверь перед его носом не распахивается.       Арсений смотрит на него удивлённым чуть мутным взглядом. Его лицо заросло щетиной, волосы взъерошены, а под глазами залегли глубокие тени. Он не говорит ни слова, просто отходит в сторону, пропуская Антона в квартиру, а после — возвращается на кухню, делая глоток виски прямо из бутылки.       — Арс, поговори со мной, — просит Антон, но ему не отвечают. — Слушай, я знаю, что виноват перед тобой. Я проебался. И… Блять, Арс, я просто запутался… я… Мне херово без тебя, и если ты… Пожалуйста, не отталкивай меня, — в ответ снова тишина. Тогда Антон делает шаг ближе и вырывает бутылку из рук Арсения. — Арс!       — Ты охуел? — тот поднимает на него злой взгляд. — Чё тебе надо?       — Арсений, — Антон убирает бутылку на стол у раковины и снова смотрит на мужчину, — что ты делаешь? Ты посмотри на себя! На кого ты похож?       — Тебе-то какое дело? — фыркает Арсений. — Чего ты таскаешься за мной? Ты же уже всё решил, ещё тогда, когда я поцеловал тебя… ты… просто сбежал… Потом я просил тебя о встрече, а ты не пришёл. Что тебе сейчас нужно? Чего вам всем надо?       — Я помочь пытаюсь, — Антон подходит чуть ближе, заглядывая ему в глаза. — Давай поговорим, пожалуйста. Я ведь… Арс… Я…       — А! Теперь ты поговорить захотел? — мужчина усмехается. — Забавно, Шаст, потому что когда я хотел поговорить, ты меня не услышал…       — Арс…       — Да какое тебе вообще до меня дело? — он поднимается на ноги, толкая парня в грудь. — Вали к своей Ире, у вас же всё прекрасно! А меня оставь в покое, я… Ты мне надоел! Я устал играть с тобой в друзей! Хватит. Игра затянулась.       — Да пошёл ты, понял? — перебивает Антон, чуть толкая его в ответ, от чего Арсений отступает назад, пытаясь удержать равновесие. — Какого чёрта я вообще тут перед тобой стелюсь? Хочешь губить себя? Хочешь бухать как чёрт? Да ради Бога, только потом не удивляйся, когда рядом никого не останется. Ты сам всех отталкиваешь. То, что твоя жена забрала Кьяру, — не конец света, Арс. Она жива, здорова и счастлива, ты можешь видеться с ней, когда захочешь. Неужели, ты настолько эгоист, что не можешь порадоваться, что у дочери всё хорошо?       — Я не спрашивал твоего мнения, сопляк, — рычит Арсений.       — Знаешь что, ты такой идиот, — Антон выплевывает слова прямо ему в лицо. — Может, Кьяре действительно будет лучше держаться от такого отца подальше, — он не хочет обидеть, просто пытается растормошить Арсения, чтобы вызвать хоть какую-то реакцию. И у него получается.       Арсений сжимает руки в кулаки и начинает надвигаться, сверкая полными гнева глазами. Отлично, гнев — тоже эмоция.       — Пошёл вон, — шипит мужчина.       — Нет, — Антон пятится назад, пока не упирается спиной в стену.       — Вали отсюда, Шастун, — снова рычит Арсений и бьёт кулаком в стену, рядом с лицом парня, но Антон даже не вздрагивает.       — Нет, — спокойно повторяет он.       — Я. Сказал. Убирайся, — ещё один удар в стену, но Антон по-прежнему не шевелится, только смотрит в голубые омуты напротив. Он знает, что его не тронут, не посмеют причинить вред. Да и отпор Антон даст, если потребуется.       — Я. Сказал. Нет, — Антон качает головой. — Я не уйду Арс, до тех пор, пока тебе нужна помощь. А она тебе нужна, не ври, что нет.       — Зачем тебе это? — Арсений дышит загнанно, закрывает глаза и утыкается лбом парню в плечо. — Почему ты просто не оставишь меня в покое, Тох?       — Я не могу, — Антон кладёт руку ему на спину, успокаивающе поглаживая. — Я не хочу от тебя уходить — больше нет.       — Ты мне не нужен, — мужчина говорит тихо и дышит рвано. — Мне никто не нужен. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Оставьте меня в покое. Уходи, прошу.       — Нет, Арс, даже не пытайся.       — Пожалуйста, — его плечи начинают содрогаться, а у Антона ком в горле стоит. — Пожалуйста, Антон, я не хочу, чтобы ты видел меня таким… слабым. Не хочу.       — Быть слабым — нормально, Арс. Бояться — нормально, — успокаивающе шепчет Антон, продолжая гладить чужую спину. — Я сегодня буду сильным за тебя, ладно?       — Зачем тебе это? — снова спрашивает Арсений, наконец, отстраняясь и глядя парню в глаза.       — Потому что мне не насрать на тебя, — Антон улыбнулся мягко. — Я не уйду, пока нужен тебе. Понял?       Арсений мотает головой:       — Ты мне не нужен.       — Ты врёшь. Ты очень плохой лжец, Арсений.       Они ещё какое-то время молча смотрят друг другу в глаза, пока Арсений не утыкается лбом в лоб Антона, дыша слегка загнанно.       — Я так устал, — почти неслышно говорит он. — Я не могу больше, Шаст.       — Я знаю, Арс, знаю, — Антон берёт его лицо в руки. — Всё будет хорошо. Ты только позволь помочь. Не отталкивай тех, кому ты дорог.       В коридоре снова наступает тишина. Антон гладит скулы мужчины большими пальцами, ощущая, как тот мелко дрожит. Господи, какой он хрупкий сейчас, такой разбитый, что Антону становится дурно — такой как Арсений не должен страдать. Его улыбка стоит тысячи чужих, его смех — лучшая музыка, что доводилось слышать. Именно эта улыбка когда-то помогла Антону в тяжёлый момент. Именно этот смех он вспоминает, когда становится тяжко.       Антон склоняет голову в бок, трётся своим носом о чужой, а после — целует в губы. Нежно, почти невесомо, пробуя на вкус. И вкус Арсеньевых губ ему нравится до головокружения. Тот какое то время молча позволяет себя целовать, а потом — толкается вперёд, углубляя поцелуй, руками обнимает шею парня и приподнимается на носочки, чтобы было удобнее.       — Тох, — отстранившись, загнанно шепчет он.       — Я здесь, родной, рядом, — Антон притягивает его к себе, сгребает в объятия и утыкается носом в шею, тянет запах, проводит губами по родинкам, соединения их в созвездия и чувствует, как Арсений вздрагивает. — Прости меня. Я такой идиот.