Проданная

      — Да здравствует король Вальгард! — собравшаяся у дворца разношёрстная толпа приветствовала своего короля.       Король Вальгард неспеша поднимался по высокой чёрной лестнице к тем, кто ожидал его у высоких арочных дверей: королева и трое их детей. Уставший от долгой дороги и голодный от скудной походной пищи, он всё же улыбнулся, встав в нескольких шагах от них, разведя руки для объятий.       — Иди ко мне, моя принцесса! — воскликнул король, посмотрев на дочь.       Радостно рассмеявшись, девочка тут же подбежала ко отцу, крепко обняв того и поцеловав в щёку.       — Отец, наконец-то ты дома! — сквозь слёзы радости прошептала она.       — Рея, дочка… — прижимая к себе девочку, Вальгард не сводил глаз с той, что с улыбкой наблюдала за встречей отца и дочери.       Поднявшись к своей семье, Вальгард повернулся к толпе. Поприветствовав их, он устало улыбнулся. Толпа людей с белыми волосами громко выкрикивала имя своего короля, радуясь его возвращению. Толпа, состоявшая из знати и простых крестьян, не скрывала своей радости от того, что теперь их правитель рядом с ними, ведь именно с его возвращением к ним пришло и успокоение. Мало кто из них был спокоен за свою жизнь, когда глава государства был в долгом отъезде. Королева Сиарва с любовью смотрела на мужа, желая как можно скорее обнять его.       — Моя королева, — повернувшись к жене, Вальгард улыбнулся, — я рад видеть тебя.       — Мой король, — поцеловав руку мужу, Сиарва улыбнулась.       Королевская семья скрылась за дверями, которые стража аккуратно закрыла, спрятав их от любознательной и громкой толпы.       — Отец! — крепко обняв короля, воскликнул Израт. — В твоё отсутствие я поймал семью мергосов у нас в землях. Думаю, они служат семье Ярманда. Я решил посадить их в темницу до твоего возвращения.       — Израт, сынок, — с улыбкой сказал Вальгард, — лучше скажи мне, почему ты встретил меня без своей жены?       Израт, что был наследником своего отца, горделиво улыбнулся и посмотрел на мать.       — Моя жена скоро родит нашего первенца.       — А вот это прекрасная новость! — Вальгард крепко обнял сына.       — Да, надеюсь, это будет мальчик.       — Не думай об этом, главное, чтобы твой ребёнок родился здоровым. Ну, а почему Гевард стоит так, словно не рад видеть своего отца? — с улыбкой посмотрев на сына, что был рождён после Израта, спросил Вальгард. — Иди, обними меня.       Гевард тут же обнял своего отца. Он был застенчивым юношей и редко когда первым подходил ко отцу.       — Я рад видеть тебя, отец. Очень рад, — опустив глаза, проговорил юноша, вызвав громкий смех у отца и старшего брата.       — Я тоже, сынок, я тоже. Ну что, всё ли готово, чтобы ваш король как следует вымылся и поел?!       — Конечно, Ваше Величество, — с улыбкой ответила королева Сиарва. — И ванна, и стол, и чистая одежда.       Вальгард молча и неспеша покинул родных. Они лишь проводили его взглядом и улыбкой.       — Отец сильно похудел, — тихо сказала Рея. — Надеюсь, он здоров.       — Твой отец не был дома девять месяцев, дочка. Его визит к королю Рогмону затянулся, — проговорила королева. — Он сильно устал.       — Он вернулся вовремя. Скоро родится мой первенец, — с гордостью заявил Израт. — Он должен увидеть его сразу же после рождения. И я благодарен богам, что так и будет.       Королева с любовью смотрела на сына. Она знала, что Израт мечтает о сыне, мечтает дать своего младенца на руки королю-отцу, чтобы тот поцеловал его и вложил в кулачок серебряную фигурку медведя. Сиарва знала, что Израт мечтает во всём походить на короля и угодить ему.       — Теперь ты можешь не переживать. Его Величество с нами, и вот-вот он сможет взять на руки твоего сына или дочь.       — Сына! — воскликнул Израт. — Молю богов, чтобы они подарили мне мальчика.       — Матушка, как ты думаешь, я не обидел отца тем, что не подошёл к нему первым? — растерянно спросил Гевард. — Возможно, нужно было подойти первым, а не ждать, когда он позовёт меня.       Израт и Рея рассмеялись, а королева лишь улыбнулась, взяв сына за руку.       — Сынок, твой отец любит тебя. Он знает, что ты — скромный юноша. Не переживай, он не обиделся.       — Твоя скоромность, брат, такая же огромная, как и отвага нашего короля-отца! — сквозь смех заявил Израт. — Хорошо, что я родился первым, иначе Схавана получила бы скверного наследника.       — Израт, прекрати, на нём и так лица нет, — нахмурившись, сказала королева. — Не слушай его, Гевард. Ты ничего плохого не сделал, Его Величество прекрасно знает твой скромный нрав.       — Гевард скромен до безобразия! — воскликнул Израт. — Вы только представьте, Ваше Величество, что было бы с Схаваной, если бы наш братишка когда-нибудь стал королём? Представить страшно! — с улыбкой посмотрев на брата, Израт подмигнул ему. — Ужасный конец великого народа. Бери пример с меня, братишка, учись, как нужно вести себя при короле.       — Я люблю свой народ так же сильно, как и ты, — Гевард сердито посмотрел на брата.       — Верю, но любить свой народ мало, нужно ещё иметь отвагу, а у тебя её нет. Вся твоя отвага — это подкинуть сестре крысу в покои и ждать, когда же раздастся её громкий крик, — с лица Израта не сходила самодовольная усмешка.       — С чего ты это взял, что во мне нет отваги?       Израт громко рассмеялся.       — Я знаю тебя с самого твоего рождения, братишка! Ты же подобен птенцу, который не может без помощи сильных. Скажи, когда в последний раз ты держал в руках меч? Когда садился на лошадь, чтобы загнать животное и насытиться его мясом? Когда с кем-нибудь спорил, отстаивая своё мнение? Верно, братишка, никогда, — разведя руками, заявил Израт.       — Довольно! — заявила королева Сиарва. — Идите лучше приготовьтесь к ужину с Его Величеством. Сегодня торжественный день, а вы принялись спорить, у кого больше отваги. Израт, ты скоро станешь отцом и должен повзрослеть, — королева с укором посмотрела на старшего сына. — Отваги мало, когда желание спорить невозможно унять.       — Простите, Ваше Величество, — склонив голову, сказал Израт.       В трапезном зале, где собиралась королевская семья, слуги суетились вокруг заставленного различными яствами стола. Во главе сидел король, по его правую руку, как обычно, сидела королева Сиарва, напротив неё — Израт, рядом с ним — Гевард, Рея же всегда сидела рядом с матерью, пытаясь во всём быть похожей на неё. Запечённая телятина, тушёные овощи, мясной бульон, фрукты, мёд, горячие лепёшки и любимое вино короля. Небольшой стол был уставлен любимыми блюдами короля, который с заметным аппетитом доедал уже вторую порцию горячего мясного бульона. Он не скрывал, что был сильно голоден, чем вызвал у королевы улыбку.       — Ваше Величество, всем ли мы угодили Вам?       — Да. Бульон очень вкусный, — ответил Вальгард. — Признаться, я мечтал о нём, — с улыбкой посмотрев на жену, добавил король.       — Отец, расскажи о Жёлтых землях. Какие они? — спросил Израт. — Нет порядка, нет взаимоуважения. Народ живёт дикими устоями, которые выдумали их предки. Думаю, что в будущем бегрофины истребят сами себя, желая выстругать идеальное, по их мнению, общество. Они убивают друг друга, проклинают детей и внуков, тех, кто когда-то предал их. Коллективная ответственность за каждый проступок.       Израт удивлённо смотрел на отца.       — Как такое возможно?       — Возможно, сынок. Ты только представь, что крестьяне там не обучены грамоте. Кое-кто из них не ведает, с какими землями граничит их родина. Они живут лишь враждой с человеческим родом. У них нет единого закона, у них нет храмов, грамот, у них также огромная нехватка лекарей. О законниках, учителях, книжниках они никогда не слышали.       — Хочешь сказать, они подобны мергосам? Такие же дикари?       — Чуть лучше, — с улыбкой ответил Вальгард.       — Но если у них не будет единого закона, то они обречены на исчезновение. Непослушный народ — это дикое племя, верно?       — Верно, но король Рогмон предан своим предкам. Бегрофины — очень интересный народ, сын. Кто-то знает о чести больше положенного, а кто-то верен золотым монетам.       — Разве преданность традициям — это плохо? — чуть слышно спросил Гевард.       — Это прекрасно, но только тогда, когда эти традиции направлены на уничтожение врага или беззакония в родных землях. Король Рогмон не ведает, что творится у него в землях. Он не ведает, что вытворяет его народ. А его народ, — король тут же злобно усмехнулся, — устанавливает свои законы. В отдалённых посёлках народ живёт по правилам вождей, не зная, что существует единый королевский закон.       — А как живут в посёлках, отец? — с улыбкой, спросила Рея. — Как там одеваются и что едят? Какие там девушки и женщины?       — Грязные, вшивые, замученные и запуганные местным управлением.       Рея зажмурила глаза. Она была младшей из трёх детей короля и его любимицей. Свою любовь к отцу она также не скрывала, наоборот, каждое утро на приветствие Его Величества всем двором она старалась первой подойти к нему, чтобы поцеловать руку и пожелать доброго дня. Король Вальгард, коего боялись и при дворе, и за его пределами, был для девочки всего лишь любящим отцом. Тем, кто и балует её, и заботится, и даёт необходимые ей советы. Девочка не интересовалась тем, каким он был королём по отношению к остальным. Выросшая в любви и заботе Рея жила в роскоши, родительской любви и много времени проводила в Храме грамоты за книгами под пристальным наблюдением консула, который с малых лет занимался её образованием. Посмотрев на реакцию дочери, Вальгард тихо рассмеялся.       — Да, дочка, этот народ далёк от нас как по быту, так и по образованию.       — А как же сыновья короля Рогмона? — спросил Гевард. — Они тоже неграмотны?       — Грамотны, но не настолько сильно, как ты, — Вальгард улыбнулся, смотря на заметное смущение сына. — Сколько книг ты прочёл за свою жизнь?       — Пять или шесть сотен.       — А они несколько книг. Всё остальное время они проводят в охоте, игривых сражениях, где представляют себя в бою с человеком, и слушают своего отца. Они живут прошлыми победами.       — Мы тоже слушаем Вас, Ваше Величество, — проговорил Гевард. — Разве это плохо?       — Похвально, но вы слушаете меня, они же слушают его истории из жизни и о войне с человеческим племенем. Это разное, Гевард, — Вальгард серьёзно посмотрел на сына, заставив того опустить голову.       Королева и Израт молча переглянулись. Каждый из них заметил, что король недоволен. Они были привыкшими к частым перепадам настроения своего короля, поэтому королева Сиарва тут же сменила тему разговора:       — Народ очень рад возвращению своего короля, — подняв кубок, сказала королева. — Когда Его Величество дома, Схавана может жить спокойно. Планировать свою жизнь, не беспокоиться за жизни детей и родителей.       — И никогда не сравнивай себя с сыновьями Рогмона, — не обратив внимания на слова королевы, Вальгард не сводил глаз с младшего сына. — Ты умнее их, и у тебя иное будущее. Ясно тебе?       — Да, Ваше Величество, — не поднимая головы, ответил Гевард.       — Ты не знаешь их, но принялся оправдывать никчёмышей. Спорить со мной решил?       — Нет, я лишь… — виновато опустив голову, прошептал Гевард.       — Пошли вон. Все, — бросив на стол ложку, тихо сказал Вальгард.       Королева Сиарва, Израт, Гевард и Рея сразу же выполнили приказ короля. Они покинули обеденный зал. Стража, что стояла у дверей, тихо закрыла их, оставив Вальгарда в одиночестве. Идя по коридору, королева посмотрела на Геварда, который, опустив голову, шёл впереди матери.       — Гевард, ты всё испортил! — громко сказал Израт. — Мы столько времени не видели отца, были лишены его внимания. К чему всё это? К чему эти глупые вопросы? С чего ты вообще взял, что смеешь так говорить с ним? Ты никто, чтобы так вести себя с Его Величеством! — прокричал Израт. — Неумёха!       Гевард резко обернулся и посмотрел на брата.       — А что я сделал? Я лишь спросил, что плохого в том, что сыновья Рогмона слушают его? Хочешь сказать, ты предполагал, что будет подобная реакция? — на глазах Геварда появились слёзы.       — Ты должен был молчать! — выкрикнул Израт. — Это у тебя лучше всего получается. Когда ты молчишь, выглядишь куда интереснее. Запомни, братец: ты не наследник трона, а всего лишь второй сын короля. Эдакий запасной вариант, который никогда не достигнет тех высот, которых достигну я. И когда займу трон, то в тот же день отправлю тебя куда-нибудь подальше, чтобы не видеть твоё вечно унылое лицо.       — Твои высоты — это заслуга нашей матери, — Гевард смотрел в глаза брата. — То, каких высот ты добьёшься, мы ещё посмотрим, ведь твоей заслуги в этом нет. Да пребудут с Его Величеством здоровье и долгие годы, ибо я уверен, что ты ещё покажешь себя с той стороны, которую тщательно скрываешь.       — Я — наследник трона, — тихо, со злостью на брата, сказал Израт. — Я — достойный сын своего отца. И всегда им буду. О какой стороне ты сейчас говоришь, идиот?       — Время покажет, каким ты будешь. Сейчас ты всего лишь юноша, поцелованный удачей.       — А ты второй, и всегда им будешь! — на лице Израта появилась самодовольная улыбка. — Никем не замеченный юноша, что всё своё время проводит с книгой в руках. Если бы ты не был сыном Его Величества, тебя бы давно прибили. Посмотри на себя, ты же ничтожество!       — Прекратите! Никто из нас не знает, какой будет реакция Его Величества на какое-либо слово. Мы знаем лишь то, что скоро он забудет об этом, и мы вновь соберёмся за столом. Гевард, не переживай и ни в коем случае не злись на отца. Ты всё понял? Он после долгой дороги, он устал и должен прийти в себя, а наша любовь и забота поможет ему восстановиться. Вам всё ясно? — королева вопрошающе смотрела на детей.       — Да, матушка, — Гевард тут же ушёл к себе в покои, оставив мать, брата и сестру стоять в коридоре.       Каждый из них молча проводил его взглядом. Никто не окликнул, чтобы обнять или поддержать. Королева смотрела на дочь, понимая, что девочка обижена на брата. Израт же с укором смотрел на удаляющегося Геварда. Он ненавидел его за необдуманные слова и винил в том, что младший брат помешал ему насладиться обществом отца. Израт любил его и старался никогда не расстраивать.       — Не обижайтесь на Геварда. Он явно не хотел портить вечер, — сказала королева. — Да, он немного наивен, но ни злости ни подлости в нём нет.       — Лучше бы он молчал! — воскликнул Израт. — Он неумёха. Всегда всё портит. Его поведение раздражает меня. Он — сын короля, а вести себя достойно не умеет. Посмотрите на меня, я — достойный сын своего отца, и слава богам, что я родился первым. Вы защищаете его, матушка, но знаете, что ничего достойного из него не выйдет. Вам жаль его, ибо он слаб.       — Дети короля Вальгарда не могут быть слабы, запомни это, Израт, — королева с укором посмотрела на сына. — В Геварде течёт кровь короля, как и в тебе, и он не заслуживает подобного отношения к себе.       — А что он заслуживает? Почестей?       — Я хотела провести время с отцом… — посмотрев на мать, прошептала Рея. — Я соскучилась по нему!       — Ещё успеешь, — обняв дочь, ответила королева. — Твой отец устал, ему нужно как следует отдохнуть. Через пару дней он и не вспомнит об этом вечере. Поверь мне.

***

      Вальгард бродил в тишине по трапезному залу. Держа в руке кубок с вином, он подошёл к окну. Ему предстал вид, о коем он часто вспоминал: это был королевский сад. Он вспомнил, что когда-то на месте этого роскошного и ароматного сада была пустошь, где он играл вместе со своим младшим братом и кузеном. Помнил он и то, с какой любовью его мать ухаживала за принявшимися ростками цветов, которых по её приказу посадили служанки. На лице короля появилась тоскливая ухмылка, стоило ему вспомнить, как спорили его родители, когда его отец узнал, что место тренировок его сыновей превратится в сад. Всё прошло. И споры, и уход его матери за цветами, и долгое негодование его отца. Родители умерли, а цветы крепко вросли в некогда истоптанную землю, дав ещё сотни таких же ярких и ароматных бутонов. Вальгард очень трепетно относился к саду, время от времени прогуливаясь средь цветов и кустарников, что возвращали его в далёкое детство и материнскую заботу. Сейчас же он молча наблюдал за тем, как несколько служанок поливали цветы и срезали с тех засохшие листья. Он дома. Там, где мечтал оказаться в последние несколько месяцев.       Обернувшись, Вальгард посмотрел на стража, который безмолвно нёс свою службу у дверей в зал. Поставив кубок на небольшой столик, что стоял у окна, он вышел из зала. Страж открыл перед королём высокую арочную дверь, украшенную позолоченными металлическими узорами в виде веток с шипами. Выйдя в коридор, где, кроме двух стражей и десятков толстых свечей, уже никого не было, Вальгард крепко сжал рукоять трости и направился подальше от обеденного зала. Проходя меж высоких ровных каменных стен, что были украшены оружием, щитами и шкурами зверей, король медленно приближался к личным покоям королевы Сиарвы. Подойдя к двери, он вошёл внутрь. Стража осталась за дверью послушно нести свою службу.       — Мой король, — с улыбкой посмотрев на мужа, королева радостно улыбнулась.       — Раздевайся, — Вальгард бросил на пол трость и принялся развязывать узел на своём кожаном ремне.       — Как пожелаете.       Королева знала своего мужа много лет. Она знала, что он мог быть разным: ласковым и грубым, заботливым и равнодушным. Она видела его со всех сторон, но всегда была рада лицезреть в своих покоях. Сбросив с себя одежду, королева подошла к королю, обнажённому по пояс, нежно проведя кончиками пальцев по мускулистой и волосатой груди. Она не желала скрывать того, что сильно соскучилась по нему, поэтому поцеловала его первой. Вальгард лишь повалил её на постель, грубо овладев ею. Резкие болезненные движения короля заставляли Сиарву молча терпеть всю ту боль, что доставлял ей её муж. Закончив, Вальгард молча лёг рядом, не обращая внимания на королеву-жену, которая всем своим видом показывала, что ей было неприятно.       — Что с тобой? — накинув на себя лёгкую шёлковую тунику, что доставала до пят, спросила Сиарва.       — А что не так? — Вальгард равнодушно посмотрел на жену.       — Ты был груб. Разве после стольких месяцев разлуки ты не соскучился по мне?       — Я выполнил свой долг. Что тебе не нравится?       — Вальгард, — королева подошла к мужу и присела рядом, взяв его за руку, — ты чем-то обеспокоен? Что тебя гложет? Расскажи.       — Всё.       — Почему?       — Сейчас я презираю всех. Мне противны придворные, знать, которую я скоро увижу, противны их улыбки, за которыми они пытаются скрыть свой страх передо мной. Противны стражи, которые везде бродят за мной. Противны законы и устои, по которым мы живём. Я сам себе противен. Понимаешь?       — Я прикажу Цири, и он приготовит отвар, чтобы ты успокоился.       — Думаю, отвар мне не поможет.       — Что случилось с тобой в путешествии? Ты что-то узнал?       — Узнал, — Вальгард пристально посмотрел на королеву-жену.       — И что же?       Вальгард не сводил глаз с Сиарвы. Она же вопрошающе смотрела на него, желая услышать ответ на свой вопрос, но король молчал. Перед ним сидела красивая с длинным белым волосом женщина, родившая ему троих детей и сохранившая в себе всю ту красоту, что была в ней до беременности. Стройная, с гладкой ухоженной кожей женщина, любящая жена, мать и верная своему народу королева. Вальгард знал, что народ любит её, как младенец любит свою мать. Он знал эту женщину с юности. Знал, когда та была ещё совсем юной, знал о ней всё, знал каждый изгиб и родинку на её теле. Он знал, что все вопросы королевы не от выгоды, а от любви к нему. И всё-таки отвечать ей король не желал.       — Это касается скорой войны между драутами и мергосами.       — Надеюсь, что предстоящая война окажется завершающей, — крепко сжав руку короля-мужа, проговорила Сиарва. — И победа будет твоей, мой дорогой муж, — улыбнувшись, добавила она.       — Не сомневайся.       Вальгард встал с постели, надел штаны, обулся, взял в руки трость, верхнюю одежду и покинул покои королевы-жены, оставив ту в одиночестве. Сев на край постели, королева заплакала. Поведение короля не могло не волновать её, ведь она любила его и боялась потерять некогда трепетное отношение к ней. Не почувствовав ни страсти, ни прежнего желания со стороны мужа, Сиарва изо всех сил сжала кулаки, словно сдерживала в них всю свою боль, что вот-вот вырвется наружу, заставив её громко закричать. Она была королевой, той, которой не присуще обнажать свои чувства. Поэтому её тихий плач никто никогда не слышал.       Войдя в свои покои, король тут же остановился, удивлённо приподняв бровь и смотря на постель, что стояла в дальнем углу комнаты.       — Ты что тут делаешь? — сделав несколько шагов, Вальгард остановился, не сводя глаз с обнажённой драутки, которая с улыбкой наблюдала за ним.       — Жду Вас, Ваше Величество, — сквозь игривую улыбку ответила девушка.       — Я не звал тебя, — медленно подходя к постели, на которой сидела девушка, сказал Вальгард. — Как ты прошла сюда?       — Сегодня весь дворец встречал своего короля, коридоры опустели, и я прошла сюда без труда, — тихо рассмеялась Нимия. Юная драутка с длинными белыми волосами упрямо продолжала сидеть на постели, ожидая почувствовать прикосновения короля. Она была его любовницей два последних года. Красивая стройная девушка с яркими зелёными глазами и тихим голосом. — Разве Вы не рады меня видеть? — взяв короля за руку, Нимия подняла голову и посмотрела на него, увидев ленивую ухмылку.       — Я только что был с покоях королевы, — многозначительно посмотрев на Нимию, Вальгард усмехнулся.       Нимия тихо рассмеялась.       — Вы же знаете, что меня никогда это не останавливало! Разве моей красоты и умения недостаточно, чтобы Вы смогли уделить мне время? — проведя руками по ногам короля, прошептала девушка. — Я знаю, что нравится моему королю, знаю, как доставить Вам истинное удовольствие. Только прикажите, и я всё исполню.       Вальгард с ухмылкой смотрел на Нимию, дочь известного ювелира Плария Просса. Он помнил, как впервые увидел ту, что впервые вышла в свет со своим отцом. Праздник первого дня весны, его в Схаване отмечала каждая семья, и королевская никогда не была исключением. Для тех, кому выпала честь быть приглашённым гостем в королевский дворец, открывались новые возможности, и Пларий Просс моментально ими воспользовался, как только заметил взгляд короля на его юной дочери. Будучи знаменитым ювелиром, который создавал украшения и для королевской семьи, он не стал вести долгих разговоров с королём, а прямо предложил ему воспользоваться своей невинной дочерью, от чего король не стал отказываться. Их связь была для Нимии больше, чем плотские утехи в королевской постели. Она любила его, и Вальгард знал об этом, но никогда не отвечал ей взаимностью. Он давал той золотые монеты, которые Нимия с радостью принимала. Большего от правителя ей ждать не приходилось. Увлечённая молчаливым королём Нимия неустанно гладила его ноги, целовала руки, послушно ожидая его прикосновений.       — Ваше Величество, поцелуйте меня, — прошептала Нимия. — Или позвольте мне это сделать. Я соскучилась.       Толкнув Нимию на постель, Вальгард накрыл её тело собой, страстно целуя пухлые, смазанные ароматным маслом губы. Нимия чувствовала исходящее вожделение от короля, который безмолвно, грубо вошёл в неё, заставив вскрикнуть. Лицо девушки озарила счастливая улыбка. Наслаждаясь глубокими, резкими движениями короля, Нимия гладила своё обнажённое и желанное тело. Получая удовольствие от его жёсткости, от страстных, больше походивших на укусы поцелуев, Нимия громко простонала, крепко обнимая своего короля. Она хотела запомнить каждое мгновение этой ночи, каждое прикосновение его губ и рук, отдаться ему без остатка, дарить своё тело и наслаждаться хриплыми тихими стонами мужчины. Сильным рывком Вальгард прижал её тело к себе, наполняя горячее лоно своим семенем.       — Я люблю Вас, Ваше Величество, — Нимия прижалась к королю, который молча смотрел куда-то в сторону, стараясь выровнять дыхание. — Всё это время, что Вас не было, я не находила себе места, думала о Вас, ждала, и вот Вы рядом со мной. Всё как прежде, верно?       Вальгард посмотрел на рядом лежавшую Нимию.       — Всё как прежде. Верно.       — Почему Вы такой?       — Какой?       — Отстранённый. У Вас что-то случилось?       — Я девять месяцев не был дома, месяц пути домой. Почему вы все думаете, что это никак не отражается на мне? Я устал! — прокричал Вальгард. — Устал, понимаешь?!       — Я понимаю Вас, для этого я здесь, чтобы Вы как следует расслабились.       — Пошла вон. Сейчас же, — отвернувшись от Нимии, Вальгард сел на краю постели.       — Как прикажете, Ваше Величество, — Нимия тут же покинула покои короля, накинув на себя тонкую шёлковую тунику.       Услышав, как двери захлопнулись, Вальгард тяжело вздохнул и снова лёг, закрыв глаза. Он уснул, оставляя своих близких, которые преданно его ждали наедине с их мыслями и обидами на себя, до которых ему не было дела. Схавана зажила прежней жизнью. Король был дома, он спал у себя в покоях, в то время когда Ливана праздновала его возвращение из Жёлтых земель.

***

      — Сейчас я ненавижу его! — воскликнул Израт. — Я столько времени ждал возвращения отца, столько хотел ему рассказать, а этот идиот всё испортил.       — Не думаю, что Гевард заранее это спланировал, чтобы позлить тебя.       Израт сидел у себя в покоях в компании своего друга Барвы. Их дружба длилась с детства, Барва был сыном советника Его Величества, который был вхож и в королевскую семью, как верный друг. Он был далёк от войн, выбрав иной жизненный путь: обучать детей грамоте, истории и культуре.       — Знаю, но перестать злиться не могу. Одно необдуманное слово, и всё закончилось.       — Прекрати, друг мой. Ты лучше расскажи, как обстоят дела у Ливасы? Она скоро родит?       — Со дня на день, — на лице Израт появилась счастливая улыбка. — Жду не дождусь, когда смогу взять сына на руки. Боги, если бы только знал, какое это счастье — ждать появления первенца, — Израт наполнил кубки вином. — Скоро родится мой ребёнок. Мой, понимаешь? Тот, кого я буду воспитывать, о ком буду заботиться.       Барва улыбнулся.       — Когда-нибудь я смогу понять твои чувства.       — Обязательно! — воскликнул Израт. — И не затягивай, ибо я желаю повеселиться на твоей свадьбе.       — Не спеши, у нас с тобой вся жизнь впереди, — Барва улыбнулся, смотря, с какой жадностью Израт пил вино. — К тому же я очень избирателен в плане девушек.       Израт громко рассмеялся.       — Знаю, особенно когда мы посещаем бордель Друла. Там ты особенно капризен, выбирая очередное юное тело для растерзания!       — Ну, что поделать, если я люблю жёсткость, плавно переводя её в жестокость. Вот такой я драут, любвеобильный, капризный и довольно-таки жестокий в постели, — Барва поднял кубок. — За нас, друг мой!       — За нас.       — Его Величество долго не был дома, как он сейчас выглядит?       — Заметно исхудавший, злой, — смакуя вино, ответил Израт. — Последую совету матушки и подожду, когда он придёт в прежнее состояние и будет способен на долгие разговоры со мной. У меня много новостей для него.       — Ты по-прежнему общаешься с афийцем, и, как мне известно, Его Величество против вашей дружбы. Или я не прав?       — Он не против нашего общения. Всё зависит от его настроения, ты же знаешь моего отца. Он может быть разным, но мы привыкли, поэтому я смиренно подожду, когда он позовёт меня к себе. Надеюсь, это скоро произойдёт, — Израт тяжело вздохнул.       — Я уверен в этом. Вы — его дети, и он явно соскучился по вам.       — Я — его наследник, — стукнув кулаком по столу, нервно заявил Израт, — и хочу поговорить с ним первым. Всё рассказать, обсудить, посоветоваться и поделиться своими переживаниями. А этот идиот всё испортил, — наполнив кубки вином, Израт вновь вернулся к прежней теме, которая сильно злила его, стоило ему вспомнить то, что случилось днём.       — Бедняга Гевард, — Барва рассмеялся. — Ты никогда не простишь его?       — Нет. Этот глупец должен сидеть в своих покоях и не высовываться, иначе я пробью ему его пустую голову.       — Его Величество не потерпит подобных выходок между своими сыновьями. Он приверженец уважения в семье. Разве я не прав?       — Прав, именно поэтому Гевард сидит у себя, и его голова не пробита.       — Он — младший сын короля. Что будет с ним, когда придёт твоё время занять трон? — Барва вопрошающе смотрел на Израта. — Вы братья и должны быть дружны.       — Как только я стану королём Схаваны, сразу же отошлю его в Жжёные степи на границу с Афлалией. Пусть окружит себя афийцами, — Израт громко рассмеялся. — Ему здесь не место. Я же окружу себя только приятными мне драутами, которые будут бояться меня и уважать. Ибо я буду королём! — хлопнув по столу, заявил Израт.       Барва смотрел на Израта. Его желание стать королём, которого боятся и уважают, было с детства. Рождённый первым у короля Вальгарда и королевы Сиарвы мальчик рос в окружении роскоши, любви и абсолютной вседозволенности, ведь именно он в будущем займёт место своего отца. Вспыльчивый, но умеющий дружить, горделивый, но способный протянуть руку помощи, жаждущий власти и не способный видеть собственные капризы — таким его знал и видел Барва.       — Быть достойным королём — это труд.       — Я — сын короля Вальгарда. Все его качества во мне, ибо я — его наследник. Будь уверен, когда я стану королём, Схавана ничего не потеряет, а лишь обретёт, — Израт самодовольно улыбнулся.       — Что ещё мы можем обрести? Твой отец даёт нам всё самое лучшее. Разве я не прав?       — Прав, конечно, прав, друг мой, — допивая вино, ответил Израт. — Идём?       — Куда? — удивлённо спросил Барва.       — В бордель.       Барва рассмеялся.       — Не сегодня.       — Почему?       — Ты же сам сказал, что со дня на день твоя жена родит вашего первенца. Думаю, что ты должен все эти дни быть рядом с ней, а не трахать шлюх.       — С каких пор ты стал таким правильным, Барва?! — воскликнул Израт. — Удел женщин — рожать детей, а наш удел — развлекаться. Или я не прав?       — Говорят, когда Её Величество рожала тебя, Его Величество стоял за дверью, нервно ожидая первых криков своего первенца. И он дождался, а не находился в это время со шлюхой, — Барва с улыбкой смотрел на заметно загрустившего Израта.       — Тогда мой отец был немного другим. Он любил мою матушку и не трахал дочь ювелира, — посмотрев исподлобья на Барву, прошептал Израт. — Да, он встретил рождение всех своих детей одинаково, за дверью покоев нашей матери, но чем это закончилось? Тем, что его шлюха сейчас открыто является во дворец в сопровождении стражей. Её наглости нет предела.       — Всё это до определённого времени, — сказал Барва. — Сколько таких было? Множество. И где они сейчас? Те, кто был до Нимии?       — Мертвы благодаря моей матушке! — Израт громко рассмеялся, заставив рассмеяться и Барву. — Её Величество слишком сильно любит своего мужа, чтобы долго делить его с другими драутками. Она дарит им ложную надежду на вседозволенность, после забирает жизнь, а Его Величество находит себе новую игрушку, и всё начинается заново.       — Будь бдителен, друг мой, твоя матушка может научить и Ливасу, чтобы та убирала наглых девиц от своего мужа.       — Обязательно, ведь в моей жизни их будет предостаточно, ибо я обожаю женщин! — Израт рассмеялся и вновь наполнил кубки вином. — Выпьем же за моего будущего сына, который в своё время завоюет весь мир! — подняв кубок, заявил Израт.       — Да будет так, друг мой.       — Когда-нибудь ты станешь отцом и вспомнишь сегодняшний вечер. Только тогда ты поймёшь то предвкушение, которое сейчас живёт во мне. Я буду прекрасным отцом.       — Я верю.       Барва с доброй улыбкой смотрел на Израта. Он не лгал ему, соглашаясь с тем, что Израт будет прекрасным отцом. Смотря тому в глаза, он видел счастье и нестерпимое желание поскорее взять первенца на руки, прошептав его имя. Барва был искренне рад за друга, которой вот-вот услышит первые крики своего ребёнка.