Надежда висит на волоске

      Через неделю они встретили Лань Сичэня в Башне Кои. Он казался немного подавленным, но в целом чувствовал себя лучше, чем когда покидал Пристань Лотоса. Вэй Усянь нерешительно предложил отложить их свадьбу с Лань Ванцзи, но в ответ получил яростные возражения. Их свадьба не будет перенесена из-за бесчестных действий Ордена Цзинь, заявили ему в недвусмысленных выражениях.       Так что, на самом деле, это было не самое лучшее время для посещения Башни Кои, но Лань Сичэнь не хотел ждать слишком долго, а Лань Ванцзи настоял на том, чтобы быть там, если его брат собирается навестить Цзинь Гуанъяо. Вэй Усянь тоже предложил пойти, но Лань Сичэнь явно ощущал, что и без присутствия демонического заклинателя всё будет достаточно неловко, и он не стал настаивать.       Тем не менее, он мысленно следовал за братьями-Нефритами, потому что, конечно же, он был связан со своим женихом, и почти видел, как тот шествует рядом со своим братом и Цзинь Цзысюанем в один из небольших гостевых домов на окраине Башни Кои.       «Похоже, для Цзинь Гуанъяо не нашлось подземелий», - иронично заметил Вэй Усянь.       Лань Ванцзи не ответил, но сделал вид, что не удивлён. Вэй Усянь тоже не был удивлён, на самом деле. Цзинь Цзысюань явно жалел своего сводного брата, несмотря на то, что тот сделал. Он мог бы бросить в камеру Сюэ Яна, но не Цзинь Гуанъяо.       - Вы часто с ним разговаривали? - спросил Лань Сичэнь, пока они шли.       Цзинь Цзысюань кивнул:       - Хотя он не проявил большого интереса к беседам со мной. Он передал охранникам кое-какие просьбы, например, о некоторых книгах, которые ему нужны. Он спросил, можно ли ему получить его гуцинь - видимо, Вы учили его играть? - но я сказал «нет», потому что струны гуциня можно использовать как оружие. Казалось, это разозлило его, и с тех пор он не сказал мне ни слова.       Лань Сичэнь на несколько мгновений прикрыл глаза:       - Надеюсь, мы сможем ему помочь.       В доме дежурило несколько охранников, что успокоило нервы Лань Ванцзи. Внутренние помещения выглядели пустыми. Большая часть мебели и украшений была убрана. Комната самого пленника и вовсе выглядела аскетичной. На стене красовалась одинокая полка с дюжиной книг, неподалёку от неё стоял небольшой стол с принадлежностями для письма и рисования, справа от него - кровать.       Цзинь Гуанъяо сидел за столом и упражнялся в каллиграфии. Он не поднял головы, когда вошёл Цзинь Цзысюань, но когда Лань Сичэнь неловко прочистил горло, прикрывая рот рукавом белоснежной мантии, голова Цзинь Гуанъяо резко повернулась. Грустная улыбка коснулась его губ:       - Добро пожаловать в мой скромный дом, Цзэу-цзюнь, Ханьгуан-цзюнь. Вы пришли утешить меня в трудную минуту?       - Я пришёл, потому что хотел тебя увидеть, - сказал Лань Сичэнь. - Не стоит быть таким церемонным.       - Я больше не могу называть тебя «средний брат», не так ли? – сухо спросил Цзинь Гуанъяо. - Я разрушил наше братство всеми возможными способами. Так что же это будет?       - Почему бы тебе не называть меня по имени? - предложил Лань Сичэнь. - Поскольку мы, очевидно, собираемся начать с самого начала, узнать друг друга получше.       - Если хотите, - равнодушно проговорил Цзинь Гуанъяо и закрыл книгу, которую копировал. - Я бы предложил вам чай, но, по видимому, мне нельзя доверять ни фарфор, ни горячую воду, ни огонь, если уж на то пошло.       - Доверие нужно заслужить, - мягко произнёс Цзинь Цзысюань, за что получил свирепый взгляд. - Я распоряжусь, чтобы прислали чай, - добавил он и вышел из дома, пока не стало ещё хуже.       Лань Ванцзи сел в дальнем углу комнаты, откуда он мог наблюдать, не мешая разговору.       - Я могу поговорить с ними о твоём гуцине, - предложил Лань Сичэнь, устраиваясь напротив Цзинь Гуанъяо. - Пока они держат твою духовную силу запечатанной, у тебя не будет достаточно тонкого контроля над струнами, чтобы использовать их в качестве оружия.       - Как мило с Вашей стороны, - язвительно поблагодарил его Цзинь Гуанъяо. - Полагаю, дальше Вы скажете, что мы также можем возобновить уроки.       - Можем, если ты хочешь, - подтвердил Лань Сичэнь.       Цзинь Гуанъяо покачал головой:       - Не нужно.       На мгновение повисло неловкое молчание, которое нарушила служанка, вошедшая в комнату с чайным подносом. Она поставила поднос, поклонилась и поспешно ушла, а Цзинь Гуанъяо взял в руки чайник и наполнил две фарфоровые чашки горячим чаем.       - Налить и тебе, Ханьгуан-цзюнь? – спросил он и насмешливо добавил: - Или ты собираешься затаиться в углу и пялиться? Знаешь, от этого немного не по себе.       «Стоять на коленях в грязи, когда ты решил нас убить, вот от чего было не по себе, но ты же не видишь, чтобы я жаловался на это», - подумал Лань Ванцзи, и Вэй Усянь весело рассмеялся в глубине души.       - Никакого чая, - коротко сказал Ванцзи, и Цзинь Гуанъяо поставил чайник обратно на поднос.       - Как знаешь. – Он вновь посмотрел на Лань Сичэня. - Почему ты здесь?       - А-Я… - глава Лань вздохнул. - Цзинь Гуанъяо. Я считал тебя своим близким другом весь прошлый год. Могу я навещать тебя, чтобы проверить и убедиться, что с тобой хорошо обращаются?       - Можешь, - кивнул Цзинь Гуанъяо, - но я не в силах представить, зачем тебе это нужно.       «Фу, он ведёт себя как мелкий поганец! – возмутился Вэй Усянь. - Ты должен выбить из него всё дерьмо за то, что он так разговаривал с твоим братом!»       «Справедливости ради…» - начал Лань Ванцзи.       «О, теперь мы заинтересованы в том, чтобы быть справедливыми?»       Лань Ванцзи продолжал:       «Ни ты, ни я не были бы счастливее на его месте».       «Да, но ни ты, ни я никогда бы… Ну да, ладно, мы убили много людей, но только плохих! Это совершенно другое!»       Лань Сичэнь глубоко вздохнул и расправил плечи:       - Я хотел бы задать тебе несколько вопросов, Цзинь Гуанъяо. Хотя я полагаю, что не могу гарантировать достоверность твоих ответов, но, надеюсь, ты согласишься, что я их заслуживаю.       При этих словах взгляд Цзинь Гуанъяо скользнул в сторону:       - Ты всегда заслуживал правды. И я делился ею с тобой всякий раз, когда мог.       - Это ты помог Сюэ Яну сбежать из Нечистого царства?       - Да.       - Почему?       - Почему? - Цзинь Гуанъяо, казалось, искренне удивился этому вопросу. - Потому что он владел куском иньского железа, конечно. Я уже видел, что он творил с его помощью в поместье Чан.       - Но зачем тебе это? – настойчиво поинтересовался Лань Сичэнь.       Цзинь Гуанъяо вздохнул:       - Ты действительно понятия не имеешь, каково это - быть бессильным.       - Нет, - тихо сказал Лань Сичэнь. - Наверное, нет. - Он поколебался, а затем спросил: - Когда ты спас меня, когда сгорели Облачные Глубины… Это было совпадением? Или ты пошёл туда, чтобы найти меня?       - Конечно, я пошёл туда, чтобы найти тебя! - воскликнул Цзинь Гуанъяо. - Что бы я ещё делал в Гусу? Я слышал, что Орден Вэнь напал на Облачные Глубины. Мне больше некуда было идти. А ты… - Взгляд пленника опустился, и впервые его голос смягчился. - Ты был так добр ко мне на церемонии приветствия… Я волновался за тебя.       Лань Сичэнь обдумал это:       - Значит, ты пошёл туда ради меня, и ты на самом деле хотел помочь мне? Не для того, чтобы сделать меня своим должником или чтобы я составил определённое мнение о тебе?       Цзинь Гуанъяо улыбнулся и холодно поинтересовался:       - И каково твоё мнение обо мне, Лань Сичэнь? Что я мягкий и добрый? Я убил четверых солдат Вэнь у тебя на глазах. По-твоему, я сделал это, чтобы убедить тебя в том, что я справедливый и благородный? Я украл одну из их орденских мантий, чтобы подобраться поближе к остальным и убить их. Как ты думаешь, какое именно впечатление я пытался произвести на тебя?       - Что я могу доверять тебе, - твёрдо произнёс Лань Сичэнь. - Что ты действовал в моих интересах.       - О-о-о… Ну, нет, я отправился в Облачные Глубины и спас тебе жизнь не только для того, чтобы ты думал, что мне небезразлична твоя жизнь. Я сделал это, потому что действительно заботился о твоей жизни. Тебя это устраивает, Лань Сичэнь?       - Да, - тихо ответил тот.       - А тебя, Ханьгуан-цзюнь? – с нотками злобы спросил Цзинь Гуанъяо. - Потому что я знаю, о чём ты там думаешь. Что тот факт, что я заботился о жизни твоего брата, ни черта не значит, потому что я был полностью готов разрушить его жизнь, чтобы выполнить приказ моего отца. Ты абсолютно прав. Это вообще ничего не значит. Единственный человек, чьи интересы я когда-либо преследовал, были мои собственные!       - А-Яо! - поражённо вскрикнул Лань Сичэнь.       - Раз уж я заговорил об этом, - продолжил Цзинь Гуанъяо теперь уже спокойным, почти приятным голосом, - я хотел бы упомянуть, что и вы оба, и мой брат можете перестать смотреть на меня, как на сломанную игрушку, которую вы пытаетесь понять, починить, склеить обратно, чтобы вы могли продолжать играть с ней. Мне не нравится та жалость и то снисхождение, которые я теперь испытываю при каждом приёме пищи. Я такой, каким меня создал мир. Со мной всё в порядке, так что можете перестать пытаться исправить меня, пожалуйста, и спасибо.       - Значит, мне запрещено хотеть помочь тебе? - с болью спросил глава Лань.       - Как помочь? - Цзинь Гуанъяо оскалился. - Ты можешь стереть то, через что я прошёл, Лань Сичэнь? Можешь ли ты сделать так, чтобы это больше не имело значения?       Лань Сичэнь какое-то время грустно смотрел на него, а потом пробормотал:       - Как бы я хотел, чтобы я мог.       Цзинь Гуанъяо отвернулся и ничего не сказал.       Лань Сичэнь глубоко вздохнул:       - Неужели люди не меняются, Цзинь Гуанъяо? Или ты считаешь, что перемены - это плохо? В переменах нет ничего плохого. Я понимаю, что всё, что ты делал, ты делал, чтобы завоевать одобрение и любовь своего отца. Прошлой ночью в Юньмэне, я думаю, ты, наконец, смирился с тем, что у тебя никогда не будет его признания. Итак, куда ты двинешься дальше? Как ты собираешься провести остаток своей жизни? Вариться в горечи и обиде на то, чего у тебя не могло быть? Ты отвергнешь двух людей, которые продолжают заботиться о тебе, даже после того, что ты сделал? Если ты не можешь получить любовь своего отца, не лучше ли вообще её не иметь?       Цзинь Гуанъяо по-прежнему ничего не говорил.       - Я позволю тебе поразмышлять над этим, - с грустью проговорил Лань Сичэнь. - К сожалению, я не могу остаться. Но я вернусь через две недели. Возможно, я мог бы принести свой собственный гуцинь, чтобы, даже если мы не возобновим наши уроки, я мог бы поиграть для тебя.       Долгое время Цзинь Гуанъяо молчал. Затем, не глядя на Лань Сичэня, он прошептал:       - Мне бы этого хотелось.       * * *       После ужина Вэй Усянь увидел, как Цзинь Цзысюань отвёл Цзян Яньли в сторону и спросил, не хочет ли она немного посидеть с ним в саду. Вэй Усянь немедленно схватил Цзян Чэна за руку и потащил его за собой, чтобы они вдвоём могли всё подслушать.       «Вэй Ин, - прокомментировал Лань Ванцзи, заметив, что он ушёл. - Действительно?»       «Послушай, я не так против него, как раньше, но если он собирается сделать предложение моей сестре, я прослежу, чтобы он сделал это правильно! Иди помедитируй или ещё что-нибудь… О, боже, он построил здесь пруд с лотосами для неё. Это так мило, что меня сейчас стошнит».       Лань Ванцзи задался вопросом, можно ли в Облачных Глубинах создать пруд с лотосами, учитывая более холодный климат, и, мысленно вздохнув, сел медитировать.       «Я не буду участвовать в этом подслушивании», - сказал он Вэй Усяню.       Это ничуть не смутило демонического заклинателя. Он уже затаился вместе с Цзян Чэном за беседкой и настраивался на то, что говорил Цзинь Цзысюань.       - Я… хочу тебя кое о чём спросить, - произнёс глава Цзинь, как обычно болезненно неловко. - Я думаю, ты, вероятно, знаешь, что это такое. И я, надеюсь, что я прав, когда я думаю, что знаю, каким будет твой ответ. Но прежде чем я спрошу тебя, я должен тебе кое-что сказать… Что-то, что может изменить твой ответ. Вэй Усянь и Цзян Чэн обменялись взглядами, они оба были готовы взорваться и начать бить Цзинь Цзысюаня, если тот начнёт расстраивать их сестру.       - Последние несколько недель я делал всё возможное, чтобы найти других моих сводных братьев и сестёр, - сказал Цзинь Цзысюань то, чего никто из них не ожидал. - Возможно, тебя не удивит, что их довольно много. После того, что случилось с Гуанъяо, для меня важно убедиться, что обо всех них заботятся, и что они знают, что у них есть место здесь, в Ордене Цзинь, если они того захотят.       - Это очень мило с твоей стороны, Цзысюань, - признала Цзян Яньли, хотя она всё ещё казалась немного озадаченной тем, почему он упомянул об этом перед своим предложением.       - Большинство из них уже находятся в довольно хороших условиях, - продолжил Цзинь Цзысюань. - Мой отец давал деньги их матерям, или они родились в других зажиточных Орденах. Но есть один, за которого я беспокоюсь, мальчик по имени Мо Цзе. Ему всего пара лет. Его мать умерла при родах, и его воспитывают родственники по материнской линии, которые, похоже, считают его обузой.       - Какой ужас! - воскликнула Цзян Яньли.       - Я намерен привести его сюда, - объявил Цзинь Цзысюань. - Я знаю, что технически он мой сводный брат, но, учитывая разницу в возрасте… и то, как моя мать относилась к Цзинь Гуанъяо, как она изливала на него свой гнев из-за неверности моего отца… Я бы предпочёл воспитывать мальчика сам.       - Кажется, так будет лучше всего, - согласилась Цзян Яньли и ободряюще кивнула.       - И я знаю, что это может изменить твой ответ», - срывающимся голосом проговорил Цзинь Цзысюань. – Я не ожидаю, что окружающие легко воспримут тот факт… Что ты примешь тот факт, что я воспитываю чужого ребенка, который не… ребёнок моей жены.       Цзян Яньли с любопытством посмотрела на него:       - А если бы я сказала, что это изменило ситуацию, если бы я сказала, что не могу принять твоё предложение, ты бы всё равно усыновил бы его?       Плечи Цзинь Цзысюаня напряглись:       - Дева Цзян… Надеюсь, ты знаешь, как сильно я привязан к тебе. Но Мо Цзе мой брат. Мой долг, моя ответственность, прежде всего, перед ним. Если это тебя расстраивает, извини, но…       Цзян Яньли поцеловала его. Это был короткий поцелуй, и когда она отстранилась, её щеки покраснели, а Цзинь Цзысюань выглядел так, будто его ударили по лицу доской.       - Ты не будешь воспитывать его сам, - сказала она. - Мы будем растить его вместе!       - Ты выйдёшь за меня? - выпалил Цзинь Цзысюань, а Цзян Яньли улыбнулась и кивнула.       «Я просто слишком, слишком рад тому факту, что моя сестра выходит замуж за этого Павлина, - подумал Вэй Усянь, радостно ухмыляясь в ответ на облегчённую улыбку Цзян Чэна. - Ах, представь, когда у всех нас будут дети… Они все будут играть вместе, и это будет так мило… И если Цзинь Гуаншань смог найти полдюжины женщин, которые родили ему детей, я уверен, что и мы с тобой сможем найти несколько!»       «Не думаю, что эти ситуации хоть отдалённо похожи», - сухо заметил Лань Ванцзи.       «Однако моя точка зрения остаётся в силе».       «Мн, - ответил Лань Ванцзи. - Возможно, тебе следует перестать подслушивать свою сестру и найти меня, чтобы мы могли обсудить это лично».       Вэй Усянь усмехнулся и наклонил голову в сторону края беседки. Цзян Чэн кивнул, и они вдвоём потихоньку смылись.       - Я думал, что буду соревноваться с тобой в том, кто первым заведёт детей, - хмыкнув, проговорил Вэй Усянь, и Цзян Чэн покраснел. – Но, похоже, шицзе собирается победить нас обоих.       - Что ж, я буду следующим, - немедленно заявил Цзян Чэн.       - Ни за что! - Вэй Усянь рассмеялся. - Ты и Вэнь Цин должны сначала сделать одного. Это займёт не менее девяти месяцев! А у меня и Лань Чжаня первенец будет через неделю, вот увидишь.       «Мы усыновляем чужого ребёнка не для того, чтобы ты мог победить своего брата в соревновании, которого у тебя не было ещё тридцать секунд назад», - попенял ему Лань Ванцзи.       Вэй Усянь только ухмыльнулся и сказал:       «Посмотрим».       * * *       Покинув Ланьлин, они вернулись в Облачные Глубины. Вэй Усянь едва сдерживал волнение, его мысли мчались со скоростью сто миль в час, когда он думал о свадьбе, о праздновании, о будущем.       «Как ты думаешь, кто женится следующим? Цзян Чэн и Цзинь Цзысюань собираются из-за этого драться на кулаках? Это было бы весело, если честно. Я должен предложить это. Скажи им, что они должны бороться за привилегию…»       «Вэй Ин, - насмешливо осадил его Лань Ванцзи, и Вэй Усянь улыбнулся ему. - Без сомнения, следующими поженятся Цзян Ваньинь и Вэнь Цин».       «Да? - Вэй Усянь посмотрел на возлюбленного с любопытством. - Почему ты так решил?»       «Цзинь Цзысюань, несмотря на все свои хорошие качества, всё ещё член Ордена Цзинь». - Лань Ванцзи закончил мысль не словами, а общим импульсом отвращения к склонности Цзиней ко всему показному и экстравагантному.       «Ах, хорошее замечание, - согласился Вэй Усянь. - Им, вероятно, потребуется, по крайней мере, шесть месяцев, чтобы спланировать свадьбу. Хотя, честно говоря, удивительно, что Цзян Чэн и Вэнь Цин ещё не связали себя узами брака втайне, чтобы потом заставить всех разозлиться по этому поводу».       Лань Ванцзи фыркнул:       «Если бы не политические аспекты, они, вероятно, поженились бы в ту же ночь, когда он сделал предложение. Сделали бы свои три поклона и покончили с этим».       «Ты совершенно прав», - согласился Вэй Усянь, посмеиваясь.       - Что ты там хихикаешь? – с подозрением спросил Цзян Чэн. - Вы двое действительно не понимаете, как раздражают ваши маленькие молчаливые разговоры?       «Конечно, мы понимаем», - подумал Лань Ванцзи, и Вэй Усянь рассмеялся ещё громче.       - Я думаю, что это восхитительно, - сказала Цзян Яньли.       - Конечно, ты восхищаешься, - обиженно проворчал Цзян Чэн. - Ты не та, над кем они, вероятно, смеются.       - Никто над тобой не смеётся, - сказал Вэй Усянь, закатив глаза.       «Да, мы смеялись», - мысленно возразил Лань Ванцзи.       «Лишь самую малость».       Цзян Чэн снова подозрительно посмотрел на них, когда Вэй Усянь опять расхохотался, а уголки губ Лань Ванцзи дрогнули в малейшем намёке на улыбку:       - Я тебе не верю.       - Не все их мысли о тебе, Ваньинь, - сладко промурлыкала Вэнь Цин.       - Во всяком случае, на этот раз мы высмеивали Цзинь Цзысюаня, - поведал Вэй Усянь, и Цзян Яньли залилась румянцем. - Потому что ты можешь себе представить, на что будет похожа его свадьба с шицзе? Это должно стать событием века. А у Ордена Цзинь нет вкуса. Цзян Чэн, может быть, мы вдвоём сможем уговорить его позволить нам всё спланировать? Ведь это наша сестра. Мы должны быть главными!       Цзян Чэн кивнул:       - Естественно.       Вэй Усянь уловил намёк Лань Ванцзи на тревогу и печаль и, обернувшись, увидел, что тот смотрит на своего брата, который выглядел подавленным. Он уже собирался спросить, почему, когда Лань Сичэнь заговорил:       - Я полагаю, что на самом деле уже были намечены некоторые предварительные планы. А-Я… - Он остановился и на мгновение прикрыл глаза. - Цзинь Гуанъяо упомянул мне, что его брат попросил его начать кое-какие приготовления. Я думаю, он чувствовал, что это хороший способ связаться с ним, показать ему, что он ценит мастерство Цзинь Гуанъяо в таких вещах.       - Нет, мы не сделаем ничего из того, что он планировал, - прямо заявил Вэй Усянь. Затем он увидел выражение лица Лань Сичэня и смягчил тон: - Ах, прости, Цзэу-цзюнь… но я думаю, что в этом случае лучше начать всё с нуля.       -Я уверен, что ты прав, - кивнул Лань Сичэнь.       - Но, говоря о том, чтобы привыкнуть к новым именам... - начал Вэй Усянь.       «Может не стоит?» – мысленно пробормотал Лань Ванцзи и подумал о том, что сюнчжан привык называть Цзинь Гуанъяо по имени, но оба не стали комментировать это вслух.       «О, я полагаю, что в самый раз», - решительно проговорил Вэй Усянь, и обратился к Лань Сичэню:       - Цзэу-цзюнь, скоро ты станешь моим братом. У меня никогда раньше не было старшего брата; это будет здорово. Можно я буду называть тебя «брат Сичэнь»?       Лань Сичэнь впервые с той ночи в Юньмэне улыбнулся:       - Я бы этого хотел.       Вэй Усянь почувствовал волну облегчения от Лань Ванцзи, когда тот увидел, что его брат снова улыбается, а следом демонического заклинателя накрыла волна любви и благодарности за то, что это произошло. Вэй Усянь лучезарно улыбнулся Лань Ванцзи, и тот улыбнулся ему в ответ.       - Очаровательно, - прошептала Цзян Яньли.       - Ах, но на этот раз мы даже не разговаривали! - запротестовал Вэй Усянь.       Цзян Чэн застонал:       - Значит, вы просто пялились друг на друга, как два сентиментальных идиота? Это ещё хуже!       Вэй Усянь только рассмеялся:       - Меня это устраивает.       * * *       «Меньше чем через двадцать четыре часа мы станем мужьями», - подумал Вэй Усянь, вздохнув от полного удовлетворения, когда Лань Ванцзи осторожно полил водой его макушку. Это была единственная мысль в его голове, единственное, на чём он вообще мог сосредоточиться. Другие мысли вспыхивали и исчезали, но были подавлены волной «Лань Чжань женится на мне менее чем через двадцать четыре часа».       Мысли Лань Ванцзи плыли в том же русле. Он меньше думал о дне грядущем и больше наслаждался моментом, ощущением волос Вэй Усяня в своих руках; тем, как расслабляется его тело; тем, каким приятным образом они намеревались провести свой вечер, когда он закончит с поставленной задачей.       - Эй, ты знаешь, - пробормотал Вэй Усянь, не открывая глаз, - я думаю, прошло больше года с тех пор, как ты наложил это заклинание и соединил нас вместе?       Лань Ванцзи обдумал это, складывая недели и месяцы прошедших событий, и радостных, и ужасных, и кивнул:       - Мн.       «Не могу поверить, что мы сначала хотели разорвать это, - подумал Вэй Усянь. - Я знаю, что поначалу меня наша связь сильно раздражала, но теперь я так привык к тебе в глубине моего сознания. Я не могу представить себя без тебя внутри. Это так расслабляет, так успокаивает, когда ты здесь, сосредоточенный на своей каллиграфии, медитации или на чём-то ещё, что ты делаешь».       «Мн», - повторил Лань Ванцзи.       «Для тебя это то же самое? - спросил Вэй Усянь с лёгким намёком на тревогу. - Я бы понял, если бы это было не так. Я знаю, что мои мысли могут быть… слишком…»       «Это правда, - согласился Лань Ванцзи. - Иногда твои мысли действительно отвлекают. Но в большинстве случаев это не так. Твои мысли, когда ты расслаблен и спокоен, независимо от того, сосредоточены они на чём-то конкретном или просто бессвязны, также успокаивают. Это как иметь в голове постоянно меняющееся музыкальное произведение».       Вэй Усянь улыбнулся, позволяя своему счастью излучаться через их связь, не утруждая себя тем, чтобы выразить это словами.       «Когда ты закончишь, я тоже хочу помыть тебе голову. Это так мило, Лань Чжань, ты заслуживаешь того, чтобы я делал это для тебя так же часто, как ты делаешь это для меня».       «Мм», - согласился Лань Ванцзи и начал смывать мыло с волос Вэй Усяня.       Несколько минут спустя Вэй Усянь сел, чтобы Лань Ванцзи мог вытереть полотенцем его полусухие волосы и заплести ему косу.       «Ладно, ложись, - скомандовал Вэй Усянь. Лань Ванцзи уже вымылся и был одет в свою ночную мантию, так что он сделал, как было велено. – Ах. - Вэй Усянь провёл пальцами по лобной ленте. - Что мы будем делать с этим, пока я мою тебе голову? Обычно ты её не снимаешь, не так ли?»       Лань Ванцзи покачал головой, и в его сознании возник мысленный образ того, как он просто сдвигает лобную ленту вниз, чтобы она обмоталась вокруг его шеи, как ожерелье, пока он мыл волосы.       - А, понятно. - Вэй Усянь осторожно потянул ленту вниз по лицу, и она упала на шею, серебряные облака легли в ложбинку на горле. Он провёл пальцами по обнажённому лбу Лань Ванцзи, затем наклонился и поцеловал его. Лань Ванцзи вздрогнул, а Вэй Усянь почти совсем забыл о мытье головы. Он едва сумел взять себя в руки и поднял чашку, из которой ранее возлюбленный поливал его волосы водой.       - Разве это не мило? - спросил он, втирая мыло в волосы Лань Ванцзи.       - Мм, - отозвался Лань Ванцзи, его разум приятно гудел.       Они сидели в тишине, пока Вэй Усянь мыл волосы возлюбленного, в тишине, которая нравилась им обоим.       «Завтра мы будем мужьями», - подумал Вэй Усянь.       «Не только завтра, - ответил Лань Ванцзи. - И каждый последующий день тоже».       «Такой педантичный, Лань Чжань, - поддразнил его Вэй Усянь. - Ты знаешь, что я имел в виду».       «Мн».       Когда волосы Лань Ванцзи стали чистыми, он сел. Вэй Усянь высушил их и заплёл так, как до этого сделал для него возлюбленный. Они поцеловались, мягко и медленно, прежде чем Вэй Усянь потянул лобную ленту Лань Ванцзи, возвращая её на место.       «Вот, - сказал он, осторожно поправляя её. - Идеально!»       «Мм», - снова повторил Лань Ванцзи и наклонился для ещё одного поцелуя.       Вэй Усянь протянул руку и положил ладонь на грудь Лань Ванцзи, чувствуя биение его сердца, чувствуя золотое ядро, пылающее под его кожей, силу, достаточную для них обоих. Он позволил этой силе просочиться внутрь себя, уверенный в том, что никогда больше не будет пустым или одиноким. Он думал о жизни, которую они собирались строить вместе, о будущем, столь отличном от того, что он рисовал себе, но большем, чем он когда-либо осмеливался мечтать.       «У нас всё будет хорошо», - мысленно прошептал он, и получил от Лань Ванцзи знак полного согласия.       Этого было более чем достаточно.