Глава 5
26 июля 2023 г. в 17:32
Когда записка была написана, Чендлер смеясь вырвала листок из рук Вероники и пробежалась по нему глазами. Записка была не очень длинной, но даже этой пары строк было достаточно, чтобы растоптать достоинство Марты, если вдруг она решит признаться Рэму в своих чувствах в ответ.
— Раз дело сделано, — Хэзер аккуратно сложила записку и сунула ее Дюк, чтобы та подбросила ее Даннсток, — теперь можно и приступить к еде.
Вероника проследила глазами за Хэзер, которая с запиской отошла от их столика и, смешавшись с толпой учеников, пропала из виду. Сойер снова заметила за одним из столиков того парня, которого увидела в отражении зеркала в коридоре. Он опять смотрел на нее, не отводя глаз. Она даже забыла о том, что минуту назад чувствовала себя самым бесправным и затравленным человеком на свете, которому суждено страдать до конца его дней. А теперь один взгляд, и кажется, будто не все так безнадежно.
Парень смотрел на нее не моргая, и девушка, ухмыльнувшись, решила, что этот раунд гляделок будет за ней. Прищурившись, чтобы случайно не моргнуть, она продолжала сверлить его взглядом. Видимо, решив, что игрой по правилам победу не одержать, незнакомец подмигнул Сойер и тут же расплылся в довольной улыбке, заметив, что от смущения Вероника тут же моргнула и залилась краской.
Впервые в жизни поражение не оставило после себя неприятного осадка, совсем наоборот, повернувшись обратно, Сойер чувствовала, что не может перестать улыбаться, но старательно пыталась опустить уголки губ, чтобы МакНамара и Чендлер ничего не заметили. Это было странно, ведь тот неприкрытый интерес, с которым молодой человек смотрел на девушку, ее скорее раздражал, но при всем при этом сложно было сдержать улыбку.
— Что с лицом, Сойер? — с насмешкой спросила Чендлер. — Я, кажется, ясно выразилась, что красный — мой цвет.
Вероника судорожно пыталась взять себя в руки, но чем отчаяннее были ее попытки, тем шире становилась улыбка. Заметив странное поведение девушки, МакНамара бросила взгляд за ее спину и заметила там Рэма и Курта, которые стояли совсем рядом.
— Все ясно, — расплылась она в улыбке, пихнула локтем Чендлер и указала на парней.
Слова Хэзер заставили Сойер вдруг похолодеть: она подумала, что МакНамара без особых проблем поняла, кто на нее так повлиял. Улыбка вдруг исчезла с ее лица, сменившись испугом, девушка замерла и почти не дыша принялась ждать реакции Чендлер.
Посмотрев на футболистов, Чендлер ухмыльнулась, а затем крикнула:
— Мальчики, вы к нам не присоединитесь?
Вероника обернулась и, заметив приближающихся к ней молодых людей, тут же попыталась подняться, чтобы выйти из-за стола. Она вспомнила утренний инцидент, и ей стало немного неловко. В целом, она скорее опасалась парней, а их как по волшебству изменившееся отношение к ней вводило скорее в ступор, чем располагало к себе, хотя и немного льстило. Но это и понятно, когда ты всю свою сознательную жизнь изо дня в день терпишь только тычки и насмешки, доброе отношение заставляет сердце растаять, и не важно, от кого это добро исходит, пусть даже от не самых приятных людей.
— Мне нужно бежать, а то я опоздаю, — протараторила Сойер, но тут на ее плечо легла ладонь Курта. Одним движением он заставил девушку сесть обратно.
— Красивым девушкам ни к чему приходить вовремя, Вероника, — Рэм сел рядом с Вероникой и положил руку на спинку ее стула, а затем придвинул девушку ближе к столу, чтобы она не пыталась больше их покинуть. Курт сел с другой стороны от Сойер, отрезав таким образом единственный путь к отступлению.
— А где шляется еще одна Хэзер? — Келли сидел так близко к Веронике, что ей стало ужасно неловко, она судорожно думала, как поскорее покинуть эту неприятную компанию.
— Если у тебя вместо башки футбольный мяч, и тебе надо все повторять по триста раз, — раздраженно поджав губы заметила Чендлер, — то запиши, а то забудешь: «Я не отвечаю ни за кого кроме себя»!
Курт театрально вскинул руки, как бы показывая, что суровый тон девушки напугал его. Но в следующую секунду они с Рэмом рассмеялись.
— Вероника! — к столу подбежала Марта Даннсток.
Ее глаза горели, а дыхание было сбивчивым. В руках у девушки была та самая записка, которую несколько минут назад написала Сойер.
— Марта, я… — Вероника растерялась и, пока она формулировала фразу, почувствовала внезапную боль. Сидящая напротив нее Чендлер, пнула ее по ноге под столом. Сойер повернулась к ней и заметила, как Хэзер едва заметно мотает головой, как бы говоря, что запрещает девушке говорить Даннсток правду.
Марта в свою очередь старалась не смотреть на Рэма, сидящего перед ней. От того, что ей не терпелось поделиться новостью с лучшей подругой, девушку аж трясло. Поэтому, когда Сойер все-таки удалось выбраться и, взяв под руку Даннсток, направиться к выходу из столовой, Марта тут же начала ей рассказывать о том, что с ней случилось.
— Я ему нравлюсь, представляешь? — Вероника слышала голос Даннсток у своего уха, но боялась повернуть голову в ее сторону. Она понимала, что стоит Марте посмотреть в ее глаза, как она тут же все поймет, и придется сказать правду, безжалостно разбив подруге сердце.
Говорить все, как есть, она была не готова. Вероника набиралась смелости, пока шла по коридору и слушала вполуха, как Марта читает ей то, что сочинили Хэзер, а она воплотила в жизнь. Когда они остановились, Вероника сделала над собой усилие и наконец посмотрела на Даннсток.
— Чего ты молчишь? — Марта продолжала улыбаться, но уже не так уверенно, особенно когда заметила напряженный взгляд Вероники.
— Я рада за тебя, — только и смогла выдавить из себя Сойер. Она поняла, что не может сказать правду Марте.
Веронике вдруг показалось, что не так уж и страшно, что Даннсток думает, что записка от Рэма, она должна была давно привыкнуть к тому, что над ней постоянно кто-то подшучивает. К тому же, вряд ли есть шанс, что девушка узнает, что эту записку на самом деле написала именно Сойер. Внезапное осознание того, что в глазах Марты она останется непричастной к этому розыгрышу, успокоило настолько, что теперь Вероника вообще не видела в этом происшествии каких-то особых проблем. А Даннсток? Ну, посмеются над ней пару дней, это же не смертельно.
— Ты ведь тоже приглашена на вечеринку? — ответ Вероники немного приободрил Марту и она продолжила задавать вопросы. — Я видела, что Рэм и с тобой хорошо начал общаться. Может, он изменился?
Веронике захотелось рассмеяться от наивности Даннсток, но она сдержалась.
— Кто знает, — уклончиво ответила она и, повернувшись на каблуках, пошла обратно в сторону столовой, ей не хотелось продолжать этот разговор, и она надеялась, что Марта не пойдет обратно за ней.
Девушка ускорила шаг и, опустив глаза в пол, уже не следила за тем, что происходит перед ней. Поэтому, когда налетела на одного из учеников, она вздрогнула и, отшатнувшись, подняла глаза: перед ней стоял тот самый парень, который целый день устраивал с ней игру в гляделки. Он снова улыбался, и эта его улыбка показалась Веронике слишком самодовольной. Девушка чувствовала, что начинает выходить из себя, будто этот незнакомец всем своим видом показывал, что видит Сойер насквозь и знает, что за история тут разворачивается.
— Будь повнимательней! — нервно бросила Вероника, она надеялась, что ее серьезный тон заставит раздражающую улыбку исчезнуть с его лица, но парень только усмехнулся.
— А я очень внимателен, — несмотря на насмешливую интонацию, его голос звучал мягко. В такой манере обычно разговаривают близкие друзья, которые подшучивают, но не хотят унизить, — что ты там такого написала в этой записке?
Вероника нахмурилась, ей определенно точно не нравилось, что какой-то парень, которого она видит чуть ли не впервые, во-первых, лезет не в свое дело, а во-вторых, будто поймал ее за руку, когда она чуть ли не единственный раз в жизни совершила не самый свой честный поступок. Он еще и говорил с ней с таким выражение лица, будто напрашивается на пощечину. Флер притягательной таинственности, которым молодой человек был окутан весь день, вдруг пропал. Единственное, что сейчас чувствовала к нему девушка — это растущее раздражение.
— Тебя не касается, — Сойер с вызовом посмотрела на парня, ожидая, что он взбесится и отступится, но он только рассмеялся.
— А ты быстро учишься. Видимо, ко всем клонам Хэзер одинаковые требования.
Закатив глаза, Вероника попыталась обойти парня и вернуться в столовую, но он преградил ей путь.
— Стой-стой, — неловко улыбнувшись, молодой человек почесал затылок и, слегка покраснев, добавил, — я вообще хотел просто завязать разговор и узнать, как тебя зовут.
— Если я скажу свое имя, ты дашь мне пройти? — изобразив измученное выражение лица, спросила девушка.
— Даже провожу, если захочешь, — он снова улыбнулся своей выводящей из равновесия улыбкой.
— Обойдусь, — пробурчала Сойер, — я Вероника.
— Вероника… — медленно произнес молодой человек, будто пробуя на вкус каждый звук имени, привыкая к тому, как оно звучит, — а как называют тебя друзья? Ника, Ронни?
— Просто Вероника, — девушка скрестила руки на груди. Несмотря на едва контролируемое раздражение, она поняла, что ей слишком интересно, к чему приведет этот разговор, поэтому она и не торопилась уходить.
— А можно я буду называть тебя Ронни? — молодой человек закусил губу, ожидая реакции Вероники на такой вопрос.
— Сладенькое имечко дашь своей подружке, если она у тебя, конечно, будет, - последний вопрос перевесил чашу терпения Сойер, и девушка повысила голос на молодого человека. Его этот выпад ничуть не смутил. — Ты что о себе думаешь вообще?
На ее последней фразе двери столовой открылись и Вероника увидела выходящих из кафетерия Рэма и Курта. Футболисты заметили выражение раздражения на лице девушки и довольную ухмылку парня, который стоял рядом с ней. Не сговариваясь они сразу направились к ним.