Без сожалений

      Люмин взяла тонкий лист бумаги, исписанный аккуратным девичьим почерком, ровно свернула и вложила конверт. Запечатав его, взяла следующий и все повторилось. Простая механическая работа Путешественнице не сильно нравилась, но сейчас позволяла расслабить разум и немного отвлечься. Девушка подняла глаза на свою подругу. Аяка сидела за своим столом и старательно тонкой кистью выводила иероглифы. Она уже немного пришла в себя и даже согласилась принять помощь.       - Я очень рада, что ты нашла общий язык с братом, - неожиданно проговорила она, не отрываясь от письма.       - В этом нет ничего такого, - неопределенно пожала плечами Люмин, пытаясь скрыть некоторое смущение и лукавство. - К каждому можно найти подход, если приложить усилия.       - Да, - протянула юная девушка, задумчиво смотря перед собой. - Мне кажется, он привязался к тебе.       Она с кроткой улыбкой посмотрела на Путешественницу.       - Да нет, вряд ли, - пробормотала Люмин, пытаясь сосредоточенно положить письмо в конверт. Но ничего не получалось, потому что перед глазами у нее снова появился нежный взгляд фиалковых глаз и его горячее дыхание на коже.       “Я очень боюсь, что уже не смогу тебя отпустить”       Люмин закусила губу, пытаясь выбросить яркий образ из головы. Хоть бы Аяка ничего не заметила. Та только тихо рассмеялась:       - Ты хороший друг. У нас таких мало. И, кажется, что становится только меньше, - уже с печалью в голосе проговорила подруга, задумчиво обмакнула кисть в чернила и продолжила писать.       Люмин не знала, что ответить. Слишком много лжи стало собираться вокруг их дружбы. Ей становилось все труднее общаться с Аякой, потому что всегда была опасность взболтнуть лишнего. Они очень много времени проводили вместе, при этом Путешественнице казалось, что она все отдаляется от подруги. Ей хотелось как-то помочь ей, расшевелить, внушить уверенность, но чувство бессилия брало вверх. Они еще какое-то время сидели молча, занимаясь подготовкой писем.       Наконец, Аяка отложила последний лист бумаги и устало потянулась.       - Хочу сегодня отправиться на Рито, - произнесла она, глядя в окно. - Мне прислали приглашение. Международная торговая ассоциация организовала небольшую ярмарку с целью прорекламировать новых поставщиков.       - Я с тобой! - радостно выпалила Люмин.       Погода сегодня наладилась, девушка не хотела бросать Аяку одну, видя ее состояние, а это был отличный шанс им обеим развеяться.       Уже вечерело, когда девушки добрались до острова Рито, однако в порту до сих пор кипела жизнь. Торговцы расставили свои ларьки вдоль улиц и активно зазывали покупателей. Народ неспешно бродил от киоска к киоску, любопытно осматриваясь, разглядывая прилавки, торгуясь и обмениваясь сплетнями. Люмин с удовольствием отметила, что глаза Аяки впервые за несколько дней наполнились жизнью.       Подруги провели много времени, прогуливаясь вдоль торговых рядов. Искусные украшения со всего Тейвата, красивейшие шелка Ли Юэ, причудливые механизмы из Фонтейна и диковинки со всего света очень увлекли Аяку. Она подолгу задерживалась у каждого прилавка, разглядывая всё горящими глазами. Многие местные торговцы ее узнали, так что везде им были рады. Кто-то давал хорошую скидку, кто-то одаривал подарками. Отказаться было просто невозможно, оставалось только вежливо улыбаться и просить доставить покупки домой.       - Сирасаги Химэгими! - раздался восторженный возглас из небольшого закутка на самой окраине пристани. Аяка и Люмин уже смирившиеся с повышенным вниманием, обернулись и привычно вежливо улыбнулись.       - Не хотите ли отведать ягодной газировки? - улыбался им в ответ приветливый мужчина в мондштатском костюме.       - Спасибо, не стоит, - вежливо ответила Аяка.       - Что вы! Это будет честь для меня! - ушлый торговец, слегка приобняв девушек за плечи, настойчиво завел их за угол, где расположилась маленькая палатка, уставленная бочками, бутылками и коробками ягод.       Заметив, как подруги растерянно переглянулись, он, почесав затылок, с сожалением пояснил:       - Мой корабль попал в непогоду. Когда прибыл, уже все хорошие места расхватали. Это единственное, что мне могла предоставить комиссия Кандзё. Сюда за день почти никто так и не дошел, - но уже более возбужденным голосом он продолжил. - Но если пройдет молва, что сама Сирасаги Химэгими оценила мои напитки.. - он мечтательно причмокнул.       Аяка и Люмин, растерявшись от напора, не нашли что ответить. Торговец взял два стакана, бросил туда ягод валяшки, довольно грубым движением размял их, залил газировкой и кое-как украсил долькой апельсина.       Путешественница еле допила содержимое своего стакана. Это и в сравнение не шло с прекрасным напитком, который подавал Чарльз в “Доле ангелов”. Ягоды были не доспевшие, а вода, кажется, протухла в пути. Аяка тоже не выглядела довольной. Она, по-прежнему вежливо улыбаясь, поставила стакан на импровизированную стойку. После чего пошатнулась и схватилась за голову.       - Аяка! - воскликнула Люмин, бросаясь к подруге. Но в глазах неожиданно потемнело, и она почувствовала, что падает на землю. Чьи-то грубые руки подхватили ее, после чего она потеряла сознание.       Она лежала, ощущая под собой холодный мраморный дворцовый пол и руки брата, прижимающиеся к ее животу. Под ними растекалось что-то теплое и липкое. Больше она не чувствовала ничего. Открыв глаза, она удивленно рассматривала горячие слезы, льющиеся из янтарных глаз, так похожих на ее.       - Итэр! - хотела удивленно воскликнуть она, но голос совсем ее не слушался.       - Прости меня, прости, прости! - почему-то повторял ее брат, заливаясь слезами.             Заметив, что его сестра очнулась, он закричал. - Держись, пожалуйста! Помощь сейчас будет.       Почему он плачет? Она растерянно опустила глаза и увидела рядом на полу меч Итэра. На кончике клинка почему-то алым отблеском сверкала кровь. Она обессиленно опустила голову и заметила, что за спиной брата лежит молодой парень. Он не шевелился. Черные, как смоль, волосы закрывали его лицо, но она прекрасно помнила, как он красив. А еще она помнила его горячее дыхание на своей коже и вкус его губ. Сердце дрогнуло от осознания, но тьма снова поглотила ее.       Люмин резко открыла глаза. Это такое простое движение отдалось в голове невыносимой болью. Она попыталась сесть, но сил не хватило. Она растерянно осмотрелась.       Девушка лежала на чем-то вроде мешка с соломой. Острые травинки больно кололи бок. Перед глазами был грубо обтесанный каменный пол и такие же стены. Было темно. Где-то вдалеке слышались мужские голоса. Недалеко от нее на таком же мешке лежало хрупкое тело Аяки. Не видя уже ничего больше, Путешественница из последних сил подползла к подруге и облегченно вздохнула. Дыхание ровное, глаза закрыты, следов травм или ранений не было.       - О,кажись, блондиночка очнулась, - послышался откуда-то из-за двери грубый мужской голос и приближающиеся шаги. Люмин сжалась, пытаясь усилием воли побороть спутанное сознание и заставить ослабевшее тело наконец-то сесть. Не получилось.       Раздался лязгающий звук открывающегося замка и неприятный скрип двери. Перед ней возникло оплывшее, изуроданное шрамами лицо. Пахнуло потом, дешевым табаком и прокисшим пивом. Тошнота накатила на девушку с тройной силой.       - Ты глянь, быстро это она, - цокнув языком, сказал мужчина.       Грубым резким движением он схватил Люмин за плечо и перевернул на спину. Люмин смогла рассмотреть говорившего. Высокий, мускулистый. Открытые участки загорелого тела покрывали шрамы. Одет он был в простую, поношенную броню, которую часто носили разбойники Инадзумы. Рядом с ним стоял еще один парень. Он был значительно моложе и выглядел чуть опрятнее, а на его обветренном лице застыла маска безразличия и даже скуки.       - Принеси ей еще воды, - бесстрастно сказал он.       - Сам принеси, - проворчал тот что старше, оценивающим взглядом, рассматривая Путешественницу. На его мерзком лице расплылась похотливая улыбочка.       - Мне поручено расспросить ее, если рано проснется, - от этого равнодушного голоса у Люмин дрогнуло внутри.       - А ну да, ты же у нас тут мастер вопросы задавать, - старший мужчина разочарованно махнул рукой и ушел.       Когда его звук шагов стих, парень присел рядом с Люмин. Девушка инстинктивно сжалась, готовясь к худшему.       - У нас мало времени. - быстро шепотом заговорил он. Сейчас его голос звучал живым и даже обеспокоенным. Он взял руку Путешественницы. Та попыталась вырваться, но его хватка была сильнее. Он прощупал пульс и тут же осторожно отпустил запястье. Тоже самое повторил с Аякой. После чего продолжил: - Слушай внимательно. Господин Камисато уже скоро узнает где вы и прибудет как можно быстрее. Вас опоили снотворным с добавлением особого яда. Не пытайтесь использовать силу элементов, сделаете себе только хуже. Не пей, а лучше вообще вылей воду, что тебе дадут. Вас не тронут, пока будете сидеть тихо. Продержитесь несколько часов, помощь уже в пути.       Люмин рассеянно кивнула. Молодой мужчина поднялся и вышел из их темницы, закрыв за собой дверь на ключ. На какое-то время воцарилась тишина. Но скоро вернулся второй громила. Он, недобро ухмыляясь, молча бросил через решетчатое окно флягу воды, которая с грохотом упала рядом с головой Путешественницы. Девушка не рискнула к ней притронуться.       Неизвестно сколько она лежала на полу, находясь на грани между сном и явью. Сознание от нее постоянно ускользало, не давая сосредоточиться и хоть как-то оценить ситуацию. Но в какой-то момент действие снотворного начало отступать, и Люмин наконец-то, аккуратно держась за стену, смогла сесть.       Голова кружилась, тошнота волнами перекатывалась внутри, слабость сковала в тело, во рту было нестерпимо сухо от жажды, однако разум начал проясняться. Люмин сидела в маленькой комнате, запертой массивной деревянной дверью с небольшим отверстием, закрытым толстой металлической решеткой. Стены, пол и потолок были из природного цельного камня, на котором остались следы шахтерских кирок. Окон не было, единственный источник скудного света был за дверью. Судя по всему, Путешественницу вместе с подругой перевезли в какую-то пещеру, переоборудованную в темницу. А это значило, что отсюда есть только один выход, ключ от которого находился у тех мужчин.       Аяка, все еще не шевелясь, лежала на полу. То ли ее доза снотворного была больше, то ли организм Люмин оказался более устойчив. Изящное платье молодой леди Камисато было измято, покрылось грязью, прическа совсем растрепалась. У Люмин разрывалось сердце при виде подруги в таком состоянии. Но все-таки она выглядела целой и невредимой.       Путешественница взяла с пола флягу. Пить хотелось невыносимо. Жидкость внутри маняще перекатывалась внутри сосуда. Люмин откупорила крышку и принюхалась. Знакомый кисло-тухлый запах, прямо как у той ягодной газировки. Не без горечи и сомнений, девушка вылила такую желанную влагу на пол.       Судя по всему, тот странный парень ее не обманул. Их чем-то опоили, привезли сюда. И подмешали в воду новую дозу, чтобы девушка снова уснула. Молодой мужчина сказал, что помощь уже в пути и упомянул Аято. Значит ли все это, что он хочет помочь? Или же он просто покупал ее доверие?       - … и мы тут в кости вынуждены играть, когда за стенкой две девицы валяются просто так?! - голос за стенкой, распаляясь, становился все громче. С грохотом отодвинулся стул и послышались приближающиеся шаги. - Ладно, эта беловолосая. Я понял уже, у босса на нее особые планы. А вторая-то чё?       За решетчатым окном показалось уродливое лицо.       - Остынь, Юто, - донесся из глубины комнаты устало-раздраженный голос второго парня.       - Гля, не спит. Еще и воду вылила, - зло сплюнув на пол, Юто грязно выругался. - Надо ее проучить.       Люмин, не в силах пошевельнуться, смотрела, как открывается дверь и в проеме появился громила. Она прекрасно понимала, что настолько ослабевшая и безоружная она не сможет сделать абсолютно ничего. Сжав зубы, Путешественница смотрела на своего похитителя презрительным, полным ненависти взглядом. В ней закипала злость. Чтобы этот подонок не удумал, она без боя не сдастся.       Мужчина сел на корточки и своей лапищей больно сжал лицо Люмин. Цокая языком, он повертел ее голову, оценивающе ее разглядывая. Девушка собрала всю волю в кулак, чтобы не отвести взгляд и ничем не выдать свой страх.       - Какие мы гордые! - рассмеялся Юто. - Ничего, сейчас мы всю спесь из тебя выбьем.       Он замахнулся для удара, но его рука замерла в воздухе. Его запястье крепко сжимал его напарник.       - Ты чё творишь? - взревел громила.       - Я не собираюсь лишаться из-за тебя премиальных, - холодно проговорил парень. - Тот шишка из Фатуи обещал отвалить кругленькую сумму, если получится доставить ее целой.       Люмин воспользовалась заминкой и, вложив последние силы, пнула мужчину, целясь в пах. Удар получился слишком слабым и не достиг цели. Уже потеряв голову от отчаяния, девушка попыталась призвать силы электро, чтобы хоть как-то дать отпор. Но элементальная энергия, так легко всегда поддававшаяся ее воле, на этот раз не откликнулась. В глазах потемнело, и Люмин упала, жадно глотая ртом воздух, как будто ее ударили в живот.       Юто грязно выругался, но встал и вышел из комнаты. Его напарник молча последовал за ним и закрыл за собой дверь на ключ. В соседней комнате началась словесная перепалка, но их слова девушка не могла уже разобрать. Она лежала на холодном каменном полу, пытаясь восстановить дыхание и снова хотя бы сесть.       В маленькой темной комнате невозможно было хоть как-то оценить время. От этого оно казалось бесконечно долгим и вязким. Аяка все еще спала, когда Люмин наконец-то достаточно восстановилась, чтобы встать на ноги. Она более-менее пришла в себя, но слабость, тошнота и мучительная жажда никуда не делись. Девушка лихорадочно искала выход из сложившейся ситуации. Ей быстро стало очевидно, что самой ей, тем более с Аякой на руках, отсюда не выбраться. Бежать нужно было как можно быстрее, но без сил и подходящего момента это выглядело абсолютно нереальной задачей. Оставалось только ждать, внимательно прислушиваться и очень осторожно и медленно разминать тело, разгоняя кровь.       Кроме страха и гнева сейчас Люмин наполняло огромное чувство вины. Она обещала Аято присмотреть за его сестрой, но не справилась. Это она не заметила подвоха и согласилась выпить тот подозрительный напиток. Сейчас ей казалось очевидным, насколько подозрительным, навязчивым и странным был тот торговец. Почему она не подумала об этом сразу? Почему поддавалась на его уговоры и не остановила Аяку? Почему она ничего не может сделать сейчас, чтобы защитить такого дорогого ей человека? Люмин в отчаянии закрыла лицо, пытаясь не расплакаться от навалившихся эмоций.       В этот момент где-то очень далеко послышались крики и шум борьбы. Ее похитители вскочили. Судя по звукам, между ними тоже завязалась драка. Тот, которого назвали Ори, сначала заревел, а после заскулил и затих.       Люмин замерла, ловя каждый шорох. Казалось, что бешеный стук ее сердца затмевает все прочие звуки. Через некоторое время где-то в соседней комнате открылась дверь, послышался звук падающего вниз тела и поспешный, но уверенный топот нескольких пар сапог. Знакомый голос что-то скомандовал, зазвенели ключи и дверь с грохотом распахнулась.       В проеме стоял Тома. Он тяжело дышал, его одежда была перепачкана в крови, бледное взволнованное лицо искажено страхом. Увидев Люмин, тяжело облокотившуюся о стену, он ахнул и, отбросив копье, ринулся к ней.       - Ты в порядке?! - воскликнул парень, беспокойно осматривая девушку. Люмин слабо кивнула. Тома суетливо осмотрелся и увидел распростертую на полу Аяку. Спотыкаясь, он с ужасом бросился к ней.       - Еще не очнулась, - осипшим голосом Люмин поспешила успокоить друга.       Тома вздохнул, пытаясь собраться. Он, сидя на коленях, осторожно проверил пульс и дыхание Аяки. Люмин заметила, что его руки дрожат. Он медленно встал. Со спины Путешественница видела, как тяжело поднимаются и опускаются его плечи, как все крепче сжимаются кулаки.       - Ты можешь идти? - не оборачиваясь, спросил Тома дрогнувшим голосом.       Люмин кивнула. От облегчения и уже ставшего таким родным голоса друга на нее накатила сильнейшая волна усталости. Но, понимая, что еще ничего не закончилось, девушка собрала остатки воли и постаралась задвинуть волну чувств как можно дальше. Тома осторожно взял Аяку на руки, прижал к себе и понес из комнаты. В его всегда       беспечно веселых глазах сейчас стояли слезы.       Путешественница медленно, опираясь на стену, пошла за ним. Тусклый свет лампы в комнате ослепил ее уже привыкшие к темноте глаза. Кто-то ринулся к ней и осторожно придержал, не давая упасть. Люмин узнала Хисаси. Кроме него в комнате было еще несколько человек.       Около Томы стоял Аято. Он внимательно осматривал сестру. Он выглядел собранным и сосредоточенным, но в глазах застыла глыба льда, за которой очень хорошо был спрятан безумный гнев и страх. Его безупречный белый костюм безнадежно испортили алые пятна. В руке он сжимал катану, с которой еще капала на каменный пол кровь. Он коротко кивнул, и Тома поспешно понес Аяку к лестнице, ведущей прочь из темного затхлого подвала.       Аято слабо, но искренне улыбнулся, увидев Люмин.       - Я рад, что мы успели, - тихо проговорил он.       Девушка хотела ринуться к нему, но ненависть в глазах мужчины напугала даже ее. Она рассеянно опустила глаза и увидела, что у его ног лежат двое мужчин. Один из них был Юто, который до этого ее стерег. Он жалко свернулся на боку, тихо поскуливая. Второго она до этого не видела. Это был тучный мужчина в дорогой одежде. Он, злобно оскалившись, не сводил взгляд с лорда Камисато. Над ними, сжимая короткий клинок, застыл парень, который до этого препирался с Ютой.       - Идите наверх. Я хочу поговорить с этими двумя наедине, - ледяным тоном отдал приказ Аято.       Все молча подчинились и быстро покинули подвал. Хисаси осторожно тоже повел Путешественницу к лестнице.       - Люмин, - вдруг окликнул девушку Аято. Они остановились, Люмин обернулась, Аято зловеще улыбался. - Мне передали, что этот.. господин с тобой плохо обращался.       Сильный удар дорого лакированного ботинка в живот перевернул Юто на спину, заставив громко закричать от боли. Люмин не смогла не отметить, что этот мерзкий звук принес ей немного удовлетворения. Аято несколько секунд молчал, явно наслаждаясь страданиями ее обидчика.       - Может быть ты хочешь сама отомстить? - задумчиво произнес он, протягивая свой клинок Люмин. Девушка отрицательно покачала головой.       - А ты милосердна, - усмехнулся Аято, и его губы исказила страшная хищная улыбка.       У Люмин по спине пробежала дрожь. Она отвернулась и, опираясь на Хисаси, осторожно пошла к лестнице, стараясь не думать о том, что планировал делать Аято с этими двумя. Позади снова раздался удар и крик боли и ужаса.       В этот момент Люмин увидела под потолком движение и услышала слабый звук взводящегося арбалета. Тело отреагировало молниеносно. Она уже отталкивала Аято в сторону, когда зазвенела тетива и где-то очень близко засвистел болт. Тело пронзила острая боль и наступила темнота.       Она сидела в своей постели, откинувшись на мягкие подушки. В животе еще пульсировала боль. У ее кровати на коленях стоял брат. Он выглядел совсем изможденным. Растрепанный, с красными от слез глазами он выглядел совсем жалко. У нее уже не было никаких сил или желания злиться на Итэра.       - Ну зачем ты на него напал? - устало спросила она.       Итэр сжал губы.       - Пойми, он просто тебя использовал. Он получил бы свое и выбросил, как ненужную игрушку! - с чувством выпалил ее брат.       - Это не повод его убивать, - вздохнула она.       Итэр уткнулся лицом в ее одеяло, не зная, что ответить.       - Ты можешь меня простить? - с мольбой простонал он.       Она ласково погладила его непослушные пшеничные волосы.       - Ты мой любимый брат. Мы с тобой одно целое. Как я могу не простить тебя? - с нежной улыбкой проговорила она.       Итэр посмотрел на нее. Его взгляд просиял. Так гораздо лучше.       - Но никогда, слышишь, никогда больше так не делай. Это мои чувства, мой выбор и моя ответственность. Ты всегда должен оставаться в стороне, - уже с нажимом, серьезно сказала она.       Ее брату не понравились эти слова. Очень. Но в этот раз он сдержался и смиренно кивнул.       - Я хочу спать, - она зевнула.       Итэр послушно встал. Он уже подходил к двери ее спальни, когда неожиданно обернулся и тихо проговорил:       - Пожалуйста, помни, что ни одна жизнь в этом мире не дороже твоей.       Она лишь устало отмахнулась.