Без сожалений

      Деревянные ставни были заботливо прикрыты, однако через небольшую щель все равно пробивался ослепительный солнечный свет, оставляя ярко-желтую полосу на искусно высеченной камелии на деревянном изголовье. В спальню залетел огромный шмель и с деловитым жужжанием облетел комнату. Обнаружив букет сирени на столе, он с важным видом сел на ветку и, вздрагивая крылышками, принялся искать нектар.       Люмин с мягкой улыбкой наблюдала за его неспешным копошением. Он напомнил ей, что там, за окном буйствует май и бурлит жизнь. Два дня девушка металась по постели в горячке, мучимая жаром, болью и кошмарами. Но кризис миновал, и наконец-то она почувствовала себя живой.       Совсем недавно приходил доктор. Он был рад увидеть, что его пациентка наконец-то пришла в себя. Ей в какой-то мере повезло, ранение оказалось несерьезным: арбалетный болт прошел по касательной, лишь слегка задев надплечье. Но он оказался пропитан ядом, отчего врач был искренне поражен, что девушка смогла выжить и так быстро начать восстанавливаться. Люмин могла лишь благодарить свой организм за стойкость ко всем местным токсинам.       Двигать плечом и головой было очень больно, силы еще тоже не вернулись. Но Путешественница, хорошо зная свое тело, уже чувствовала, что идет на поправку. На ней все быстро заживало, поэтому можно было надеяться, что через несколько дней она сможет вернуться к привычной жизни.       После врача ненадолго заходила Аяка. Люмин была искренне рада, что девушка восстановилась и чувствует себя хорошо. К счастью, она совсем не помнила произошедшего. Уже проснувшись дома, леди Камисато узнала, какой ужас им пришлось пережить. Она всячески пыталась выглядеть бодрой и веселой, но Путешественница не могла не видеть следы бессонных ночей на юном лице и покрасневшие от слез глаза. Не в силах сейчас на это смотреть, девушка, сославшись на слабость, попросила подругу уйти.       Теперь Люмин одолевали невеселые мысли. Она чувствовала вину перед всей семьей, так заботливо приютившей ее, за то, что не уберегла их дочь. Задним числом всегда все кажется простым и очевидным. Ведь легко было отказаться, остановиться, не поддаваться на уговоры странного человека. Но Путешественница так привыкла к чувству безопасности, живя в имении Камисато, что, видимо, совсем расслабилась. Как теперь смотреть им всем в глаза? Люмин вспомнила разбитого вдребезги Тому, ледяной, полный ненависти взгляд лорда Камисато. Что теперь будет?       Эти темные думы плавно перетекли в еще более мрачные мысли. Люмин вспомнила свой сон. Когда это было? Сколько бы времени не прошло, как бы Путешественница не силилась все забыть, но горькая история ее первой влюбленности приходила во снах вновь и вновь. И пусть он оказался предателем и мерзавцем, пусть Итэр тысячу раз был прав, разбитому сердцу еще совсем юной и наивной принцессы от этого легче не становилось.       И вот снова, который раз, она привязывается к кому-то непонятному и опасному, выворачивается перед ним наизнанку, а после с готовностью жертвует собой ради его спасения. Цикл повторяется вновь и вновь. Как будто она сама себя до сих пор наказывает за ту древнюю ошибку юности, пытается доказать, что в этом был смысл. И как бы Люмин сейчас не была счастлива благополучному исходу, как бы не убеждала себя в правильности своего выбора, голос брата в голове все повторял: “Ни одна жизнь в этом мире не дороже твоей”. Он говорил ей это каждый раз, заботливо перевязывая раны, сидя ночами у ее постели, принимая ее горькие слезы в свое плечо. Люмин всегда соглашалась, но в итоге все равно делала по-своему.       Надо уходить. Ей опасно так терять голову, привязываться, отдаваться чувствам. Это не ее жизнь и не ее будущее. Люмин решительно села. Голова закружилась, тугая повязка больно сдавила шею. Ничего, не первый раз. Можно и потерпеть. Быстро собрать все самое необходимое и в путь. Без прощаний и сожалений. Сейчас, только чуть-чуть собраться с силами и… В этот момент раздался тихий стук. Девушка не ответила в надежде, что ее оставят в покое. Но дверь все равно открылась. И под взглядом фиалковых глаз вся ее решимость разбилась в пух и прах.       Аято молча вошел и закрыл за собой дверь. Люмин, внутренне сжавшись, смотрела куда-то в пол. Глава клана подошел к девушке, сел рядом и взял ее за руку. Холод его пальцев обжег кожу. Люмин хотела вырваться, но не посмела. Повисла немного неловкая пауза. Путешественница собиралась с силами озвучить свое решение.       - Я счастлив, что ты пришла в себя, - Аято успел заговорить первым. - Я очень беспокоился, - добавил он.       Его мягкий голос гипнотизировал и обволакивал. Люмин изо всех сил сопротивлялась этой магии. Получалось плохо. Она сжала свой кулак под его рукой и все-таки рискнула поднять глаза. Он выглядел как никогда измотанным и уставшим. У его глаз и между бровями запали мелкие морщинки, лицо было совсем бледным. Девушке стало безумно жаль его.       - Прости меня, - прошептала Люмин и снова отвела глаза.       - За что? - он был искренне удивлен.       - Ты оставил Аяку на меня, а я не справилась.       Аято тяжело вздохнул. Теперь уже он задумчиво смотрел куда-то в сторону.       - Честно признаться, я очень на тебя разозлился, когда только про все узнал, - он помолчал. Девушка затаила дыхание, внутренне сжимаясь в ожидании следующих его слов. - Но на самом деле виноваты только те, кто это сделал… и я, допустив такое. Так что это ты меня прости. Из-за меня тебе пришлось пройти через все это.       Аято виновато склонил голову и сжал сильнее руку Люмин.       “Лучше бы ты кричал от гнева,” - пронеслось в голове у девушки. Она нервно кусала губы и старательно рассматривала гладкие доски под ногами. Он был, конечно, прав. Если бы он хотя бы сообщил больше информации, предупредил, дал хоть какие-то намеки. Но он как всегда предпочел подарить ей “сладкое неведение”, которое чуть не привело к трагедии. Однако, как часто бывало с Люмин, разум понимал одно, а чувствовала она совсем другое.       - Я ухожу сегодня, - выпалила девушка.       - Ты серьезно? - Аято в недоумении вскинул брови.       - Да. - горло Люмин свело судорогой.       Мужчина только многозначительно хмыкнул и вернул разговор в прежнее русло.       - Я очень благодарен тебе. Если бы не ты…       Но девушка не дала ему договорить. Она вырвала свою руку и пристально посмотрела в его глаза.       - Мне не нужна твоя благодарность. Я это делала не ради тебя.       Она попыталась встать, но перед глазами все поплыло, и она начала оседать на пол.       Аято аккуратно подхватил ее и уложил в постель. Заботливо поправив одеяло, он отошел.       - Когда-то это была моя комната, - как ни в чем не бывала проговорил он, подойдя к окну. - Уже не помню, когда последний раз был здесь.       Люмин проигнорировала его слова.       - Кто были те люди? - спросила она. Сил сопротивляться у нее больше не было.       - Обычные бандиты. Гораздо любопытнее, кто помог организовать все это, - задумчиво протянул Аято, не оборачиваясь. - Весьма неожиданные методы, большой арсенал оружия и тщательная подготовка.       - Я слышала, как твой человек упоминал кого-то из Фатуи.       - Верно. - он повернулся к Люмин и мягко улыбнулся. - Не переживай больше об этом. Я все улажу.       Девушка промолчала, натягивая одеяло повыше на голову. Ее начало знобить.       - Отдыхай, - Аято нежно поцеловал Люмин в лоб. - И не делай глупостей.       Конечно же в этот день Путешественница никуда не ушла. Как и на следующий. Через четыре дня, когда ей стало значительно лучше и она начала свободно перемещаться по дому, мысли о необходимости срочно куда-то бежать развеялись окончательно.       Все это время Аято каждый вечер навещал Люмин. Он приходил, сидел у нее и покидал только, когда она засыпала. Они почти не общались, просто находились рядом, коротая время. Первые дни девушка всячески избегала его прикосновений, а он не настаивал. Ее старые страхи близости выстроились в стену отчужденности. Это было похоже на обиду, однако она прекрасно понимала, что никакого зла на Аято не держит. Просто ее внутреннее чутье пыталось защитить и так измотанную душу от новой боли. Однако, окруженная небывалым вниманием и заботой со стороны главы Камисато, на четвертый день она почувствовала, что ее броня с треском пала.       В этот вечер она впервые позволила себя обнять. Прижимаясь к его груди, слушая размеренный стук его сердца, она очень четко осознала, что ее чувства никуда не делись, а, возможно, от всего пережитого раскрылись с новой силой. Она долго плакала у него на руках, пока силы окончательно не покинули ее. Как всегда Аято ни о чем не спрашивал, лишь ласково гладил девушку по голове.       Потом она целовала его, как первый и последний раз в жизни. Пылко, страстно и горько. Впиваясь ногтями в его кожу на спине, вжимаясь в него всем телом, молясь всем известным ей богам, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Он же был таким нежным, чувственным, теплым. Желанным, прекрасным, уверенным. Его руки обнимали ее так трепетно и аккуратно, но при этом жадно и властно. Они оба всем своим существом чувствовали, как мало у них времени, но как огромна та сила, что притягивала их друг к другу.       В эту ночь они не смогли уснуть. Он ушел под самое утро, так и не проронив ни слова. А опустошенная Люмин осталась лежать без сна, чувствуя себя самым счастливым и в тоже время самым одиноким человеком во вселенной.       Со стороны могло показаться, что поместье Камисато жило своей привычной размеренной жизнью. Лишь члены семьи чувствовали, как поменялась атмосфера в доме. Во дворе появилось больше охраны, а среди прислуги - новые лица. Только по их проницательному взгляду и отстраненности от других сотрудников можно было понять, что они на самом деле назначены сюда совсем не поддерживать порядок.       Аяку больше не отпускали из дома без сопровождения, а Тома пытался выглядеть как обычно беззаботным, однако взгляд его выдавал напряжение. Он брал на себя все больше обязанностей, вставал все раньше, а уходил к себе последним. Глава клана отменил все поездки и практически не покидал дом. Его часто можно было заметить задумчиво смотрящим в окно своего кабинета.       Совместные тренировки стали чаще и тяжелее. Отныне Аято всегда присутствовал на них, не давая спуску ни себе, ни членам семьи. Все уходили с них грязные, изможденные, но чуть более счастливые.       Люмин запретили любую физическую нагрузку, но она все равно приходила на площадку. Ей нравилось наблюдать за друзьями, их мастерством и упорством, с которым они раз за разом сходились в поединках. Но, конечно же, основное ее внимание занимал Аято. Катана была будто продолжением его тела. Девушка жадно ловила взглядом каждый его шаг или взмах, наслаждалась игрой мышц на его сильном тренированном теле, любовалась хищной улыбкой и пронзительным взглядом на его спокойном лице. Его плавные, изящные, но быстрые и смертельно опасные движения были похожи на мощные потоки реки, срывающейся бурным водопадом в пропасть. Стоит только засмотреться на это прекрасное зрелище, попытаться прикоснуться, как она утащит за собой, бросит вниз и после без жалости уничтожит. Девушка тайком разминала еще не зажившие мышцы, морщась от боли, мечтая успеть вновь почувствовать силу этого потока и обуздать его.       Вечерами они продолжили играть в сёги. Их поединки становились все длиннее, Аято начал тщательнее обдумывать ходы. Люмин не оставила свою цель победить главу клана Камисато и чувствовала, что у нее есть шансы. Будучи фактически запертой в доме, она тратила долгие часы, готовясь к каждой партии.       А поздно ночью девушка приходила в кабинет. Большую часть времени Аято работал, а Люмин тихо наблюдала, закутавшись в одеяло. Она старалась не мешать его обычному течению жизни, хоть иногда и злилась, что ее мужчина не может дать большего. Девушка ловила каждое его движение и взгляд, пытаясь надежно сохранить в памяти каждый их момент вместе, бессильная перед безжалостным течением времени. А после у них оставались жалкие крохи дня, чтобы почувствовать наконец друг друга, дать волю накопившимся чувствам, очиститься от накопившихся дум и тревог, отдаваясь таким желанным и драгоценным моментам близости.       Однажды под утро Люмин, тихо возвращаясь в свою комнату, столкнулась с Томой. Парень, тоже страдавший от бессонницы, старательно вытирал пыль с книжных полок. Девушка в ужасе замерла, не зная, как оправдать свое присутствие в спальне его господина. Но управляющий лишь приветливо улыбнулся, помахал рукой и продолжил уборку.       На утро, сильно нервничая, Люмин нашла друга на кухне. Она чувствовала вину, за то, что так попалась и подвергла риску их с Аято тайну.       - Тома, на счет ночи… - она замялась.       Парень недоуменно посмотрел на нее.       - Ты о чем вообще?       - Вчера, когда мы встретились в коридоре…       Но Тома с совершенно непонимающим лицом смотрел на нее.       - Я даже не представляю о чем речь, - перебил он и рассмеялся, почесывая затылок. - Неужели я начал ходить во сне?       - Спасибо, - с облегчением выдохнула Люмин.       Тома лишь весело подмигнул и продолжил увлеченно чистить морковь.       - Ты как последнее время вообще? - поинтересовалась девушка, присаживаясь рядом. Она тоже взяла нож и принялась помогать другу. Он не возражал.       - Да что со мной будет? - смущенно пробормотал Тома и уже серьезно продолжил, - ты лучше за себя побеспокойся. Просто чудо, что ты сейчас рядом со мной сидишь.       - Спасибо за заботу, - с улыбкой проговорила Люмин.       Она прекрасно знала, что всегда свежие цветы на ее столе, заранее подготовленные и аккуратно разложенные лекарства и ее любимые лакомства за ужином - это все работа Томы. Он заботился о подруге как мог, стараясь простыми бытовыми вещами поддерживать и радовать ее. Все это происходило будто бы само по себе. Управляющий ловко скрывал свое вмешательство, не требуя никакой благодарности в ответ.       Теплое майское солнышко нежно грело кожу Люмин. Сегодня был первый день, когда ей наконец-то разрешили снять повязку. Рана затянулась, оставив лишь ярко-розовый след на бледной коже девушки. Путешественница решила отметить это событие такой долгожданной тренировкой. Чем раньше она начнет разрабатывать задубевшие от болезни и отсутствия активности мышцы, тем скорее придет в норму.       Она взяла свой меч и вышла во двор. Встала в стойку и начала медленно и вдумчиво отрабатывать взмахи, блоки и удары. Движения отдавались болью в плече и шее, но с каждым новым усилием тело становилось все более податливым и послушным. Выносливости еще не хватало. Дыхание то и дело сбивалось, и приходилось делать большие перерывы. В одну из таких пауз, когда девушка присела на ступеньки передохнуть, ее позвал знакомый голос. Путешественница вздрогнула от неожиданности. Рядом с ней сел никто иной как молодой детектив комиссии Тенрё.       - А я все думал, когда смогу тебя поймать здесь, - парень загадочно улыбался.       - Давно не виделись, Хэйдзо, - вежливо улыбнулась Люмин. В другой раз она была бы рада поболтать с приятелем, но было очевидно, из чьего кабинета он только что вышел и какое расследование сейчас вел.       - Как плечо? Не болит?       Конечно же от его цепкого глаза не могла ускользнуть такая деталь.       - Все в порядке, благодарю, - сдержанно ответила девушка.       - Не буду занимать много твоего времени, - его проницательный взгляд внимательно следил за Люмин. - Я расследую дело о пожаре в доме Онда. Уверен, ты слышала о нем.       Девушка кивнула. Чем меньше слов она скажет, тем лучше будет для всех.       - Все очень достоверно выглядит как трагическое стечение обстоятельств, - задумчиво продолжил парень. - Но опыт подсказывает мне, что, когда дело касается комиссии Ясиро и ее главы лично, ничего не происходит случайно. Преступники всегда должны получать по заслугам, не так ли? Ты можешь мне с этим помочь?       - Нет. Я всего лишь провожу здесь свой отпуск, - Люмин выдержала его взгляд. Возможно, она поступает эгоистично и неправильно, но после всех последних событий ей меньше всего хотелось вновь ввязываться в дела комиссий.       Хэйдзо неожиданно легко отступил.       - Жаль, я надеялся, ты что-то знаешь, - вздохнул детектив, но по глазам было видно, что он лукавил. Он легонько похлопал Путешественницу по плечу. - Прости за непрошенный совет, но не спеши доверять ему. Он человек хитрый и опасный. В случае чего, он пойдет по головам. Я ведь прав, господин Камисато?       Люмин обернулась. Позади них стоял Аято. Он улыбался, но его взгляд Люмин не понравился.       - Вы меня переоцениваете, господин Сиканоин, - вежливо склонив голову, проговорил молодой лорд. - Я всего лишь верный слуга своего народа.       Хэйдзо лишь усмехнулся. Быстро попрощавшись, он ушел.       - Не знал, что вы знакомы, - ледяным тоном сказал Аято, провожая взглядом детектива.       - Ты его боишься? - спросила Люмин, внимательно наблюдая за мужчиной.       - Конечно же нет, - усмехнулся глава клана. - Жалею только, что такой талант тратится впустую. А ты лучше держись от него подальше, - неожиданно горячо добавил Аято.       Что-то в его голосе, взгляде было не так. Как будто у него внутри полыхало пламя, которое он сам плохо контролировал. Люмин засмеялась над собственной догадкой.       - Ты что, ревнуешь? - с хитрой улыбкой спросила она.       Камисато Аято впервые смущенно отвел глаза.