Почему ты подкатил, Поттер?

— Сядь напротив Драко. Ешь медленно и мало, пользуйся ножом. Не пялься сильно. Молчи и слушай. И ради Мерлина, не раздвигай ноги, как мужлан! — таковы были инструкции Астории, которые Гарри повторял про себя, подходя к столу Слизерина. Он тихонько сел напротив Малфоя, на приветствия ответил лёгким кивком. Астория сказала, что прийдёт минут через пять, Гарри немного расслабился, радуясь, что его не разоблачили в первую же минуту, и прислушался к разговорам. Его удивило, что они были обычными — слизеринцы подшучивали друг над другом и над профессорами, обсуждали домашку и планы на ближайший поход в Хогсмид. Никто не строил коварные планы, не обсуждал и не оскорблял «грязнокровок» и «предателей крови». Если закрыть глаза, можно было представить себя за столом Гриффиндора. Это было неожиданно. Только Малфой немного выбивался из толпы. Хоть он и участвовал сразу в двух разговорах, его постоянные взгляды на вход подсказывали, что он кого-то ждёт. И если в словах Астории была хоть капля правды, то выходило, что ждал он Гарри. Внезапно Малфой замолк и, кажется, затаив дыхание, проводил кого-то взглядом. Гарри украдкой оглянулся и увидел самого себя, падающего на лавку между Роном и Гермионой. Кажется, Астория перебарщивает с небрежностью. — Поттер как будто ночевал в совятне. Его гнездо на голове там пришлось бы кстати, — сказал Малфой с пренебрежением в голосе. И пошло-поехало: гнездо на голове, уродливые очки, мантия сидит, как рубище, глупая улыбка на глупом лице, идиотский шрам… Гарри так и знал. Не то, чтоб он ожидал от Малфоя чего-то другого, спасибо и на том, что не трогал его друзей, но почему-то его слова оставляли горечь в душе Гарри. Он уже собрался было оставить эту идиотскую, бессмысленную, дурацкую, с самого начала обреченную на провал затею и уйти, когда Малфой, не отводивший глаз от лже-Гарри, недовольно буркнул себе под нос: — Куда смотрит Грейнджер? — и внезапно громко выкрикнул: — Эй, Поттер! Опять порадуешь нас своей опухшей мордой? Гарри обернулся вместе со всеми на гриффиндорской стол и увидел своё недоумевающие лицо. Чёрт, в руке у лже-Гарри был тост с клубничным джемом. Гермиона подняла голову от книги, в мгновение ока оценила ситуацию и выбила тост из его руки, а также передвинула вазочку с джемом на другой конец стола. — Ох, Гарри, как ты мог забыть про свою аллергию?! Невозможно так безответственно относиться к своему здоровью! А ты куда смотрел, Рональд?! Вас на минуту нельзя оставлять без присмотра! Гарри потупился в свою тарелку. Каким бы глупым его ни считала Астория, он понял, что только что произошло: Малфой не только запомнил, на что у Гарри аллергия (это само по себе ничего не значило, пару лет назад он, забывшись, съел пирог с ягодами и вышел с ужина с таким лицом, что…), но ещё и сумел рассмотреть с другого стола, что Гарри намазывает себе на тост, и предупредить об опасности. Да, в своей манере, но всё же Малфой только что намеренно спас Гарри от весьма неприятных нескольких часов в Больничном крыле. Может быть, он чувствовал некоторую признательность за помощь в суде и за спасение из Адского Пламени? Или же… — Придурочный Поттер! Тянет в рот всё подряд! Малфой сердито таращился на свой завтрак, а потом опять перевёл взгляд на гриффиндорской стол, и тут Гарри увидел, как его лицо утрачивает всю язвительность и колкость, маска высокомерия слетает, и Драко смотрит большими печальными глазами, в которых Гарри узнал тоску и томление любящего сердца. — Мордред! Я забыл закончить эссе для Макгонагалл! Думал, что Трансфигурация завтра… — воскликнул Гойл. — Не парься, Грег, пойдём в библиотеку, я помогу тебе закончить, — тихо сказал Драко, поднимаясь из-за стола. — Пойдём. — Ой, спасибо, Драко! Гойл, вставая, схватил кусок пирога, а Драко ещё раз кинул взгляд на лже-Гарри, и они пошли на выход. Гарри решил, что и ему пора. Ему срочно нужно было подумать в одиночестве. Но, взглянув на слизеринцев, он решил задержаться ещё на минуту, — ребята смотрели в спины удаляющимся парням и, видимо, ждали, когда они покинут Большой зал. Кажется, кому-то сейчас будут перемывать косточки. Малфой и Гойл скрылись в проходе, и Крэбб, ни к кому конкретно не обращаясь, с чувством сказал: — Как мне иногда хочется взять свою биту и выбить из этого тупого Поттера всё дерьмо! — Лучше не надо, — успокаивающе проговорил Нотт, — а то, не ровен час, прибьешь придурка, и Драко заавадится на его могиле. Гарри готов был уже хихикнуть вместе со всеми, но слизеринцы, по-видимому, не считали это шуткой. — Но если серьёзно, куда реально смотрит Грейнджер? — сказал Забини. — Понятно, на Уизли надежды нет — он ещё более тугой, чем Поттер, но у Грейнджер же мозги на месте — она не могла не заметить… — Я говорила с Грейнджер… — вздохнула Паркинсон. — Говорила? — Намекнула, — уточнила девушка. — И что Грейнджер? — Намекнула мне, что не станет лезть в личную жизнь «Гарри», — Паркинсон показала руками кавычки, как если бы это не было его настоящее имя. — Бедный Драко, — вздохнула Миллисента Булстроуд, и это стало последней каплей. Гарри встал из-за стола и отправился в туалет Плаксы Миртл.