WINGS

      — С кем ты там всё время чатишься? — Хосок кивнул на мобильный, который Чимин спешно заблокировал и спрятал в карман.       — Да вот… с одним знакомым, — он ненавидел врать, но при этом понятия не имел, как именовать хореографа Лиама Моргана, с которым они, волею случая, продолжили общение, полностью перетекшее в сеть.       — Рожа не треснет? Лыбишься, как дурачок, — Хоби вытер лицо и шею полотенцем.       Небольшой отпуск, который им выделили после напряжённой работы и первого выступления в Японии, подошёл к концу. Они только что закончили плановую тренировку.       — Не треснет, — Чимин сделал несколько глотков воды и перевёл дух.       — Так кто это? — Хосок загадочно пошевелил бровями. — Я же вижу, что ты с ней и по ночам переписываешься! А я чутко сплю! Подсветку твоего телефона между прочим, весьма заметно!       Пака бросило в пот — с учётом того, что он и так вспотел после репетиций, футболку, в которой занимался, наверняка можно выбрасывать.       Прошло чуть больше полугода: он не ожидал, что общение с этим американцем переживёт долгое расстояние, однако чужое предположение, что это девушка, спутало все мысли. Чимин не питал иллюзий — Лиам был старше его на восемь лет, и они никогда не обсуждали личную жизнь. К тому же у Пака этой личной жизни и вовсе не должно было случиться, о чём гласило несколько пунктов в договоре, который он знал вдоль и поперёк.       Но какого чёрта после заявления Хоби так предательски подкосились колени? Не похоже, чтобы Чимин сильно перенапряг мышцы…       — Чимин-и-и-и! — Хосок очень вовремя помахал перед его лицом ладонью. — Земля вызывает Чимин-и! Мы кушать пойдём?       — Я плотно позавтракал, — машинально ответил тот. — Догоню вас. Приберусь пока тут…       — ЭЙ! — тренировочный зал огласил голодный крик Намджуна. — Ну вы долго там? Не тормозим, я жрать хочу!       Хосок поколебался, сверля Пака пристальным взглядом. Угораздило же… Тэхён никогда не задавал ему подобных вопросов, хотя с ним они виделись едва ли не 24/7.       — Я не забыл! — Хоби приложил два пальца к глазам, а затем направил их на Чимина, подхватывая при этом свои вещи. — Жду подробный рассказ!       Пак постарался не выдать волнения, провожая ребят взглядом, а затем вдруг обратил внимание на Чонгука, который сегодня почему-то был мрачнее обычного. Он шнуровал кроссовки и неожиданно поднял голову, посмотрев на Чимина в ответ.       Пришлось помахать рукой, но Чон моментально фыркнул, отвлекаясь на шутку Джина, и словно всем своим видом дал понять, что ему плевать на всё.       Вообще на всё.       Чимин немного тосковал по их общению. Раньше, до ремонта в общаге, их даже выселяли в гостиную из-за того, что оба сильно любили встать пораньше. Теперь же, когда появились отдельные комнаты, это прекратилось. Чонгук почему-то не поднимался ни свет, ни заря, хотя Пак всё равно ждал его на кухне перед утренней пробежкой, в надежде на компанию. Потом началась запись альбома, и стало не до того. А после они уехали на первые в своей жизни гастроли в Японию, а затем случились каникулы и Соллаль, в который все разъехались по домам почти на месяц.       Было странно осознавать, что на это время он почти забыл о мелком, из-за которого раньше вёл себя, как клоун. Их взаимодействие носило элементы комедии и драмы, поэтому рейтинги почти всех шоу, где ребята принимали участие, упорно ползли вверх. Чимин не особенно задумывался о содержании шуток, ведь большую часть выдавал экспромтом, а Чонгук ненавидел выражение привязанности и тактильный контакт на публике. Всё вместе порождало гремучий коктейль и продолжалось, до недавнего момента… Но когда всё пошло не так?       Чонгук в свободное время целыми днями резался в приставку с Тэхёном, но тот никогда не делился подробностями их общения. Они оба не привыкли откровенничать и ждать, что Тэ вдруг расщедрится на детали, было глупо.       Из-за постоянного тесного контакта в общаге ребята и так знали слишком много подробностей друг о друге, а поругаться было проще простого. Чимин делил комнату с Тэ и Хоби — их негласное правило звучало примерно следующим образом: «Не нашёл носки — возьми у друга». Это касалось почти всей одежды вплоть до трусов, потому что им было всё равно. В прачечную ходили по заранее оговоренному расписанию по очереди сменяя друг друга, и стирались все вместе. А вот Чонгук, напротив, стал цапаться с другими из-за вещей, так как ненавидел, когда кто-то брал его собственные. Но перепутать шмотки на сушилке было проще простого, и Чимин вчера случайно нацепил любимую белую футболку Чонгука. После этого инцидента решили, что мелкий будет заниматься стиркой отдельно.       В кармане снова пискнул мобильный. Пак посмотрел на экран и улыбнулся — Лиам прислал ссылку на видеоролик, который обещал найти пару минут назад.       Они обсуждали музыку, танцы и искусство в целом — ничего глубокомысленного, но больше о предпочтениях, которые совпадали почти на сто процентов. Было приятно знать, что где-то на другой части земного шара есть человек, который тебя понимает.       Пожалуй, Чимин мог поболтать о том, о сём и с Чонгуком, но налаживать контакт, когда младший не в духе, было бессмысленно.       «Давай созвонимся?».       Пак прочёл сообщение, собирая и складывая вещи ребят в корзину для стирки, но случайно выронил ту из рук от неожиданности.       «Я посмотрел удобное время для нас обоих. В три часа дня по корейскому у меня будет одиннадцать, и я как раз вернусь с работы».       Чимин сглотнул, наблюдая, как сообщения от Лиама сыплются в чат.       «Давай, так же веселее! Хочу услышать твой голос».       — Блядь, — Пак сел на пол и подвинул пластиковую корзину к себе поближе, ухватившись за ручку так крепко, словно это было единственным, что удерживало его от риска провалиться под землю.       Туда очень хотелось по нескольким причинам, но первая и самая значительная — стеснение.       Лиам Чимину очень нравился. Их переписка велась то на английском, то на корейском, но оба пользовались переводчиком для сложных конструкций. Однако порой в тексте проскальзывали слова, которые, как Паку казалось, не попались бы там случайно.       — Хочет услышать мой голос… — пробормотал он, блокируя телефон и хватаясь за голову.       Стыд, что он не сможет связать двух слов на английском от волнения, был второй причиной, по которой Чимин боялся телефонного разговора, как огня.       «Давай по фейс-тайму», — на экране телефона снова всплыло уведомление, вместе с которым Пак заметил время.       Половина второго — до предполагаемого часа Икс всего девяносто минут… Соглашаться или искать отмазку?       Чужой заразительный смех, на который он обратил внимание ещё в Лос Анджелесе, хотелось услышать отчаянно. Чимин скучал. Общение в сети никогда не заменило бы для него реального. Хоть они и обменивались фотографиями — всё было не то. Суррогат.       Слишком легко додумать лишнего, а Пак не планировал додумывать, но выходило само собой! Последний месяц точно. Он прокрутил всю их переписку наверх, перечитывая предложение за предложением.       «Ты проснулся?».       «Ты супер секси в этом образе, я просто кайфую».       «Как тебе нравится, чтобы тебя звали? Чиминни? Минни?».       «Я слушал эту песню и думал о тебе. Ты всегда так интересно судишь о лирике, что ты на это скажешь?».       «Хочу поехать в Сеул, чтобы ты сводил меня в то кафе с жареной курочкой!».       Лиам прикреплял к некоторым сообщениям смайлики-поцелуйчики или сердечки, но Чимин долгое время оправдывал эту манеру общения американской культурой в целом. Они часто пользовались подобным способом, чтобы выразить побольше эмоций, и расставляли акценты то тут, то там.       «Тот певец — открытый гей, я считаю это круто, а ты как думаешь?»       На это сообщение неделю назад Чимин осторожно ответил, что в Корее такого бы не приняли. А теперь в груди похолодело от мысли — зачем Лиам спрашивал его мнения об этом?       Пак судорожно принялся в который раз пересматривать его инстаграм, в надежде найти подсказки. Что-то, намекающее на предпочтения или интерес к мужчинам. Хоть что-нибудь, иначе Чимин рисковал сойти с ума и спросить напрямую!       «Минни, ты чего молчишь?» — Лиам отправил сообщение с ордой грустных смайликов.       «У тебя много друзей-корейцев?» — дрожащими пальцами напечатал Пак.       «Э-э… нет, почему ты спрашиваешь?»       «У тебя много друзей-корейцев, с которыми приходится подгадывать время для видеозвонка???»       Чимин прикусил губу, когда случайно отправил три вопросительных знака вместо одного. Наверное, прозвучало слишком требовательно.       «Я тебя чем-то обидел?» — быстро ответил Лиам. — «Минни, что случилось?»       «Ответь на вопрос, пожалуйста».       Чимин откинулся спиной назад и улёгся прямо на пол, забыв о корзине с грязным бельём и вообще обо всём на свете. Мир сконцентрировался в одной точке на потолке рядом с лампой дневного света. Он прикрыл глаза и принялся медленно считать, чтобы восстановить напрочь сбитое дыхание.       Телефон ожил в его ладонях, но не сигналом сообщения, а звонком. Пак с ужасом поднёс его к лицу и с некоторым раздражением прочитал на экране «Хоби-хён».       — Алло, — он постарался, чтобы его голос звучал максимально нейтрально.       — Ну ты там долго ещё? На тебя мясо брать? — уточнил Хосок.       На заднем плане послышался гомон остальных, возгласы Сокджина и заразительный смех Тэхёна. Сейчас это были словно голоса из другого, чуждого мира.       — Я… почти закончил. Но наверное покушаю в общаге. Или схожу в магазин, куплю что-нибудь.       — Хочешь вместе сходим? Я уже доел!       — Нет-нет, хён, ты не торопись! — Чимин резко сел, оглядывая зал для тренировок.       Он не собрал и половины разбросанных вещей и мелкий мусор.       — Ну смотри сам!       Голос Хосока утонул в дружном взрыве хохота, и он отключился. Чимин вздохнул, замечая непрочитанное сообщение Лиама, вобрал в лёгкие как можно больше воздуха, словно пловец, перед прыжком в воду, и открыл чат.       «Я прошу прощения, Чимин, если ты понял как-то не так… Мне показалось, мы смотрим в одном направлении. Как бы это лучше выразить… У меня не было друзей-корейцев, и ты единственный, кому я пишу почти сутки напролёт. Извини, если выходит, будто я тебя этим донимаю. Я знаю, у тебя слишком много работы, а я в это никак не вписываюсь… Ты умный, добрый и интересный человек. Ещё раз извини, что подумал не совсем в том направлении».       Чимин забыл, что надо дышать и закашлялся при очередном вдохе. Из прокусанной губы в рот проник металлический привкус крови.       «Мы смотрим… в одном направлении? Что ты имеешь в виду?», — он дрожал всем телом, печатая и стирая одно и то же по несколько раз.       «Я думал, ты догадался»,— мгновенно ответил Лиам.       «Я почти догадался, но мне нужен более развернутый ответ», — Пак не заметил, что написал это на корейском.       Лиам не ответил сразу, видимо, полез в переводчик.       — Чёрт-чёрт-чёрт, — сквозь зубы ругался Чимин, слизывая кровь с прокушенной губы.       Ему стало страшно — вдруг Лиам что-то скажет? Но кому и как? Айдолам не запрещалось общение в принципе, сложность заключалась в романтической связи — за это ждала прямая дорога на выход, и Пак до ужаса этого боялся, запрещая себе даже малейшие мысли «не в том направлении». Другое дело, что эти мысли просачивались в мозг без спросу, и каждый справлялся со стрессом, как мог. Чимин слышал тихие стоны по ночам и даже приобрёл себе беруши, чтобы не краснеть каждый раз, когда Тэхён «расслаблялся» на верхней койке. Это не обсуждалось — у них и так было СЛИШКОМ много контакта. Сам Чимин иногда дрочил в душе глубокой ночью, стараясь не издавать при этом ни звука. Было сложно, потому что возбуждаться в таком состоянии — то ещё испытание, и он даже немного завидовал Тэ за его пофигизм и умение найти выход из любой ситуации.       «Ты мне нравишься. Я пойму, если это сложно для тебя. Мне приятно наше общение, я бы хотел его продолжить. Очень. Прости меня».       Глазам резко стало горячо, и Чимин едва не заплакал от мысли, что заставил Лиама объясняться. Стыдно! О чём он думал? Человек же просто выразил свою симпатию, а он устроил ему допрос с пристрастием…       «Ты нравишься как мужчина».       Пака резко бросило в жар. Мысли превратились в качели, которые решили сделать «солнышко» вместе с мозгами и всеми внутренностями.       «Прости, я не могу продолжать общение в таком ключе», — начал было печатать он, но остановился, заметив, что Лиам снова набирает текст.       «У нас есть возможность оставить это односторонним? Я знаю, что у тебя могут быть из-за этого проблемы».       «Ты хороший человек», — Пак стёр предыдущее сообщение, но так ничего и не отправил, а потом едва не выронил телефон из рук, когда тот зазвонил.       На этот раз это оказался Лиам — Чимин снял трубку, но в горле предательски пересохло.       — Извини, — послышался отдалённый шум проезжающих мимо машин. Подумалось, что это удивительно, учитывая расстояние.       — Лиам, я… — Чимин, наконец, нашёл в себе силы произнести хоть что-то. — Я удивлён.       — Понимаю. Я тоже, — тот нервно рассмеялся. — Но я рад, что ты взял трубку.       — Это всё… — Пак вздохнул.       — Это сложно. Я понимаю.       — Сложно, — повторил он.       — Давай забудем, ладно? Начнём с чистого листа. В конце-концов мы же просто общаемся.       — Х-хорошо, — Чимин медленно лёг на спину, ощущая, как неприятный ком в груди растекается по всему телу странным теплом.       — Как твои дела?       — У нас была репетиция, — он ответил медленно, тщательно подбирая слова из опасений перепутать время. — Я немного устал, но вечером ещё фотосессия.       — Ты делаешь прогресс в английском или мне кажется? — голос Лиама звучал заинтересованно.       — Я занимаюсь. Время от времени, — комплимент пришёлся по душе. Чимин заулыбался.       — Это круто! Я могу тебя потренировать, если будет время, разумеется.       — Было бы хорошо…       — Эй, мне сейчас надо бежать. Рабочий день ещё в самом разгаре! Но я пришлю тебе видео нашей новой постановки! Очень хочу услышать, что ты на это скажешь! Будь здоров, окей?       — Окей, — Чимин рассмеялся.       — Ну и здорово! До скорого, Минни!       Звук машин стих, и Пак отнял телефон от уха, жмурясь от удовольствия. Знать, что кто-то думает о тебе — очень ценно. Слышать смех, представлять улыбку этого человека — у Чимина слишком давно не было ничего подобного. Скорее даже никогда не было.       Вдруг прибавилось сил, и он, как ужаленный, побежал по залу, собирая грязные вещи и мусор. А потом даже наскоро вытер полы, пританцовывая под бодрую музыку. Мир стал казаться чуточку ярче, а люди — добрее. По дороге в общагу Чимин столкнулся с кем-то из стаффа и рассыпался в любезностях — день уже подошёл к середине, а ему казалось, будто он едва проснулся ото сна.       Поднявшись на третий этаж, Пак первым делом разобрался с кучей обуви при входе, а затем перемыл всю оставшуюся после завтрака посуду. Наверное, ребята будут интересоваться, какая муха его укусила, но сейчас, в безумном порыве, ему было на это решительно всё равно. Он даже не услышал, как они пришли.       — Ты чего такой довольный? — первым делом спросил Сокджин, ввалившийся на кухню с кучей пакетов из ближайшего супермаркета.       — Ого, что принесли? — Пак ринулся помогать разбирать продукты.       — Всего понемногу. Диета, мать её, — Джин покачал головой.       Постепенно гостиная и кухня заполнились привычным шумом. Заиграла музыка, заработал телевизор, Сокджин начал готовить какую-то еду на вечер. Намджун с Юнги заняли компьютер в студии, а Чонгук с Тэхёном оккупировали диван с приставкой. Хоби вызывался к ним зрителем или судьей, что, к счастью, избавило Чимина от лишних расспросов.       Не зная, куда себя деть до назначенной вечером фотосессии, он завалился на кровать в их общей спальне и не заметил, как уснул.       Поздний вечер за работой пролетел незаметно — в это время Лиам не писал, потому что в Лос Анджелесе было раннее утро, и он, скорее всего, спал. Чимин отвлёкся, весело перебрасываясь колкостями с ребятами, шутливо поборолся с Тэхёном и получил тонну комплиментов от фотографов за отлично проделанную работу.       В общагу вернулись уже за полночь — перед тем, как лечь спать, Чимин планировал наведаться в душ. Обычно он шёл туда самым последним, но часто видел Чонгука, поджидающего с полотенцем на диване в гостиной. В этот раз было также, вот только он сидел на полу перед приставкой с выключенным телевизором и одной зажженной лампой — слишком тусклой, чтобы разобрать, чем он занимается.       — Эй, — Чимин решил не тянуть резину и извиниться за футболку, которую он надел по ошибке.       — Мне пиздец, — Чонгук выглядел очень расстроенным.       — Что случилось? — Чимин вытер влажные после душа волосы и наклонился посмотреть на приставку.       — Не включается. Тэ сказал, это я сломал, потому что неправильно запихнул туда диск…       — Вытащить пробовал? — первым делом предположил Пак.       — Пробовал, — Чонгук окончательно помрачнел, — он застрял.       — Давай отнесём в ремонт? — предложил Чимин.       Младший посмотрел куда-то в пол и крепко сжал ладони в кулаки. Он ненавидел, когда что-то шло не так по его вине — особенно, когда не знал, как всё это разрулить.       — Я не знаю, куда нести, — всё-таки буркнул он, и Пак достал мобильный.       — Сейчас поищем, не волнуйся.       — Я сам должен! — он встрепенулся, заглядывая к Чимину в телефон.       Тот улыбнулся, припоминая, что Чонгук до сих пор не шибко ориентируется в городе. Но признать это — означало признать слабость, а младший всё пытался делать самостоятельно, зачастую наперекор.       — Вот какой-то сервис, — Чимин открыл карту. — Надо же! Он круглосуточный и находится недалеко.       Чонгук засопел чуть громче обычного, и Пак сдержал рвущийся наружу смех. Этот парень был таким очевидным! Казалось, слышно, как скрипят шестерёнки в его голове.       — Пошли, — наконец Чонгук подскочил с пола и принялся отключать от приставки провода.       Чимин помог ему собрать всё в рюкзак, попутно размышляя, стоит ли оповещать стафф и ребят об их ночной вылазке? Сейчас стало чуть опаснее появляться в людных местах — их могли узнать, особенно молодежь. Вечером было чуть проще, но с ними всё чаще ходили сопровождающие.       — Не говори Намджуну, — тихо произнёс Чонгук, застёгивая куртку в коридоре.       Таким образом вопрос был решён без лишних обсуждений. Они дождались такси и быстро прибыли на тихую улочку — и не скажешь, что заведения здесь работают круглосуточно. Сервис, который они искали, располагался на первом этаже жилого дома, и человека пришлось ждать.       — Мы его разбудили что ли? — удивлённо спросил Чонгук, прыгая на одной ноге и пытаясь согреться. Ночью температура всё ещё опускалась почти до нуля.       — Наверное, — Чимин пожал плечами, — о, смотри, там свет!       Мужчина средних лет, который занимался ремонтом разного рода техники был не очень рад ночным гостям, но проявил благосклонность после того как Чимин ему пару раз улыбнулся и попросил прощения за беспокойство. Это стало получаться всё проще и естественнее — ему было немного стыдно за влияние на людей такими методами, но приставка была готова через пятнадцать минут, и цена не вышла сильно высокой.       По дороге домой Чонгук заметно расслабился и предложил сходить перекусить в круглосуточный магазин неподалёку от общаги.       — Я буду рамён! — он принялся рыскать по полкам в поисках любимого вкуса, в то время, как Чимин выбирал только кофейный напиток.       Они устроились за крохотным столиком возле окна — тесновато, но пойдёт для двоих. Чонгук ел с большим аппетитом, а Чимин всё пытался сообразить, хочет ли он жрать в принципе? Ведь он снова не ел с самого утра.       — Ты не голодный? — младший обратил внимание, что Пак взял себе только кофе.       — Нет.       — Ты не обедал и не ужинал.       Чонгук по-прежнему был очень наблюдательным.       — Я позавтракаю. Утро уже скоро, — Чимин улыбнулся, но в этот раз не прокатило.       Чонгук молча подвинул ему свою порцию лапши и протянул упаковку одноразовых палочек. В его взгляде читался лёгкий укор. С тех пор, как Пак довёл себя диетой в виде одного блюда в день, младший стал внимательнее следить за его питанием — иногда это даже немного пугало. Чимин не знал, откуда в нём столько любопытства, и почему его так заботит чужое питание. Однако, надо отдать Чонгуку должное — его настойчивость показала, где Пак был не прав.       — Ладно-ладно!       Как ни крути — приятно, когда о тебе так пекутся.       Желудок ожидаемо свело, но Чимин стерпел остроту лапши и запил всё несколькими глотками кофе из банки.       — Давай ещё кимпаб купим, — Чонгук завертелся на стуле, оглядывая полки позади, затем, найдя нужный вкус, схватил его и устремился на кассу.       Чимин наблюдал за его действиями с лёгкой улыбкой, и на секунду заметил то, на что не обращал внимание ранее. Взгляд. Чонгук словно прятал его порой, стараясь выглядеть на свой возраст, да и в поведении так или иначе проскальзывала незрелость, ведь он часто дурачился. Однако сейчас он смотрел и вёл себя иначе — настойчиво, но уверенно и спокойно.       — Это с ветчиной, — он вернулся, на ходу разворачивая упаковку и вытаскивая первый кусочек.       — Спасибо, — Чимин тоже взял один и усмехнулся. — Ты очень аппетитно ешь.       — Вот и отлично, — с набитым ртом продолжил Чонгук, — и тебе же лучше. Кушай.       Пак задумчиво прожевал кимпаб и с не меньшим удовольствием проглотил всё остальное. Удивительно, но не зря говорят, что аппетит приходит во время еды! А может, дело в компании.       — Знаешь, насчёт футболки… — начал было Чимин, но младший его неожиданно перебил.       — Можешь носить. Если хочешь.       — Я не специально взял, Чонгук-и…       — Да знаю я… моя дурацкая привычка, — парень нахмурился, продолжая есть лапшу. — С детства не люблю, когда берут мои вещи.       — Ну… если без спросу, то это и правда нехорошо, — согласился с ним Чимин и тут же добавил, — но я взял ненамеренно!       — Если она тебе понравилась — носи, — ещё раз сказал Чонгук и отобрал у него остатки кимпаба. — Только постирать не забудь.       — Хорошо-хорошо, — Чимин хихикнул. — Любую вещь могу взять?       Младший набил полный рот лапши, закусил кимпабом и удивлённо изогнул бровь, поймав его взгляд.       — Вот эту чёрную толстовку, — Пак ткнул его в плечо. — Мне она очень нравится.       Чонгук, наконец, пережевал и пожал плечами.       — Ладно.       — Правда?! — Чимин расширил глаза в лёгком изумлении.       — Хорош уже! — младший толкнул его плечом, улыбаясь. — Так нравятся мои шмотки?       — Люблю толстовки, — небрежно заметил Пак.       — Мне тоже нравятся, — Чонгук скрутил крышку у бутылки с водой, сделал несколько глотков и шумно выдохнул.       Чимин ощущал сытость от одного только взгляда на этого довольного парня.       — У тебя соус… — спохватился он, заметив след в уголке чужих губ.       — Где? — Чонгук принялся облизываться.       — Возьми салфетку, — Пак рассмеялся, передавая ему целую пачку.       Он поймал себя на мысли, что мог бы вытереть сам, но не осмелился, решив, что Чонгук и без того слишком далеко запустил его в своё личное пространство.       Толстовка ему правда нравилась — она выглядела большой и уютной, и он всерьёз планировал её надеть завтрашним утром.