Таинственный незнакомец

      Поцелуй был страстным, он утягивал обоих в пучину. Но Призрак начал сравнивать ощущения. Его тянуло к Кристин, непреодолимо. Но чувство… теперь чувство было другим. Та жажда обладания, на грани «всё или ничего» сменилась… смущением, неловкостью, «неправильностью» происходящего. Он не успел додумать эту мысль, когда она резко отстранилась и уткнулась лбом в его грудь.       — Эрик… Мы не должны, — в её голосе слышались слёзы.       — Знаю… — он взял её за плечи, чуть отстранив, — я всё знаю.       Он взял в руку кольцо, висевшее на шее девушки. Провел по блестящей поверхности подушечкой пальца. Она положила ладони на его руку, закрыв злополучное кольцо. Её выбор, уже сделанный, прямо здесь, на этой цепочке. Но всё ли потеряно? Окончательно ли сделан этот самый выбор?       — Я… всё так сложно… — она всхлипнула и посмотрела на него полными слёз глазами. Он хотел что-то ответить, но только глубоко вздохнул. Он впервые был запутан и потерян настолько, что от его былого красноречия не осталось и следа.       — Значит, ноябрь, церковь Мадлен? — он отвернулся. Голос его снова похолодел. Сознание было затуманено.       Кристин не стала спрашивать, откуда он знал. Если Призраку Оперы нужна информация, он добудет её любым способом. Да. Их венчание с Раулем было назначено на 15 ноября 1881 года в церкви Мадлен в Париже. И хотя до него было ещё 2 месяца и все старались помалкивать, уже половина театра растащила слухи по коридорам, этажам, гримёркам. В каждом углу шептали, и «тайной» сначала помолвка, а затем и свадьба перестала быть очень быстро. Честно говоря, хватило двух дней после маскарада, чтобы слухи о кольце на шее и протеже виконта поползли вверх по главной входной лестнице театра, и как крысы, разбежались по всем щелям.       Про свадьбу и венчание же, назначенные в строжайшем секрете всего неделю назад, узнали буквально за один день. Театр, казалось, был живым существом и действительно имел уши.       Эрик отнёсся к новости скептически. После новости о помолвке он был слишком занят мыслями и терзаниями о Реннет, но когда через месяц, в июне, буря утихла, он вернулся к своим повседневным делам. Слушая голос Кристин из своей ложи, он замирал, всё также погружаясь в негу от её прекрасного пения. Он не мог поверить, что упустил её вот так.       Конечно, планы в день маскарада были грандиозными — в костюме красной смерти спуститься в зал, торжественно кинуть под ноги директорам свой новоиспечённый «Триумф Дон Жуана», раздать инструкции, приправив их парочкой угроз, убить Рауля… Ну, если под руку подвернётся.       Если бы он увидел кольцо в тот день… Рауля точно бы прикончил, прямо на месте. Но как интересно повернулись события. По сравнению с тем, что случилось, его сцена на маскараде в его же голове теперь выглядела дешёвой показухой. Что же касается самого спектакля… В углу комнаты в подземелье до сих пор валялись чертежи сцены, которую он планировал переделать под «ловушку». Всё должно было быть триумфально, с последним аккордом. Бам. Падение люстры. Похищение девушки. Только он и она в подвале его души, поглощённые музыкой ночи. Новость же о венчании и свадьбе досталась ему благодаря малюткам-балеринам, которые любили трепаться на каждом шагу. Оставалось только ждать, когда пташки донесут вести о месте и дате проведения. Проще простого.       — Эрик? — кажется, она повторила это уже не в первый раз. Кристин нежно коснулась пальцами его плеча.       Он приосанился, небрежно смахнув её руку. Медленно пригладил волосы назад.       — Репетиция окончена, мисс Дае, — сказал он холодно и вышел из аудитории.       Кристин в растерянности смотрела ему вслед несколько секунд. Но, опомнившись, бросилась за ним в коридор. Конечно же, там уже никого не было.

***

      Он спустился в катакомбы и проплыл подземное озеро, оказавшись в своем логове. Здесь он рвал и метал, с тем неистовым бешенством, на которое была способна его раненая душа. Сначала он спокойно отреагировал на новость о свадьбе, пытался убедить себя, что всё кончено, Кристин осталась в прошлом. В своем воображении Призрак раз за разом проигрывал разные варианты прощания и свое прекрасное будущее рядом со своей незнакомкой. Иногда его мечты обрывались страхом - и тогда иллюзия искажалась, пуская ужасные видения из недр самого подсознания. Здесь Кристин и Рауль жили счастливо, а Реннет, насмехаясь над ним и его правдой, бросала его, и он лишался всего. Или Реннет умирала у него на руках по неизвестной причине, потому что ему, именно ему не суждено жить счастливо.       И возможно, спокойная реакция осталась бы таковой, если бы он не решил проверить себя и не встретился с Кристин снова. Но он решил, что ему это нужно.       "Для чего? Чертов глупец! Этого ты хотел? Снова увидеть и возжелать её, как прежде? Неужели ты думал, что всё будет так просто?" - Эрик расстегнул верхние пуговицы рубашки, оголяя грудь. По лбу бежал пот. Он опрокинул столешницу, и все бумаги и записи разлетелись по комнате. Ему под ноги упал скомканный им же набросок письма. Письмо! Ухватившись, как за ниточку, за эту мысль, он встряхнулся. А что, если всё ещё есть шанс?       Эрик внезапно подумал о реквизиторской. Он вышел через подземный лабиринт, сделал несколько поворотов, поднялся по пыльной лестнице. Притаился у стены, прислушиваясь к персоналу в коридорах. Проскользнул через служебный коридор, завернул в низкую дверь.       В большой зале всё еще было пыльно. Частички блестели в лучах закатного сентябрьского солнца. Духота стояла почти повсюду, кроме подвалов театра и определённых мест, где бродили сквозняки. Он прошелся по зале, и цокот каблуков от его туфель эхом отразился от стен. Винтажные колонны, всё такие же грязные и никому ненужные. Арфа, балкончик и еще десятки больших и мелких декораций, приставленных к стенам, забытых. Эрик окинул взглядом комнату, стены, почти все предметы. Хлам? Возможно. Но для кого-то это сокровища. Для кого-то.       Он прошёлся по зале и остановился у пятна на полу. Пятно оказалось красными атласными перчатками. На них тоже осела пыль. Призрак аккуратно присел на корточки и взял их, как нечто ценное. Эрик встал и задумчиво вытянул из кармана своей жилетки часы на цепочке. Время 20.15. Если Реннет передала письмо, Мадам Жири уже должна была вернуться с ним и оставить его в пятой ложе. Надеясь на лучшее, он поспешил туда.