Таинственный незнакомец

      Дело близилось к закату. Эрик нашёл для малышки Жози леденец (выбирал он его долго и тщательно, чем весьма позабавил Реннет) и вручив его, получил ещё один поцелуй в гипсовую щёку.        — Мой незнакомец краснеет от девичьего поцелуя? О-ля-ля — подтрунивала девушка. Эрик промолчал, прищурив взгляд. От поцелуя кое-кого другого он бы сейчас не отказался.        — Незнакомец готов краснеть столько, сколько потребуется, если хорошенькая девушка будет рядом, — он обошёл вокруг неё, поигрывая тросточкой, — или заставит краснеть девушку… — он провёл взглядом сверху вниз по фигурке незнакомки, от чего она усмехнулась и скрестила руки на груди.        — О, ты наконец включился в игру. Ну что ж, идём со мной, — она подошла ближе, — я предпочитаю краснеть без тесного корсета.       Глаза Эрика сверкнули желанием. Голубки, держась за руки, ушли в сторону старого амбара. Идти пришлось около пяти минут, шум и музыка с ярмарки здесь уже были почти не слышны. Дверь была закрыта тяжеленным замком. Реннет поманила Эрика за собой, и они зашли внутрь, сдвинув вбок массивную доску. Взобравшись по лестнице, Эрик увидел матрас, постеленный на соломе, корзинку с едой и небольшой фонарь на столбе.        — Да ты подготовилась, — усмехнулся он.        — Да, здесь сложно найти уединённое место. А я здесь часто бываю. Люблю иногда побыть в одиночестве.       Эрик недоверчиво огляделся. То, что не бросилось в глаза первый раз — в углу аккуратной стопкой лежало несколько книг, а на крюках рядом с фонарем висят шерстяные одеяла. Затворница. По-своему, но затворница.        — И ты здесь проводишь свободное время? , — он осмотрел это убогое убежище с сожалением. Его гротескный, загадочный подвал хотя бы выглядел приятно. Но здесь было тепло, уютно и не пахло сыростью.        — Да, читаю. Иногда проверяю тетради. Смотрю на закат.        — На закат?        — Ах, да, — она поднялась на небольшой табурет и дёрнула створку. В крыше амбара оказалось небольшое окно, через которое можно было удобно выбрасывать сено прямо на улицу. Но сейчас через него можно было наблюдать розово-багряное небо, лёжа на матрасе.        — Гениально, — Эрик плюхнулся на матрас, жалея, что в подвале нет окон. Он готов был каждый день смотреть на такой закат. И желательно, в такой компании. Она села рядом и положила голову ему на плечо.       Они сидели молча несколько минут, пока Эрик не почувствовал пальцы, которые нежно гладят его от кисти до предплечья. От этих прикосновений моментально пошли мурашки. Он нервно сглотнул, пытаясь не выдавать напряжения. Снова она, прекрасная, желанная, и он снова потерян.       Не дожидаясь дальнейших действий, он повернулся к ней и свободной рукой притянул к себе. Поцелуй сначала был нежным, едва весомым. Она подалась вперёд, кусая его губу, трогая плечи. Он снова робел, не понимая границ дозволенного, но она была смелой и жёсткой. Страстный поцелуй распалял их обоих, и она оседлала его, садясь сверху. Эрик уже давно чувствовал напряжение в штанах, а наездница ёрзала, заставляя его нетерпеливо рычать.       Он нежно запустил руку ей за затылок, распуская кудри. Пальцами расшнуровал корсет. Она тёрлась об него всем телом, сидя сверху.       Целовать её в маске было очень неудобно. Идея пришла мгновенно.       Он вытянул из кармана жилетки плотный чёрный платок, который носил с собой. Даже в красивом бело-золотом одеянии он не изменял своим пристрастиям к чёрному.        — Не снимай, пока я не разрешу, — он притянул её к себе, закрывая глаза тугой полосой платка. Ткань была плотная, и Реннет захлестнула полная темнота.        — Всё, что скажешь, — отозвалась она, прикусывая губу. Он держал её за запястья. Он замешкался, зная женское любопытство. Его руки слегка дрогнули.        — Всё в порядке, — она взяла его руки и положила себе на бёдра, — я не сниму, пока ты не скажешь. Верь мне.        Нервно выдохнув, он снял маску, замер на несколько секунд, словно ожидая, что она увидит его через ткань своей повязки. Но она сидела сверху, улыбаясь, подрагивая от нетерпения.       От такого зрелища у него сорвало крышу. Он сел, страстно целуя её губы, стаскивая рубаху и оголяя грудь девушки. Он целовал и прикусывал её шею, сжимая руками груди, от чего она хрипло выдыхала со стоном, извиваясь в его руках.       Её ладони слепо бродили по его телу, пытаясь нашарить пуговицы. Следя за бесполезностью этого занятия, он подхватил её за талию и положил на матрас, нависая сверху. Избавившись от жилета и рубашки, он продолжил целовать её тело, округлую грудь, плоский живот. Она стонала, зарываясь пальцами в волосы.       Но когда ладонью она почти коснулась его лица, он перехватил её руку. Поцеловал пальцы и прижал её запястье к полу, продолжая ласкать губами её тело.       Она изнемогала от желания, ворочалась под ним, но её одна рука была обездвижена, а второй она могла только оглаживать его плечо. Оторвавшись на секунду от её губ, он посмотрел на её лицо. Растрёпанные кудри, глаза закрыты повязкой, раскрасневшиеся от жёстких поцелуев губы.       Она гладила себя, ожидая продолжения, подогнула колени и высоко задрала юбку.       Эрик скользнул рукой по её бедру, кусая сосок, когда ему снова помешала рука.       Ладонь девушки почти коснулась его лица.       Он отпрянул на секунду и огляделся. Моток веревки, висевший на крюке, вполне его устроил. Реннет тяжело задышала, почувствовав жесткость узлов на своих запястьях.        — О боже…- простонала она.        — Мне остановиться? — с беспокойством спросил Эрик. «Пожалуйста, молчи.»        — Ни за что.       Уже через пару секунд её запястья были связаны (узлы мужчина ослабил, чтобы не передавить нежную кожу) не длинный конец верёвки он привязал к балке над её головой.       С упоением глядя на эту картину, он продолжил начатое.       Скользнув рукой под юбку, он коснулся её разгорячённого лона, поймав губами её глубокий, сладкий стон. Он ввёл палец, продолжая ласкать её губами и второй рукой. У Реннет сбилось дыхание. Она ёрзала, насаживаясь на его пальцы, и могла только мычать от удовольствия.       Эрик добавил ещё один палец и ввёл глубоко, заставляя её выгибаться дугой. Прямо сейчас ему уже хотелось жёстко иметь её на этом матрасе. Но смотреть на то, как она вожделеет его, было во сто крат слаще.        — Прошу, Эрик.ах… — она выдыхала, пытаясь что-то сказать, но он ускорил темп. Не останавливаясь, он наклонился ближе, прикусил мочку уха. Несколько раз подогнув пальцы, он почувствовал, как мышцы сжимаются, а Реннет стонет, поддаваясь волне наслаждения.        — О да…- он упивался её лицом и дрожащим телом. Больше ждать он был не в силах.       Он перевернул девушку ну живот и подтянул к себе, отчего она встала на колени. Руки всё еще были связаны и вытянуты вперед, а её спина демонстрировала невероятно сексуальный изгиб. Он провёл ладонью вдоль позвоночника и назад, к пояснице, она нетерпеливо замычала, призывно толкаясь бёдрами навстречу.       Он стянул вниз брюки и вошёл грубо, на всю длину, выбивая из девушки громкий вскрик. Она сама толкнулась ещё. И ещё. Насаживась, она стонала, требуя продолжения. Она схватил её за бёдра так, что побелели костяшки пальцев, и начал жёстко и глубоко входить. Она продолжала двигаться, насаживаясь до основания, заставляя Призрака рычать от удовольствия. Её стоны помутили его разум окончательно.       Плохо соображая, ощущая только звериную ярость и неконтролируемую похоть, он придавил её всем телом к матрасу. Длинные пальцы сомкнулись на тонкой шее и слегка сжали.        — Да, ещё, — глухо простонала она.        — Тише, — шепнул он ей на ухо, продолжая жёстко трахать, — это только начало, и я не хочу, чтобы ты сорвала голос сейчас.        — ахх.м…хаххх. — её стоны тонули в звенящей пустоте амбара. Рука, сжимающая её горло, была жёсткой, но Эрик был внимателен, следя за реакцией. И когда он почувствовал, что она напрягается, приближаясь к оргазму, он ускорился. Крики заполнили воздух, было жарко, тела блестели от пота. Он отпустил шею и приподнялся, надавив ей на спину, фиксируя её и продолжая мучать, входя глубоко и быстро.       Характерные шлепки смешались с криками, когда прозвучал гулкий звук шлепка по заднице. Она изогнулась, насаживаясь.       Ещё шлепок. Её ягодицы краснели, и она вот вот достигнет оргазма.       Он ударил ещё, каждый раз получая от неё инициативный толчок навстречу. И вот почувствовав, что он тоже близок, он притянул её за бёдра и излился в неё. Их хриплый стон удовольствия слился воедино. Она бессильно развалилась на матрасе.       Он осмотрел её тело — ягодицы сплошь красные от шлепков, и справа даже виден отпечаток ладони. Упс. Кажется завтра кому-то будет тяжело сидеть. Он развязал её руки, целуя затёкшие, слегка натёртые запястья. Она потянулась к своей повязке но, вспомнив обещание, опустила руки.       Он поцеловал её в губы. Страстно, нежно, благодарно. Она почувствовала, как её закутывают в одеяло, и повязка соскользнула с её глаз. Незнакомец был в брюках и маске, аккуратно раскладывая рядом с ней фрукты из корзинки и наливая вино.        — Обычно сначала ужин, а потом постель — хихикнула она.        — О, как невежливо с нашей стороны. Придётся повторить после ужина.        — Ммммм, — она промычала, смакуя во рту виноград, — с тобой я готова заниматься этим всю ночь. Каждый день. Целый чёртов год.        — Всего лишь год? Ты меня явно недооцениваешь, — Эрик усмехнулся, подавая ей глиняную кружку с вином. Она сделала глоток вина и съела кусочек сыра. Он сидел, опершись на руки, глядя на звёзды. Его рельефный торс поблёскивал в лунном свете. И маска.        Она молча разглядывала его некоторое время, понимая, что влюблена в очень, очень загадочного человека. Несмотря на все их откровения, общие интересы и разговоры длинной в тысячи строк, она мучилась любопытством, высказать которое не осмеливалась, боясь обидеть его.       Он, словно чувствуя её тревогу, бросил на неё вопросительный взгляд. Буквально прочитав в глазах вопрос, которого он боялся, он вздохнул.        — Послушай. Я не врал тебе о своих чувствах, интересах и о том, что ты для меня значишь. И не буду врать сейчас. Я не могу показать тебе моё лицо не потому, что я собираюсь сбежать к своей жене и не хочу, чтобы меня узнали. Причина в другом.       Она закуталась сильнее, чуточку придвигаясь, боясь спугнуть долгожданное откровение, которое он так долго скрывал под шутовством и галантностью.        — Реннет. Я боюсь, что если я сниму маску, мы больше не увидимся.        — С чего ты взял? — она старалась сделать тон нейтральным, хотя недовольные нотки заправской училки всё-таки немножко проскочили.        — Потому что все, кто видят моё лицо, бегут в ужасе.        — Я не все.       Он почти выдавил стон отчаяния. В его сознании всё ярко вспыхнуло — он снимает маску, она кричит в ужасе. Или теряет сознание. И никогда больше не видится с ним.        — Реннет. Ты — всё что у меня есть. И если я потеряю тебя, жить мне будет не за чем. Ты моя. И только моя. Я не позволю тебе уйти, не оставлю тебя в покое и всё потому, что ты бросила свой милосердный взгляд на чудовище. И ты первая женщина, которая увидела во мне человека.       Она нервно поёжилась. Откровение было не из простых, ещё и приправленное лёгкой угрозой. Там было столько боли, что ей хотелось расплакаться. Но она собралась с духом.        — Если ты не ограбил банк, то всё хорошо, — поймав его укоризненный взгляд, она осеклась, — прости. Когда я нервничаю, я часто шучу глупые шутки или говорю что в голову придёт. Мне правда интересно, но я не буду насильно тебя заставлять. Пока что я буду тебя любить просто как есть, с твоими странными пристрастиями и закидонами, договорились?       Он дернулся, услышав «любить».       Любить.       Я буду тебя любить.       — Эй, ты в порядке? , — её голос выдернул его из транса.       Любопытство Пандоры не сгубило человечество. Она приняла как данность, что открывать чемодан не надо, иначе рванёт, и спокойно ушла пить чай на веранду.       «Может когда-нибудь» — впервые подумал Эрик о том, что покажет кому-то добровольно своё лицо.