Раскаленное море

Энн разбудила резкая качка на корабле. Протерев сонные глаза, она осмотрелась: кубрик был весь в трещинах, паутине, какой-то подозрительной растительности. Старые пушки, ядра и пороховые бочки не производили впечатление хорошего смертоносного оружия. Повсюду валялся обыкновенный хлам в виде сгнивших досок, мотков парусины и гамаков, которыми никто не пользовался. Пара особо крупных дыр в корме корабля должны были уже давно свести его на дно, но какая-то магия сдерживала этот естественный процесс. Энн подошла к одной из таких дыр: вода не затекала внутрь, как если бы там было стекло. Но стекла не было. Девушка протянула руку и коснулась воды. Она была малость прохладной. Дно моря было скрыто толщей воды, но пару теней от рыб можно было заметить. Тут Энн придумала идеальный план по добыче провианта. Можно было захватить кого-то из этих бессмертных и использовать его кровь как приманку для акул. Вылавливать этих акул и употреблять в пищу в любом виде… Девушка заподозрила неладное, когда никакие кваканья не прервали ход ее мыслей. Как оказалось, Салли тихо сидела в том месте, где ранее спала Энн и выглядела лягушка не слишком хорошо. Видимо, не только девушке необходима еда. Она хмыкнула и решила заняться этим чуть позже. Прозвучали полуденные склянки и Энн поспешила наверх, надеясь, что все забыли о ее существовании. На палубе можно было выдохнуть: лунного света нет, получается ее живое тело никого не смутит. Моряки спешили по каким-то делам, налаживали такелаж и парус. Звучный крик высокого старпома на минуту прервал всю работу. – Слушайте сюда! Любой, кто умеет сносно готовить немедленно должен явиться в камбуз! – видимо, ту девушку-дворянку так и не отослали на берег, иначе для кого еда? Если они собираются и дальше ее катать, то потребуется продовольствие и кок специально для нее. Идеальное прикрытие для Энн. Она глазами нашла уже знакомого ей Хрюна, который усердно драил палубу и расспросила его, где же находится корабельная кухня. Тот почесал затылок и неохотно ответил. Энн поспешила и найдя нужную дверь, не стучась зашла. Все самые худшие камбузы, которые девушка когда-либо видела были воистину раем по сравнению с разграбленной, наполовину разрушенной, захламленной коробкой, которая предстала перед Энн. Старпом громко руководил тем, как несколько матросов вносили внутрь большие тушки недавно зарезанных свиней, мешки с овощами, специи и другую роскошь, которая не должна быть на корабле, если капитан не хочет тратить деньги впустую. Один из матросов встал рядом с Энн, подозрительно на нее поглядывая. В тот же момент загрузка камбуза завершилась и мертвец, поставив на пол огромное количество темной, металлической посуды со странными золотистыми узорами, вышел и захлопнул за собой дверь. В камбузе остались только трое. Старпом наконец повернулся к Энн и моряку и сверил их недовольным взглядом. – И это все?! – разозленно бросил он, – два жалких дрыща?! Мужчина принялся яростно мерить шагами камбуз и малость успокоившись рассказал морякам, что сегодня вечером необходимо устроить банкет лично для капитана. – И все это, – старпом театрально развел руки, – вы должны превратить в пир, достойный короля. "Да ты у нас поэт", – подумала Энн, чувствуя как ее желудок сжимается от голода и жажды при виде всех яств вокруг. Старпом пару раз громко накричал на моряков и, наконец, вышел, оставив их наедине. – Голяк, верно? Я Майкл, – сказал парень протягивая руку Энн. Она смерила потную и грязную ладонь взглядом и не стала отвечать на рукопожатие, просто кивнув. Парень с досадой убрал руку и спросил, – Говорить умеешь? –…нет. – Ладно, тогда будешь помогать носить и чистить продукты, – и они приступили к методичной нарезке, очистке и готовке овощей. Майкл сам потрошил свиней, а Энн разводила огонь под старыми котлами все поглядывая на очищенную морковь, которая одиноко лежала на столе, в окружении баночек со специями, – Че, голодный такой? На, попробуй, все равно ничего не почувствуешь. Майкл бросил морковку в Энн и она, едва успев ее поймать, со всех сил старалась не бросаться на нее сразу, чтобы не выдать себя. – Видел ту барышню? Красивая, правда? – парень закончил потрошить свинью и принялся разделывать ее, попутно маринуя, – Хотел бы я поскорее снять проклятие и познакомиться с ней поближе.. ничего такого, просто пообщаться. Он смахнул слипшиеся светлые волосы, выглядывающие из-под изношенной повязки и посмотрел на Энн удивительно голубыми глазами. Та медленно жевала морковь, задумчиво поглядывая на пол. Закончив, она разочарованно вздохнула. – Говорил же. Ты ж сам и так знаешь, что вкуса у еды не больше чем у парусины, – Майкл неправильно расценил реакцию Энн и сплюнул себе под ноги. Она подошла и начала помогать мариновать свинью, – Как же повезло ей. Думаю, все это мы делаем для нее. Спустя несколько часов, под болтовню Майкла, они закончили готовку и роскошные блюда на роскошных тарелках лежали на ужасном полу, ожидая своей участи. Энн пришлось самой заниматься раскладыванием еды на тарелки, ведь Майкл был всего лишь моряком, никогда не бывавшем в высоком свете и не знавшим как подавать еду красиво. Старпом распахнул дверь и довольно уставившись на блюда приказал им отнести их в каюту капитана, и накрыть ее на стол. Уже вечерело, поэтому еще один моряк принес свечи в каюту и быстро их установил. Энн с Майклом несли блюда в несколько подходов. Внутри уже был капитан, а чуть позже появилась и дворянка, в необычном одеянии. Девушка принесла последнее блюдо, поставив его рядом с ней и сделав вид, что закрыла двери, скрылась в полумраке каюты. Капитан и гостья вполголоса переговаривались и Энн услышала подробности легенды с первых уст. В конце концов, началась стычка и она, боясь выдать себя, скрылась под столом, закрывшись скатертью. Она слышала лишь голоса и крики. Дворянка вроде покинула каюту и кричала с палубы под леденящий хохот мертвецов. Энн зажмурила глаза и обхватила руками коленки. Эта сцена напоминала ей что-то, но она не могла понять что. Волны печали и беспомощности нахлынули на девушку, сжимая в крепких тисках. Она будто оцепенела и просто покачивалась уставившись на пол. Крики прекратились и капитан захлопнул дверь каюты, бросив испуганную дворянку внутрь. Энн закусила язык, пытаясь прийти в чувства и вышла из-под стола. Она повернулась к еде и, схватив приборы, срезала себе кусок свинины и начала есть. – Ты кто?! Что ты тут делаешь?! – испуганно крикнула дворянка поднимаясь. Энн повернулась к ней и осмотрела: никаких следов изнасилования, ушибов и травм. Лишь легкий испуг. Значит она действительно важна. – Я Голяк, гордый член экипажа Жемчужины, – прохрипела Энн продолжая приборами поедать свинину. – Мертвецы не чувствуют вкуса! И зачем вам приборы?!– заметила дворянка. Энн помедлила с ответом, решив не выдавать себя. – Да… Я просто соскучился по еде… Я вам не враг и вреда не причиню… Вы леди в конце концов и я не хотел смущать вас своей невоспитанностью. Уверен, вы так нормально и не поели. Присоединяйтесь, – Энн развела руки, указывая на блюда. – У меня весь аппетит отбило, – дворянка села на свое прежнее место за стол, пряча лицо в ладони. Казалось, она и вправду была на грани. Вся тряслась, голос дрожал, волосы растрепаны, платье помято. Энн взглянула на нее, прерывая трапезу. – Как вас зовут, мисс? – Элизабет Тернер. Я служанка в доме губернатора, – сказала она помедлив. Этот странный незнакомец совсем не был похож на пирата, несмотря на лохмотья. Энн же отвела взгляд, пытаясь вспомнить, где же она слышала это имя. Совсем недавно… – Мисс Тернер… слышали о поднятии налогов в колониях Америки? Народ бунтует. Король Георг уже ни на что не годится, фунт все дешевеет, – Энн проследила за реакцией Элизабет. Та точно поняла значение каждого слова, но не ответила, сложив руки на столе и по привычке выпрямив спину. Сомнений не осталось, эта женщина – не прислуга, скорее состоятельная молодая особа, дворянка. Энн надоело ходить вокруг да около так что она решила вывести тяжелую артиллерию, – Скажите мне, а у каждой служанки такие ухоженные завитые локоны? У каждой служанки такие нежные, не знавшие работы руки? Каждая ли служанка носит платья по последней моде Лондона, с еще не смытой пудрой на лице, с всегда ровной осанкой и идеальным знанием этикета, – сказала Энн и бесстрастно опустила глаза на локти Элизабет. Та немного стушевалась, убрав руки за спину и сгорбившись; – Эти неотесанные пираты в жизни не видели представителей первого класса, – Энн пододвинула себе стул капитана и уже сидя продолжила трапезу. Больше делать ничего она не собиралась, эта дворянка не была ее заботой. Тут Элизабет заметила кое-что и немного успокоилась. Энн сидела за столом спиной к иллюминатору, из которого лился лунный свет. Полоска коснулась участка шеи девушки, но она никак не изменилась. Элизабет подняла на нее решительный взгляд и сказала: – Помогите мне покинуть корабль. Прошу. Они хотят лишить меня жизни! – Лишить жизни? Капитан ведь говорил про кровавую жертву, – Энн остановилась, покачала головой и подняла глаза на Элизабет, – Думаю, он лишь утрирует. Нужна ваша кровь, но ведь вас не обязательно для этого убивать. Энн продолжила есть. Взяв кусок какой-то ткани из сумки с камзолом, которую она всегда носила с собой, она завернула в ее недоеденную ножку, спрятала ее в ту же сумку, и принялась накладывать себе овощей. Элизабет молча наблюдала за этим со смесью эмоций на лице. Этот странный человек совершенно точно скрывал что-то помимо того, что он не мертвец. Как минимум, цель с которой он находится на корабле. – Голяк - это прозвище? – осторожно начала Элизабет. Энн проигнорировала вопрос. Неловкая тишина заполнила каюту. – Вы тут будете ночевать? – спросила Энн после довольно долгой паузы. Она уже наелась. Пора возвращаться в кубрик, пока ее не хватились. Хотя, ей уже совершенно точно не избежать подозрений. Эти пираты не настолько глупы, как хотелось бы. Энн видела в какие игры любили играть эти бессмертные, стреляя друг в друга, метая кинжалы и ядра. Какой-либо ужасной порки ей точно не избежать. – Наверное, – Элизабет вышла из-за стола, незаметно прихватив с собой еще один ножик, отвернувшись от Энн и отходя в другой угол каюты. Свечи мерцали все хуже и хуже, знаменуя конец своей недолгой жизни и погасли, оставляя девушек в кромешной тьме. Старые доски трещали под их ногами, грозясь сломаться при малейшем движении. Вдруг корабль стало сильно накренять по правому борту. Закрепленные ножки огромного стола затрещали, и вся еда с грохотом упала на пол. Осколки посуды разлетелись по каюте норовя попасть в кого-нибудь. Элизабет крикнула, вжимаясь в стену. Энн поспешно открыла иллюминатор, вылезла через него и ухватилась за мелкие якоря, которые по воле случая оказались рядом. Старая треуголка слетела с нее, и унеслась в увлекательное путешествие по открытому морю. Борт корабля был под небольшим наклоном, как холмик в Средней Англии, чем Энн и воспользовалась, легла лицом к морю, ногами опираясь на выступы борта. Мгновение спустя корабль выровнялся и она повисла, изо всех сил держась за ржавую нижнюю часть самого большого из якорей. Из иллюминатора послышался грохот открывающейся двери и ругань пиратов. Старпом зычным голосом приказал всем немедленно собирать осколки, а капитан ласково обращался к Элизабет. Работы на корабле ненадолго прекратились, и Энн, повернувшись к борту, подтянулась и взошла на квартердек. Луна скрылась за облаками, и, наверное, не выйдет оттуда до самого утра. Девушка оторвала кусок от знаменитых черных парусов Черной жемчужины и обвязала им нижнюю часть лица в виде банданы. Новую шляпу искать было негде. Энн, пытаясь не замечать взглядов, быстро спустилась в кубрик, пока пираты или переговаривались друг с другом на палубе или копошились в каюте капитана под командованием старпома. Отбой давать никто и не собирался по видимому. Люк с шумом закрылся и Энн обессилено свалилась на пол. Кубрик был еще темнее чем обычно, ведь теперь даже луна не выглядывала с палубы. Девушка несколько раз быстро моргнула, дабы глаза привыкли к темноте, пока не услышала неприятный звук шлепков. А точнее прыжков… – Ква, – Салли встала прямо около ее лица, одном глазом наблюдая за Энн. Девушка, мгновенно поняв откуда шел звук, отпрянула в угол, в котором спала прошлой ночью. Она вытащила из сумки ту самую припасенную ножку и швырнула ее в лягушку, свернувшись калачиком и укрывшись гамаком. Салли тем временем обнюхала предоставленный деликатес и полностью, за один присест, его проглотила. Из дыр в борту начали проступать первые полоски солнца, корабль качнулся на волнах, незакрепленные пороховые бочки и ярда медленно покатились, палуба привычно заскрипела, послышался крик чаек. Чаек? Энн вскочила на ноги в итоге проспав не больше десяти минут. Она оглядела пустой кубрик, который начинал наполняться тусклым светом. Люки были открыты и густой туман медленно опускался внутрь, с первой, потом второй палубы, касаясь днища. И да, чайки продолжали кричать. Берег рядом. Энн слышала, как моряки молчаливо бегали по кораблю, развязывали и спускали шлюпки на воду. "Наконец-то," - выдохнула Энн и, протерев глаза, перекинула сумку через плечо, взяла Салли на руки и положила туда же. Та не возражала и не брыкалась, покорно ожидая дальнейших действий девушки. Энн выбралась из кубрика и запрыгнула на одну из шлюпок, садясь за весла. – Голяк! Давно тебя не видел, – поприветствовал девушку Майкл, сидящий рядом. Энн чувствовала себя ужасно из-за недосыпа, липкой одежды и грязной немытой кожи, а тут еще и этот болтливый индивидуум, любитель наседать на уши, – Дай господь, сегодня последний день нашей проклятой жизни. – Господь? Пф-ф. Даже после всего, что с нами случилось ты продолжаешь в него верить? – сказал пират, сидевший впереди, спиной к Энн и Майклу. Все шлюпки коснулись воды, во все загрузили награбленное золото и моряки медленно поплыли к извилистому берегу. Неверующий пират все равно продолжил, даже не услышав ответа, – Думаешь, люби он нас, мы бы страдали так сильно? – Молчи. Ты ничего не понимаешь. Покайся пока не поздно, – зашипел на него Майкл нахмурив брови. Пират повернулся к нему и заправив немытые космы за ухо беззубо улыбнулся; – Раз ты такой богом целованный, чего в пираты пошел? Воровать прибыльнее, чем проповеди читать правда? Бог-то золотишком не отплатит, – Майкл в ярости поднялся с места, оставив свое весло. Энн тоже остановилась, чтобы шлюпка не меняла курса. Конфликт этих двоих просто стал еще одной головной болью девушки. Салли злобно посмотрела на разъяренных пиратов, но видя состояние своей хозяйки, не стала квакать на них. Энн огляделась, заметив Элизабет чуть впереди и старпома в шлюпке справа. Капитан же, как ему и полагается, плыл впереди всех. Тем временем, два неполадивших пирата бросились друг на друга, яростно выкрикивая ругательства и раскачивая шлюпку. Вся делегация Черной Жемчужины остановилась, услышав звуки драки и моряки начали улюлюкать и подбадривать дерущихся. Энн вжалась в борт, пытаясь занимать меньше места, чтоб ее случайно не задели эти люди, лишенные ума также как и смерти. Старпом поочередно засадил обоим дерущимся по пуле в головы и крикнул на них громче, чем могли все остальные вместе взятые. Капитан закатил глаза и приказал наказать их розгами как только все избавятся от проклятья. Майкл с пиратом пристыженно сели на свои места все еще враждебно поглядывая друг на друга. Шлюпки дальше поплыли в тишине. Энн, гребя веслом изо всех сил, пытаясь не отставать от других, совершенно не замечала красоты этого затерянного острова. Салли же наслаждалась видами, попутно заглатывая мелких насекомых, которые кружили вокруг девушки, и кстати, только нее. Видимо, комары не чувствуют запаха крови у мертвецов. Одни только плюсы у этого "проклятья". Весло в руках Энн было большим и неповоротливым. Дерево было плохо обработано, поэтому сквозь тонкие тканевые перчатки мелкие щепки впивались в ладони девушки. Она молча терпела, зажмурив глаза и прикусив губу. Боль никуда не уходила, лишь усиливаясь, когда занозы входили глубже в кожу. Все остальные моряки казались совершенно безмятежными. "Черт. Я так долго не протяну," - Энн открыла глаза и огляделась, в надежде, что они уже скоро приплывут. Песчаного берега не было, они зашли в огромную пещеру. Но конца ей не было видно; лишь маленький просвет на потолке. – Поднять весла! – скомандовал капитан. Шлюпки мягко ударились о камни и пираты поспешно начали вытаскивать все краденное. Элизабет насильно повели в сторону сундука, который нелепо и чересчур пафосно стоял на возвышении, посреди кармашка пещеры, так чтобы лучи солнца падали только на него. Кто-то ударил локтем Энн в спину, выкрикнув ей в ухо ругательства, ненавязчиво призывая поднять себя и начать работать. Девушка мгновенно выпрямилась и прослезилась от боли, сжимая челюсть так, что желваки грозились взорваться. Энн решила, что с нее достаточно, выпрыгнула из шлюпки, и выбрав относительно легкий мешок с непонятно с чем из своей шлюпки, проморгалась, пытаясь привыкнуть к полутьме пещеры. Рядом, в нескольких метрах от нее был узкий проход между камнями, но пролезть в него на глазах у всего экипажа Жемчужины было невозможно. Энн прошла в сторону сундуку на возвышенности и, остановившись у подножия, вывалила туда содержимое мешка. Пока другие пираты пошли обратно к шлюпкам, она дошла до противоположной стены пещеры, обходя каменный сундук и пролезла в небольшой проход. Пройдя чуть дальше, Энн оказалась в очередном кармашке, размером с бюджетную капитанскую каюту на мелком торговом судне. Пол был расчерчен ручейком, который впадал в озерцо, вокруг того сундука. Приятное журчание эхом отдавалось в пещере. Откуда-то сверху пробивалась маленькая полоска света, которой, впрочем, хватало на освещение всей пещерки. Энн выдохнула и немного расслабилась. Вымыв лицо от грязи и очень своевременно переодевшись в свой родной камзол и кюлоты, она, превозмогая боль, сняла порванные перчатки. Из ладоней текла кровь и у девушки не было ничего, чем можно было бы безопасно вытащить многочисленные занозы. "Черт," - она села у ручейка, вытащила кортик из сумки, откуда Салли уже выпрыгнула и осматривалась. Слабо придерживая его левой рукой, Энн сглотнула и… отложила кортик в сторону. В голову пришла идея получше, хоть и чуть менее аппетитная. Она опустила руки в ручеек, немного промыв. А потом зубами принялась вытаскивать занозы, отплевывая их в сторону. Закончив со всеми крупными щепками, Энн взяла кортик и распаров мелкие, кончиком стала их поддевать. Салли дважды квакнула в знак беспокойства и замолчала, в немом шоке глядя на море крови, стекающей по рукам девушки в рукава старой рубашки, которые тоже уже покраснели. Энн ополоснула руки еще раз и оглядела их. Раны снова начинали кровоточить. Она просто просидела минут десять, наблюдая за своими руками и прислушиваясь к тому, что происходит в основной пещере. Капитан Барбосса закончил свою пафосную речь под радостные крики пиратов, глухой стук, вздох Элизабет, выстрел и тишина. Кажется, ситуация раскалилась до предела. Энн втиснулась обратно в проход, ведущий к сундуку, чтобы лучше все слышать. – Заклятие еще действует! – отчаянно крикнул один из пиратов.