Ошибка 404/502

             Не обладай Шэнь Цинцю какой-то особой способностью столбенеть и держаться на ногах с невозмутимым видом, он бы рухнул от страха прямо на глазах у десятков почтенных лордов. И даже долгие минуты ожидания не помогли бы ему совладать с ужасом от понимания, что перед ним находился тот самый ученик, которого он собирался скинуть в Бездну. Ну или скинул.       «Когда он так вырасти успел?» — единственной мыслью крутилась паника.       Пряча нижнюю часть лица за веером, Шэнь Цинцю постарался взять себя в руки. Но теперь, когда Ло Бинхэ поднялся к ним на веранду и стоял в паре чжанах напротив, он боролся с огромным желанием удариться в бега. От волнения Шэнь Цинцю не переставал рассматривать Ло Бинхэ и искать следы того скромного юноши, каким он его запомнил. Потому что теперь перед ним стоял высокий молодой мужчина с широкими плечами и властным холодным взглядом, блестящим надменностью.       Бои на арене продолжались, однако уважаемые старейшины и заклинатели, ранее отдыхающие на веранде, с интересом наблюдали за тем, как представители школ Хуаньхуа и Цанцюн стояли друг напротив друга. Буквально в шаге от конфронтации.       — Достопочтенный глава, — нарушив угнетающее молчание, Юэ Цинъюань медленно перевёл настороженный взгляд с Лао Гунчжу на бывшего адепта Цанцюн. — Как это понимать?       — Хм, неужели что-то смущает достопочтенного главу Юэ? — с задумчивостью погладив бородку, полюбопытствовал глава дворца Хуаньхуа. — Школа Хуаньхуа может принимать любых желающих, кто удостоится милости наших мастеров. А молодой господин Ло заслужил непосредственное внимание и уважение этого главы. Разве этот старик виновен в том, что признал его талант и проявил великодушие, в отличие от его прежних… собратьев по оружию?       — Намекаете на что-то конкретное? — нахмурился Юэ Цинъюань.       — Не к чему обращаться к достопочтенному Лао Гунчжу с таким подозрением, глава Юэ, — переключил на себя внимание Ло Бинхэ, что выглядело весьма невежественно с его стороны. Однако он не выразил ни капли смятения и продолжил невозмутимым тоном: — Этот Ло лишь следует наставлению своего шишу. Шишу ведь помнит последние слова, которые сказал напоследок, прежде чем оставить меня?       Удивлёнными выглядели не только посторонние зеваки, Ло Бинхэ отметил негодование во взглядах представителей школы Цанцюн. Лю Цингэ напрягся от всеобщего внимания, но не проронил ни слова. Даже Шэнь Цинцю выглядел слегка растерянным.       — Шишу ведь сказал мне держаться подальше от школы Цанцюн. Разве мог я поступить иначе?       — Шиди Лю? — обернувшись к своему подопечному, Юэ Цинъюань лишь заставил того отвести взгляд и упрямо промолчать.       Ло Бинхэ не ожидал иного. Разумеется, Лю Цингэ мог и высказаться о том, что бросил те слова из-за того, что Ло Бинхэ покусился на силу демонического пути. Однако доказать это не представлялось возможным. За минувшие месяцы Ло Бинхэ сумел возыметь контроль над своей демонической кровью, хоть и не без огрехов. Меткой на лбу он «сверкнул» лишь забавы ради. И в данный момент, если его начнут проверять лучшие целители мира заклинателей, им не удастся почувствовать демоническую ци. Её потоки прятались за хорошо развитой системой циркуляции светлой духовной энергии. Буквально дремали.       Хотя, стоило ли обращать внимание на такую мелочь, как демоническая метка? Все прекрасно понимали, что даже самым искусным заклинателям не выжить в Бездне из-за отсутствия светлой духовной энергии. Вывод напрашивался сам за себя. Но бездоказательный. Поэтому Ло Бинхэ и Лю Цингэ являлись простыми счастливчиками. Другие высказывания вряд ли кто-то позволил бы бросить друг другу в лицо.       — Даже несмотря на закрытую общность духовных школ, слухи всегда вырываются наружу, — продолжил Лао Гунчжу. — Разве не ваши ученики говорили о том, что мастер Шэнь причастен к гибели достопочтенных Лю и Ло?       — Прежде чем клеветать, подумайте дважды, — зарычал Лю Цингэ.       — Клеветать? Разве не ваш ученик, достопочтенный лорд Лю, распускал так называемую клевету?       — И вы поверили словам эмоционального плаксивого ребёнка?       — Хо, — с иронией хохотнул Лао Гунчжу, блеснув снисходительным взглядом. — Клеветать никто не собирался, достопочтенный Ло сам опроверг эти слухи, подтвердив, что всё оказалось волей несчастного случая. Однако, слыша, как вы отзываетесь о своём ученике, достопочтенный лорд Лю, я склонен прислушаться к словам, исходящим от членов вашей достопочтенной школы. В отличие от вас, лорд Шэнь хотя бы пытается скрыть, как истязает своих учеников. Язык не поворачивается назвать вас людьми чести и безупречной моральной чистоты.       Не удержавшись, Ло Бинхэ снисходительно хмыкнул, наблюдая за тем, как оскорбление промелькнуло на лицах представителей школы Цанцюн. Своим пылким нравом Лю Цингэ себе могилу и вырыл. А Шэнь Цинцю едва ли мог оспорить жестокость человека, тело которого занимал долгие годы.       Ло Бинхэ приятно удивился, что Лао Гунчжу внимательно слушал его подсказки относительно слабых мест достопочтенных лордов. Значит, и дальнейшее представление обещало пройти без сучка без задоринки.       — Достопочтенный Лао, этот Юэ вынужден подметить, что вы переходите черту дозволенного. О каких истязаниях идёт речь, когда Ло Бинхэ являлся любимым учеником лорда Шэнь? Люди школы Цанцюн стоят друг за друга горой.       — Тогда, возможно, лорд Шэнь опровергнет мои слова? — в задумчивости пощипав седую бороду, предложил Лао Гунчжу.       Всеобщее внимание переключилось на Шэнь Цинцю, который замер подобно преступнику, на которого десяток полицейских направил ружья. Ло Бинхэ с терпением смотрел в глаза своего учителя, пока тот упрямо молчал и глядел в ответ затравленным взглядом.       «Разумеется, ты не сможешь ничего сказать», — подумал Ло Бинхэ, а молчание со стороны Шэнь Цинцю рушило его репутацию на глазах десятка свидетелей.       — О, ну или, раз лорд Юэ говорит, что люди его школы стоят друг за друга горой, может, лорд Лю объяснит, почему оставил своего шичжи в Бездне?       Опасный вопрос, Ло Бинхэ и сам понимал, если Лю Цингэ бросит обвинения о его демонической природе, рано или поздно это может сыграть не в его сторону. Тем не менее, с коварным любопытством глянув на Лю Цингэ, Ло Бинхэ одним своим видом метался меж двух провокаций: «ну давай, скажи», за которой шла «только попробуй сказать — пожалеешь».       Любое неосторожно брошенное слово могло обратиться против школы Цанцюн. В отличие от Шэнь Цинцю, ушедшего в глухую оборону молчания, Лю Цингэ выглядел как злая собака, готовая сорваться с цепи. Дрожа от напряжения, лорд пика Байчжань сцепился взглядом с Ло Бинхэ, прожигая последнего своей пылающей ненавистью. А когда последний насмешливо дёрнул уголками губ, и вовсе схватился за рукоять меча.       — Шиди Лю! Не надо, — поспешил образумить его Шэнь Цинцю, накрыв его руку, хватившуюся за оружие, своей. — Не надо…        Скривившись, Лю Цингэ раздражённо фыркнул и отвернулся. А вот Ло Бинхэ, наоборот, напрягся, в недоумении изогнув бровь.       «Это что сейчас было?» — подумал Ло Бинхэ, наблюдая, как Шэнь Цинцю поспешил с какой-то дёрганной неловкостью отпрянуть от Лю Цингэ. Прищурившись, Ло Бинхэ почувствовал неприятное жжение в груди. Хотя чего он ожидал? Что Шэнь Цинцю не примется обрабатывать Лю Цингэ?       — Всё верно, не стоит кидаться на людей, лорд Лю, — подметил Лао Гунчжу. — Возможно, дело молодого Ло запутано и неоднозначно, но вопросы, которые оно подняло вокруг лорда Шэнь, заставили многих уважаемых людей задуматься: действительно ли лорд Шэнь благородный человек или же притворяется таковым, скрывая свои преступления?       — Достопочтенный Лао, боюсь, вы переходите границы, — вмешался Юэ Цинъюань, — бездоказательные обвинения…       — Отчего же бездоказательные? — нетерпеливо прервал его старец, обернувшись и начав выискивать взглядом кого-то среди собравшихся. — Милое дитя, прошу тебя, подойди.       В сопровождении Сяо Гунчжу в центр веранды вышла молодая женщина, покрывающая голову платком, а лицо — вуалью. Она сняла тонкую ткань, обнажая свой лик, и со взором хищной орлицы нетерпеливо глянула на Шэнь Цинцю.       — Шэнь Цзю… это и правда ты…       Наблюдая за тем, как рука Шэнь Цинцю, сжимающая веер, дрогнула, а глаза испуганно расширились, Ло Бинхэ усмехнулся в душе. Шэнь Цинцю едва ли удостоил вниманием свою знакомую из прошлого. Со связями Лао Гунчжу отыскать эту женщину оказалось не столь сложным делом.       — Я задала тебе вопрос! Отчего ты не осмеливаешься даже взглянуть в мою сторону?       Привести на сцену этого театра абсурда Цю Хайтан было жестоким, но действенным решением. Ло Бинхэ молчаливо стоял в стороне, наблюдая, как завязывалась перепалка, и на голову его Учителя лились обвинения разных мастей. Шэнь Цинцю стоял, словно язык проглотил, и с каждой пройденной минутой Ло Бинхэ становилось тошно. Он… разочаровывался. На защиту Шэнь Цинцю встал глава школы Цанцюн, но сам Шэнь Цинцю молчал и давал скомканные комментарии.       Ло Бинхэ скривил губы и отвёл взгляд. Он ещё мог оправдать необходимость Шэнь Цинцю в столкновении ученика в Бездну. Но что он, блин, делал дальнейшие четыре года? Если человек, чья душа теперь занимала тело оригинального Шэнь Цзю, читал хотя бы первую треть новеллы, то он не мог не знать о прошлом своего предшественника. Не мог не знать о Цю Хайтан, которая ещё в прологе романа насмехалась над тем, как оригинальный злодей получил по заслугам.       «Тоже мне, гениальный художественный ход — запихать факт победы над злодеем в пролог…» — припомнил Ло Бинхэ.       Публика разволновалась. Дело набирало оборот. И сухим из воды Шэнь Цинцю не смог бы выйти, потому что за весь разговор стоял, как истукан, и едва ли произнёс хоть пару фраз. Так что вполне ожидаемо, что разговор скатился к предложению о заточении Шэнь Цинцю в Водной тюрьме под дворцом Хуаньхуа до судебного разбирательства.       — Вы всё сказали? — оскалился Лю Цингэ.       Просто невероятно, что из всех собравшихся лишь ему, похоже, было не всё равно, что случится с Шэнь Цинцю. Ло Бинхэ надеялся, он не совершит глупость, но, когда речь доходила до буйного темперамента Лю Цингэ, здравомыслие делало скромный шаг в сторону.       Закрыв собой Шэнь Цинцю, Лю Цингэ решительно выхватил меч, а стоявшие рядом адепты Хуаньхуа поспешили прикрыть своего господина и также обнажить оружие.       — Вы не заберёте его, — констатировал Лю Цингэ, готовый пуститься в бой хоть со всеми присутствующими на веранде.       Нахмурившись, Ло Бинхэ выступил вперёд, рукой опуская меч одного из адептов. Он встал между двумя противоборствующими сторонами, сцепившись взглядом с грозным взором лорда пика Байчжань. Эти глаза и душу могли испепелить. Печально, что боль действительно начала пульсировать на сердце.       — Шишу Лю, опусти меч.       — Уйди.       — Шишу Лю… — одарив собеседника снисходительным взглядом и склонив голову, напоминая любопытного кота, Ло Бинхэ едва удержался от улыбки. — Мы недавно сражались… будет плохо, если ваша рана откроется.       — Рана? Ты ранен, шиди Лю? — обратился к нему Юэ Цинъюань.       Лю Цингэ и сам смотрел на Ло Бинхэ с неподдельным смятением, но мигом позже зрачки его сузились. Меч в руках задрожал, мужчина через натугу пытался удержать его на весу под пристальным взглядом Ло Бинхэ. Как только последний едва уловимо прищурился, Лю Цингэ скривился от боли и чуть нагнулся вперёд, опуская оружие. Из носа скатилась капля крови. А взгляд лорда пика Байчжань ошпарил Ло Бинхэ лютой ненавистью.       Паразиты демонической крови, которых Ло Бинхэ подсадил ему во время пребывания в Бездне, никуда не делись.       — Давайте обойдёмся без насилия, — оглянувшись, предложил Ло Бинхэ. — Дело, как господа могут отметить, неоднозначное, и на правах стороны обвинения достопочтенный Лао предлагает наиболее подходящий вариант. Как ученик Цанцюн этот Ло проследит, чтобы лорду Шэнь ничего не угрожало. Лорд Шэнь может пожелать уйти в Цанцюн, однако это будет означать, что ему есть, что скрывать. Не хотелось бы полагать, что в Цанцюн процветает покрывательство преступников.       — Да как ты!.. Кха!..       Лю Цингэ и шагу ступить не успел, как его скрутило пополам и вырвало кровью. Ло Бинхэ не хотел обращаться с ним столь жестоко, но лучше уж так, чем начать бойню.       — Шиди Лю…       Шэнь Цинцю подошёл к Лю Цингэ, обеспокоенный его состоянием, однако, не обнаружив ни следа серьезного ранения, в негодовании нахмурился. Но хотя бы в этот раз сообразил достаточно быстро, что к чему. Взгляд, обращённый к Ло Бинхэ, блеснул испугом.       Ло Бинхэ посмеялся про себя, правда, не испытывая ни капли радости. Он использовал паразитов, чтобы Лю Цингэ лишь не усугубил ситуацию, схватившись за меч. А у Шэнь Цинцю наверняка сложилась картина, что сейчас его ученик взял в заложники своего шишу. И лишь ответ Шэнь Цинцю мог спасти тому жизнь.       Попытка выхватить меч могла привести к бойне, поэтому Шэнь Цинцю кинул в ноги Ло Бинхэ свой веер. Бросить оружие врагу было равносильно сдаче, и своим жестом Шэнь Цинцю признал законность своего заточения. Потянувшись за мечом в ножнах, Шэнь Цинцю протянул его Юэ Цинъюаню, насильно впихнув в руки.       — Шиди…       — Не надо, не говори ничего. Пусть правда говорит за себя, я ни в чём не виноват. Этот Шэнь подчинится приговору.       Всё обошлось без драк. Не идеально, но результат достигнут.       Адепты Хуаньхуа изначально подготовили всё необходимое, поэтому вервия бессмертных оказались в руках Ло Бинхэ довольно быстро. Юэ Цинъюань пытался сторговаться с Лао Гунчжу о сроках заточения Шэнь Цинцю и количестве дней, необходимых для проведения расследования. Му Цинфан силился понять, какой недуг подкосил Лю Цингэ.       Шэнь Цинцю остановился напротив Ло Бинхэ и не сразу поднял взгляд.       Отчего-то Ло Бинхэ подумал, что столь же затравленным и упрямым видел своего сына-Редактора господин У, когда дело доходило до нотаций и наказаний.       — Протяните руки и скрестите их на запястьях.       Помедлив, Шэнь Цинцю с хмурым видом выполнил просьбу, позволяя Ло Бинхэ связать руки плетением крест на крест. Для мужчины, и уж тем более воина, у Шэнь Цинцю оказались довольно изящные предплечья. Ло Бинхэ не замечал этого раньше.       Он вообще многого… не замечал.       — Кто ты?.. — тихо пробормотал Шэнь Цинцю.       Его вопрос заставил Ло Бинхэ на мгновение остановиться. Однако он продолжил завязывать узел, крепко затянув который, побудил Шэнь Цинцю нахмуриться. Подавшись вперёд, Ло Бинхэ упавшим голосом произнёс:       — Поговорим позже… Учитель.       Пока на арене продолжались бои, на веранде достопочтенные господа уже не стеснялись обсуждать арест Шэнь Цинцю, найдя себе новое развлечение. В сопровождении нескольких адептов Хуаньхуа Ло Бинхэ увёл Шэнь Цинцю. Они шли по крытому коридору, спускаясь вниз по лестнице. Сквозь стены едва ли пробивался шум толпы. Поэтому топот, донёсшийся со спины, Ло Бинхэ услышал довольно быстро.       — Ло Бинхэ!       Удержавшись от желания закатить глаза, Ло Бинхэ устало выдохнул и обратился к адептам:       — Сопроводите лорда Шэнь к повозке. Я нагоню вас через пару минут.       — Ло Бинхэ…       — Ступайте, Учитель, — мягко прервал его Ло Бинхэ, но с достаточной властностью обжег взглядом.       Обернувшись, Ло Бинхэ засвидетельствовал Лю Цингэ, который, по ощущениям, уже хотел перепрыгнуть через несколько ступеней и налететь на него с кулаками. Меча у него не было — видимо, Юэ Цинъюань заставил Лю Цингэ сдать оружие во избежание неприятных ситуаций.       Тяжко вздохнув, Ло Бинхэ поднял голову и произнёс:       — Мне казалось, шишу Лю уже всё сказал при нашей последней встрече. Или шишу захотел поделиться другим объяснением?       Сбавив шаг и остановившись в двух ступенях выше от Ло Бинхэ, Лю Цингэ раздражённо оскалился.       — И это твоя благодарность? За то, что я не раскрыл твой секрет? О том, кем ты являешься!       — Шишу обвиняет меня в собственном решении? — изогнув бровь, уточнил Ло Бинхэ. — Как-то по-детски… Скидывать ответственность за свои действия на другого человека. Шишу этого у Учителя нахватался?       Глаза Лю Цингэ опасно прищурились, пропуская проблеск злости. Ло Бинхэ тоже ощущал далеко не радость от понимания, что люди, которых он считал близкими, теперь видели в нём врага. Из-за этой горечи наружу рвалась желчь, язык покалывало от глумливых замечаний:       — Как я посмотрю, шишу сблизился с Учителем. Неужели я так тебе противен?.. Или тебе просто нравятся мужчины постарше?       Как показала практика, Лю Цингэ привык мыслить поверхностно, не замечая ни провокаций, ни подтекста. Любые слова он воспринимал в лоб, поэтому и сейчас обозлился услышанным словам. Ло Бинхэ позволил лорду пика Байчжань схватить себя за грудки и впечатать в стену. Зажмурившись и зарычав от весьма неприятных ощущений, он медленно открыл глаза и сцепился взглядом с Лю Цингэ.       Когда Ло Бинхэ выбрался из Бездны, он пребывал в плачевном состоянии. Несмотря на то, что ему удавалось развивать своё тело за счёт культивационных способностей, этого было недостаточно. Для растущего организма требовалась еда и полноценный отдых. Так что довольно любопытно оказалось наблюдать за собой последние месяцы: с правильным питанием, отдыхом и тренировками он окреп и набрался сил.       Дёрнув уголками губ в хищной полуулыбке, Ло Бинхэ схватил Лю Цингэ за отворот ханьфу и рывком притянул ещё ближе. Зажатый между стеной и Лю Цингэ, Ло Бинхэ подался чуть ближе, бесстыдно вдыхая запах кожи на шее воина.       — Приятно пахнешь. Уже не псиной.       Его губы почти задевали обнажённый участок кожи под мочкой уха, горячее дыхание влажно обожгло шею и заставило задрожать короткие волоски.       Вздрогнув, Лю Цингэ сбил руку Ло Бинхэ и быстро отпрянул. Его взгляд жёг огнём, лицо перекосило от напряжения, и только едва зардевшие кончики ушей подсказывали, что озвученные слова подняли в нём смуту.       Ло Бинхэ усмехнулся.       — Не переживай об Учителе. Без шуток. Его никто не тронет. Всё, что делается — делается не без причины. Просто жди. А я позабочусь об Учителе… хочешь ты того или нет.