Ошибка 404/502

             Всё выглядело так нелепо…       В поисках Лю Цингэ Шэнь Цинцю забрёл во внутренний двор, более напоминающий колодец посреди высоких скал и пещер. Демоны обитали не в рукотворных замках, а использовали природные ресурсы, чтобы преобразовывать их в свои жилища. Ло Бинхэ, похоже, решил не выбиваться из общей толпы, и его обитель в Царстве демонов являлась пещерным лабиринтом, обустроенным для комфортной жизни. В одном из «колодцев» раскинулся сад из местной флоры под открытым небом, окрасившимся в предзакатный алый цвет. Довольно красивый и спокойный.       Ну и, говоря о нелепости. Шэнь Цинцю сначала подумал, что у него из-за недавних приключений голова пошла кругом. Потому что среди сада в специально обустроенном загоне паслась… коза. Не демоническая. Обычная. Самая что ни на есть обычная коза. С рожками и выменем, белой шёрсткой и колокольчиком на шее.       Во многом убедиться, что животное ему не привиделось, помог Лю Цингэ — тот сидел на стволе поваленного дерева под сводом пещеры и смотрел на козу, словно на внеземное существо. Забавно и то, что какой-то демон, топчась возле загона, то и дело тяжко вздыхал, да жевал нижнюю губу, наблюдая за животным.       Шэнь Цинцю ничего не оставалось, как присесть рядом с Лю Цингэ. И теперь они, как два идиота, пялились на козу.       — Что вообще тут делает коза? — после продолжительного молчания пробормотал Лю Цингэ.       — Вопрос в том, как она не померла, жуя местную траву? — медленно обмахиваясь веером, подметил Шэнь Цинцю и устало вздохнул. — Может, кто-то посчитал её забавным питомцем? Или из-за молока?       — Мы всерьёз козу обсуждаем?       На замечание Лю Цингэ Шэнь Цинцю только улыбнулся. Пусть он и продолжал смотреть перед собой, но боковым зрением отметил, что его шиди украдкой поглядывал в его сторону. Молчание вызвало у Шэнь Цинцю чувство неловкости, как и бесцельное просиживание штанов. Ло Бинхэ попросил их подождать, пока он не позаботится о Ло Сяолуне, так что пока оставалось лишь коротать время… наблюдая за козой.       — Шиди Лю, с тобой всё в порядке?       — А почему должно быть не в порядке? — несколько ощетинился Лю Цингэ, сверкнув настороженным взглядом.       Сохраняя прежнюю невозмутимость, Шэнь Цинцю, тем не менее, почувствовал нарастающее волнение. Ему не стоило лезть не в своё дело, но что-то подталкивало его справиться о благополучии товарища.       — Как я правильно понял, ты всё то время держал при себе Синьмо. И Ло Бинхэ передал тебе демоническую энергию. Даже такой заклинатель, как шиди Лю, может плохо перенести подобное. Может, передать тебе часть своей?..       — Со мной всё в порядке, — аж отшатнулся Лю Цингэ, поспешно отводя взгляд. В его голосе прозвучало раздражение. — Со мной… не надо.       — То, что сказал Ло Бинхэ, когда…       — Шэнь!.. — собравшись всерьёз огрызнуться, Лю Цингэ с той же прытью прикусил язык, а затем вовсе отвернулся. — Это вовсе не так… Мы не… это был просто план, чтобы запутать противника. Забудь ту чушь.       — Вот как. Ну что ж. Раз шиди Лю так говорит, мне нет причин не верить. Извини… Это действительно было чересчур предположить такое.       Пряча нижнюю часть лица за веером, Шэнь Цинцю невольно порадовался, что Лю Цингэ не смотрел на него. Иначе как объяснить промелькнувшую грусть и растерянность в выражении своего лица? По правде сказать, хотелось не обмахиваться веером, а бить им себя по голове. И кто его за язык тянул? Спрашивать о подобном просто неприлично! Какое ему дело до того, что происходило между Ло Бинхэ и Лю Цингэ? Живы, не убили друг друга — уже радоваться нужно.       «И почему я об этом думаю? Почему это не даёт покоя? Конечно, я переживаю за Ло Бинхэ, он мой ученик и… мы с ним из одного мира. Всё же он доверял мне многое за последние три года, и я знаю, что Лю Цингэ ему… ну… это, конечно, ни разу не моя тема, и я злюсь на этого парня за то, что он заруинил создание гарема! Ну вот серьёзно, вы два взрослых мужика, почему не можете как все нормальные люди найти себе милых сестричек-заклинательниц, а? Нет, я понимаю: три года в Бездне без благ цивилизаций и другого круга общения — это тяжкое время, но в самом деле! Чёрт, Ло Бинхэ, ты даже нашёл себе жену! Рядом с тобой Ша Хуалин, одна из желанных барышень фандома! Возле тебя вьются сестрички Цинь! Да и во времена обучения ты часто общался с Лю Минъянь. И вот какого чёрта ты в итоге выбрал себе… себе… хотя, кого я обманываю, Лю Цингэ действительно красив и харизматичен. Как бисексуал, понятно, почему ты на него запал, но… Боже правый, о чём я думаю?..»       С трудом удержавшись от того, чтобы не раскряхтеться подобно старой бабке, Шэнь Цинцю покачал головой и вовсе спрятался за веером. Мгновением позже, правда, спохватился, однако Лю Цингэ не обращал внимания на его кривляние. Оперевшись локтем о колено и уронив голову на ладонь, он с выражением глубокой озадаченности нахмурил брови. Выглядел растерянным.       У Шэнь Цинцю сердце кровью обливалось. Вот и что ему делать прикажете? Если у Ло Бинхэ ещё можно выведать проблему душевных страданий путём разговора, Лю Цингэ в лучшем случае пошлёт тебя к чёртовой матери.       — Вы там чего сидите и в одну точку смотрите?       Оклик Ло Бинхэ, донёсшийся сверху, заставил Лю Цингэ вздрогнуть и, казалось, даже во взгляде на краткий миг показался испуг. Но, вероятно, Шэнь Цинцю это лишь показалось. Он обернулся и увидел своего ученика, выглядывающего из окна местного третьего этажа. На руках у него сидел достаточно бодрый и вполне опрятный, явно выглядящий лучше пары скучающих заклинателей, Ло Сяолун. Да и Ло Бинхэ сменил разве что верхние одежды.       — Держись, приятель, — обратился к Ло Сяолуну Ло Бинхэ и, придержав его, выпрыгнул из окна.       На удивление, ребёнок воспринял это как весёлый аттракцион. Его смех разлетелся по саду, а внезапное появление Ло Бинхэ заставило обеспокоиться не только мирно пасущуюся козу, но и демона-сторожилу. Тот сразу перестал пускать слюни на парнокопытное.       Поднявшись с поваленного ствола, Шэнь Цинцю почувствовал облегчение и радость, теплом разливающиеся на сердце. Каждый раз видя Ло Бинхэ с Ло Сяолуном, он восхищался и поражался тому, как сильно вырос его ученик, каким мужественным стал. А теперь, после пережитого дня, Шэнь Цинцю ощущал и связь с мальчиком. В конце концов, он поддерживал его духовной энергией, возможно, поэтому возникло подобное чувство единения.       — Поздоровайся с дядюшкой Шэнь и…       — Тётя!       От восторженного оклика Ло Сяолуна не только Шэнь Цинцю едва веер не выронил, даже Лю Цингэ в негодовании поднял на них взгляд. А вот Ло Бинхэ не пытался сдержать смех. Хотя, нет, пытался, но…       — Чего ты смеёшься?! И чему ты ребёнка учишь? — закрыв веер, ворчливо вознегодовал Шэнь Цинцю.       — Лун-эр, это не тётя. Это дядюшка Шэнь. Он мужчина.       — Не тётя? — не переставая хвататься за отворот ханьфу — Ло Бинхэ предусмотрительно убрал волосы в пучок на макушке, спасая от детских пальчиков — Ло Сяолун выглядел искренне озадаченным. Вернув внимание Шэнь Цинцю и указывая на него ручкой, он спросил: — А потиму он такой зе клас… класивый как тётя Цинь?..       Натужно закряхтев и плотно сжимая губы, Ло Бинхэ едва не прыснул смехом. Его поведение ни разу не радовало Шэнь Цинцю, он преисполнился возмущением и едва сдержался, чтобы не ударить Ло Бинхэ веером по лбу.       — Лучше скажи, что тут делает коза?       — А-а, это, — как ни в чём небывало переведя взгляд на парнокопытное, Ло Бинхэ пояснил: — Ну, надо же чем-то Лун-эра кормить. Я не собирался приводить его в Царство демонов, если только по… необходимости. Сколько он здесь времени может провести — непонятно.       — Предусмотрительно, — кивнул Шэнь Цинцю.       — Да… только это уже шестая коза за год, потому что только пинками демонам можно объяснить, что жрать домашних питомцев не лучшая идея.       — Ты прям… сам что ли их сюда… затаскивал?       — Ну а кто? — хмыкнул Ло Бинхэ. — Зрелище то, конечно, было, но… здесь есть рис, сушёные овощи и свежее молоко. В принципе, для Лун-эра хватит переждать бурю.       — А готовишь тоже ты?       — Научился… кое-как. В первые разы чуть доисторический котёл не спалил, — с кислым видом пробормотал Ло Бинхэ и прошептал: — скучаю по мультиварке и холодильнику как никогда.       — Хе-х. Понимаю.       — А почему скучает… наша тётушка Шэнь?       — Ах ты!..       — Простите-простите, не удержался. Не будет же Учитель бить человека, держащего ребёнка, — обернувшись к Ло Сяолуну, он произнёс: — Заклинатели в большинстве своём довольно красивые люди, — а затем с ехидством спросил у мальчика, — дядюшка Лю ведь тоже красивый, да?       Услышав своё имя, Лю Цингэ с таким затравленным видом оглянулся на собеседников, что Шэнь Цинцю поневоле стало жаль его.       — Похоз…       — На кого похож? — ухмыльнулся Ло Бинхэ.       — Похоз на дядю Кунъы. Где дядя Кунъы и тётя Цинь?       Вероятно, речь шла о Гунъи Сяо и Цинь Ваньюэ, отчего уже Шэнь Цинцю не смог долго держать обиду. Ло Сяолун предстал весьма очаровательным ребёнком. Но вот что странно, после озвученного вопроса Ло Бинхэ на мгновение стал белее снега и хмуро прищурился. Подобная реакция удивила Шэнь Цинцю, он обернулся к Лю Цингэ, обнаружив, что тот тоже помрачнел.       — Что? Что такое?       — Ты ему не рассказал? — лишь спросил Ло Бинхэ, на что Лю Цингэ только покачал головой. Тяжко вздохнув, он опустил Ло Сяолуна: — Иди, побегай пока перед сном… И не суй пальцы козочке, а то откусит… Эй ты! — окликнул он демона, который тут же выпрямился по струнке. — Смотри за ребёнком, чтобы нигде не упал и не поранился. Пусть бегает в поле моей видимости, пока я разговариваю.       — Да, господин!       Если бы не сменившаяся атмосфера, Шэнь Цинцю посмеялся бы с того, как демон-чертила принялся следовать по пятам за юным искателем приключений. Но сейчас его занимали совершенно иные мысли.       — Дворец Хуаньхуа сейчас не в лучшем состоянии, — сообщил Ло Бинхэ, — больше трёх десятков погибших, сотня раненых. Гунъи Сяо мёртв. Цинь Ваньюэ искалечена.       Шэнь Цинцю застыл в потрясении. Он прекрасно помнил Гунъи Сяо, как ходил с ним за цветком росы луны и солнца, как пересекался с ним время от времени. Мысль о том, что он погиб, не укладывалась в голове, побудив Шэнь Цинцю обернуться к Ло Сяолуну. Несмотря на то, что Ло Бинхэ не являлся настоящим отцом ребёнка, он не запрещал, а, наоборот, поддерживал желание Гунъи Сяо находиться рядом с сыном.       — Чжучжи-лан рассказал в общих чертах о произошедшем, он сговорился с Сяо Гунчжу, и та передала Сяолуна якобы… на сохранение от участи, которая постигнет четыре школы заклинательства.       — Якобы, да? — смотря куда-то в сторону потухшим взглядом, Ло Бинхэ лишь хмыкнул.       — Может быть, она действовала из благих побуждений? Если ей ещё что-то известно…       — Она мертва.       — Мер?..       — Я убил её.       От безразличия и холода, с которыми Ло Бинхэ констатировал случившиеся события, у Шэнь Цинцю пробежали мурашки по коже. Крепче сжав веер, он заставил себя стоять на месте, потому что от давящей ауры, начавшей исходить от Ло Бинхэ, хотелось отшатнуться.       — Эй.       Похоже, и Лю Цингэ почувствовал, как демоническая энергия, поддавшись настрою хозяина, начала терять стабильность. Однако внешне Ло Бинхэ являл собой образец мрачного хладнокровия. Игнорируя собеседников, он словно погрузился в размышления, внимательно присматриваясь в тень сада. А затем его глаза удивлённо распахнулись.       Отреагировав, Шэнь Цинцю также обернулся, но никого, кроме Ло Сяолуна, который дразнил мирно пасущуюся козу, да демона-стражника, не увидел. Колебания энергии также не выдавали постороннего присутствия.       — Ло Бинхэ? — Оглянувшись на своего ученика, Шэнь Цинцю обнаружил, что теперь тот смотрел вдаль с растерянным видом. Беспокойство подстегнуло Шэнь Цинцю подступить ближе, игнорируя дёрнувшегося Лю Цингэ, и накрыть лоб Ло Бинхэ ладонью. — Ты горишь…       Жест выдался непроизвольный, удививший Ло Бинхэ и вернувший ему присутствие.       — С тобой всё в порядке? Куда ты смотрел?       — Ну… — возведя взгляд к ладони, накрывшей лоб, Ло Бинхэ невнятно пробормотал: — Просто показалось… А зачем?..       — В тебе нарушен баланс демонической и духовной энергии. Как твой учитель, я переживаю о тебе. Может, я?..       — Учитель, вам и самому нужен отдых, — аккуратно обхватив его за запястье и сняв руку со лба, Ло Бинхэ слегка измученно улыбнулся. — Вы с шишу и так ждали, пока я отдам распоряжения своим людям и приведу в порядок Лун-эра. Под дворцом проходят горячие источники, мы оборудовали их под полноценную баню и купели. Красавчик Шу, — кивнул он на демона-сторожа, — проводит вас. Я присоединюсь, как только уложу Лун-эра.       — А-а… это…       — Учитель, — мягко улыбнувшись, оборвал его Ло Бинхэ, — сегодня не будем о делах. День и так выдался непростой.       

***

             Пришлось потратить некоторое время, чтобы угомонить Ло Сяолуна и дождаться, когда он уснёт. Невольно Ло Бинхэ и сам успокоился, рядом с ребёнком он через «не могу» держал демоническую энергию в узде, терпя боль и адское жжение во всём теле. Так что на пути к купели, оказавшись в подземных коридорах, он ощутил сильное головокружение и изнывающую боль в мышцах.       Подперев стену плечом и тяжко вздохнув, Ло Бинхэ путём определённых усилий успокоил демоническую ци. Поначалу он списывал всё на влияние Синьмо, однако, прочитав множество рукописей и древних трактатов, — где, правда, авторы и сами мало что знали, — Ло Бинхэ склонялся к тревожному выводу. На него влияло что-то ещё. Синьмо оказывал воздействие на разум и энергетические потоки. Но почему в последнее время по телу словно кислота циркулировала?       Полумрак коридора и тихие голоса, доносящиеся едва уловимым эхом, окружали Ло Бинхэ плотным кольцом. Выдохнув, он уже думал продолжить путь, однако внезапная вспышка тревоги побудила его резко обернуться.       Никого.       Синьмо, да?.. Влияние на разум? Как и час назад, когда он увидел среди деревьев в саду силуэт, от которого у него пробежали мурашки по коже? Ло Бинхэ не успел рассмотреть то, что подкинуло ему воображение, однако это напугало его.       «Чёртов Синьмо… Хотя только ли он? Нельзя винить меч, когда причина недуга — слабый разум. Надо уже взять себя в руки».       Привыкший ступать тихо, Ло Бинхэ смог подойти к комнате для переодевания бесшумно, отчего он услышал голоса Шэнь Цинцю и Лю Цингэ, доносящиеся из бани. Деревянные перегородки приглушали звук и смысл разговора оставался смутно уловим, и тем не менее… они говорили. Хоть Лю Цингэ в своей привычке и звучал недовольно, но всё же.       Невольно Ло Бинхэ позавидовал Шэнь Цинцю. И в то же время он испытывал лёгкое раздражение и негодование. Что за странное проявление заботы, да ещё на глазах у Лю Цингэ? Разве Ло Бинхэ во всеуслышание не объявил в мавзолее, что они с Лю Цингэ партнёры на тропе совершенствования?       Закатив глаза и хлопнув себя по лбу, Ло Бинхэ устало подумал:       «Хотя, кого я тут пытаюсь обмануть? Это могло прозвучать, как обычная провокация и попытка запудрить врагу мозги. Для Шэнь Цинцю мы с Лю Цингэ парочка идиотов, которые если не убили друг друга, и то хорошо. Ещё тот странный поцелуй в бамбуковой хижине… Я ж попросил его подумать над произошедшим и не паниковать. Ебать, а если он напридумывал себе лишнего? И вот этими жестами пытается подкатить ко мне?.. О боже…»       Смыв с себя грязь и пот в отдельно отведённом месте и накинув на обнажённое тело халат, Ло Бинхэ проследовал к источникам. Честно признать, он гордился тем, как демоны обустроили это место. Под куполом пещеры, в который они с ювелирной работой пробили вентиляцию, находилось несколько купелей. Деревянные настилы, скамейки. Довольно удобно и практично. От некоторых ванн поднимался пар, заколдованный огонь, спасибо магии, не сжигал кислород.       Стоило Ло Бинхэ зайти внутрь, как разговор моментально притих. Обнаружив сладкую парочку в одной из купелей, сидящую друг напротив друга, он с задором усмехнулся.       — Почему Учитель и шишу умолкли? Обо мне сплетничали?       — Ло Бинхэ, больше учтивости, прошу, — вздохнул Шэнь Цинцю.       — Учтивости, да?       Отчасти Ло Бинхэ захотелось включить дурашливого ребёнка и, разогнавшись, бомбочкой прыгнуть в купель. Правда, после такого трюка он рисковал не только быть утопленным заклинателями, но и обжечь себе задницу — вода в купели оказалась довольно тёплой. Пришлось аккуратно опуститься, предварительно сняв с себя халат.       Ло Бинхэ посмешило, что на время, которое он оставался обнажённым, оба заклинателя тактично отвели взгляд.       — Все такие скромные…       — Ло Бинхэ!       — Да-да, учтивость, — перехватив осуждающий взгляд Шэнь Цинцю, ухмыльнулся Ло Бинхэ. — Этот Ло понимает, что со мной в общении Учителю и шишу может быть некомфортно избегать этикета, но… последние два дня были и так слишком сложные. Простите мне эту слабость…       С этими словами он сполз вниз, погружаясь в воду по подбородок. Предусмотрительно убранные на затылке волосы оставались лишь слегка влажные. А вот Шэнь Цинцю оставил свои распущенными, отчего они липли к его изящным плечам и шее.       «Ба-атюшки, а Лун-эр прям знает толк в красоте… действительно, как тётя. Должно быть, у Шэнь Цинцю довольно сильные мышцы, раз он не набирает в весе и остаётся хорошим фехтовальщиком».       Медленно переведя взгляд от Шэнь Цинцю, Ло Бинхэ с непробиваемым спокойствием перехватил внимание Лю Цингэ. Пока первый с задумчивостью и неловкостью смотрел вниз, последний являл собой сгусток осуждения. Прям сторожевой пёс. Только вот непонятно, злился он из-за того, что Ло Бинхэ без зазрения совести рассматривал Шэнь Цинцю, или же что достопочтенного Шэнь Цинцю рассматривали, будто картину.       «Клянусь, ещё немного, и это будет напоминать завязку к дешёвому гей-порно», — закусив щёки изнутри, Ло Бинхэ с огромным трудом сдерживал желание истерично рассмеяться.       — Шишу Лю уже успел рассказать о том, что произошло в Хуаньхуа? — выпрямившись и усевшись удобнее, спросил Ло Бинхэ, разгоняя вместе с тишиной неловкую паузу.       — Да. Мне жаль, что всё так получилось… — с искренней грустью отметил Шэнь Цинцю, подняв взгляд. — Ты ни в чём не виноват.       — Ну, тут бы я поспорил. Просто выбрал… расставил приоритеты. Мой промах в том, что я не считал Сяо Гунчжу достаточно умной и хитрой.       — Ты ещё защищаешь эту женщину? — фыркнул Лю Цингэ. — Понимаю, что она твоя жена, но из-за неё демоны перебили огромное количество твоих людей, пострадала репутация Хуаньхуа и…       — Я знаю, шишу Лю, — мягко прервал его Ло Бинхэ, наблюдая, как свет заколдованных свечей переливался на поверхности воды. — Я вообще проморгал, что рядом с Хуаньхуа прятался представитель демонической аристократии. Слишком заигрался в главу, упуская из виду некоторые моменты. Хоть я постоянно и талдычу, что нужно уметь разговаривать и выслушивать друг друга, по итогу жену свою я никогда и не желал слушать. Хм… хотя, какой хозяин стал бы слушать своего пленника, верно?       — Ло Бинхэ, прекрати! — с осуждением, и в то же время с сочувствием, одёрнул его Шэнь Цинцю. — Ты никого не заставлял выходить за тебя замуж, Лао Гунчжу решил сделать из тебя заложника ситуации, за что в итоге…       — …поплатился? — закончил за него Ло Бинхэ, подняв грустный улыбающийся взгляд. Шэнь Цинцю не нашлось что сказать. В отличие от Лю Цингэ:       — Это был подлый поступок. И я это осуждаю.       — Шиди Лю…       Подняв руку, прося Шэнь Цинцю оставить комментарии, Ло Бинхэ снисходительно улыбнулся хмурому взгляду Лю Цингэ. Подобравшись и оперевшись локтями о бортики купели, он склонил голову набок и с тонкой язвительностью уточнил:       — Правильно ли я понимаю, что шишу Лю также осуждает и главу Юэ?       При упоминании Юэ Цинъюаня в бане стало, казалось, ещё душнее.       — Не наш глава учинил это.       — Но ваш глава знал, что вино отравлено моей кровью, ваш глава предусмотрительно не позволил Учителю и Шан Цинхуа испить его. Этот Ло понимает, что шишу считает, будто глава Юэ, выбрав нейтралитет, избавил себя от ответственности. Но он не выбрал нейтралитет. Он выбрал своего шиди, прекрасно помня, какие раны тому нанесла моя нынче покойная супруга.       — Которую ты сам и убил.       — Потому что нёс за неё ответственность.       — А не потому, что ты обезумел от гнева?       — Так, давайте без ссор, — всплеснув руками и подняв волны в купели, Шэнь Цинцю начал кидать нервные взгляды на собеседников. — Шиди Лю… ох… я не знаю, что конкретно произошло во дворце Хуаньхуа. Но будь более лоялен к Бинхэ. Его духовная школа понесла ужасные потери, супруга впустила на порог демонов и искалечила друзей, а ребёнка…       — Да понял я, — раздражённо бросил Лю Цингэ, резко поднимаясь на ноги и выбираясь из купели. Подхватив халат и накинув его на плечи, несмотря на стекающие ручьи с тела, он не менее злобно шикнул: — Во всём виноваты все, но не он.       — Ни черта ты не понял.       Брошенная фраза заставила Лю Цингэ застыть на месте.       — Можешь подуться и позлиться, но не забывай, что я говорил тебе. О том, как ты любишь убегать от разговоров.       Ло Бинхэ не оборачивался, только услышал, как зашлёпали босые ноги, удаляясь прочь. Сдержанно выдохнув и прикрыв глаза, он ощутил жуткую апатию. Сколько над отношениями ни работай, безучастность второй стороны рано или поздно пустит все усилия прахом. Ло Бинхэ понимал, что тема о его браке и ребёнке являлась триггером для Лю Цингэ, но с чего тот подорвался на этот раз? Сколько бы упрямства в нём ни было, должен же быть край этого… вот этого.       Подняв растерянный, усталый взгляд, Ло Бинхэ отметил, что Шэнь Цинцю, судя по выражению лица, отчаянно желал раствориться в воздухе.       — Учитель, вы весь красный, перегреетесь же, — с удивительной для себя мягкостью подметил Ло Бинхэ, грустно улыбнувшись. — Вылезайте, а я тут пока побуду.       — Боюсь, если вылезу и пойду одеваться, могу попасть под горячую руку.       — Ещё более горячую, чем вода в источнике? Ха-х. С вами точно всё нормально?       — Ну… не пойми меня неправильно, но…       — Минуту.       Поднялся всплеск. Ло Бинхэ подполз к Шэнь Цинцю, заставив его растеряться и отвернуться. Это позабавило Ло Бинхэ, побудив объясниться тихим голосом:       — Слышимость в раздевалках прекрасная. А теперь можно спокойно сплетничать, если не говорить громко, — подметил Ло Бинхэ, и, обернувшись, прикрикнул: — Слышал?! Мы будем сплетничать о тебе!       — Иди к чёрту! — донёсся раздражённый оклик.       — Ну, хоть отвечает… — усмехнулся Ло Бинхэ, отчего на душе немного потеплело. — Так… что хотел спросить Учитель?       — Эм… ну… что-то я уже расхотел спрашивать.       — Слишком интимное?       — Да ради всего святого, что за выражения?! — зарычал с возмущённым видом, Шэнь Цинцю, бросив колючий взгляд на Ло Бинхэ. Только долго на него смотреть он не сумел, отвернулся, пряча раскрасневшееся лицо. — Вообще… это действительно довольно… несправедливый вопрос.       — Задавайте. Я отвечу. Даже если он смущающий или неуместный. Хоть с вами я научился разговаривать…       Краем глаза наблюдая за реакцией на свои слова, Ло Бинхэ отмечал каждую деталь. Ранее он едва ли замечал, что у Шэнь Цинцю такие изящные плечи, да и ханьфу не позволял увидеть, как тот втягивал шею. Волосы липли к белоснежной коже тёмными линиями. В глазах сияла глубокая задумчивость и следы печали.       Помнится, в первые годы пребывания в этом мире, Ло Бинхэ с очарованием наблюдал за Шэнь Цинцю. Если бы не чёртова Система со своей Бездной… кто знает, как бы вообще сложилась жизнь.       — Ты и Лю Цингэ… Вы три года воспринимали друг друга в штыки. Как ты смог добиться с ним… ну то есть… Обычной же медитацией довольно сложно передать… я… нет, забудь, не стоило об этом спрашивать. Боже… чувствую себя идиотом, забудь, пожалуйста.       Спрятав лицо в ладонях, Шэнь Цинцю умилил Ло Бинхэ и заставил тихо посмеяться.       — Я отвечу так — я не знаю, Учитель. Я уже ничего не знаю и не понимаю… тянусь к нему, а он каждый раз ускользает от меня. Но… я рад, что Учитель со мной. Хоть вы перестали меня отталкивать.       Вздохнув и оглянувшись, Ло Бинхэ отметил:       — Наверное, шишу уже ушёл. Пойдёмте одеваться. Иначе вы сваритесь.       И действительно, скорость сборов Лю Цингэ вызывала зависть. Чтобы лишний раз не смущать и до того красного Шэнь Цинцю, Ло Бинхэ стоял к нему спиной, натягивая одеяния.       Присев на скамейку, надевая обувь, он призадумался.       «Надо всё же найти этого идиота… надеюсь, разговор не закончится дракой… хотя, хе-х, если мы поборемся на кровати…» — ухмылялся Ло Бинхэ сальным мыслям, но не терял связь с реальностью. Куда важнее жаркого секса сейчас проговорить моменты, которые их беспокоят. Да, заставить Лю Цингэ говорить ртом — задача уровня «хард», и тем не менее Ло Бинхэ не терял боевой настрой.       — Это ведь… действительно ничего страшного, да?       — М-м? О чём вы? — отвлёкшись и подняв взгляд на Шэнь Цинцю, стоящего к нему спиной, Ло Бинхэ разогнулся и удивлённо захлопал ресницами.       Плечи Шэнь Цинцю дрогнули под накинутым поверх ханьфу.       — Я не понимаю, что происходит, и как мне реагировать на… то, что происходит. Чувствую, что запутался. Голова кругом.       — Ну… вы пережили похищение. И день в целом… К тому же вы пересидели в купели, поэтому и голова кругом.       — Я боюсь, — напрягся Шэнь Цинцю, вдруг обхватив себя за плечи, — я боюсь, что совершу ошибку, но не перестаю волноваться за тебя. И каждый раз видя, как тебе становится грустно, когда Лю Цингэ обижает тебя словом или делом… мне тоже становится грустно.       — Об этом можете не переживать, с этими отношениями я уж как-то сам разберусь. Главное, что между нами всё хорошо… хорошо ведь? А то вы меня пугать начинаете. Если хотите что-то сказать, говорите. Обернитесь, Учитель. И смело бросайте всё в лицо.       Ло Бинхэ понимал, что наблюдать за цирком, который он устроил с Лю Цингэ, тем более на фоне эмоциональных потрясений дня, для Шэнь Цинцю может быть довольно сложно. Вполне вероятно, он никак не находил в себе смелости спросить, каким способом Ло Бинхэ буквально накачал Лю Цингэ демонической энергией. Это действительно довольно интимный и щекотливый вопрос.       Только, когда Шэнь Цинцю обернулся и одарил его виноватым грустным взглядом, Ло Бинхэ растерял искру озорства. С покрасневшим лицом и перепуганным видом, Шэнь Цинцю заставил его всерьёз забеспокоиться — того и глядишь, упадёт в обморок.       — Этот Учитель хочет не спросить. Сделать. — Набрав полную грудь воздуха, Шэнь Цинцю поднял беспокойный взгляд и на выдохе произнёс: — Прости этого Учителя.       И прежде, чем Ло Бинхэ успел вставить хоть слово, Шэнь Цинцю обхватил его щёки влажными тёплыми ладонями и, склонившись, с отчаянной решительностью запечатал на их губах долгий поцелуй.