Дети Арахны

Весь день Снейп обдумывал встречу с Макгонагалл и от этого стал рассеянным. На занятиях это едва не обернулось несчастным случаем с Роном Уизли. Снейп только в последний момент заметил фонтаном вскипевшее варево и закрыл собой рыжего недоумка. Неистово обругав весь Гриффиндор, он отправился в клинику к Марго лечить ожоги. Такие мазью не возьмёшь.       С мадам Помфри он лишний раз старался не встречаться. Война разделила их. Она тоже его избегала и, по слухам, подыскивала новое место работы. На совещаниях он с трудом выслушивал её доклады о больничном крыле. Увольнять Поппи не хотелось, но и работать вместе стало тяжело.       Марго же в помощи не отказывала никогда.       − Что у вас с Гермионой? − поинтересовалась она, накладывая лекарство. − Вы что, поссорились?       − С чего ты взяла? − удивился Снейп.       − Не знаю, мне так показалось. Ну, когда она приходила к нам в гости, − и, поймав его удивлённый взгляд, пояснила: − три дня назад.       − Сюда приходила? − спросил Снейп. − Я и не знал.       − Нет, домой к отцу. В Дурмстранг.       Снейп хмыкнул, вспоминая о книгах Гермионы, а Марго, поняв это по-своему, покачала головой.       − Не ревнуй, я была с ними. Просто дружеские посиделки с милой болтовнёй. Папа давно звал Гермиону на чай. Они вместе лечат мальчика от ликантропии. Мы поговорили, а потом я устроила ей экскурсию по школе.       − Я заметил её интерес к Дурмстрангу, − протянул Снейп.       − Она посмотрела наши достопримечательности, посмотрела лабораторию. А потом вижу — плачет, так горько. И ничего не рассказывает, − Марго обеспокоенно глянула на Снейпа. − Ты не обидел её, надеюсь, не бросил? Потому что девушка — просто чудо! Мне-то ты можешь поверить.       Снейп нахмурился.       − Я не обижал, но есть догадки, кто обидел.       − Не расскажешь?       − Когда расправлюсь, расскажу.       Он помолчал, а потом добавил:        − Я собираюсь жениться, Марго.        − На ней? На Гермионе?        − Конечно.       − Ого! − улыбнулась Маргарет. − Хорошая новость! А чего тогда все кислые такие ходят? Она хоть в курсе твоих планов?       − В курсе. Сдаст экзамены — вручу ей сразу и диплом, и кольцо.       − А что она будет делать после школы? Вы уже планируете?       − Не знаю, − Снейп вдруг ощутил себя полным идиотом, — мы ещё не говорили об этом.       − Эх, мужчины! − вздохнула Марго. − Ты что, думаешь, она будет сидеть у тебя на кухне, беременная и босая?       − Было бы неплохо, − расплываясь в улыбке, ответил он, − в первом пункте точно.       − Плохо, Снейп. Так она сбежит от тебя, и глазом не моргнёшь. Гермиона — девушка амбициозная.       − Не сбежит. Я поговорю с ней.       − Между нами, Северус, пока ты отсиживался в камере, она уже получила кучу предложений о работе. Сама нам хвалилась.       − Да?..       − И папа тоже предлагал ей работать у него в медблоке, − продолжала Марго. − Он думает взять её врачом-ассистентом.       − Что? Отдать её Берни в Дурмстранг?.. − взвился Снейп. − Только через мой труп!.. Ты, Марго, не обижайся, но твой отец, на моей памяти, не пропустил ни одной смазливой медсестры! Обойдётся он без моей Грейнджер!       Марго покачала головой.       − Не скажи. Он к Гермионе как-то особенно относится, не так, как к другим.       − К ней все особенно относятся! − буркнул он. − Только женюсь на ней я!       − Да кто же против. Не злись, Северус, но всё же я скажу… Ты поменьше командуй, а почаще спрашивай, чего она сама хочет.       − Сами разберёмся, − вяло огрызнулся он, надевая мантию. — Спасибо за помощь!       Марго усмехнулась.       − Если что — зови. Визит к Макгонагалл Снейп обдумал очень серьёзно. После обеда даже отменил планёрку деканов, боясь выдать себя при встрече. И только ближе к полуночи, когда, по его расчётам, старая карга уже должна была спать, оказался у её двери.       Нужно было застать её врасплох.       Он не совсем понимал, что именно ждёт от этой встречи. Если честно, чесались руки убить старую ведьму. Но сначала узнать условия чёртового контракта. Никакие попытки разведать это тайным образом не приносили успеха. Макгонагалл всегда, ещё с дней его юности, была очень чувствительной к попыткам проникновения в её разум и всегда открыто о них заявляла, пресекала. Эта её чувствительность заставила Снейпа выработать в себе привычку разговаривать с ней прямо. И она много лет эту привычку поддерживала, не лгала и сохраняла нейтралитет. Но сейчас все хрупкие договоренности были разрушены, и он, хоть убей, не понимал ни причины, ни возможной выгоды, какую она могла бы из этого извлечь. Хотелось причинить старухе боль, но и с этим не стоило торопиться. Ибо правильно сказала умница Грейнджер: действуй с холодной головой.       Он постучал, дверь распахнулась. За ней стояла полностью одетая Минерва с палочкой в руке. И Снейп молча атаковал её связывающим заклинанием. Она увернулась и ответила.       С первых секунд поединка стало ясно, что старуха бьёт на поражение. Снейп едва успевал блокировать. Броня трещала. Идя сюда, он целый час потратил на усиление щитов, и сейчас похвалил себя за прозорливость. Придя налегке, уже лежал бы на полу, истекая кровью. И, если сам он старался только обездвижить противницу, то она сосредоточенно лупила мощными разрушительными проклятьями.       Макгонагалл не использовала Непростительные: после войны за ними установили особый надзор. Через две минуты после использования Авады сюда бы ввалился патруль Аврората с наручниками. Но и без Непростительных его жизнь висела на волоске. Он понимал: она может себе это позволить, поскольку обороняется. Любой суд её оправдает.       Снейп начал выдыхаться. Он замедлился с атакой и плавно перешёл в пассивную оборону.       Минерва, почуяв тайм-аут, решилась на разговор.       − Что, сопляк! − процедила она сквозь зубы. − Великолепное достоинство некому засунуть?.. Решил бабку навестить?       − Ты зачем это сделала? − рыкнул он. − Старуха бесстыжая!       − Ты ребёнка совращаешь, а я бесстыжая?       − Плевать тебе на ребёнка! Ты за что мне мстишь?.. За старый отказ? Это же смешно!       − Мир не вертится вокруг твоего стручка, Снейп! − хохотнула она.       − Кресло Альбуса спать не даёт?       Она раздраженно дёрнула головой, и Снейп понял, что угадал.       − Что ты сделала с Гермионой? − спросил Снейп.       Она презрительно фыркнула.       − Какой из тебя директор, щенок?!.. Ты не только вперёд, ты на своём шаге ничего не видишь, − извернувшись, старуха изо всех сил ударила Снейпа проклятием. Он на секунду замешкался. И этого хватило, чтобы всё тело оказалось парализовано болью.       Свивая на конце палочки связывающее заклинание, она пояснила:       − Она сама себя убивает, а ты даже не заметил! − и обмотала тело Снейпа магическим лассо. − Тебя, дурака, всегда Альбус за руку водил!       Оглушённый болью, на чистом автопилоте, Снейп про себя взмолился: «Хогвартс, помоги мне!» Он уже задыхался под тяжестью её магии.       Внезапно стало легче. Его, будто вилку к розетке, подключили к силе замка. По телу потекла, усиливая тысячекратно, магия Дамблдора, Блэка, Диппета и многих других. Боль исчезла, мышцы налились мощью, магическое тело стало расти. Если посмотреть на него сейчас «Истинным зрением», увидишь великана, ростом с башню Хогвартса. Снейп замер, пробуя на вкус сладкую магию Кандиды Когтевран, жёсткую и колючую — Гриффиндора, терпкую и горькую — Слизерина. Всё слилось, время остановилось, сила разбухала в нём.       Минерва не заметила изменений. И Снейп не торопился ей это сообщать.       − Может, расскажешь, зачем ты заставила её принять Обет? − едва сдерживая гром своего голоса, повторил он. Её Лассо, по-прежнему, связывало его. Но теперь это были лишь паутинки, не способные причинить вреда.       − Я тоже под Обетом молчания, Снейп, не моя это тайна, − устало вздохнула она, вытирая пот со лба, − но я не желаю Гермионе зла. Хотя, если честно, понятия не имею, что она в тебе разглядела.       − То, что ты с ней сделала, незаконно! Ты это знаешь?       Минерва заговорщически улыбнулась.       − А ты, значит, по закону хочешь? Ну что ж… Сейчас я вызову Авроров, и мы по закону составим акт о нападении.       Она размахнулась, призывая патронуса.       − Стоять! − Снейп мгновенно разорвал связывающие заклинания и перехватил палочку Минервы.       Он обездвижил её, стараясь не причинить вреда. Убить старуху стало не сложнее, чем сломать фарфоровую куклу. И мучительно захотелось это сделать. Но он сдержал порыв.       Макгонагалл побледнела и захлопала глазами. Столкнуться с такой силой она и не предполагала.       − Ну что, перечница, выкладывай условия контракта!       Она опять покачала головой.       − Не могу, сказала же! Но даже если ты узнаешь… Тебе это не поможет! Не о том думаешь!       − Ну что ж, сама напросилась!       «Легилименс!»       Он вломился в её сознание, разрывая тонкие ниточки щитов. Минерва закричала от боли.       Осмотревшись, он отыскал воспоминание, где она явилась к Гермионе накануне последнего суда.       Гермиона не ждала гостей и удивилась визиту декана Гриффиндора.       − Как вы меня нашли…       − Я пришла с предложением! − сухо перебила Макгонагалл, решительно протискиваясь в комнату. − У меня есть то, что может полностью оправдать профессора Снейпа.       − Что же это, мадам? − удивлённо произнесла Гермиона.       − Завещание Дамблдора! Тайная его часть, касающаяся Северуса!       Она достала ту самую шкатулку, что он видел в суде.       − О-о! − обрадовалась Гермиона. − Я ведь знала, что оно существует!       − И я могу прямо сейчас его тебе отдать. Принесёшь утром в суд, и к вечеру Снейп будет полностью свободен!       На лице Гермионы появилась сдержанная радость, смешанная с недоверием.       − Откуда вы знаете?       − Я в курсе, что там внутри, − Минерва протянула Гермионе коробку, однако тут же отвела руку и не отдала, − но у меня условие.       − Какое, мадам?       − Непреложный Обет.       − Что я должна сделать? − с готовностью отозвалась Гермиона. − О чём-то молчать?       − Скорее, чего не делать, − всё так же сухо процедила старуха, − ты не должна иметь сексуальной связи со Снейпом! Никогда, в течение всей жизни, ни при каких условиях!       − Ого! − во взгляде Гермионы возникло сначала непонимание и смущение, а потом полыхнул гнев.       Она долго молчала, потом процедила:       − Я не могу принять его!       − Подумай хорошенько, дорогуша!       − Нет, − отрезала Гермиона, − надеюсь, Северус меня поймёт. Но имейте в виду, министру Шеклболту я сообщу, что вы утаиваете важное свидетельство!       Минерва ядовито улыбнулась.       − Я ещё не договорила. Ты рассуждаешь таким образом: «Приговор вынесут минимальный, года на три-четыре, Снейп спокойно отсидит в Азкабане без дементоров и выйдет на свободу». Так?       Гермиона не ответила, и Минерва продолжила:       − Об этом забудь. Завтра перед вынесением приговора либо ты отдаёшь Кингсли коробку с оправданием, либо продолжаешь упорствовать, и я отдаю ему другую коробочку.       Из складок её мантии выпрыгнула на руку шкатулка поменьше.       − Что это?       − Интересные тут вещи, моя дорогая! Здесь лежат воспоминания Фенрира Сивого, взятые мной за день до твоего визита в больницу. А ещё, память Беллатрикс Лестрейндж, запись горячих Пирушек с участием Снейпа. Изнасилования, убийства, пытки, воспоминания ныне мёртвых Пожирателей, и вообще много того, что заинтересует членов суда. По совокупности набежит на высшую меру.       Минерва увидела потрясённые глаза Гермионы и кивнула:       − Подумай хорошенько. Северус и в этом случае не станет твоим любовником. Без вариантов. И, кстати, к тебе у суда тоже возникнут вопросы.       − Зачем вам это нужно?! − вскричала шокированная девочка.       − Не твоего ума дело. − тихо и как-то грустно ответила Минерва.       Гермиона присела на диван и долго молчала. Потом подняла голову:       − Я должна подумать.       − Жду до утра, − довольно кивнула Минерва. − В любой момент можешь сообщить своё решение.       Северус, уже думая о своём, досматривал, как измученная бессонной ночью Гермиона, утром нигде не могла найти старую ведьму, а та будто специально тянула время и пряталась. И только в десять тридцать, когда заседание уже шло полным ходом, наконец сжалилась. И, затащив Гермиону в свой кабинет, приняла клятву Обета, по условиям которого, Гермиона пожизненно отказывалась от секса со Снейпом под страхом смерти, клялась сохранить тайну сделки, а Минерва обязалась передать завещание Дамблдора и молчать о компрометирующих Снейпа сведениях, относящихся к его связи с Пожирателями. По настоянию девочки Минерва также поклялась не свидетельствовать против Гермионы косвенно и не действовать на суде во вред через других людей.       Разгневанный Снейп выскочил из памяти Макгонагалл.       − Говори сейчас же, зачем ты это сделала?       Минерва замотала головой.       − Что, старая мочалка, не твоя это игра?.. − Минерва быстро кивнула, и Снейп снова бессильно почувствовал, что упускает самое важное.       Минерва, вопреки его ожиданиям, рассмеялась:       − Ты — идиот, Снейп, и взятая взаймы сила это не исправит!       − Не лучшее время мне хамить!       Он замахнулся палочкой, но она не испугалась.       − Мое убийство ничего не изменит для вас обоих, − к Минерве удивительным образом возвращалось самообладание, и в голосе опять зазвучал вызов, − но, если отпустишь меня, я, так и быть, дам тебе большую, очень весомую подсказку. И, может, тебе даже хватит ума ею воспользоваться.       Мысли Снейпа метались. Что он пропустил?       − Подсказка, как обойти Обет Гермионы?       − Угу.       − А тебе это зачем? Ты же его и наложила!       − Есть причины, − уклончиво сказала она. − Ну и потом… Я не уверена, что совершила… Хороший поступок.       − Гм. И чего же ты хочешь? Новый контракт?       − Обычная страховка, − кивнула она.       − Хорошо, − он взял её за локоть, − твои условия?       − Повторяй. «Обязуюсь не преследовать Минерву Макгонагалл за Непреложный Обет, заключённый с Гермионой Грейнджер, и последствия этого контракта»…       Он повторил.       − … В обмен на …       − «В обмен на подсказку о том, каким способом может быть снят Непреложный Обет Гермионы Грейнджер».       Он повторил. Магия приняла контракт.       − Ну же! Говори! − не терпелось Снейпу.       Старуха ухмыльнулась. С явным чувством превосходства.       − Повторяю, Северус, директора из тебя не выйдет! Ты глупый и невнимательный. У тебя уже двадцать лет на руке такой же Обет, как у Гермионы, и его условия давно известны. Подсказка заключается в нём!       Снейп всё ещё не понимал.       Её улыбка растянулась в оскал:       − О, Святой Годрик, ты безнадёжен!.. Полгода решаешь задачу — как раздвинуть ноги малолетней девочке. И ту, кстати, неудачно.       Северус дёрнулся.       − А прямо к делу?       Она махнула рукой.       − Ладно, скажу уж прямо. Вспомни момент, когда после своей смерти ты в последний раз чувствовал на руке знак Обета?..       Снейп оцепенел. Его словно огрели по голове дубиной.       Да, права старуха. Какой он, к чёрту, директор!       Он проворонил у себя под носом то, что должен был заметить давным-давно. Уже несколько месяцев Обет его совершенно не беспокоил. И Снейп расслабился, фактически раз от разу всё явственнее говоря Гермионе о своих чувствах. Поклялся в любви на эме-саль. Этого Обет бы точно не пропустил. И вот теперь Минерва буквально ткнула его носом в то, что Обет исчез. И в то, благодаря чему это произошло.       Обет заключался до смерти. И обнулился смертью!       Гермиона в ночь битвы не только вытянула его из лимба! Она сняла с него Непреложник, а он этого даже не заметил.       Смерть, выходит, — ключ к освобождению.       И просто, и сложно.       Минерва увидела выражение его лица и скривила губы.       − Дошло, наконец?.. Отпусти меня, молокосос!       Снейп кивнул.       − Конечно отпущу, дорогая! Только я-то от твоей подлости не застрахован. Я тоже хочу гарантий.       − Что ты ещё задумал?       Одну минуту поразмышляв, он снова вломился в её сознание, нашёл и стёр всю информацию об их сегодняшней встрече. И, не удержавшись от соблазна, грубо порылся в памяти.       К своему удивлению, обнаружилось, что память старухи в некоторых местах покрыта очень мощными блоками. Такие Минерва сама бы точно не поставила. Не её уровень. Даже сейчас, тысячекратно усиленный магией Хогвартса, Снейп не смог заглянуть ни под один из них. Это работа высшего мага. Такой на его веку был лишь один.       Разочарованный Снейп вынырнул наружу, кинул на Минерву сонное заклятье и положил её на кровать. Хороших снов, старая мымра! Придушить бы тебя подушкой, да теперь нельзя!       В комнате мирно тикали часы. Снейп осмотрелся и зачистил все магические следы своего присутствия. Полная идиллия! Проснувшись, она даже не вспомнит о ночном поединке.       Спасибо за помощь, Хогвартс!       И, выходя из жилища Макгонагалл, почувствовал, как магия мёртвых колдунов покидает его тело. После визита к Минерве он вернулся домой, смыл кровь, переоделся, и не торопясь обдумал то, что узнал. И только после этого пошёл к Гермионе. Было уже далеко за полночь.       Тёмный подъезд был таким же неприветливым, как и в прошлый раз. На площадке трещала и мигала лампочка. Но сегодня Снейп шёл сюда с другим настроением.       Тёмная фигурка маячила на пороге квартиры.       − Привет, Грейнджер! − ласково шепнул он.       − Северус! − Гермиона вылетела из двери и повисла у него на шее, прижимаясь всем телом.       − Ждала?       − Я боялась, что случилось плохое! − шепнула она, всхлипывая.       − Ну что ты, детка, − успокоил он, ощутив дрожь в её теле и сердцебиение — быстрое, как у воробушка, − все хорошо!       А сам подумал: «Не зря ты боялась. И старуха-то, видать, не случайно была твоим боггартом!».       Подняв Гермиону на руки, он зашёл с ней в квартиру. Снейп лежал, свернувшись вокруг Гермионы калачиком, и слушал сонное дыхание. После долгого разговора она задремала в его объятьях, утомлённая переживаниями.       Она задала ему миллион вопросов, и он терпеливо ответил на каждый, рассказав, как напал на старуху, как Хогвартс дал ему силу для сражения. Однако умолчал о подсказке, полученной в конце.       Эту новость надо было сначала обдумать. Но без участия Гермионы. Он опасался, что горячая голова заставит её броситься в очередную авантюру и погибнуть. Смерть — это смерть. Нужно придумать, как сделать всё безопасно.       Но, несмотря ни на что, в нём росло радостное возбуждение. После долгих лет беспросветного мрака, на горизонте замаячила надежда на благополучный исход.       Девочка прижималась к нему и не выпускала из объятий. А он, словно не веря, что цепь упала с шеи, беззвучно шептал: «Любимая моя! Любимая!» И каждый раз нежность щекотала изнутри, заставляя улыбаться. И Гермиона улыбалась в ответ.       Рассказывая о событиях прошедшего дня, Северус поведал ей о визите в клинику Святого Мунго.       − Марго рассказала мне о вашем ужине с Берни. Ты ищешь работу?       − Просто дружеский визит, − Гермиона мгновенно напряглась, и он отметил это про себя, − я давно собиралась посмотреть Дурмстранг, заодно обсудила с ним, как лечить Тедди Люпина.       − Тедди — это сын Ремуса?       − Да.       − И от чего его лечит Берни?       − От ликантропии. Он ещё не начал обращаться, но наследственность есть.       − Ясно. А ты какое к этому имеешь отношение?       − Да никакого, собственно. Я обещала его бабушке, что помогу. Мы познакомились с ней на панихиде в Хогвартсе, − она рассказала ему об отношениях с Андромедой Тонкс.       Северус был удивлён.       − А мне почему не сказала? Я же варил зелье для Лунатика, когда Альбус взял его профессором в Хогвартс.       − Для кого? − удивилась Гермиона.       − Ремуса Люпина. В школе его звали Лунатиком.       − Ясно. А разве вы с ним не были в школе врагами, Северус?       − С Лунатиком гораздо меньше, чем с другими из их шайки. Правда, однажды он едва не убил меня в момент обращения, как позже вас с Поттером, но, в целом, был безобидным. На него дурно влиял старший Поттер.       Гермиона улыбнулась и просительно заглянула ему в глаза.       − Раз уж вы предлагаете, не поможете мне с зельем для малыша?       − Гм, Гермиона… − он хитро прищурился. − А хочешь, сварим вместе?       − Конечно, хочу! − обрадовалась она.       − На следующей неделе. Нам понадобится часа три свободного времени.       Снейп притянул её к себе.       − В качестве оплаты за свой труд я попрошу тебя сопровождать меня в выходные в лес, будем заготавливать травы для лаборатории. Пойдёшь?       − Пойду, сэр. С удовольствием.       − Кстати о работе. Хочу узнать, тебе уже присылали приглашения на работу?       − Да, − ответила она, − уже около двадцати.       Северус присвистнул. Гермиона соскользнула с его колен и принесла стопку официальных конвертов. Он взял верхний и стал читать.       − Адвокатская контора?       Гермиона махнула рукой.       − Неинтересно.       Он взял следующее.       − Это Морлок Грюм зовёт к себе, − сказала она. − Говорит, «сначала будешь помощницей, потом сделаю тебя компаньоном».       − Ох, уж этот Грюм, − засмеялся Снейп, − на корню собирает лучшее. Или просто боится конкуренции. Если ты откроешь адвокатскую контору, его звезда может и погаснуть.       Гермиона усмехнулась.       − Пусть не беспокоится. Как только с вас сняли наручники, сэр, я тут же потеряла интерес к юриспруденции.       Он усмехнулся и стал листать дальше.       − Фармацевтическая фирма ищет зельевара. Хм… Спрашивала условия?       − Зарплата низкая. Работа однотипная и скучная.       − Ну да, в такой годами будешь варить бодроперцовое и зелья для потенции.       Полистал ещё.       − Отдел Артура Уизли ищет помощника. Он что, хочет сделать из тебя секретаршу? Не соглашайся. Ты достойна большего.       Гермиона кивнула.       − Да, сэр. Там, где-то, из Министерства есть письмо. Кингсли приглашает меня работать приставом в Визенгамоте.       Северус нашёл его.       − По сути, то же, что у Уизли. Только зарплата меньше. Пока не сдашь экзамен в Аврорате, нечего достойного не получишь, − авторитетно подытожил он. − Нужно учиться дальше.       − А вот, как раз, предложение пройти аврорские курсы. Чрезвычайные ситуации и медицина.       − Вот с них и начни.       Гермиона кивнула.       − Марго сказала, что Берни звал тебя в Дурмстранг, − осторожно спросил Снейп.       − Да, звал.       − И что ты ответила?       − Сказала, что подумаю.       Северус отложил письма и посмотрел на неё.       − Я ни разу не спрашивал, Гермиона… Что бы ты сама хотела делать после школы?       Она смущённо отвела глаза.       − Северус, я ещё не получила то предложение, которое хочу принять. Я его ещё… Жду.       Снейп уставился на неё. Давно он не ощущал себя ослом столько раз подряд!       − Я правильно понял? Ты хочешь работать в Хогвартсе?       − Да, сэр! − радостно кивнула она. − Хогвартс меня любит. Не хочу покидать такое место силы.       − Хогвартс? Или меня? − протянул он.       Её губы невольно растянулись в улыбке.       − Вас обоих, сэр!       − Дай мне подумать, − сказал он, снова притягивая её к себе на колени. − Попечительский совет не позволит сразу взять на профессорскую должность мага без дополнительного образования. Так что, в любом случае, ты сначала вернёшься в Хогвартс как моя жена, а уже потом станешь профессором. Пройдёшь курсы Авроров…       − Как жена?.. — удивилась она.       Снейп нахмурился.       − Ты передумала идти за меня замуж, Грейнджер?       − Нет, сэр. Но нам же нельзя… Никогда…       − Заниматься сексом?       − Угу.       − Надеюсь, это не фатально для тебя?       − Нет, − с сомнением сказала она. − А для вас?       − Мы с тобой всё равно обойдём запрет.       − Да, сэр, − медленно ответила она, − а я думала, вы откажетесь от своего намеренья.       − Жениться? Я уже поумнел, детка. И никому тебя не отдам.       Она положила голову ему на плечо и замерла, боясь спугнуть сказанные слова, будто они могли улететь и не вернуться.       Летние ночи коротки, и за окнами уже стало сереть. Гермиона постепенно погружалась в дремоту. Северус поднял её и осторожно перенёс на кровать, укладывая поудобнее.       − Тебе пора идти? − встрепенулась она.       − Побуду здесь, если позволишь.       − Конечно, − обрадовалась она, устраиваясь поудобнее в его объятьях. Северус проснулся ранним утром от того, что Гермиона стонала во сне. Он погладил её по голове, но она не проснулась.       «Что ты там видишь?» Он наложил сонные чары, и, приоткрыв веко, поймал взглядом ускользающий зрачок.       «Легилименс».       Это был не сон, скорее, явь, воспоминание. А, впрочем, кто знает? В воспоминаниях много неразличимого.       Сложное это дело, ловить чужой сон, без начала и конца. Сколько ни учись такому, всё равно ошибаешься. Но в этот раз ему повезло, сюжет оказался понятным.       Во сне Грейнджер была маленькой девочкой, лет четырёх-пяти. Она шла с мамой к реке, они весело болтали и собирались купаться. В руках у неё была игрушка, плюшевый олень, которого она обнимала, целуя в мягкую морду.       Остановившись у излучины реки, мама начала раскладывать на траве вещи, а маленькая Гермиона всё ближе подходила к обрыву. И вдруг, оступившись, качнулась и выронила оленя из рук. Сделав в воздухе дугу, он приземлился на глинистом берегу, плюшевыми ногами попадая в набегающую волну. Гермиона опасливо посмотрела, не заметила ли мама, и молча стала спускаться к воде.       Склон был небольшим и пологим. Осторожно ступая по осыпающейся почве, она почти добралась до игрушки. Вытянув изо всех сил руку, схватила оленя за рог, но наступила на мокрую глину и съехала вниз. Скатилась ногами, увязла в глине и ощутила, что быстро сползает в холодный поток. Волна окутала ноги и потащила девочку к глубине. В шаге от себя она увидела чёрную толщу воды.       Её удушливый страх передался Снейпу. Каждое шевеление тянуло в темноту реки. Пропитанная водой глина как лёд стягивала тело вниз. Ступни глубоко увязли, вытащить их не удавалось, любое движение усугубляло положение.       Мама наверху раскладывала сумку и что-то весело говорила. «Почему ты не зовёшь её на помощь?» — удивился про себя Снейп.       Но Гермиона молчала.       Не выпуская из руки грязного оленя, она вцепилась в глину и скрюченными побелевшими пальцами удерживала себя на берегу, замедляя движение вниз.       В такие моменты мир становится тесным, очень подробным, время останавливается. Грейнджер видела травинки возле лица, ощущала запахи реки и земли. Слышала плеск воды, утягивающей её тело в небытие. Весь остальной мир перестал существовать, будто ускользал в будущее без неё.       По сантиметру, боясь вздохнуть, она отбирала своё тело из цепких лап глины, выползая на плотную почву, которая не предаст.       И уже почти выбралась, как колени вдруг поехали, и её тело, с плюшевым оленем, прижатым к груди, с громким всплеском проглотила чёрная глубина.       Снейп вынырнул из сна. Сам однажды в юности тонувший, он дрожал от мучительного ужаса. «Я понимаю твой сон. И реку, в которую тебя тянет. И кто этот идиотский олень, ради которого ты гибнешь». Сердце билось в горле, его звук, кажется, резонировал в стенах.       Аккуратно сняв сонные чары, он начал целовать её мокрое от слёз лицо.       − Проснись, детка, проснись!       Она громко вздохнула и открыла глаза.       − Северус! − в её взгляде слой за слоем появлялось понимание. − Что случилось?       − Ты плакала во сне. Тебе снился кошмар?       − Не помню.       Она потянулась, поцеловала его в губы, потом доверчиво прижалась щекой к груди и снова задремала. А он долго успокаивал себя в предрассветном тусклом свете, и обещал, что не позволит ей утонуть. В лаборатории накопилось много работы, которая не приносила былого удовольствия. Снейпа магнитом тянуло к Грейнджер, все дни, все ночи были наполнены мыслями о ней. Отвлечься не удавалось, оставаясь в одиночестве среди колб и реторт, он теперь испытывал только раздражение, считая дни до назначенной встречи и уговаривая себя сдерживаться с девочкой и не становиться назойливым.       Воскресный день, в который они договорились сходить за травами в лес, прошёл так, как он запланировал. И даже лучше.       Снейп увёл Гермиону в отдаленную часть Запретного леса, где никто не мог их побеспокоить. Погода выдалась тёплая, весь лес светился солнечными лучами, воздух был наполнен запахом цветов, жужжанием пчёл и пением птиц. Вековые деревья обнимали кронами небеса у них над головами. Они гуляли больше трёх часов, собирая соцветия и коренья. Разговаривали, смеялись, собирали связки душистых летних трав, прерываясь на объятья и поцелуи.       − Как в твоей мечте, помнишь? − вспомнил он.       Она кивнула, тоже вспоминая не так давно пережитую ими ночь, накануне ареста, когда прогулка по летнему лугу казалась пределом мечтаний.       Мечты сбываются, на их место приходят новые.       Гермиона задавала Снейпу множество вопросов, с удовольствием отвечала на его ласки. Она наслаждалась неторопливой лесной прогулкой, однако, он не мог не заметить, что она всё время что-то обдумывает и куда-то сползает мыслями. И это было маленькой ложкой дёгтя, омрачающей безоблачное счастье.       После обеда они вернулись в Хогвартс. Спокойно и неторопливо прошествовали вдвоём через весь замок, поймав во дворе любопытные взгляды старшекурсников и учителей. Им глазели вслед. Разморённая летним солнцем Гермиона, несущая в руке огромный букет цветов, выглядела счастливой.       − Мы даём пищу для пересудов! − с улыбкой заметила она.       − Когда-то нужно начинать, моя дорогая, − спокойно ответил Снейп, пропуская её в подземелье, − пусть привыкают.       − Новой комиссии по этике не будет, сэр? − напомнила она.       Снейп скривил губы.       − Не рискнут. Когда на мне были наручники — желающих повоевать было много, а сейчас ни одного храбреца не сыщется.       Ему нравилось видеть её такой расслабленной и счастливой, он и сам чувствовал долгожданное успокоение и тепло, наблюдая, как уверенно она входит в комнату, где прожила больше месяца. Как, заметив свой букет, бережно сохранённый Снейпом, подходит и заменяет его на свежий. Правильно, пусть это делают в его доме любимые женские руки! Как она обнимает прохладную каменную стену.       − Привет, Хогвартс! Я скучала по тебе!       Не в силах справиться с нахлынувшими чувствами, Снейп подошёл к ней и притянул к себе. Ему в последнее время всё время хотелось её обнимать.       − Хочу тебя здесь, на этой кровати. Много раз. Каждую ночь! − жарко зашептал он ей в ухо. − И буду, поверь мне!       И почувствовал, как она, тоже охваченная эмоциями, трётся об него всем телом, словно кошка. Ласковая желанная женщина.       Пообедав, они разобрали принесённые из леса трофеи, уставшая и разомлевшая Гермиона, слушая рассказы о травах, свернулась на кровати клубочком и задремала. Он прилёг рядом, бережно перекладывая её голову к себе на плечо.       Так чувствует себя человек, оживающий после кошмара длиной в двадцать лет. Мир вокруг светлел, в нём появились краски, звуки и запахи. Всё явственнее возникало новое желание — жить рядом с женщиной, быть её опорой, заботиться. И хотелось длить это желание как можно дольше, распробовать на вкус, дегустировать его по капле.       Но Гермиона, проснувшаяся через час, внезапно засобиралась домой и отказалась остаться на ночь. Провожая у двери, Снейп понимал, что уже с трудом выносит разлуку с ней. Спустя три дня, он пригласил Гермиону варить зелье для Тедди Люпина. Утром, когда она проскользнула в дверь его лаборатории, Снейп увидел, как она снимает мантию-невидимку.       − Она всё ещё у тебя?       − Да, я ещё не вернула её Гарри.       Снейп недовольно нахмурился.       − От кого ты прячешься? Со мной тебя никто не обидит.       − Не хочу сплетен, Северус, − был ответ.       − Я вчера приходил, но не застал тебя дома. Не на свидание ли ты ходила так поздно?       − На свидание конечно! − улыбнулась она в ответ на его ревность. − С Драко и его адвокатом. В среду будет последний суд над Малфоем-старшим, ему светит лет десять.       − Я понял, − кивнул Северус, − приду посмотреть.              − Не хочешь ему помогать? − проницательно заметила она.       − После того, как он тебя пытал? Не хочу, детка. Я не такой добросердечный, как ты. Пусть скажет спасибо, что я помалкиваю о его делишках.       Гермиона покорно вздохнула и повернулась спросить, всё ли готово для приготовления зелья. И встретилась с тёплыми ненасытными губами Снейпа, накрывшими её рот для поцелуя. Он целовал её теперь при каждом удобном случае. Это стало потребностью, жаждой, необходимостью.       Начав варить зелье, он чуть не опозорился. Уверяя, что рецепт несложный, он, откровенно говоря, выпендривался, и сам отлично это понимал. В рецепте использовалась возгонка и сложные химические реакции обмена, неизучавшиеся в школе. Сейчас приходилось стараться, чтобы не запороть препарат и не выставить себя болваном. К тому же, надо было попутно объяснить ей происходящее и отвечать на вопросы.       Он вёл себя с Гермионой как профессор, но между делом заигрывал. Напустив на себя строгий вид, то и дело прижимался к ней и поглаживал выступающие части тела. Показывая реакцию в реторте, обнимал сзади, дразнил прикосновениями. Возбуждённая Гермиона несколько раз ошибалась, но Снейп вовремя замечал ошибки и исправлял.       − Контроль разума, Грейнджер! − шептал он ей на ухо.       Два часа спустя он с облегчением снял котелок и отставил в сторону. Дело сделано.       − Через сорок минут прогоним через фильтр и расфасуем в колбы.       Пользуясь перерывом, он расслабился и увёл Гермиону в свою гостиную. Там накормил обедом, а потом с удовольствием затянул к себе на колени.       Не спеша, он стал целовать и гладить её шею и грудь, неторопливо изучал эрогенные зоны. И вспомнив несколько простых возбуждающих заклинаний из книги сексуальной магии, изученной на досуге, решился на эксперимент. Магия Обета игнорировала собственную палочку Гермионы, Снейп этим воспользовался. В его руках она могла стать орудием наслаждения. Палочка, заряженная специальным вибрирующим заклятьем, ведомая мужской рукой, заскользила под тонкой юбочкой своей хозяйки, проникая к чувствительным местам между ног. И скоро Гермиона возбуждённо и тяжело задышала, а потом и выгнулась в руках Снейпа, шепча его имя.       Он был доволен, обнимая и покрывая её поцелуями. Ему и от этого было хорошо. Пусть пока так. Пусть ей будет приятно рядом с ним.       Потом они вернулись в лабораторию и доделали зелье. После расфасовки по бутылкам, уставшая зацелованная Гермиона, снова сидя у Снейпа на коленях, сказала:       − Как удивительно, тишина в Хогвартсе, нас никто не беспокоит!       − Не рискуют! Я предупредил, что занят в лаборатории до трёх часов! − фыркнул он. − Надеюсь, дети не сожгут без меня школу.       − Кстати, о детях, − задумчиво сказала она, − хочу тебе признаться. Когда мы встречались в лесу, я стала думать о том, чтобы родить от тебя ребёнка. Я очень боялась твоей смерти, хотела оставить себе хоть часть тебя. Без этого совсем было горько.       Снейп удивился.       − Ты действительно об этом думала?.. В то время?       − Угу. Ты не видел это в моих мыслях? Я хотела тебе предложить.       − Хорошо, что не предложила, − вздохнул он, − я бы отказал.       − Из-за миссии Дамблдора?       − Не только, − уклончиво сказал он.       Нахлынувшие воспоминания сдавили ему горло. Прошлой зимой всё казалось безнадёжным. Весь мир был против него, кроме этой маленькой девочки, оказывается желавшей родить от него ребёнка.       − Я не имел права тебя губить.       Гермиона протестующе дёрнулась, но он продолжал:       − Ты — очень храбрая девочка. Но даже не представляешь, что ждало бы тебя. Без диплома, без денег, без жилья. С моим ребёнком.       − Ну, насчёт денег… Ты бы кое-что придумал, как сделал это позже, − лукаво отозвалась она.       − Догадалась? − сконфузился он.       − Не сразу. Морлок подсказал.       − Убью эту сволочь! − рявкнул Снейп.       − Не убивай, − засмеялась она. − Он только намекнул, что сохранить имущество проще, вступая в наследство. Тут до меня и стал доходить твой манёвр. Так что, жильё и деньги у нас с малышом были бы, я уверена.       − Ты не понимаешь! Я не пошёл бы на это и точка!.. Моя женщина без кольца, без моей фамилии, обесчещенная!.. Да, я в этом вопросе старомоден, Гермиона! Каждая тварь почесала бы об тебя свой поганый язык!       Она гладила его по волосам, перебирая пряди и водя ноготками по затылку. Эти нежные прикосновения к коже головы сильно заводили Снейпа и лишали его остатков разума. То, что происходило с ним рядом с этой девочкой, удивляло и даже немного пугало его. Словно сама его мужская самость переплавлялась и собиралась во что-то новое, невиданное доселе, подчинённое этой малышке до миллиметра, до последней клетки.       − Я, кстати, думала о беременности и потом, и когда тебя арестовали, − продолжала она. − Мы тогда обсуждали с Морлоком тюремный срок в десять-пятнадцать лет, и у меня ум заходил за разум. Единственное, что утешало, что осуждённый теперь имеет право заключить брак и может ходит на свидание с супругом раз в десять дней. Я тогда думала: «Пока буду ждать, выйду за него замуж, рожу ребёнка или двоих, буду воспитывать»… Ты в этом случае тоже отказал бы мне?       − Не знаю, − с сомнением буркнул он, − я был беспомощен и ничего не решал, а это больно бьёт по мужской самооценке. Скорее всего, да, отказал бы.       Гермиона вздохнула.       − Упрямец мой.       Он обнял её, прижимаясь лицом к груди.       − Но… Живым заключённым быть всё же лучше, чем мёртвым предателем, − возразил он сам себе, поворачивая голову вбок и продолжая щекой улавливать ритм её сердечка. − И я, возможно, смог бы помогать тебе из камеры. Хотя бы советами, как заработать денег. А может, даже заработал бы сам. Кингсли либерально настроен к заключённым. А консультировать можно и без палочки. Я думал об этом, пока был под стражей. В любом случае, я дождался бы, пока ты выучишься, найдёшь работу и устроишь свой быт. Определишься с чувствами, для начала. А потом уж и думал бы, стоит ли обрекать тебя на брак со мной.       − С чувствами я определилась. И ждала бы, в браке или без.       Он поднял голову и с любопытством посмотрел на неё.       − Я не понимаю, Грейнджер, чего ты так вцепилась в меня? Зачем я тебе?.. Нет, сейчас, даже несмотря на разницу в возрасте, я вполне гожусь в мужья. Я успешен, занимаю хорошую должность, я обаятелен и умён… − он поймал её возмущённый взгляд и усмехнулся. − Но тогда я был предателем, издёрганным хамом… Неужели тебе хотелось связать свою жизнь с таким человеком?       − Я не за должность замуж собралась, − обиделась она, − ты пришёл ко мне в тяжёлый момент, согрел, вылечил, помог. Я стала доверять тебе и доверяю больше, чем самой себе. Ты всё сделал сам, Северус, а ещё и спрашиваешь. Но у меня тот же вопрос: зачем я понадобилась тебе?       Снейп открыл было рот, но она продолжала:       − Я знаю, из-за Карты Судьбы, предсказания. Тебе нужен был союзник. Но ведь это — только предлог, правда? Ты и сам говорил, у Альбуса всегда есть «план Б», и без союзника кто-то рассказал бы Гарри о крестраже.       − Ты всегда была умной, − кивнул он, − непростой это разговор. Да, я обратил на тебя внимание из-за предсказания, но не того, а другого. Гораздо раньше. Предсказания Альбуса. Но оно мне не нравилось, от него за версту веяло манипуляцией.       − Того, что я видела в твоей памяти? Что я — твоя судьба? Из-за которого ты был груб со мной?       − Угу. В школе я просто я не переносил тебя на дух.       − Расскажи, как ты увидел меня в первый раз, − попросила она.       Снейп скривился, вспоминая.       − Альбус обиделся, когда я не захотел смотреть на трёхлетнюю малышку. Вообще-то, слухи о его великодушии сильно преувеличены, он был довольно злопамятным старикашкой. Пару лет спустя, я сам спросил о тебе, он проигнорировал вопрос, и ответил только через семь лет, когда ты поступила в Хогвартс. Да и то, не сказал, а загадал загадку.       − Загадку?       − Ну да, он же был большой любитель дурацких загадок. Иногда мне кажется, что Альбус — куда больший слизеринец, чем я.       − У меня тоже после войны аллергия на загадки, − вздохнула она и Снейп согласно кивнул.       − В тот день, когда приехали первокурсники, он вызвал меня к себе. «Настало время сообщить тебе, Северус. Твоя ведьма приехала учиться, и теперь она среди нас». Я поинтересовался, кто это, а он предложил посмотреть и угадать самому.       − Вы угадали?       − Я вышел в Большой зал, на церемонию распределения. И стал вглядываться в лицо каждой девочки. Все глазели на младшего Поттера, а я выискивал в толпе тебя. И гадал, какой ты будешь. А когда в конце церемонии оказался рядом с Альбусом, попросил: «Подскажите хотя бы, на какой факультет её распределили?» Он так гаденько ухмыльнулся: «А ты сам как думаешь, Северус?»       Ему было смешно: классный юмор судьбы, Снейпу опять придётся иметь дело с гриффиндоркой. И я помню, как ощутил сильную неприязнь, и к нему, и к тебе тоже. Потому что история повторялась как издевательский фарс.       − Ничего себе! − охнула Гермиона. − А я тоже помню вас в день распределения, сэр. Вы были таким суровым, так сверлили нас взглядом! Мы с мальчиками до смерти испугались вас, ещё даже не начав учиться.       Снейп кивнул.       − Мальчишки тебя и закрыли от моих глаз. Признаюсь, я вычислил тебя не сразу. На Гриффиндоре мне не понравился никто, я вообще искал тогда в толпе другое лицо и не находил. А вот когда начались занятия, и ты начала настойчиво донимать меня вопросами, стал подозревать.       − Вопросы? − удивлённо усмехнулась она. − Вы вычислили меня по вопросам?       − Я никогда бы не заинтересовался глупой женщиной, Гермиона.       − И всё? А другие признаки были?       − По другим ты не подходила. Да и никто из вас… − он помолчал, вспоминая, − Но к концу осени у меня уже не осталось сомнений. И Альбус подтвердил, когда я прямо его спросил.       − И вы меня возненавидели? − продолжала удивляться Гермиона.       − Вот уж нет! Я сильно раздражался, но не более. Поттер в твоей компании тоже не добавлял добрых чувств, и все эти хулиганские выходки, из которых вас приходилось вытаскивать за уши… Так и жил с тобой рядом шесть лет, воспитывал как мог. И не верил в это дурацкое предсказание, смеялся над ним. А понял его смысл, только когда ты ушла из Хогвартса и спряталась в лесу. Вот тогда меня и пробрало до самых пяток.       − Лес — таинственное место, − согласилась она, − там неявное становится явным. Лес изменил и меня. Я зашла туда ребёнком, а вышла уже взрослой. Да и вышла ли до конца?..       − Лес — граница между мирами, там реальность истончается. Думаю, мы вовсе не случайно рассмотрели с тобой друг друга именно там. Главные таинства происходят в тишине, не на виду у людей.       − И всё же? − не отставала она. − Что вы разглядели во мне там, в лесу? Вы, такой умный и сильный маг, что увидели в несуразной девчонке?       Снейп прищурился.       − Ты серьёзно? Хочешь комплиментов?.. Ну, изволь. Красивая, молодая, амбициозная. Самая способная ведьма из всех, кого я знаю. Столько мужчин вьётся вокруг тебя. Не понимаешь, что я увидел?       − Северус, да ведь тогда я была вне закона, оголодавшей загнанной беглянкой. А вы меня разглядели и спасли, рискуя жизнью каждый день. Вот и ответ на вопрос, почему я в вас вцепилась.       − И как тебя угораздило? Влюбиться в мужика с таким характером!..       − Сама не знаю. Характер ваш, кстати, в последнее время стал намного мягче.       − Мягче?! Неужели! − грозно рыкнул Снейп, и она слегка взвизгнула от неожиданности. − О, Мерлин! Надеюсь, никто не заметил?.. Мисс Грейнджер, вы считаете меня мягкотелым?       Гермиона звонко расхохоталась. И глаза её сверкнули.       − Что вы, сэр! Ваше тело, напротив, местами показалось мне довольно твёрдым.       − Местами? Показалось? − прищурился он. − То есть, вы не уверены?       − Ну… Один знакомый профессор учил меня перепроверять информацию. И я бы предпочла убедиться ещё раз.       − Ох, Грейнджер, с огнём играешь! − угрожающе протянул он, отбирая у неё палочку. − У меня ещё куча неопробованных заклинаний из известной тебе книги!       Он наклонился и через майку слегка прикусил её сосок. Она застонала от наслаждения.       − У нас ещё больше часа, − сказал он, вставая, подхватывая её на руки и направляясь в спальню, − тебе хватит времени убедиться в твёрдости моего характера?       − Боюсь, я настолько недоверчива, сэр, что мне для этого не хватит целой жизни, − сладко простонала она, припадая губами к его шее и покрывая её поцелуями.       − Буду убеждать вас ежедневно, мисс Грейнджер!