***
Вайт разлепил сонные глаза от нежного прикосновения к своему плечу. — Уже проснулся? Вайт промычал что-то неразборчивое в ответ. Шон тихо рассмеялся и поцеловал его. — Тебе необязательно вставать прямо сейчас. Я еду в универ, а потому меня кое-какие дела. Только не валяйся весь день в постели, хорошо? Это вредно. — Хорошо, — ответил Вайт. — Я встану и помогу Гумпе. — Договорились, — Шон снова поцеловал его. — Увидимся. Вайт зевнул и потянулся, чувствуя себя намного лучше, чем за последнее время. А может чем когда-либо. Пришлось перебороть огромное желание остаться и понежиться в постели, но Шон был прав — это вредно. Его руку обожгла боль, Вайт нахмурился, оглядывая большую царапину на ладони. Когда это произошло? Он помнил, что её не было, когда он ложился спать. Нет, Вайт определённо знал, что её не было. Иначе они с Шоном заметил бы, учитывая, что они были в дюйме друг от друга. Озадаченный и слегка встревоженный, Вайт оделся и спустился прямиком вниз, чтобы позавтракать. Гумпа смотрел новости, пока ел миску хлопьев. — Даже Главные новости передают, что кто-то должен вмешаться и начать расследовать обвинения против Тави, — сказал Гумпа, улыбаясь. — Обороты нарастают. — Хиа, можно спросить? — Конечно, Вайт. О чём угодно. — Мне просто интересно… почему ты не присоединяешься к нам, а просто нас обучаешь. Ты ведь не намного старше, а говоришь про наше поколение, как-будто ты наш дедушка. — А… — Что такое? Я понимаю, почему ты не хотел нам рассказывать. Думал, что это отпугнёт нас, и мы не сделаем то, что должны. Мы знаем, что это опасно. Я задумался об этом после того, как у меня случилась паническая атака. Ты словно знал, что нужно делать. Просто… Просто, чтобы это ни было, ты не должен держать всё в себе. Если ты никогда ни с кем этим не делился… может, было бы полезно выговориться. Гумпа взглянул на младшего с улыбкой. — Знаешь, ты действительно объединяешь всех нас вместе. У Блэка были свои цели, и он зажёг этим сердца других. Но у тебя совершенно другой способ, ты правда подходишь ребятам. — Спасибо, хиа, — Вайт почувствовал, как Гумпа вновь закрывается от него. — Я пробыл три года в тюрьме примерно в твоём возрасте, — начал старший. — И я правда не хочу возвращаться туда. Я знаю, что это неправильно с моей стороны. Что я готов рискнуть вами, а не собой. — Не знаю, несправедливо ли это, — задумчиво сказал Вайт, — ты ведь не заставляешь нас это делать. Мы сами этого хотим. Ты просто хочешь убедиться, то мы готовы. С тобой у нас гораздо меньше шансов оказаться за решёткой. — Надеюсь, Вайт. Рад, что ты так думаешь. Вайт провёл день, помогая старшему в гараже. Около трёх часов дня Шон прислал ему сообщение с адресом.Встретимся здесь. И принеси с собой дорожную сумку.
— Ты не знаешь, что Шон задумал? — спросил Вайт у Гумпы, подозрительно вглядываясь в текст на дисплее. Гумпа рассмеялся. — Я отправил его на разведку. Вероятно, ему нужно, чтобы ты составил ему компанию. — Ладно, — Вайт был рад, что Шон попросил его присоединиться. Он закинул некоторые вещи в сумку и поехал на мотоцикле Блэка по указанному адресу. Это было заброшенное здание, а не романтическая обстановка, на которую Вайт так надеялся. Шон ждал его снаружи и помог сойти с байка. — Что с рукой? — Понятия не имею, — признался Вайт, надеясь, что расспросов больше не будет. К счастью, Шон и правда не стал ничего спрашивать. — Пойдём. Нам на крышу. — Что мы здесь делаем? — поинтересовался Вайт. — Я покажу тебе, как только поднимемся. — Хорошо, тогда давай наперегонки, — Вайт скорчил ему рожицу и сорвался с места. — Эй, засранец, это нечестно! — Шон настиг его быстро: благодаря своим длинным ногам он перепрыгивал через несколько ступенек. Как только они поднялись на крышу, он обнял Вайта за плечи и несколько раз щёлкнул его по носу. Тот, громко смеясь, извивался в его руках и протестовал. — Это за проигрыш, — сказал Шон самодовольным тоном. — Так что мы здесь делаем? — Видишь вон те склады? — Шон указал пальцем вдаль. — Они принадлежат Тави. Именно через него наркотики поступают из порта на фабрики. — Гумпа же сказал, что мы пока не готовы браться за наркотики, — глаза Вайта расширились. — Да, но за те, что на фабриках. Там они действительно хорошо охраняются. Если бы мы вломились туда и устроили погром, было бы ужасно. Чем больше шума, тем больше вероятность, что нас поймают. Гумпа думает, что мы можем пробраться туда и сделать несколько снимков. Поэтому мы здесь — нужно следить за складами и находить бреши в их безопасности. — Хорошо, — Вайт радовался мысли, что им не придётся нападать на склад. — Мне нужна передышка, поэтому я позвал тебя, — Шон протянул ему бинокль. — А я-то думал, что ты хочешь провести со мной время, — поддразнивал его Вайт, — но не думал, что ты выберешь это место. — Я правда хочу провести с тобой время, поэтому подойдёт любое место. Щёки Вайта покраснели, он постарался сосредоточиться на том, что простирается у него перед глазами. Это был неплохой день, по очереди им приходилось наблюдать за складами и делать пометки об увиденном. Время от времени они останавливались, чтобы ненадолго поцеловаться. Они болтали обо всём: о жизни Вайта в России, о протестах, о занятиях Шона. Телефон Вайта звонил несколько раз, так что пришлось поставить беззвучку. Его отец всё ещё пытался заставить его ответить на сообщения, но младший на это всё никак не решался. — Почему ты просто не заблокируешь его? — спросил Шон. — Не знаю. Наверное, я должен что-то сказать ему. Объясниться. — Это глупо. — Да, я знаю. — Дай мне посмотреть, — Шон взял телефон из податливых рук и включил экран. Он попытался его разблокировать, но лишь нахмурился, когда ничего не вышло. — Face ID, — объяснил Вайт, наблюдая за тем, что он делает. Шон направил экран на его лицо и тот с лёгкостью разблокировался. Он несколько раз постучал по экрану и проморгался, увидев огромное количество сообщений от отца, — Ебёна мать. — Ага, — согласился Вайт. — Я удаляю всё. — Хорошо. — Я блокирую его номер. — Ладно. Вайт не сделал ни единой попытки остановить его, так что Шон продолжал стучать по телефону. — Это от твоей матери? Ты не добавлял её номер в контакты? — Ага, — в глазах у Вайта предательски защипало. Сообщения от матери читать было труднее, но он не знал почему. У его отца, подумал Вайт, по крайней мере были веские причины злиться на него. Хотя он не был согласен со всем, что делал его отец, тот, по крайней мере, заботился о нём, дал ему образование и устроил его на работу. Вайт отказался от всего, что отец сделал для него, поэтому его гневные сообщения были вполне ясны. Кроме того, Вайт подорвал его репутацию в отделе, поэтому он не слишком возражал против шквала сообщений. От матери он получил всего два сообщения.Вайт, это мама.
Всё, чего я хотела — это чтобы ты заставил меня гордиться собой. Может, теперь ты понимаешь, почему я хотела, чтобы твой брат держался подальше от тебя. Надеюсь, ты удовлетворён тем, что разрушил своё будущее и разочаровал всех нас.
Шон долго смотрел на это сообщение, прежде чем вновь заговорить. — Неудивительно, что у тебя вчера было такое настроение. Вайт промолчал. Он наблюдал, как Шон удалил сообщения, а затем заблокировал номер. Вновь взявшись за бинокль, Вайт вернулся к осмотру складов. Шон крепко обнял его со спины, не говоря ни слова, но Вайту всё равно стало лучше. — Спасибо, — тихо пробормотал он. — Пожалуйста, — Шон поцеловал его в затылок. С наступлением темноты стало ясно, что под вечер охрану усиляют. Они решили, что будет лучше пробраться днём и сфотографировать всё при дневном свете, поэтому в дальнейшем наблюдении уже не было необходимости. Шон разбил внутри здания палатку, которая, по его словам, была больше для защиты от комаров, нежели для атмосферы. Вайт был благодарен. Почему-то спать в палатке для него было намного безопаснее, чем просто в заброшенном здании. — Пижамку принёс? — поддразнивая, спросил Шон. — А нужна ли она мне с тобой? — поддразнил Вайт в ответ. Шон поцеловал его. И ещё раз. И ещё. Вайт всё никак не мог уснуть, поэтому решил вылезти из палатки и подышать свежим воздухом. Он не пробыл и несколько минут один, когда к нему присоединился Шон. — Ты в порядке? — одновременно спросили они, почти сразу же смеясь. — Я в порядке, — кивнул Вайт, — а ты? — Тоже. Несколько минут они провели в уютном молчании. — Вся эта история с разделением тебя и Блэка, — наконец сказал Шон, — не понимаю этого. — Чего не понимаешь? Родители думали, что он плохо на меня влияет, а ещё их выводило, что мы психически связаны. — Нет, вот эту часть я понимаю. Дело в том, что я не понимаю твоих родителей. В особенности твою мать. Потому что, судя по твоим словам, вы не общались после их развода. Предполагаю, что отец с Блэком тоже не общался, — Вайт молча кивнул. — Я могу понять твоего отца, если он считал Блэка ужасным ребёнком и не хотел больше иметь с ним ничего общего, с чем я, если честно, не согласен, но в этом хотя бы есть логика. Но твоя мать… разве ей не хотелось тебя видеть? Она вообще пыталась с тобой связаться? — Ты должен понять, что на самом деле они не хотели детей, — с тяжёлым вздохом произнёс Вайт. — У них были дети, потому что именно так создаётся впечатление счастливой и крепкой семьи. Потому что все ожидали, что у них должны быть дети, что они должны преуспеть и продолжить семейное наследие. Дети нужны были как украшения, которыми можно похвастаться на званых вечерах, чтобы все вокруг охали и ахали. Шон выглядел совершенно сбитым с толку, что Вайт, по правде говоря, считал довольно милым. — Так что да, она была не против отправить меня в Россию и не видеть десять лет. Так она смогла пропустить все хлопоты с воспитанием подростка и сразу получить дипломата, фотографиями которого она бы хвасталась перед своими подружками-судьями. Она даже не подумала о том, что я буду чувствовать. — Охуеть… — Когда я был маленьким, мне так хотелось, чтобы она гордилась мной. Я думал, что если буду хорошо вести себя, усердно учиться, получать хорошие оценки, то, может быть, она наконец полюбит меня. Может, она перестанет быть такой жестокой хоть на минуту. Да даже если бы она меня просто потрепала по волосам и сказала, что я хорошо поработал, я уже был бы на седьмом небе. Но это делал мой отец. Она никогда не хвалила меня. — Вы двое, наверное, устроили истерику, когда они сказали, что вам надо расстаться, — предположил Шон. — Ты думаешь, что они рассказали нам? — Вайт попытался улыбнуться. — Блядь, серьёзно? — Они сказали только то, что они разводятся. Поговорили с нами об этом и спросили с кем мы хотим жить. Очевидно, мы оба хотели жить с отцом. Да, он не идеален, но намного лучше, чем мать. Потом отец спросил меня, не хочу ли я поехать с ним в Россию и помочь с выбором дома, пока Блэк будет собирать наши вещи. Я согласился. Первые несколько недель я ничего не понимал, а потом начал спрашивать, когда приедет Блэк. Он всё время отвечал: «со дня на день». Я понял, что Блэк никогда не приедет, а отец даже не стал это отрицать. Он, может, продолжал бы кормить меня завтраками, если бы я ему ничего не сказал. Боже, я чувствовал себя таким тупым, — голос Вайта дрогнул, и Шон дотронулся до его руки, чтобы аккуратно сжать. — Уверен, Блэк чувствовал то же самое. Я знаю, что нам было всего девять, но это ведь было так очевидно. Перед сном я так долго плакал, пока не засыпал без сил. Умолял позвонить Блэку, просто чтобы услышать его голос, хотя бы на несколько секунд. Но он продолжал говорить мне, что делает это ради моего же блага. Как же сильно я это ненавидел. У меня начинались истерики каждый раз, когда он это говорил. В конце концов отец сдался и начал говорить, что Блэк больше не часть моей жизни. Он говорил мне это даже в тот день, когда я вернулся в Таиланд. — Ты не должен чувствовать себя глупо, — начал Шон, когда Вайт замолчал. — Ты был всего лишь ребёнком. Думаю, все мы слепо доверяем своим родителям. Даже если они обращаются с нами, как с дерьмом. — Возможно. — Думаю, теперь я намного лучше понимаю Блэка. Если бы такое произошло со мной — а я думаю, что он прошёл через то же самое, что и ты, — я бы чертовски возненавидел этот мир. — Для него это было ещё хуже, — продолжил Вайт, — гораздо хуже. Быть вдали от него было невыносимо, но в остальном отец относился ко мне не так плохо. Он поощрял меня за хорошие оценки и давал карманные деньги за хорошее поведение. Мы всегда отмечали мои дни рождения и другие праздники. Как только я перестал истерить, он больше не наказывал меня. Я не говорю, что он был хорошим отцом, но он заботился обо мне. А мать… вообще никогда ни о ком из нас не заботилась. Она возненавидела Блэка, как только он научился говорить. Я всегда пытаюсь представить, через что она заставила его пройти. Не хочу думать о том, какую боль она ему причиняла в течение многих лет, — Вайт замялся, сглатывая ком в горле. — Жаль, я не смог защитить его. — Защищать его — не твоя забота, — сказал Шон. — Детей должны защищать родители, а тебе просто чертовски не повезло. Ты не в чём не виноват, Вайт. — Давай поговорим о чём-нибудь другом, — Вайт кивнул в сторону и вытер несколько слезинок — Хорошо. Если хочешь, то можешь спросить меня о чём угодно. В итоге они решили поиграть в «я никогда не», пока Вайт постепенно успокаивался, наконец, вернулись обратно в палатку. Шон чмокнул его, пока он устраивался в объятьях, прислушиваясь к чужому дыханию. Вайт проснулся от боли в руках. Он откинул волосы с лица и, кинув взгляд вниз, заметил несколько достаточно глубоких ран, из которых медленно продолжала струиться кровь. — Какого чёрта? Шон, пробудившийся от недовольства Вайта, приоткрыл глаза, пытаясь сфокусировать на нём своё зрение. — Твою мать, Вайт. Ты во сне это сделал? — Может быть, — предположил Вайт. — У меня в последнее время сильный стресс. — Давай я помогу. Шон додумался захватить с собой аптечку. Он достал антисептик и тщательно обработал каждую рану, осматривая печальное, встревоженное лицо Вайта. — Приглашаю тебя сегодня прогуляться. Давай повеселимся. — О… хорошо… Шон отвёл его к берегу реки, откуда открывался вид на мост. — Обычно я хожу сюда, чтобы почувствовать себя лучше, после того, как произойдёт что-то ужасное. Гумпа учил меня здесь бороться со своими страхами и быть храбрым. Вайт не понимал, почему слово «храбрость» включало в себя прыжки через воду на три деревянные опоры, покрытые шинами. Он предположил, что это метафора достижения своих целей, поэтому решил тоже попробовать и приземлился бы точно в воду, если бы Шон не успел его вовремя поймать. Ну, Вайт, по крайней мере, перелетел, а не промахнулся, а это уже хоть что-то. Он даже смирился с поддразниванием Шона, просто потому что ему нравилась улыбка на его лице. — Проигравший выполняет желание. — Ладно-ладно, — Вайт отмахнулся от него. Шон помог подняться ему на ноги, он поморщился. — Я коленом ударился, когда упал. Ты что, не мог поймать меня получше? — Когда-нибудь у тебя обязательно получится без моей помощи, — забавлялся Шон. — Давай вернёмся обратно в гараж. На обратном пути, они осознали, что их преследуют. Им удалось оторваться благодаря манёвренности мотоциклов, которые могли проехать там, где не могли проехать автомобили. Но Вайт чувствовал себя неуютно, вспомнив слова Тодда, что он был их слабым звеном. Тави уже знал кто он и, видимо, наблюдал, чтобы выяснить, где Вайт прячется и кто ещё с ним в сговоре. — Хиа, нас преследовали, — не успев зайти в гараж, прокричал Шон. — Думаю, нам нужно ускориться. Или лучше сейчас не светиться? — Вы слишком далеко зашли, чтобы залегать на дно, — сказал Гумпа. — Если Тави выяснил кто Вайт такой, значит они скоро будут здесь, это лишь вопрос времени. — Всё равно мне никогда не шло вести себя сдержанно. — Что вы узнали о складах? — Они всегда под охраной, ночью её усиливают. Мы не сможем войти и вынести наркотики, но зато сможем сделать несколько снимков. Гумпа кивнул, словно это было именно то, чего он и ожидал. — Если мы не сможем проникнуть внутрь, тогда нам придётся выманивать охрану на улицу. — Как это? — спросил Вайт. Гумпа вздохнул так тяжело, словно собирался сказать что-то, что, как он знал, Шону не понравилось бы. — Во время рейда полиция никогда не находит ни проституток, ни фальшивых лотерейных билетов. Как ты думаешь почему? — Их прячут банды, — немедленно объяснил Шон. — Кто-то сообщает им об этом заранее. — Именно. Они избегают контактирования с властями, потому что их кто-то предупреждает изнутри, кто-то из полиции. У Тави крысы повсюду. Так что, если кто-то напишет полицейский отчёт о том, где Тави прячет наркотики, он узнает об этом, когда будут составлять ордер на обыск. Тогда он заберёт наркотики со склада, и мы сможем перевезти их транзитом. Угоним один из грузовиков и разоблачим его. У Вайта было по меньшей мере с десяток вопросов, но Шон заговорил первым. — Ты что, хочешь привлечь полицию? Кто будет составлять отчёт и подавать заявление на получение ордера? — Не уверен, но это лучший план из имеющихся, — сказал Гумпа. — Мы не можем попасть внутрь, поэтому не узнаем, когда они соберутся перевозить наркотики. У нас должен быть способ их выманить. Если за вами двумя следят, нужно действовать немедленно. — Я согласен, что нам нужно положить этому конец как можно быстрее, — согласился Вайт. — Шон, это неплохой план. Мы даже могли бы привезти наркотики на протесты, тогда Тави точно не сможет этого скрыть. — Не хочу иметь ничего общего с полицией, — отрезал Шон. — Должен же быть хоть один хороший полицейский. Вайт собирался сказать, что большинство хороших полицейских либо увольняются, либо их увольняют, но его перебил вошедший Йок. Тот ясно слышал последнюю часть разговора. — Я знаю одного хорошего копа, он готов пойти против Тави. Я хочу привести его сюда. — Ты башкой ударился? — спросил Шон. — Ты же знаешь, что мы собираемся сделать. Ни один коп не возьмётся за такое. — Ему можно доверять, — уверил Йок. — Он разделяет нашу идеологию. Помнишь тот день, когда мы сожгли особняк Тави, и там внутри остался художник? — Это тот самый, к которому я сказал не приближаться? — Ага, забавно, что я никогда тебя не слушаю. — Тайм-аут, — сказал Вайт, видя, что они оба выходят из себя. — Что тогда произошло? Йок объяснил, что произошло в тот день, и как он выследил художника, который в итоге оказался полицейским, что чуть позже спас его, когда за ним следили. Шон продолжал протестовать и постоянно отпускал гневные замечания, в особенности, когда Йок рассказал, что уже привёл полицейского в гараж. Гумпе пришлось схватить Шона, прежде чем он смог выполнить свою угрозу выбить всё дерьмо из копа, которого Йок представил как Дэна. Вайт почувствовал, как у него запульсировало в висках. — Ну давай, брось мне вызов, — Йок уже оказался совсем близко к лицу Шона. — Запросто. — Тайм-аут! — вновь закричал Вайт. Оба остановились, глупо уставившись на него. Гумпа вздохнул. — Вы двое серьёзно собираетесь ссориться из-за этого? Собираетесь подраться? — Правило трёх очков, — предложил Гумпа. — Первый, кто выиграет три очка, тот и решает. — Абсолютно нет! — возразил хмурый Вайт, зачёсывая спадающие на лицо волосы. — Это не лучший способ принять решение. Почему мы не можем сесть и обсудить все плюсы и минусы как разумные люди? — Потому что они бестолковые, — сказал Гумпа, кивая на Йока с Шоном. — Эй, — запротестовал Шон, но в его голосе не было и капли гнева. — Йок доверяет Дэну, поэтому мы не сможем его переубедить, — покачал головой Гумпа. — А Шон никогда не доверится копу, так что и его мы не сможем переубедить. Разговоры ни к чему нас не приведут. Так что мой вариант более честный. — Ну да, справедливо, — раздражённо сказал Вайт. — Но уже слишком многое стоит на кону, чтобы принимать решение так. Нужно принять его, полагаясь на логику и имеющиеся факты. У Шона и Йока есть своё мнение, у меня тоже есть своё. — Конечно, — удивлённо сказал Гумпа, — не думал, что ты захочешь играть в тай-брейк. — Да все мы знаем, что ты просто встанешь на сторону Шона, — сказал Йок. — Как грубо, — сказал Вайт. — Идеи Шона зачастую ужасные, и я не боюсь говорить об это только потому, что он мой парень. — Эй, — снова крикнул Шон, на этот раз он улыбался, потому что Вайт впервые назвал его так. — Ладно, тогда Вайт будет решать. Что ты думаешь? — Хочу задать Дэну пару вопросов. Йок скрестил руки на груди, но Дэн нежно коснулся его плеча, чтобы успокоить. — Что ты хочешь знать? Вайт задумался над тем, какие вопросы помогли бы ему узнать стоит ли доверять ему или нет. — Ты же знаешь, что система коррумпирована. Так почему до сих пор принимаешь в этом участие? — Имеешь в виду, почему я всё ещё коп? — уточнил Дэн, на что Вайт кивнул. — Потому что так я могу помогать людям. Мы с вами одних взглядов, но мне не нравятся ваши методы. Я думаю, что так вы только вредите себе, и любой прогресс, которого вы добивались, в конце концов будет уничтожен. — Тогда почему ты хочешь нам помочь? — Потому что вы по уши вляпались, — сказал Дэн, — и я хочу защитить Йока. Не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Поэтому я хочу помочь вам покончить с этим, чтобы он был в безопасности. Вайт обдумал ответ. Затем кивнул. — Хорошо, он в деле. — Так просто? — рявкнул Шон. — Потому что всё, что его заботит — это Йок? — Именно поэтому я и хочу, чтобы он работал с нами. Любой ответ о том, что он хочет помочь достичь наших целей, изменить общество или помочь людям — чушь собачья. Если бы он хотел этого, он давно бы уволился. — Это не… — попытался возразить Дэн. — Да, это так. Потому что я чувствовал тоже самое. Словно приходится менять систему изнутри. Мне потребовалось три недели, чтобы понять, что никто в системе никогда не допустит, чтобы это произошло. Радикальные действия извне — единственный путь, который сработает, и тебе это хорошо известно. Но желание защитить Йока — это эгоистичная причина. Это причина, по которой я могу поверить, что он честен. — Да, но это значит, что если у него будет выбор между защитой Йока и выполнением плана, он выберет первое, — нахмурился Шон. — Верно, но это не так важно. Нам нужно, чтобы он просто передал фотографии и открыл дело. У него не будет такого выбора, а значит, это не имеет значения. — Мне это не нравится, — буркнул Шон. — Я знаю, но ты сам позволил мне решать. Мы так близки к победе, Шон. Многие на нашей стороне. Я думаю, что план Гумпы хороший, и если Дэн сыграет свою роль, мы сможем свергнуть Тави и заставить его заплатить за всё, что он сделал. — Ладно, — Шон раздражённо вздохнул. — Нужно ли нам подождать Грэма, чтобы обсудить с ним детали? Он ещё в универе. — Моя смена начинается через полчаса, — сказал Дэн, и Шон нахмурился, потому что «смена» означает «я коп». Вайт сжал его ладонь в надежде, что это удержит его от гневных высказываний. — Я могу вернуться сегодня вечером — Хорошо, — согласился Гумпа, беря командование на себя. — Шон, мы можем обсудить всё, что ты видел, когда следил за складами, а затем встретимся вечером, чтобы обсудить план лучше.