Ab imo pectore — С полной искренностью

Палочка. Теперь у него не было палочки. Поттер — слава Мерлину — сбежал, прихватив ее с собой. Но сколь сильна не была бы радость за невредимого Гарри, сейчас она не могла перекрыть полное отчаяние Драко. Лорд впал в бешенство. Он рвал и метал. Свое наказание получил каждый находившийся в Мэноре человек. А еще…Волдеморт обратил свое внимание снова на него, на Драко. Хотя он уже разочаровался в нем раньше. — Не суметь узнать в лицо человека, которого ты видел на протяжении шести лет? — прошипел он, приподнимая голову Драко за подбородок, больно сжимая пальцами.— В твоей пустой голове тоже ветер гуляет, как у бесполезного папаши? Отвечай! Лорд отпихивает его от себя, злясь, но быстро передумывает, подзывая подойти ближе. Малфой шагает, останавливается напротив него, смотрит в глаза. Одно из правил, которые нарушить — равно умереть. Глаза от Лорда не отворачивают. Пересеклись взглядом — Лорд прекращает контакт первым, вместо легилименции, если он в хорошем настроении, или после нее. В его голове Волдеморт находит только напуганного мальчика, обычного сопливого школьника, который в этой суматохе, конечно, от страха, не может никого узнать. Который смотрит на стоящего перед ним на коленях человека с абсурдно глупой мыслью о том, что этот незнакомец на Гарри Поттера не похож. О том, что Гарри Поттер выглядит по-другому: у него смешные круглые очки, у него волосы причесаны иначе, у него глаза блестят как изумруды огранки кабошон. — И ведь правда: последний идиот, — с превосходством усмехается Риддл, напоследок похлопав Драко по щеке.— Сивый, займись им. Мальчишка все еще ужасный трус. Боится насилия, какая же прелесть. Малфой стоит неподвижно, как будто его пригвоздили к полу, только дрожит, все еще глядя на это бессердечное чудовище. Он буквально спиной ощущает мамин взгляд. Мысленно просит у нее прощения. Она все еще не знает. Не знает, почему оборотень резко забыл про нее. Не знает, почему Сивый переодически защищает ее от нападок других ПСов. Не знает, почему ее единственный любимый ребенок стал похож на потрепанную тряпичную куклу, которую изваляли в грязи. И Драко молится, чтобы она никогда не узнала. — Хозяин, — начинает говорить Фенрир.— Я с удовольствием воспитаю юного лорда Малфоя… Только вот мне понадобится несколько вещей для более результативной работы. — Каких же? — интересуется Лорд, усаживаясь в уцелевшее кресло в голубой гостиной, тронув кончиком палочки подбородок. — Десяток-другой грязнокровок разных возрастов, — довольный заинтересованностью Риддла тянет оборотень.— И леди Малфой. Драко внутренне вздрагивает. Сердце делает кульбит. Нет, все хорошо. Сивый не сможет причинить маме вреда, он поклялся. И он так думает до тех пор, пока Фенрир не приводит их в подвал. Там, скованные по рукам и ногам, стонут от боли почти два десятка человек: мужчины, женщины, маленькие дети. Все одинаково болезненные и изнеможденные. — Юный лорд Малфой, — с чувством превосходства, смакуя его на языке, произносит Фенрир, вставая у него за спиной, укладывая руки на плечи.— Самое время научиться убивать. — Сивый, — прерывает его Цисса.— Он еще ребенок. Фенрир качает головой, подходя к женщине, закидывает ей руку на плечо, притягивая ту ближе, будто бы он давний друг. — Даже ребенок должен понимать, как работает жизнь, — возражает оборотень.— Если не убьешь — умрешь сам. Он довольно смеется, подзывая Драко к себе, и тот подчиняется, останавливаясь рядом, опустив голову. Но Фенрир хватает его за волосы, заставляя смотреть на пленников, а после указывает на мужчину лет сорока пяти, достаточно взрослого и крепкого по сравнению с самим слизеринцем. — Убей его, — наклонившись, оборотень выдыхает эти слова прямо Драко в ухо, вкладывая тому в ладонь тонкий острый кинжал.— Убей, или умрет твоя мать. Малфой вздрагивает, пытаясь обернуться лицом к Сивому, но тот не позволяет: сжимает руку на его плече, удерживая на месте. Шепчет. — Обет не даст мне причинить ей вреда, — напоминает он.— Но за себя ты не просил, мой сладкий мальчик. Не убьешь это отродье — я вспорю тебе глотку на ее глазах…А кроме тебя эту женщину ничто не держит в мире живых. Да, Драко понял. Понял, как сильно он оплошал, пытаясь справиться со всем самостоятельно. Он — не Поттер, он — не герой. Просто самоуверенный идиот. Потому что Сивый не был жестоким дураком, коим его изначально считал Малфой-младший. Сивый был кровожадным двоедушным плутом, прекрасно осознающим каждый свой шаг, слово и действие. А иначе как бы он смог подняться до таких высот? Как бы он смог заработать такой авторитет и так изощренно пользоваться каждым своим, даже незаметным, преимуществом? Драко Малфой попался в тот капкан, который сам же и установил. Драко приходится идти вперёд, приближаясь к мужчине, руки которого были закованы в кандалы, зацепленные за крюк на потолке. Слизеринец смотрел на него сверху вниз: мужчина стоял на коленях — это позволяла сделать длина цепей на кандалах — и тоже смотрел парню в глаза. Малфой сжал в пальцах клинок, нервно подрагивая, а светлоглазый мужчина только бросил на резную ручку равнодушный взгляд, снова возвращаясь к лицу Драко. — Проткни его грязное сердце, мой юный лорд, — почти ласково подсказывает Фенрир, стоявший рядом с Нарциссой за пределами камеры для пленного.— Помни, крошка Малфой, умрет либо он, либо мамочка. Мужчина, ослабленный и бледный, чуть наклоняет голову в сторону, чтобы посмотреть Драко за спину. Пару долгих секунд он смотрит на Нарциссу, пока та смотрит на него в ответ: напуганная, но так же прямо держащая спину. Она тоже хочет спасти своего ребенка. — Давай, — хрипло произносит мужчина; тихо, еле размыкая губы, чтобы не привлекать внимания оборотня. Драко вздрагивает всем телом, чуть не выронив кинжал из рук, но неловко перехватывает его, сглатывая. Серые глаза становятся мутными от слез, а белок наливается кровью. Он задерживает дыхание, не в силах двигаться. — Похож на моего сына, — шепчет мужчина, слегка кивнув, чтобы Малфой присел перед ним на колени — так легче будет вонзить клинок.— Он такой же добрый и нерешительный. И глаза у вас похожи. Драко присаживается на колени, полностью закрывая мужчину от взгляда Фенрира, а сам заходится в беззвучных рыданиях, пытаясь угомонить дрожь во всем теле. — Ты сможешь, — спокойно шепчет ему светлоглазый мужчина; шепот этот так нежно обволакивает сердце. Драко Малфой ненавидит себя. Он ненавидит свою трусость. Знает, что у него есть всего несколько выходов. Знает, что от него сейчас зависит, кто будет жить. Знает, что даже если не вонзит этот кинжал — неизвестный человек все равно погибнет, просто не от его руки. Знает, что от него зависит — наложит ли родная мать на себя руки. Он все это знает, но не может. — Я не могу, — одними губами произносит слизеринец.— Какое я вообще имею право?.. Эта жизнь, находящаяся в его руках, ему не принадлежит. Не он ее дал, не ему забирать. Как вообще можно отобрать у человека что-то столь ценное? У человека, даже мельком коснувшись мыслей которого, он увидел двоих детей, так на отца похожих, увидел женщину с мягкой теплой улыбкой, увидел счастье. Мужчина улыбается ему, кивает еле заметно, но стойко и уверенно. Этим они помогут друг другу: этот напуганный мальчик не выдаст его семью, а у него, мертвого, Пожиратели уже ничего не выпытают, особенно, если до сих пор не добились от него информации. А мальчик…мальчик останется рядом с матерью. Неизвестно, какая судьба дальше ждет этих двоих, но если сейчас чья-то жизнь зависит от него — он умрет. — Давай, сынок, — шепчет он, обращая внимание Малфоя на себя, и легонько дует тому на заплаканные щеки: всегда делал так своему старшему сыну в детстве, чтобы рассмешить и успокоить плачущего ребенка.— Насчет три. Драко задерживает дыхание, прикусив нижнюю губу со всей силы, душит в себе болезненные рыдания, и сжимает резную рукоять клинка, занося руку. «Раз». Малфой не отрывает взгляда от светлых глаз напротив. «Два». Глубоко вдыхает. «Три». Резко вонзает лезвие прямо в сердце. Мужчина давится воздухом, обессиленно роняя голову на грудь, пока Драко, прокручивая кинжал, беззвучно рыдает, прокручивая лезвие, и борется с эгоистичным желанием продолжать смотреть в светлые глаза. Он хочет такие: решительные, любящие, смелые и теплые. — Продержись, — последнее, что Малфой слышит от этого мужчины. Он даже не пытается бороться. Принимает свой последний вздох так спокойно, умиротворенно. С чувством выполненного долга. Драко закусывает кулак настолько сильно, что оставляет кровавые следы. Убил. — Мой юный лорд, — с наслаждением тянет Сивый, преодолевая разделявшее их до того расстояние почти в пять метров, присаживаясь у него за спиной, прижимаясь грудью к парню.— Умница. Оборотень накрывает его ладонь на клинке своей, давит, проводит вниз, вспарывая мертвецу грудь. Прижимается к Драко ближе, наваливаясь на него, и протягивает свои лапищи по обе стороны от слизеринца. Фенрир залезает пальцами в открытую рану, раскрывает ее, ухватившись когтями изнутри. В пустом подвале мерзкий чавкающий звук свежей плоти отталкивается от стен, эхом отдаваясь в ушах. Вскрывает грудную клетку, все больше расширяя рану. Малфой, не в силах зажмурится, видит сердце светлоглазого мужчины. Человека, ценой своей жизни подарившего еще один день жизни ему. — Это твоя награда, — беспощадно шепчет Сивый, вытаскивая клинок, и одной лишь рукой вырывает израненное сердце, за которым тянутся сосуды, по одному обрываясь из-за натяжения, поднося его к лицу Драко.— Ешь. Малфой почти задыхается, когда холодная плоть касается его губ, но двинуться не может — Фенрир накрыл его как кокон, отрезая все пути к отступлению. На пробу Драко отрицательно качает головой. Конечно, это не срабатывает. Второй рукой Сивый давит ему на челюсть, насильно заставляя разжать зубы, и пихает склизское окровавленное сердце в ему рот целиком. Малфой давится, потому что просто ставится нечем дышать: оборотень будто пытается пропихнуть плоть, размером с кулак, ему прямо в глотку. — Жуй, — жестко приказывает он. Драко приходится сделать это, чтобы не умереть от асфиксии. Нормально закрыть рот не выходит. Он даже не хочет думать, как сейчас выглядит: весь в слезах, опухший от них, в пыли, в крови, стекающей по подбородку всякий раз, когда он сжимает зубы, чтобы прожевать. Когда Малфой понемногу приходит в себя, он не понимает где находится, не понимает, что происходит. В ушах звенит, в горле ком, а перед глазами белая пелена, будто он смотрел на солнце несколько часов подряд. — Все, Драко, все, душа моя, — первое, что он слышит — знакомый голос, нежно зовущий его. Слизеринец практически не ощущает свое тело, а голова кажется слишком тяжелой, чтобы бороться с этим. Его подташнивает, но вырывается наружу, вопреки ощущениям, только сухой кашель. Каждая мышца от этого наливается свинцом. Глаза почему-то обжигает, словно ему по роговице раскаленной иглой водят, вычерчивая сложный узор. — Драко, радость моя, ну же, — любимый голос продолжает звать его, так мягко, так тепло.— Посмотри на меня, мой драгоценный, давай. Драко нравится слышать этот голос. Становится спокойнее, его словно закутывают в мягкий плед, пахнущий зимним утром и кардамоном. Но отчего-то голос этот становится тише. Посмотреть. Да, надо посмотреть, что же случилось. Почему голос его зовет так тихо? — Вот, давай, еще немного, сердце мое, — уже очень тихо проговаривает голос. Малфой наконец, моргнув, прогоняет слепящую пелену перед глазами, замечая перед собой нежно улыбающегося Поттера. А на его шее — свои руки. Драко резко начинает дышать, дернувшись. Рука Гарри, поглаживающего его по щеке, не исчезает: эти мягкие касания — не галлюцинации. Малфой, несмотря на тяжесть и боль в теле после жуткого сна, отскакивает, отползая в сторону. Лежащий на полу Гарри, на которого он набросился в забытие, принимает сидячее положение, подобрав под себя ноги в позу лотоса. — Ты уснул прямо в кабинете клуба, — сообщает он как ни в чем не бывало.— Знаешь, как долго я тебя искал сегодня? Драко не может оторвать взгляд от следов пальцев на шее гриффиндорца. Его пальцев. — Зачем? — Как это? — хмыкает Поттер.— Уже девять вечера, ты обещал мне полетать вместе, но не пришел вовремя. — Зачем? — с нажимом повторяет Малфой, поднимая голову к потолку, чтобы остановить слёзы. — Тебе снился кошмар, Драко, — хмурится Гарри, мягко двигаясь ближе.— Нужно было оставить тебя мучится? Слизеринец сглатывает, очень быстро моргая, потому что от предательских слез ему болезненно жжет глаза. — Я тебя чуть не задушил, придурок! — рявкает Драко, сжимая зубы, глядит на гриффиндорца.— Зачем?! Зачем терпел?! Ты совсем безмозглый, да?! — он дотягивается до Поттера, встряхивая его за плечи, срываясь на хрип, пока голос дрожит.— Что за суицидальные наклонности, придурок?! Надо было мне по лицу дать, чтобы очнулся! Скрутить, в конце концов! Силы у тебя в разы больше! А если бы я надавил сильнее?! Совсем не понимаешь?! Гарри наклоняет голову влево и улыбается, заставляя Малфоя шокировано замереть. Перехватывает ладонь слизеринца, накрывая ее своей, прикладывает к щеке, ластясь. — Это ты не понимаешь, Драко, — все так же ласково произносит он.— Я бы не смог причинить тебе боль. — Почему? — отчаянно скулит Малфой, снедаемый чувством вины за темнеющие следы на чужой шее. — Мне казалось, это очевидно, — улыбается Гарри, сжимая дрожащую ладонь Драко, согревая холодные пальцы.— Я влюблен в тебя. Слизеринец вздрагивает всем телом, а в глазах у него отражается холодящий кровь ужас. Он выдергивает свою руку, прижимая ее к груди. — Нет. — Что «нет»? — поднимает бровь Поттер.— Это был не вопрос. — А это и не ответ, — проговаривает блондин, отползая назад, не в силах встать на ноги.— Это попытка вставить тебе мозг на место. Поттер тут же уязвлено хмурится, понемногу двигаясь ближе к Драко, пока тот старается увеличить расстояние между ними. — Драко, — зовет он.— Посмотри мне в глаза. Тот отрицательно мотает головой, опуская ее еще ниже, и все отодвигается, пока не упирается спиной в стену. Замирает, поджав под себя колени. Поттер двигается непозволительно близко, перекрывая ему пути отхода. — Драко, душа моя, — снова произносит он так нежно, что у слизеринца сердце крошится.— Не плачь, родной. Малфой и не замечает, что плакал, пока Гарри аккуратно, едва касаясь пальцем, не стирает с его щеки слезу, наклоняясь, чтобы заглянуть ему в глаза. — Пожалуйста, не нужно, — еле слышно просит Драко, сглатывая комок от слез в горле.— Тебе это не нужно. Я неправильный выбор, Гарри. Прошу, дай мне уйти. Поттер хмурится, качая головой, и двигается еще ближе. Мягко касается его поджатых коленей, надавливая, заставляя выпрямить ноги, и тянет парня на себя. — Как ты можешь знать, правильный или нет? — тихо интересуется он, обнимая Малфоя, которого практически усадил на свои колени: поглаживает по спине, пока тот стыдливо прячет лицо на плече гриффиндорца, рыдая.— Чего-то правильного или неправильного вообще нет. Есть только то, что я выбрал сам. И я сам знаю, кто и что мне нужно, Драко. — Ты не понимаешь, — шепчет на выдохе слизеринец, цепляясь дрожащими пальцами за его кофту.— Совсем не понимаешь… Я не хочу загубить тебя, Гарри. Я никогда не смогу ничего дать тебе, это бесполезно. Поттер глубоко вдыхает, поглаживая Малфоя по голове, а после дергает плечом, чуть отодвигая его. Укладывает ладони на щеки, ласково поглаживая большими пальцами, улыбается. — С чего ты взял, что мне что-то нужно, радость моя? — осторожно интересуется он, заглядывая в сверкающие от слез серо-голубые, такие светлые и теплые, глаза.— Я не собираюсь ничего требовать, Драко. Просто будь. Драко задерживает дыхание, глядя на него с такой яркой надеждой, бегает взглядом по его лицу, сомневаясь. — Нет, — выдыхает он: разум побеждает сердце.— Нельзя, Гарри. Со мной не будет ни приятно, ни безопасно, ни спокойно. Это не сможет быть нормальными отношениями…ты многого не знаешь. Сглотнув, Малфой пытается оттолкнуть его, но Поттер перехватывает его за плечи, встряхнув. — Так расскажи! — умоляюще выдыхает он.— Расскажи, чтобы я понимал. Чтобы я мог помочь! — Нет! — истерично вскрикивает Драко, пытаясь вырваться.— Тебе нельзя знать! Никому нельзя! Гарри снова встряхивает его, но не рассчитывает силу. Драко болезненно шипит, окончательно отпихнув его, и, уперевшись спиной в стену, заряжает Поттеру в живот ногой. Гриффиндорец скулит, но знает, что счет идет на секунды: он хватает Малфоя за лодыжку, дергая на себя, опрокидывая на пол. Наваливается сверху, поставив руки по обе стороны от блондинистой головы, тут же получая новый удар — в кадык. Драко попытался вывернуться, проскользнув под его рукой, но Поттер успел схватить его за шкирку, разворачивая обратно на спину. Драко смотрел на него отчаянно-враждебно, смаргивая слезы. Крепко сжимал челюсть, злясь. Был растрепанным и раскрасневшимся. Плюнув на все, Гарри крепче сжимает пальцы на чужих плечах и подается вперёд, резко прижимаясь к губам. Соленым от слез и мягким. Желанным. Выдыхает прямо в приоткрытые губы, двигается ближе, проведя языком по нижней. Аккуратно, неспешно, немного неумело, но вкладывая в этот поцелуй все накопившиеся чувства, все несказанные слова. И Драко поддается. Он разжимает зубы, почти отчаянно подавшись вперёд, всхлипывает, притягивая Поттера ближе, уложив руки на его шею. Гарри блаженно и облегченно выдыхает, наклоняясь еще ближе, сгибая руки в локтях, упираясь над его лицом, углубляя поцелуй. Проводит языком по ряду ровных зубов, толкаясь глубже, почти плавясь от того, как Малфой удовлетворено промычал ему в губы. Опирается на одну руку, поддавшись порыву, запускает вторую под выправившийся во время драки свитер и…замирает, коснувшись кожи. Драко напуганно выдыхает, резко оттолкнув его, и дезориентированный Поттер не удерживает равновесие. Малфой вскакивает на ноги, прикрывая рот рукой, и, подхватив свою сумку, мгновенно скрывается за дверью.

***

Запыхавшийся Гарри влетает в комнаты Гермионы, прокричав пароль горгульям на ходу, и тут же застывает, открыв рот, забывая даже, что ему нужно отдышаться. Грейнджер, удобно бочком устроившаяся на коленях Снейпа, перебирающего ее волосы, что-то читала вслух, улыбаясь. Только вздрогнула от неожиданности, услышав оклик друга, поднимая на него глаза. — У этих мальчишек дурная привычка врываться без стука, — недовольно бурчит Северус, но даже и не думает менять позы, все так же не убрав руки со спины девушки. — Я… — Гарри, Боже, что с тобой? — взволнованно выдыхает Гермиона, и только тогда Снейп вглядывается в лицо Поттера. Он стоит бледный, словно из него всю кровь выкачали, дрожит, постоянно нервно сглатывает. И плачет. У мальчишки все щеки в слезах. — Драко…— начинает он, но срывается на новый всхлип. Гермиона и Северус тут же поднимаются, в миг оказываясь около него. Грейнджер прикладывает руку к шее, прощупывая пульс, а Снейп поддерживает еле стоящего на ногах гриффиндорца за плечи, аккуратно ведя к дивану. — Гарри, ты слышишь меня? — спрашивает мужчина, усаживая того на диван, и присаживается на колени рядом, похлопав по щеке. Гермиона тут же подает ему бутылек с зельем, и Северус надавливает Поттеру на щеки, запрокинув его голову, вливая в него Умиротворяющий бальзам до последней капли. Грейнджер нервно сжимает и разжимает кулачки, пока Снейп не берет ее за руку, потянув на себя: та присаживается рядом, и Северус обнимает ее одной рукой, прижимая к себе, целует в висок. — Гарри…— зовет девушка, поднимая руку, чтобы сжать ладонь друга. Северус и Гермиона напряженно смотрят на него снизу вверх, держа его за обе руки. Он холодный как мертвец. — Драко…— сглатывает наконец он, вглядываясь в лицо Снейпу покрасневшими глазами.— Что было с Драко, когда Волдеморт занял Малфой-Мэнор? Северус хмурится, сжимая ладонь мальчика в своей, успокаивающе поглаживая. — Драко почти не пересекался с ним, — рассказывает Снейп.— Я старался следить за этим. — Значит плохо следил! — агрессивно рявкает Поттер, вырывая руку, и сжимает зубы. — Гарри! — тормозит его Грейнджер, недовольная таким отношением. Она касается руки Северуса, и тот легко ей улыбается, кивая, мол, порядок. — Что произошло? — строго уточняет он: парня надо привести в чувство, а не сопли подтирать. — Он…у него…— неясно тянет Поттер дрожащим голосом.— Его будто обглодали. Драко. Он же ходил, полностью прикрыв все участки на теле. Носил под мантией очень плотные бадлоны даже летом, когда они отстраивали замок, и ни разу не надевал что-то тонкое или с коротким рукавом. Был полностью закутан, от шеи до щиколоток. Гарри не замечал этих ран, когда обнимал его. Потому что касался легко, почти невесомо, чтобы не ставить того в некомфортное положение. Гарри осторожничал. Но разве Гермиона не замечала? Не видела? Не чувствовала? Поттер сам не понимал, на кого был зол. И это разрывало его изнутри. — Что? — хрипло выдыхает Снейп, сжав кулаки: сердце бьется где-то в ушах. — Ощущение, что…что его пытались сожрать, — еле выдавливает Гарри, стирая слезы тыльной стороной ладони, отложив очки на подлокотник.— На теле нет куска. — Подожди, — шокировано моргает Гермиона.— Как это — нет куска? — Просто, — сглатывает Поттер, не сдержав вырвавшийся скулеж.— Как надкушенное яблоко. Грейнджер прикрывает рот рукой, ощущая, как по щеке скатывается слеза, и поворачивается к Северусу. У того глаза красные. — Я не…— начинает профессор, сбиваясь.— Почему я не знал…? Это…кто мог…— он сглатывает, сжимая зубы, догадывается. Снейп растирает лицо ладонями, стараясь упорядочить в голове все события в правильной последовательности, вспоминая каким был крестник. — Северус, — умоляюще зовет его Гарри, и тот вскидывает на гриффиндорца такие же покрасневшие глаза, как у него самого. — Сивый, — хрипло произносит профессор.— Люциус летом девяносто седьмого окончательно потерял положение, а Фенрир стал негласным лидером. Но он бы не стал без причины Драко…ему это неинтересно, только если… О, Мерлин… — Что, Северус? — тихо уточняет Гермиона, сжимая его плечо. — Только если Драко не пошел бы к нему сам, — ему очень трудно дается произнести свое предположение вслух. Лицо Гарри окончательно теряет все краски. Он, кажется, перестает дышать, без конца стирая слезы со щек. — Зачем?.. — Фенрир…всегда хотел получить Нарциссу, — объясняет Снейп, скривив губы.— А Драко…хотел защитить мать. Поттер чувствует, как картинка перед глазами кружится. Конечно, скорее, это у него кружится голова, но тем не менее. В себя он приходит только поняв, что Северус держит его за плечи, не давая упасть. Отводит взгляд: Гермиона тихо рыдает, одной рукой прикрывая рот, а другой постукивает себя лбу, несомненно, чувствуя вину за то, что ничего не заметила. — Прости, — шепотом произносит Северус, сжимая пальцы на его плечах.— Прости. Его прямо на глазах пожирает то же самое чувство вины. За то, что не уберег крестника. За то, что не заметил. За то, что не смог помочь. Снейп ломался внутри. В попытках оберегать Гарри он оставил Драко. Ребенка, всегда смотревшего на него с доверием и обожанием. — Он…убежал, — выдавливает Поттер: он скорее всего не в школе, либо Гарри в панике мог не заметить.— Я искал его почти три часа. Нигде нет. Я боюсь. Северус вскидывает голову, сглотнув, и кивает, поднимаясь. Мягко поднимает Гермиону за плечи, усаживая ту в кресло, обнимает, поглаживая по волосам. — Милая, все, тише, — просит он.— Мы с Гарри пойдем искать Драко, а ты побудь здесь, хорошо? Пока Северус говорит, Гарри посылает патронуса к Джинни, зная, что она к девушке ближе всех из подруг, и лучше сможет справиться с поддержкой. Сейчас Грейнджер лучше не оставлять в одиночестве. — Все в порядке, слышишь? — повторяет Снейп, взяв ее лицо в свои ладони.— Смотри на меня, Гермиона. Драко просто вышел проветрить голову, ты же знаешь его дурацкие замашки. Ничего не случится. Северус вытирает ей слезы, другой рукой поглаживая по волосам. Гарри, со стороны наблюдающему за этим, и поначалу посчитавшему происходящее странным, теперь кажется, что они оба на своих местах. Джинни в рекордные сроки преодолевает расстояние от башни до профессорских комнат, тоже влетая без стука. Она совершенно игнорирует Снейпа, ни капли не заинтересованная сейчас его взаимоотношениями с Гермионой, просто сверлит взглядом подругу, сжав рукав Гарри. Девушка протягивает другу пальто и шарф, которые захватила с собой. — В эту пятницу, — начинает она.— Я встретила его на Астрономической башне. Не уверена, что он хотел сделать, но Драко был не в реальности. И стоял за перилами. Поттер ощутимо вздрагивает, закусив щеку изнутри, и шмыгает, благодарно ей кивнув. — Идите, — просит Джинни.— Я связалась со слизеринцами, они будут ждать у ворот. Ричи возьмет наших ребят, все хотят помочь. Северус кивает, целуя Гермиону в лоб, и поднимается. Пройдя мимо Джинни треплет ее по волосам, в благодарность. Вдвоем они почти бегом вылетают из комнат, Снейп на ходу оправляет патронус Минерве, запахивая мантию, и накладывает Согревающие чары. Гарри кутается в шарф, так же, не сбавляя шага, призывает метлу. У ворот и правда толпится куча народу. Вся их компания в сборе. Они растрепанные и заспанные, но тем не менее собранные и серьезные. — Забини, Паркинсон, Нотт, — командует Северус.— На вас Уолтшир. Нашли — отправьте патронус мне или Поттеру. Те кивают, мгновенно оказываясь за воротами, и трансгрессируют, крепко взявшись за руки. — Лонгботтом, Дэвис, Патил, — продолжает профессор.— Еще раз обойдите замок. Можете влезть в любые запретные места, директора я оповестил. Она подключила портреты. — Да, профессор Снейп, — кивает Трэйси, дергая близняшек за рукава, указывая им и Невиллу, кто в какую сторону пойдет. Северус кивает ей, поворачиваясь к остальным. — Уизли, вы шустрые. Сможете вдвоем обыскать Хогсмид? — Обещаем, — серьезно отвечает Джордж, сжимая плечо брата: они уже усаживаются на метлы. Они оба очень притерлись к Драко за это время, да и в школьное время раньше стычек между ними не было, никто никому не причинял вреда. Обоих волновало поведение слизеринца, они переживали. А теперь он резко пропал. — Кут, Томас, Финниган, Макмиллан, — поворачивает голову Снейп.— Поделитесь. Нужно осмотреть стадион и запретный лес. — Я пойду в лес, — быстро кивает Ричи, сжимая плечо Симуса. — Я с тобой, — подхватывает Эрни. Кут был уже не раз должен Малфою. Задолжал и сейчас, и тогда, на седьмом курсе. Парни кивают другу, направляясь кто в сторону стадиона, кто к лесу. — Гарри, — зовет Северус.— Гарри. — А? — вздрагивает Поттер, смотревший в одну точку.— Да? — Я пойду в Паучий Тупик, потом загляну в Мэнор. Ты навести Андромеду, подумай, где он может быть, — просит он, встряхнув Гарри за плечи.— Не трясись. Все будет хорошо. Поттер только заторможенно кивает, усаживаясь на метлу.