Тогда лишь двое тайну соблюдают, Когда один из них её не знает.
На паре по японской письменности было необычайно скучно. Профессор Тетсуро был старым мужчиной, который большую часть слов произносил себе под нос. Для своих лекций он выбирал самые неинтересные темы по мнению большинства студентов и так же неинтересно о них рассказывал, зато экзамены принимал с пристрастием, так, что половина потока отсеивалась на многочисленные пересдачи. Мизуко по обычаю сидела у окна, подальше от глаз профессора, вырисовывая в тетради символы, найденные при личном исследовании. Она обводила их несколько раз так, что чернила просачивались на другую страницу. Она никак не могла разгадать ответ, таившийся в загадке, которую ей прислал Сатоши. — Госпожа Онна, может Вы мне расскажете значение этого иероглифа? — профессор скрестил руки на груди, внимательно глядя на Мизуко. — Простите? — она виновато посмотрела на преподавателя, глазами намекая на то, что вопроса она не слышала. — Повторю, — он откашлялся и произнес громче, — назовите мне значение этого иероглифа! Мизуко посмотрела на доску, куда указывал Господин Тетсуро. Странный символ в виде древнего иероглифа, аккуратно начерченный мелом на старой доске, никак не отзывался в памяти Онны. — Знание? — предположила Мизуко, закусывая губу. — Знание, Онна-сан, это то, что у Вас отсутствует, — преподаватель усмехнулся, сочтя свое замечание прекрасной шуткой, — а этот иероглиф означает «жизнь». Это основной иероглиф древней письменности. Мизуко села на место, поклонившись в извиняющемся жесте. Ей ни капли не было стыдно за свое незнание, но она не любила привлекать к себе внимание в таком виде. Спасительный звонок прозвучал, и облегченные возгласы одногруппников расслабили Мизуко. Она встала с места, складывая тетради в сумку, и двинулась к выходу. Веселая Юко, выбегающая из соседней аудитории сразу бросилась на шею Мизуко: — Зузу, — голос ее был писклявый, но никогда не раздражал, — я так устала сегодня. Препод по уголовному праву из нас все соки выжал, — она скорчила страдальческую мордочку, чем повеселила Мизуко. — Привет, Ю-ю, — Онна обняла ее в ответ, — снова? — Я не понимаю, для чего нам учить законы, которые существовали в прошлом веке, — она поправила юбку, разглаживая складки, появившиеся от длительного сидения, — все уже триста раз поменялось. — Согласна, — Мизуко всегда поддерживала подругу. Иногда всерьез, а иногда потому что не успевала вставить больше одного слова в ее бесконечные рассказы. Мизуко это нравилось. Сама она не особо любила разговаривать, зато слушателем она была отличным. Пообедав с подругой в университетской столовой, Мизуко, пропуская последнюю пару, решила снова пойти к храму Мусаши, чтобы поразмышлять над своей задачей. Под музыку в наушниках Онна дошла до цели. Засмотревшись под ноги, она не заметила скопления людей на ступенях, ведущих к храму. — Куда идешь, красавица? — неприятный высокий парень с хищными глазами обнял Мизуко за талию, от чего она скривилась, испугавшись — Не твое дело, придурок, — Мизуко грубо откинула от себя руки парня, продолжая свой путь. — Чего грубишь? Может оставим разногласия и весело проведем время? — неумело играющие брови парня вызывали отвращение. Склизко, липко и мерзко. Мизуко зашагала быстрее. Оборачиваясь на парня, чтобы проверить, что он не пошел следом, Мизуко врезалась во что-то твердое. «Да что за напасть такая?» — Онна злилась на себя, что слишком погрузилась в свои мысли, не заметив кучку недоразвитых гопников. — Осторожнее, — высокий парень с выкрашенной челкой испуганно взглянул на Мизуко. Его лицо не выражало абсолютно ничего, но спустя секунду его украсила широкая улыбка. — Извините, — грубо ответила Мизуко, вежливо поклонившись. — Тебе лучше не идти туда, — произнес парень, поднося ко рту зажженную сигарету. — Сама разберусь, — она не планировала вступать в разговор с местными гопниками, хотя знала, что район ими кишит, и встреча была неизбежна. — Смело, — парень выдохнул клубок дыма, — смело и глупо. Мизуко его уже не слышала. Надев наушники, она прошла дальше. Внезапный крик, пробившийся через громкую музыку, заставил Мизуко оглядеться. Сотня парней в одинаковой форме стояли у порога храма, поднимая руки вверх со сжатыми кулаками. В центре этого безумия стояли двое — невысокий блондин, холодным взглядом смиряющий толпу, и парень повыше, что своим грозным видом заставил колени Онны содрогнуться. «Секта, что ли, какая?» — подумала Мизуко, разворачиваясь в обратную сторону от этого места. Она мало себе представляла, как кто-то её телосложения пробирался бы сквозь толпу каких-то орущих мужиков. Колышущиеся деревья задевали лицо и тело Мизуко, пока она пыталась пройти через пролесок, чтобы не попасться никому на глаза. Выйдя на людную улицу, она с облегчением выдохнула. — Видимо, не сегодня, — Онна смирилась с тем, что её исследование снова отложилось, — зато больше времени на картину останется. Срок сдачи картины подходил к концу. Мизуко открыла громоздкую печь, любезно предоставленную Сатоши, и, аккуратно разложив холст, положила его в духовку. Выведя температуру на отметку двести сорока градусов, Мизуко села напротив, чтобы контролировать изменения картины. Прошло несколько часов, и Мизуко осталась довольна результатом — картина искусственно состарена, мазки сохранили стиль художника, а подпись была выполнена неотличимо от оригинала. Достав небольшой флакон с патиновым лаком, она аккуратно размазывала его по поверхности, соблюдая каждую трещину в оригинальном изображении. Еле заметные потертости, которые можно рассмотреть только под микроскопом, могли стать фатальным просчетом. Онна выложила картину на стол до ее полного высыхания, по пути набирая номер Сатоши. — У меня все готово, — без приветствия начала Мизуко. — Прекрасно, я заеду к тебе сегодня? — улыбка Такеды ощущалась даже через телефон, — помогу тебе с твоими делами. — Жду к девяти, тетушки не будет еще два дня, — Мизуко бросила трубку, взяв в руки фен для высушивания картины. Разбираясь со своими задачами, Мизуко любила сидеть на полу, на любой обязательно твердой поверхности. Разбросав листы бумаги вокруг себя, она села в позу лотоса и принялась думать. — Я что-то упускаю, — проговорила вслух Мизуко и начала перечитывать загадку, присланную Сатоши. — Ну конечно же! — Мизуко осенило. Она начала собирать рядом бумаги, на которых были упоминания об окне храма Мусаши. Немного подумав, она пришла к единственному выходу для разгадки: — Мне всего лишь нужно украсть это окно, дома изучу. Вдруг там что-то зашифровано в стекле? Всего лишь. Украсть. Окно из храма. — Это невозможно. Время быстро перевалило за девять. Сатоши опаздывал. Спустя несколько минут раздражающей тишины, в дверь послышался стук. — Привет, Зу, — Сатоши потрепал Мизуко по голове и прошел внутрь. — Уже здоровались, — Онна поправила растрепанные волосы и пошла за ним. — Где картина? — В мастерской досыхает, — Мизуко сняла с плиты чайник, разливая напиток в две чашки. Аромат чая распространился в соседнюю комнату так, что Такеда тут же пришел на манящий аромат. — Нашла что-то? — Такеда был заинтересован исследованием Мизуко. Впервые за долгие годы скуки он нашел что-то, что смогло взбудоражить его сознание, приятно обволакивая каждую клеточку тела. — Если скажу, мне придется тебя убить, — Мизуко улыбнулась, хотя не до конца была уверена, что это шутка. — Брось, Зу, — отмахнулся от нее Сатоши, — я пришел, чтобы помочь. — Я хочу украсть витражное стекло из храма, — в лоб произнесла Мизуко, отпив из фарфоровой чашки, ничуть не дернувшись. — И как ты собираешься это сделать? — удивившись, ответил Такеда. За свою жизнь он встречал много воров, которые крали подношения из церквей, но чтобы стекло — для него это было в диковинку. — Надо чтобы стекло решили заменить. — Но для этого нужно повреждение, а возле храма Мусаши практически никого не бывает, — задумчиво продолжал Сатоши, пытаясь понять план Мизуко. — Я выстрелю в него из пластмассового пистолета. Неопасно, но стекло разбить можно, — пожав плечами, ответила Мизуко. — Возле храма никого не бывает, как кто-то заметит раскол на окне? — Сатоши, не замечая, жевал печенья из хрустальной вазочки. — Сегодня там было сборище каких-то гопников. Думаю, с этим можно поработать, — Мизуко заметила опустевшую чашку Сатоши и взяла чайник, чтобы обновить напиток. — Ладно. Что дальше? — Дождусь, пока рабочие поставят леса и снимут стекло, затем спущу на подъемном механизме и унесу домой. — Стекло весит больше тридцати килограмм, как ты собираешься его унести? — Сатоши отставил чашку, положив голову на скрещенные руки. — Тут-то мне и нужна твоя помощь, ты должен ждать внизу и помочь мне донести окно до машины, — Мизуко решительно взглянула в глаза Такеды, почти ощутимо давя на него своим взглядом. — Нет-нет, я никогда своими руками ничего не делал, я выделю людей, — Сатоши замахал руками перед лицом, отказываясь от этой затеи. — Мне не нужны лишние уши и глаза. — Но Зу, — умоляюще протянул Сатоши. — Сатоши, — Мизуко привстала, по-прежнему глядя в глаза Такеды. — Ладно-ладно, но я никогда этим не занимался, я не знаю, что делать, — честно признался он. — Как будто я каждый день окна краду, — оба рассмеялись. Такое нужное присутствие, такие нужные улыбки и взгляды. Они знали, что могут доверить друг другу жизнь и не пожалеть об этом. — Когда начнем? Сколько это займет? — Сатоши не унимался. Ему хотелось знать абсолютно все об этой операции, о мотивах которой он даже не знал. — Три дня, — четко ответила Мизуко. — Хорошо, тогда приступим.***
Яркое солнце осветило столицу Японии. Некоторые пользовались зонтами, чтобы укрыться от чрезмерного света, некоторые спасались очками и кепками, а некоторые наслаждались последними лучами уходящей погоды. Под вечер жара спадала, а приятный легкий ветер охлаждал раскаленные поверхности, придавая необходимую прохладу всему вокруг. Ради подготовки к делу Мизуко пропустила университет, сославшись на жуткую простуду, которую подтвердила Юко — любимица всех преподавателей. Ее даже называли Младшей Сестрой Кэйо. Возле храма Мусаши росли высокие густые деревья, своей листвой скрывающие любого, кто хотел бы в них затаиться. Онна была вооружена — пластмассовый пистолет из детского магазина и большая сумка, прятавшая свободную руку. Вечер так же помогал ей скрыться в своей полутьме и остаться незамеченной для кучки гопников, собравшихся возле храма. Онна дождалась, когда начнется их собрание, чтобы приступить к своей задумке. Как только голоса парней слились в общий гул, она набрала номер, дожидаясь ответа. — Алло, это полиция? — Мизуко постаралась сделать как можно более встревоженный голос, — Помогите, возле храма Мусаши драка, кажется, есть жертвы, — Мизуко тревожно вздохнула, зная, как расшевелить полицию, — тут стреляют. — Вы в безопасности? Мы высылаем машину, — проговорили на том конце. — Да, — Мизуко сделала вид, что плачет, — да, я в безопасности, но я не знаю, что делать? — Если есть возможность, уходите, — ответили незамедлительно, после чего звонок оборвался. Послышались сирены, толпа засуетилась. В общей суматохе выстрел, тем более ненастоящий, не будет слышен. Мизуко прицелилась, спустив небольшой курок — стекло было разбито в незначительной его части, которой хватит для реставрации окна. Как и ожидалось, полицейские задержали нескольких парней, которые не успели сбежать. Когда они обследовали территорию, то заметили разбитое стекло на порогах храма, но, подняв голову, увидели разбитое окно. По законодательству Японии они были обязаны сообщить в отдел реставрации о том, что необходимо провести работы по восстановлению памятников религии и искусства. Работы начались на следующий день, поскольку приоритетность данного храма была признана обществом по защите исторических сооружений. Мизуко сидела на скамейке около храма, рисуя его очертания. Молодая девушка в легком платье и с легкой улыбкой не должна была вызвать подозрений у строителей. — Девушка, добрый день, — мужчина средних лет подошел к Мизуко, отвлекая от занятия, — здесь сейчас нельзя находиться. — Извините, прошу, — Мизуко сложила руки в умоляющем жесте, — я учусь в художественном колледже, мне очень нужно нарисовать это место. Если не нарисую, меня отчислят с бюджетного отделения, а моя мама будет сильно плакать, если придется оплачивать мое обучение, ведь денег у нас и так нет. Понимаете, мой отец, — Мизуко говорила жалобно и быстро. — Понял, понял, — мужчина взмахнул рукой перед лицом, — только осторожно. Тут опасная зона, на Вас могут упасть строительные материалы. — О нет, не переживайте, я буду сидеть тут и не подойду ближе, — успокоила его Мизуко, получив одобрительную улыбку. «Ками, чуть сознание не потеряла», — подумала Мизуко. Если бы мужчина настоял на том, чтобы она ушла, она бы не смогла проследить за рабочими. Каждые три часа оба рабочих, поставленных на объект, уходили на перерыв. Ровно на пятнадцать минут. Затем снова приступали к замене окна. «Сейчас 15:50, рабочие уйдут на обед через сорок минут. Значит у нас будет тринадцать минут для того, чтобы украсть витраж.», — Мизуко сразу же написала сообщение Сатоши, чтобы он прибыл на свое место. Собрав холст и краски, Мизуко ушла вниз по ступеням храма, затем свернула на тропу среди деревьев, обходя храм. Подойдя к месту своего назначения, она дожидалась времени. 16:28. 16:29. 16:30. Время пришло. — Гето, — крикнул первый рабочий, — пошли перекурим, пока время есть. — Давно пора, — отозвался второй, — вообще не думаю, что это стекло кому-то нужно. Работаем за гроши, а интереса никакого. — Да, согласен, слышал, что Тсукаши из седьмой бригады послали на восстановление храма Гинкаку-дзи. — Вот это я понимаю, работа. Не то, что это забытое Ками место, — голоса звучали все глуше, значит рабочие отходили. Мизуко вынырнула из своего укрытия, и принялась аккуратно взбираться по лесам. В платье это было делать неудобно, но она об этом не думала. Шаг за шагом она приближалась к цели, к своей собственной разгадке. Забравшись наверх, она проследила, чтобы Сатоши занял положенное ему место. Убедившись в этом, она попробовала приподнять снятое стекло. «Реально тяжело», — с ужасом подумала Мизуко, цепляясь за деревянную коробку, — «надо поднапрячься». Приложив все усилия, Мизуко, кряхтя и причитая о том, что ее родители могли бы оставить наследство, как некоторым, а не загадки древних масонов, принялась продвигать коробку со стеклом к подъемному канату. Оставалось меньше пяти минут. Онна, аккуратно прикрепив коробку к тросу, спустилась вместе с ним на землю. — Черт, Сатоши, куда ты пропал? — чертыхнулась Мизуко себе под нос. Времени не было. Онна, ругаясь на свой пол и телосложение, потащила коробку в кусты, чтобы хотя бы скрыться от рабочих. Но они бы заметили пропажу столь огромного объекта, особенно когда им было приказано доставить стекло в контору. Мизуко пыталась дозвониться до Сатоши, но трубку никто не брал. Более того, после нескольких попыток дозвониться оператор и вовсе начал твердить, что абонент не доступен. — Такеда, если меня посадят, я тебя лично убью, — сквозь зубы процедила Мизуко, пытаясь протащить коробку как можно дальше от храма. Сил не было. Пот мелкими каплями стекал со лба Мизуко, а голова кружилась от чрезмерной физической нагрузки. Она уже отчаялась сама дотащить окно до дома, не говоря уже о том, что в общественном транспорте она бы сразу спалила себя и кражу. Девушка, вышедшая из деревьев и огромной коробкой и встревоженным видом — не самое доверительное зрелище. Она уже слышала крики пришедших с обеда рабочих, но не знала, что делать. Она успела пройти не больше тридцати метров, ее могли с легкостью заметить. Спрятавшись за ближайшим деревом и аккуратно замаскировав коробку в ближайших кустах, она присела отдохнуть и продумать дальнейшие шаги. Вызвать такси. Нет, слишком долго, да и к тому же таксист тоже смог бы что-то заподозрить. Дозвониться до Сатоши. Безрезультатно. Справляться самой. Единственный верный способ. С сожалением разорвав рукав платья, она подобрала валявшуюся сухую ветку с земли, а затем резко с нажатием провела по плечу, оставляя кровавый след. Мизуко, полная отчаяния и решительности, двинулась навстречу голосам рабочих. — Девушка, — подбежавший к ней мужчина задыхался от усиленных поисков, — Вы не видели тут никого с большой деревянной коробкой? Может быть хоть что-то? — он с надеждой смотрел в ее глаза. — Да, — наигранно с тревогой проговорила Мизуко, — мужчина… Он… Он, — она выдавила слезы. — Спокойно, я вызову скорую, что Вы видели? — Не нужно, я справлюсь. Он заставлял меня вызвать такси, но я отказалась, — она искусственно задыхалась в произношении, — он побежал туда, — Онна указала рукой в противоположном от коробки направлении, заставив рабочих срочно сорваться в ту же сторону. — Спасибо, Вы нас очень выручаете. Скорая точно не нужна? — обеспокоенно говорил мужчина, держа Мизуко за здоровое плечо. — Нет, нет, то есть, да, — Мизуко путалась, — скорая не нужна, я лучше пойду домой. Мужчины убежали. Мизуко потерла поврежденную руку и направилась обратно к месту временного хранения коробки. Время выиграно. — Да что же делать? — Мизуко чуть ли не плакала от отчаяния и безысходности, пока из-за кустов не показалась блондинистая макушка парня в очках. — Заблудилась?