Я никогда не был им

      — Да как у вас язык повернулся просить о таком?!              Стены Башни золотого карпа сотрясались от надрывного крика нынешнего главы. Когда заклинатели прибыли сюда, юный господин Цзинь был один. Он с настороженностью принял незваных гостей, тактично поинтересовавшись, что их привело в земли его ордена. Не став шокировать юношу с порога, Мо Сюаньюй предпочел высказаться лишь о том, что они направлялись из Цинхэ в Гусу, и путь их пролегал через земли Ланьлина.       Не то, чтобы эти объяснения полностью удовлетворяли любопытство Цзинь Лина, но тот заметно расслабился.       Юный глава уже достаточно устроился на новой должности. Адепты, что поначалу не воспринимали его всерьез, сейчас послушно выполняли поручения. Так, совсем скоро трое заклинателей уже сидели в главном зале за чашами чая. Тогда же, между фразами, коих требовал элементарный этикет, двое прибывших осторожно подвели разговор в нужное русло.              — С чего бы вам думать, что я мог бы согласиться?! — Цзинь Лин взорвался. Вскочив со своего места, юноша сейчас выглядел чересчур возмущенно и, казалось, был готов в любую секунду отдать приказ выставить дядюшку с его спутником за ворота.              — Цзинь Лин, послушай-              — Что здесь происходит?              Мо Сюаньюя прервали. Юноша и сам встал со своего места, готовясь обращаться к Цзинь Лину со всей почтительностью, но громкий и властный голос заглушил его попытки объясниться. Трое одновременно обернулись ко входу в зал и, конечно, наткнулись взглядами на высокого мужчину в пурпурных одеждах. Цзян Чэн уверенным шагом приближался.              — Дядя! — Юный глава засиял от радости. — Эти двое хотят забрать мой меч!              — Одолжить! — Мо Сюаньюй буквально поперхнулся от возмущения. Переведя взгляд на клейменного киноварью подростка, он состроил крайне недовольное выражение лица. Ведь, естественно, Цзян Чэн примет сторону племянника, если тот будет формулировать мысли подобным образом. — Я ведь не отбирал его у тебя, а лишь просил дозволения взять на время.              Тем временем глава ордена Цзян уже преодолел расстояние до их столов. Мельком окинув взглядом всех собравшихся, он угрожающе возвышался ровно между местами Лань Ванцзи и Мо Сюаньюя, будто так и не решив, кто из них сейчас представляет наибольшую опасность. Лань Чжань безоговорочно привстал следом и сделал шаг в сторону своего товарища. На это действие Цзян Чэн лишь презрительно фыркнул.              — Зачем вам понадобился Суйхуа? — Мужчина не стал разбираться в мелочах — сразу перешел к делу. И пока двое младших все еще сверлили друг друга взглядами, вмешался Лань Ванцзи.              — Глава Цзян. Позвольте мне все объяснить, — он сделал легкий поклон и, дождавшись одобрительного кивка, продолжил: — Мы ищем способ восстановить золотое ядро молодого господина Мо, — на этих словах взгляд главы Цзян дрогнул. Он против своей воли направил его на стоящего неподалеку юношу в черных одеждах, внимательно изучил его, а мгновением позже повернулся к нему корпусом. Ханьгуан-цзюню было не суждено закончить.              — Что стало с твоим телом? Ты ведь успешно пользовался техниками. Мы виделись на Ночной охоте не так давно.              Перед ответом на этот вопрос Мо Сюаньюй замер на пару секунд. Юноша также почтительно склонился перед собеседником в знак приветствия, но сам смотрел на него каплю непонимающе. Заклинателю потребовалось порядка минуты, чтобы смущенно прокашляться и осторожно ответить:              — Я не совсем понимаю… Глава Цзян, темные техники ведь не требуют наличие золотого ядра. Почему вы так решили?              Глаза Цзян Чена вновь округлились. На секунду замерев, он внезапно перевел взгляд на Лань Ванцзи в немом вопросе, и тот не сразу, но все же кивнул. На лице мужчины при этом исказилась эмоция печали. Увы, Мо Сюаньюй не понимал, о чем переглянулись мужчины, оттого каплю растерянно просто продолжал стоять чуть поодаль. Цзинь Лин, судя по его молчанию и тому, как подросток постоянно метался от одного собеседника к другому, тоже не был в курсе их личных дел.       Через некоторое время Цзян Чэн вновь заговорил чуть севшим голосом:              — Что вам нужно для этого? Почему именно Суйхуа?              — Мое ядро запечатано действием искаженной мелодии циня. Лань Чжань- Ханьгуан-цзюнь предполагает, что циркуляция светлой энергии по меридианам могла бы восстановить его.              — Каким образом? — Цзян Чэн все еще не понимал. В голосе его мелькнула нота раздражения, и посему вмешался Лань Ванцзи.              — Молодой господин Мо не может принимать чужую энергию, — пояснил он. — Однако, его ядро не разрушено полностью, а в теле все же циркулирует малое количество ци. Если бы у нас получилось усилить его поток, то усердными тренировками мы бы могли добиться пробуждения его внутреннего потенциала.              — Зачем. Вам. Суйхуа?              — Кхм…              Мо Сюаньюй невольно смутился. Они с Лань Чжанем действительно по-прежнему ходили вокруг да около, но без этих объяснений главы орденов могли бы не понять их конечную цель. Поэтому, мысленно прося прощения за длинное вступление, юноша вновь взял инициативу на себя и продолжил:              — Вы отдали мне Чэньцин-              — Я как и многие ошибочно принял тебя за Вей Усяня, — Цзян Чэн грубо перебил его, кидая презрительный взгляд, внезапно, не на говорящего, а на его спутника.              — Дослушайте. Вы отдали мне Чэньцин, и с ней мои темные техники стали вдвое, а то и втрое сильнее. Я мог управляться с лютым мертвецом Не Минзюэ и даже пробудил Призрачного генерала лишь благодаря ей. Она была духовным оружием Старейшины Илина, принадлежала ему, но при этом не запечатала саму себя, как сделал его меч Суйбянь.              На этих словах мужчина в пурпурных одеждах вновь заметно напрягся. Взгляд его стал настороженным, но в этот раз Цзян Чэн не перебивал и даже поднял руку, закрывая рот Цзин Лину, когда тот попытался вмешаться. Жестом глава ордена велел продолжать.              — Духовное оружие не всегда питается духовными силами владельца, — облегченно вздохнул Мо Сюаньюй, осознавая, что его все еще желают выслушать. Легкая надежда закралась в его сердце. — Есть и такие, как Чэньцин или Суйхуа, которые, наоборот, усиливают их за счет собственной энергии. Меч Цзинь Лина… Он ведь ранее принадлежал его отцу, не правда ли? Тем не менее, молодой господин Цзинь все же может использовать его.              — Что за вздор!              — Цзинь Лин! Не вмешивайся, когда говорят старшие.              — Но дядя… — Юноша, что ранее возмущенно схватился за рукоять своего меча, в мгновение вжал голову в плечи и испуганно приковал взгляд к широкой спине родственника. Тот даже не смотрел на него, лишь раздраженно рявкнул:              — Я сказал тебе закрыть рот.              Повисла тишина. Мучительная тишина, во время которой абсолютно не было понятно, чем закончится дело. Мо Сюаньюй жадно вглядывался в лицо Цзян Чэна. Тот же задумчиво сверлил пронзительным взглядом каменную кладку под ногами. Руки мужчины периодически сжимались в кулаки и разжимались вновь, будто пытаясь прочувствовать что-то. Электрическое кольцо на пальце легонько потрескивало, пока внезапно не стихло.       Вновь подавший голос Цзян Чэн чуть не заставил Мо Сюаньюя подпрыгнуть от радости:              — Сколько времени потребуется на тренировки?              — Боюсь, что не менее двух месяцев, — за него ответил Лань Ванцзи. Напряженная морщина на переносице мужчины также облегченно разгладилась. Он с легкой улыбкой, настолько непривычной для его лица, проводил взглядом Цзян Чэна, направляющемуся к кричащему от протестов Цзин Лину, и перевел взгляд на Мо Сюаньюя. Светлые глаза искрились счастьем и любовью. Пожалуй, впервые за несколько долгих месяцев. И юноша в темных одеждах отвечал ему тем же.              «Спасибо», — одними губами произнес он и также счастливо одарил его лучезарной улыбкой.              Позднее, уже на выходе из Башни золотого карпа Цзян Чэн передавал двум спутникам вставленный в ножны меч. Золотые узоры искрились на солнце, красиво переливаясь в его лучах. Невозможно было смотреть на это, не заворожившись. И Мо Сюаньюй не сразу среагировал на то, как мужчина в пурпурных одеждах настойчиво протягивает оружие именно ему.              — А- С-спасибо! — Растерянно пробормотал он, спешно забирая меч. Тут, что-то вспомнив, он также взволнованно порылся за поясом и уже сам протянул Цзян Чэну черную длинную флейту. Тот вопросительно поднял бровь. — Вот. Вы ведь говорили, что ошибочно отдали её мне. Думаю, мне стоит вернуть ее.              Цзян Чэн еле заметно усмехнулся. Потянув руку навстречу, он внезапно оттолкнул ее в сторону.              — Оставь. Пусть это будет моей благодарностью за то, что вы с Ханьгуан-цзюнем очистили имя моего брата. Вей-. Вей Ин был бы не против.              Мо Сюаньюй шумно сглотнул. Руки его подрагивали от переполняющих его эмоций. Юноша взирал на собеседника полными восхищения глазами. Пожалуй, сейчас он в действительности напоминал неопытного и наивного юнца, коим частично и являлся, и это неожиданно для него самого заставило Цзян Чэна вновь пропустить насмешливый вздох. Мужчина неожиданно положил руку на плечо собеседника и, притянув его к себе, негромко шепнул прямо на ухо, чтобы никто больше не слышал:              — Закали бессмертное тело и больше не смей расстраивать Ханьгуан-цзюня. Понял меня?              Мо Сюаньюй испуганно икнул, но поспешно кивнув в ответ. Странное тепло разливалось по его груди. Было так… уютно? Уже отдаляясь от Башни золотого карпа, он еще несколько раз обернулся назад, сидя на Яблочке, высматривал по-прежнему стоявшего со скрещенными на груди руками Цзян Чэна, а также притаившегося чуть поодаль, все такого же злого и обиженного Цзин Лина. Юноша озорно рассмеялся.              — Лань Чжань, — Позвал он.              — Что?              — Знаешь, я так счастлив!              Легкая улыбка вновь коснулась губ заклинателя.              — Я тоже.              

Конец.