Разнообразие

Прошло несколько недель с «перевода» в среднюю Намимори двух иностранных учеников. При этом никто ещё не пострадал, в основном благодаря Ямамото, старательно оберегающему своего взрывного возлюбленного, который был единственным, кто не мог ужиться с новенькими, и Бьякураном, который сдерживал толпу фанаток, что возжелали Саваде долгой и мучительной смерти за мучения своих любимчиков. Через некоторое время одноклассницы больше не считали Тсунаёши последним мерзавцем, в тайне благодаря за возможность наблюдать за отношениями беловолосого и черноволосого итальянцев. Тсуна старался не обращать внимания на домогательства Бьякурана к Мукуро, дабы тот не переключил внимание на него, а также, чтобы у Кёи было меньше поводов для ревности. Бьякуран, как и говорил, жил жизнью обычного школьника. К тренировкам и обучению Савады он относился с полной ответственностью. Тсуне было немного спокойнее теперь, когда главный неприятель был под наблюдением и не подавал признаков агрессии. Возможно, это были самые спокойные недели с начала учебного года, несмотря на старания Реборна нагрузить Саваду сверх меры и устроенный беспорядок на день рождения Киоко. Уроки давно закончились, да и время клубных занятий уже прошло, но на новых крытых кортах, что были в недавно достроенном спортивном комплексе, всё ещё был слышен звук стука мяча, отбиваемого ракетками. Тсунаёши играл сразу против двух противников. Капитан Саёнджи поставил условие, если Тсуна сможет получить хотя бы одно очко в течение получаса, то ему будет позволено сыграть в официальной игре. Одной выносливости и способности вернуть почти любой мяч было недостаточно, а меткости как не было, так и не появилось. — На сегодня всё. Савада, если так и продолжится, то единственная победа, которая тебе светит, это в связи с неспособностью противника продолжать игру. Почему ты всегда так бездумно возвращаешь мячи? — Я не успеваю подумать… Бьякуран тихо захихикал, шепча что-то на ухо капитану. Тот кивнул. — Тсуна, я нарисую для тебя схемы, по которым ты напишешь сочинение «Как победить в предоставленной ситуации несколькими способами». Сдать должен завтра же, так что можешь приступить сразу, как я предоставлю наброски. — Удачи, Тсунаёши-кун. А я пошёл к Мукуро! Потрепав волосы Тсуны и подленько улыбнувшись, довольное белобрысое бедствие направилось к своей излюбленной жертве. Рокудо Мукуро сжимал в руке длинный лук, доставая очередную стрелу из-за пазухи. Настроение было весьма мрачным, так как некий небезызвестный одноклассник слишком часто стал играть на публику, чуть ли не насилуя его в классе. Рядом с ним лежал другой лук, с порванной тетивой, а в мусорном ведре обломки, видимо сломанного об колено, ещё одного. — Так усердно готовишься к соревнованиям. — Услышав ненавистный голос, иллюзионист обернулся к его источнику, направляя в его сторону оружие, но тетива очередного лука порвалась прежде, чем удалось выстрелить. — Быть может, Кёя-чан изменит своё мнение о тебе, если достойно защитишь честь его любимой школы. — За день не наигрался? — Я могу играть бесконечно. Я тебе уже говорил, как ты сексуально смотришься в хакама? — Бьякуран подошёл к Мукуро и, просунув руки сквозь разрезы, стал довольно грубо лапать упругую попку ещё пока новобранца-лучника. — Неоднократно. Хватит так сильно мять, синяки оставишь. — Ты не настолько неженка, не жалуйся. Муку-чан, ты ведь ещё ни разу не был в новом душе. Как насчёт исправить этот момент? — Я с тобой в душ не пойду, чревато последствиями. — А если мы после последствий туда пойдём? — оставив на время в покое «булочки» иллюзиониста, Бьякуран начал медленно разматывать пояс, нежно прикасаясь губами к губам. — Если Кёя нас заметит, тебя к школе больше близко не подпустят, и наблюдать за Савадой Тсунаёши станет сложнее. — Ты так беспокоишься обо мне или себе, ведь тебе тоже путь будет заказан. — Не стоит об этом волноваться. Он сам ко мне придёт, чтобы сразиться. — Но ведь хочется всегда быть к любимому ближе. — Отрицать очевидного Рокудо не мог, тут уже никакая способность ко лжи не помогла бы. — Если не хочешь, чтобы нас поймали, будь тихим и послушным мальчиком. Избавив любовника от мешающей одежды, Бьякуран повалил его на землю. — Холодно, не май месяц. — Сам жаловался, что тебе неудобно стоя, упираясь в стенку. — Сейчас я даже согласен прокатиться сверху, причём долго, пока ты не околеешь и не помрёшь. — Согласен! — Без всяких вопросов перекатился на спину, позволяя партнёру использовать роль наездника. — Нда, не жарко. — Ку-фу-фу. — Будешь смеяться, я не скажу, где у меня спрятана смазка. — Я воспользуюсь своей. — Как предусмотрительно. — Сколько месяцев уже вместе? Пришлось приспособиться. Немного приспустив тренировочные штаны Бьякурана, чтобы вытащить главный инструмент пыток на последние полгода, без особого энтузиазма Мукуро стал его смазывать. Закончив с предварительными процедурами, он надавил на головку, чтобы член стал покачиваться из стороны в сторону, несколько секунд игрался с ним, как с Ванькой-встанькой. — Почему ты такой озабоченный? — как-то грустно произнёс Рокудо. — Секс помогает отвлечься от реальности, — Бьякуран даже не попытался отшутиться. — Продолжим, а то я и правда себе чего-нибудь отморожу? — надел он вновь маску вечного веселья. Спорить не хотелось. За столько времени они уже довольно притёрлись друг к другу. Мукуро собирался принять в себя смазанную плоть Бьякурана, но замер, не довершив начатое, почувствовав невдалеке пламя Облака. — Всего лишь обход. Кёя-чан не подойдёт к нам на расстояние пушечного выстрела без особой на то необходимости. — Слишком близко. Я не смогу тихо. Не унижай меня ещё больше. Сердце бешено стучало, так быстро, как никогда ранее. Дыхание сбилось. Неразделённая любовь с каждым днём становилась всё сильнее и невыносимее. Бьякуран сел и стал целовать любовника в шею. Иллюзионист немного успокоился, но сердце всё ещё рвалось вырваться из груди. — Расслабься. — Запечатав рот глубоким поцелуем, чтобы Мукуро не смог издать ни звука, Бьякуран приподнял бёдра, вновь взяв на себя роль ведущего. Почувствовав, как пламя хранителя Облака удаляется, себялюбивый деспот перевернул Рокудо на спину, продолжая вырывать из его уст тихие стоны, которые тот отчаянно старался сдержать, закрыв рот рукой. — Что ты там говорил про «не первый день знакомы»? — Притормози, — еле вымолвил хранитель Тумана. — Как я могу, после такой провокации? — В душе я тебе не дам. — И не надо. Я тебе для разнообразия просто спинку потру.

* * *

В клубе шитья и кройки сегодня тоже всё ещё кипела жизнь. Гокудера доделывал костюм инопланетянина эротического покроя, а Ямамото сидел рядом, наблюдая за стараниями любимого. — Ты во мне хочешь дырку взглядом просверлить? — Ха-ха! Нет, мне хватает тех дырок, что уже есть. — Идиот! Гокудера запустил в бейсболиста лекалом, но промазал по нему. Встретиться с полом шаблону было не суждено, так как его поймал глава дисциплинарного комитета, совершавший последний на сегодня обход школы. — Что вы здесь делаете в такое время? — Проект доделываем, не видно? — Нет. Кёя подбросил в руке прилетевший в него предмет и с недовольством посмотрел на хранителя Урагана. — Извини, Хибари, я случайно его спровоцировал. — Почему ты здесь? Бейсбольный клуб уже закончил на сегодня свою деятельность. — Я? Я просто хочу дождаться, когда мой любимый освободится. — О голову Такеши стукнулись несколько катушек с нитками. — Разве ты не хочешь навестить своего? Дождь Вонголы аккуратно вытащил из рук Облака лекало и положил на стол. Хибари на мгновение задумался. В следующую секунду он уже держал тонфа, ударив ими пару раз слишком самоуверенного парня. — Тебя это не касается. — Мерзавец! Кёя хотел и Гокудеру побить, выскочившего на помощь другу, но Ямамото остановил его, вцепившись в оружие. — Уверен, он очень устал после тренировки и был бы рад тебя видеть. Помрачнев ещё сильнее, Хибари пнул Такеши для острастки, развернулся и ушёл. — Да что он о себе возомнил?! Ямамото, ты в порядке? — В норме! — Медпункт? — Не требуется. — Синяки будут… — Не будут, если ты поцелуешь. — Придурок. — Гокудера покраснел, но поцеловал все ушибленные места. — Прямо как дитя малое. — Зато счастливое. А щёчку? — Тебя туда не били. — Ну пожалуйста. — Идиот. — Когда хранитель Урагана наклонился, Такеши повернул голову так, чтобы вместо щеки поцелуй пришёлся в губы. — Если ты меня не отпустишь, я не смогу закончить костюм. По правде, Хаято был единственным сейчас, кто обнимал бейсболиста. Такеши в это время обеими руками упирался в пол. — Хаято, я тут подумал… — Уже настораживает. — Я серьёзно. Почему сверху всегда я? Может, стоит иногда меняться? — А? Э? Т-ты это чего? — Просто подумал, что тебе будет увлекательнее не только быть пойманным НЛО, но самому проводить опыты. Гокудера задумался. Сильно задумался. Постепенно из серьёзного, его выражение лица стало как у замечтавшегося идиота. — Хаято? — Дома! — Что? — Дома, когда приготовлю инструменты, я займусь изучением инопланетного существа! — Ха-ха! — Такеши почесал затылок и криво улыбнулся. Нездоровый блеск в глазах любимого не предвещал ничего хорошего. — Нужно поскорее закончить с костюмом. — Может, сначала помогу избавиться тебе от стояка? — от пошлых мыслей Гокудера слишком перевозбудился. — Но я хочу, чтобы мы сделали уже во время игры. Динамитный парень сел перед машинкой, желая поскорее закончить с «предварительной работой». — Не беспокойся, я потом вновь поставлю его на место. Не дав начать, Такеши развернул стул, вместе с сидящим на нём Гокудерой, встал на колени и потянулся к ширинке. — Давай повременим. — Он же упадёт. — Тогда пообещай, что потом мы обязательно сделаем это так, как я хочу. — Обещаю!

* * *

Тсунаёши спал за столом тренера, капая слюной на листы бумаги, размывая текст сочинения. Когда Хибари его разбудил, он так и поднял голову, с прилипшим к щеке листом. Пока Савада сонно осматривался, Кёя рассматривал схемы, частично читая текст. — И как это тебе поможет? Почти полностью проснувшись, Тсуна стал вытирать влажную щёку, краснея из-за того, что любимый застукал его в таком нелицеприятном виде. — Не знаю. Саёнджи-бучё (капитан клуба), сказал, чтобы я закончил к завтрашнему дню, но я так устал, что заснул в процессе, а у меня ещё домашнее задание не сделано. Реборн мне спуску не даст, если узнает! — Не узнает. — Хибари приподнял голову поникшего Савады за подбородок и поцеловал, пытаясь унять нарастающую панику у зверька. — Ты солёный. — Ува-а! Извините! — Тебе нужно было в душ сходить, прежде чем браться за бумажную работу. — Я бы не дошёл… Ноги ныли. Извините, я такой слабый. — Ты милый. — Кёя помог Тсуне встать. — Пойдём, я помогу тебе помыться, — прошептал он на ушко, улыбкой выдавая намерения. — Поможете потом с домашним заданием? — Куда я денусь? Было ли то влиянием короткого сна или тепла, что дарил Кёя, державший Саваду за руку, но усталость уже не так сильно давала о себе знать. Раздевшись и войдя в душевые для членов спортивных клубов, пара столкнулась со своими заклятыми противниками, с которыми временно был подписан мирный договор. — Что вы здесь забыли? — Ничего, — произнёс Рокудо и опустил взгляд, совершенно случайно уставившись на достоинство Хибари. — Что ещё можно делать в душе? — Бьякуран с интересом и насмешкой разглядывал тюбик со смазкой в тазике с туалетными принадлежностями у Тсуны в руках. — Муку-чан был немного грязный после тренировки, поэтому я решил его помыть. Знаешь, Кёя-чан, я обожаю твою школу! — Будущий создатель семьи Джессо собирался уже уйти, во избежание конфликта, но Мукуро стоял, словно загипнотизированный. — Муку-чан, пойдём уже. Мой тоже не маленький. Мгновенно придя в себя после последней фразы, иллюзионист лёгким движением руки локтём заехал по носу «рабовладельца». — Оя-оя. Ты мне поверишь, если я скажу, что это была досадная, но в то же время приятная случайность? — Я подумаю над этим по пути в медкабинет. Забрав тазик у Тсуны, фактически вырвав его из рук, Хибари разложил вещи поудобнее и включил воду. Немного успокоившись, он глянул на так и не сдвинувшегося с места Саваду. — Так и будешь там стоять? Тсуна подошёл к Кёе, посмотрел в его глаза и улыбнулся. Хибари был не только вспыльчивым, но и отходчивым, когда рядом был его зверёк. Хотя и весьма злопамятным, если дело касалось гордости. Взяв в руку намыленную губку, Савада с той же улыбкой стал мыть своего возлюбленного, касаясь тела то губкой, то рукой. Смывая пену, Тсунаёши касался губами очищенного участка, продолжая руками двигаться дальше. Дома они довольно часто принимали ванную вместе, поэтому подобная процедура уже вошла в традицию. Кёя повторил «ритуал», ближе к концу став разогревать партнёра пальцами. Тсуна старался сдержать стоны, так как в школе заниматься любовью было непривычно и немного страшно. Закончив с подготовкой, Хибари повернул Саваду к себе спиной, слегка надавив на колечко мышц, он в то же время целовал зверька в шею, оставляя след от засоса. Не выдержав ожидания, распаляясь от горячего дыхания хранителя Облака и его то грубых, то нежных дразнящих поцелуев, Тсунаёши сам подался назад, принимая в себя любимого. Приняв во внимание усталость партнёра, Хибари удовлетворился всего одним разом, а не как обычно. Не успев дойти до выхода, пара пересеклась на своём пути с другой. Увидев Десятого голым, Гокудера невольно покраснел от умиления и обожания. Тсуна же был просто рад тому, что они не пришли в душ раньше минут на пять. — Чем вы таким занимались в девчачьем клубе, что вам теперь необходим душ? — Не твоё дело! Что ты здесь делаешь с Десятым?! Он вам ведь ничего не сделал? — Хаято ринулся к своему обожаемому боссу и было уже тронул за плечо, но быстро спохватился. — О нет! Я не могу прикоснутся к обнажённому Десятому, иначе это будет равносильно богохульству! — Э, Гокудера-кун… — Мы костюмы мерили, а в них не представляешь как жарко, — пока хранитель Урагана превозносил своего «бога», Такеши постарался задобрить главу дисциплинарного комитета. — Так как являюсь членом бейсбольного клуба, у меня есть доступ к душевой, так что можно мы немного освежимся, Хибари? Обещаю, никаких непристойностей. — Быстро. — Понял! Спасибо! Зайдя за стенку душевой кабинки, Гокудера стал ворчать о том, что Кёя не достоин Десятого и будет гореть в аду, если хотя бы подумает о нём. — Ямамото Такеши. — Ась? — Разрешаю непотребства, но только с одним условием. — Каким? — Сделай так, чтобы это твоё травоядное неделю сидеть не смогло. — Это я могу! — Дебил, что ли?! Соглашаться с ним? — А что? Нам официально дали добро на секс. Я просто не могу упустить такую возможность. Уходя, Тсунаёши и Кёя ещё долгое время слышали крики и стоны со стороны душевой.